Мы теперь в Discord
Но именно стол привлёк внимание юной азари. Как она могла рассудить, там было полно документов, которые, конечно же, могут заинтересовать редакцию.
— Что, не нравится? Мне тоже. Пространство маленькое, тона грустные. Я Кайдену как-то сказала, что эта комната уныла и нагоняет на меня тоску. И знаешь, что этот маленький гадёныш мне ответил?
— Что же?
Эшли усмехнулась и поудобнее устроилась на мягком кресле. Дома тепло. Дома можно расслабиться и просто слушать тишину или топот ног бегающего мальчика.
— Чтобы я перестала ворчать. Это ведь всего лишь кабинет, а не гостиная или спальня. В этом он весьма оказался похож на Шепарда. Не любит, когда с ним спорят, и если в чём-то твёрдо уверен, то его уже не переубедить.
Азари лишь улыбнулась в ответ и, присев на мягкое кресло рядом с Эшли, отправила датапад на столик.
— А сколько лет вашему внуку?
— Одиннадцать. Смышлёный малый. И как когда-то его прославленный в молодые годы дед, мечтает попасть в Альянс.
Молодая журналистка внимательно вгляделась в глаза женщины, что сидела напротив. Теперь Уильямс куда более спокойна, но всё же недовольные нотки в голосе были слышны.
— А вы не одобряете его мечту?
— Да достаточно уже повоевали. Сколько можно-то? Я понимаю, что на него оказывает давление прошлое. Дедушка — спаситель Галактики, бабушка, у которой отец и дед тоже были военными. Да даже наша девочка пилотом Альянса стала и управляет фрегатом. Что толку говорить, если дети Гарруса сейчас в строю Иерархии? Куда ни глянь, родственники и друзья сплошь военные, а это ненормально. Нет уж, достаточно с меня этих волнительных минут. Я поседела слишком рано. Пусть вон в художники идёт, тогда и мне спокойнее будет, и Сэнди.
Эшли накинула на тело плед и на краткий миг закрыла глаза, вспоминая те события, что стали судьбоносными для триллионов жизней. Про «Нормандию» сняли не один и не два фильма, но бывшему Спектру всегда становилось смешно, когда она их смотрела. К ней приезжали сценаристы, режиссёры, просили помощи. Но она твёрдо говорила: «Нет». Всё равно снимут всё иначе.
— Разве вы не ограничиваете тем самым свободу выбора своего внука? Во всяком случае, Джон Шепард всегда всё делал по-своему.
— Ты мне сейчас нотации будешь читать, как мне воспитывать ребёнка? Спасибо, но как-нибудь в другой раз, — женщина неторопливо раскрыла веки и снова посмотрела на собеседницу. — Чай, кофе?
— Нет, спасибо.
— Кайден, налей мне и нашей гостье чайку! — крикнув, Эшли слабо улыбнулась и указательным пальцем ткнула в сторону датапада. — Так о чём спросить меня хотела? Только давай сразу договоримся: без провокационных и глупых вопросов.
Голубокожая тут же кивнула и протянула руку к прибору, но, только его схватив, тут же отстранилась. Вопросы, которые она хотела задать, вполне можно было отнести к провокационным. Были и такие, что касались личной жизни легендарного капитана и его экипажа.
Кусая губу и пытаясь понять, с чего бы начать, азари отклонилась на спинку кресла, переложив ладони на колени. Возникшее молчание немного напрягало, но всё же она решилась нарушить тишину.
— Итак, после того, как красный луч прошёлся по Галактике, Цитадель начала разрушаться. Есть две версии случившегося. Первая гласит, что Шепард успел проникнуть в спасательную капсулу, а там его уже подобрал корабль кварианцев. По второй же версии Шепарда спас адмирал Андерсон, который послал сигнал кораблям Альянса с Цитадели. Как же всё было на самом деле?
Поправив свою чёлку, Эшли усмехнулась. Ответ последовал незамедлительно:
— Всё было не совсем так. Шепарда спасли Джокер, Кортез и Явик. Так уж вышло, что «Нормандия» была достаточно повреждена… Шли бои, и за Шепарда было тревожно. Хакет оповестил Джокера о том, что Джону удалось пробраться с помощью Луча к нужному месту. Команда сразу решила отправить спасательный отряд. Целый корабль отправлять было рискованно, тем более никто не мог понять, что же именно происходит. Поэтому было решено, что Тали остаётся на инженерной палубе. Я, Лиара и Гаррус были ранены, поэтому на поиски капитана отправились Кортез, Вега и Явик. Я очень хотела пойти с ними, но в ноге была такая адская боль, что и шагу ступить было нельзя.
Аша тут же включила записывающее устройство на своём уни-инструменте. Каждое слово Эшли проясняло чёрные пятна истории.
— Кортез управлял челноком, и, честно говоря, это было настоящим безумием. Ты только представь картину. Жнецы палят своими красными смертоносными лучами, наши тоже не остаются без пламенного ответа, и целый рой ракет устремляется навстречу. Истребители летят кто куда, порой даже сталкиваясь друг с другом, ведь пилотами оказались чуть ли не шестнадцатилетние ребятишки, так как их родителей уже не было в живых… И, лавируя между этими снарядами смерти, маленький челнок летит к Цитадели…
Аше повезло. Её колонии страшная война не коснулась. Когда появились Жнецы, ей исполнилось как раз сто двадцать пять лет. Замечательная дата, но омрачённая вторжением бездушных машин. Она помнила растерянность матери, когда та пыталась связаться с сестрой, что жила в Нос Астре. В эфире лишь помехи, пустота. Ничего.
И ощущение этой пустоты — самое ужасное, что она испытала в своей жизни. К кому бы колония не обращалась — всё без толку. Они словно оказались в ловушке, отрезанные от остальной Галактики. Лишь через неделю удалось наладить связь, благодаря прилетевшему кораблю беженцев… Поэтому картину она себе всё же представить могла, хотя всех ужасов войны, к счастью, так и не испытала.
— А потом по станции пошли взрывы?
— Явик сказал, что взрывы начались, как только они высадились, то есть сразу, как пошла красная волна. И высадились удачно, нужно сказать. Ребята заметили Шепарда, валяющегося на полу. «Весь в жутких ссадинах и ранах, что-то лопочет там себе под нос», — так сказал мне Вега, когда они доставили Джона на корабль.
— И что потом?
— А вот и я!
Неожиданно раздавшийся детский голос заставил азари повернуть голову в сторону прохода. Мальчуган с русыми волосами держал поднос с тем самым чаем. Он медленно подошёл к столику и опустил поднос на стеклянную поверхность.
— Опять ты надел этот свитер N7. Он грязный. Сними его немедленно и отправь в стирку.
Однако курносый Кайден, которого природа одарила веснушками, лишь невозмутимо заявил:
— Чай, как ты просила, бабуль. Больше никаких приказаний?
— Ложись спать.
— Вас плохо слышно, приём.
— Я сказала…
— Сбой связи! Омега, сбой связи!
Аша не смогла сдержать смеха, так как Кайдена и след простыл. Эшли лишь развела руки в стороны: ну что, мол, можно с таким сорванцом поделать? Впрочем, она и не злилась на поведение непослушного «бойца N7».
— Да, вам, наверное, с ним непросто.
— Он любит покапризничать, но я стараюсь его не баловать. Но это вряд ли войдёт в интервью, не так ли? Так что ты там спросила…
— Что случилось дальше?
— Началось лечение. Он ведь в коме провалялся два месяца. Я места себе не находила, врачей замучила расспросами. Немногие верили, что он сможет выжить.
— И это после того, как он воскрес?
Провокационный вопрос. Аша тут же прикусила язык. Ей было известно, что Эшли очень не любит разговоры на эту тему. Частенько для людей общение с ней на этом и заканчивалось. Но тема безусловно важная. Ни до, ни после воскрешения Джона Шепарда, первого Спектра человечества, никто и никогда не слышал про то, чтобы кто-то смог обмануть смерть. И во многом поэтому образ Шепарда воспринимался как мистический, даже сверхъестественный.
— Это другая история и там… совсем иные проблемы.
— Если вы не хотите говорить на эту тему…
— Ну почему же? Давай поговорим. Что именно ты хочешь узнать?
Журналистка не смогла скрыть своего удивления. Это определённо было приятным сюрпризом.
— Кто воскресил Шепарда? Кто нашёл его тело?
Эшли Уильямс улыбнулась и, схватив чашку чая, подняла её над столом.
— По иронии судьбы, моя соперница за его внимание.
Девушка ещё более изумилась.
— Ария Т’Лоак?
Отпив немного горячей жидкости из чашки, Эшли Уияльмс лишь вновь улыбнулась, при этом отрицательно покачав головой.
— Нет. Всё дело в Лиаре Т’Сони.
***
Название колонии — Горизонт — оказалась довольно символичным. И не столько даже символичным, сколько знаковым. Самые разные мысли посещали мою голову. Абсурдные и не очень, они не давали покоя. Не то чтобы я металась, суетилась, не могла найти себе места. Скорее, первоначально я испытывала состояние некого оцепенения, шока. К счастью, это состояние прошло. Однако легче не стало. Накатила боль.
Мягко говоря, на душе было хреново, и бороться с какими-то там Жнецами совсем не хотелось. О какой борьбе может идти речь, когда происходит такое? Когда же боль немного стихла, я смогла взять себя в руки и продолжила службу. В конце концов, не вечно же страдать, хотя глубоко внутри себя я понимала, что это просто дико несправедливо. Я ненавидела себя, Бога, я даже Джокера ненавидела, хотя и понимала, что он в смерти капитана не виноват.
Шепард, как бы он ни пытался убедить себя, меня и остальных в том, что он обычный человек, являлся чем-то большим. Чем-то большим прежде всего для меня. И для людей. Первый Спектр. Гордость.
А потом он пропал. И я, и экипаж, и Хакет, и человечество, и Совет лишились этой гордости…
Этот день перевернул моё представление о Шепарде как о человеке, которого я понимала практически без слов. Все мои приятные воспоминания о Джоне словно поблёкли. Всё то, что я испытывала, находясь рядом с ним, словно пропало. Я не могу дать этому объяснение, но попробую.
Представьте себе ситуацию. Вы долгое время общались с человеком, который вам нравился. Он тоже относился к вам не без интереса, и всё это тихонечко переросло в обнимашки, поцелуйчики и прочую романтическую мишуру, которую сопровождает взаимное влечение друг к другу.
Вы цените этого человека. Да что говорить, вы его обожаете, потому что он вам даёт шанс реализовать себя, даёт шанс снова почувствовать жизнь.
А потом вы теряете его. Он проявил себя как настоящий капитан, который спас жизнь калеке. Но, спасая пилота, фактически пожертвовал собой.
И после длительного времени вы вновь встречаете человека, к которому так сильно привязались. Но прежде чем его встретить, до вас доходит парочка бредовых сообщений, что, мол, ваша пассия вовсе не мертва, а гордо шагает по трапу новой «Нормандии».
Я, конечно, ни черта не верила этим слухам. Мёртвые возвращаются к жизни лишь в фантастических фильмах. Я уверена, любой на моём месте думал бы точно так же или хотя бы скептически относился к этим слухам.
И тут он. Стоит перед тобой. С довольно устрашающими шрамами и улыбается, гад. В своей любимой броне. Смотрит на меня голубыми глазами, и я явственно слышу, как с его губ срывается моё имя. А мне было в этот момент страшно, ведь я видела перед собой человека, которому поставили памятник посмертно.
Я правда была счастлива и рада, что он жив. Живой Шепард, конечно, куда больше меня устраивал, чем мёртвый. Но было несколько «но», которые меня сильно смущали и не позволяли вот так сразу проникнуться к воскресшему доверием. Для начала я прекрасно помнила разговоры Шепарда о том, что ему очень не нравится политика и методы организации «Цербера». Более того, он и мою позицию по поводу иноземцев на корабле не разделял и наверняка осуждал. Это потом, после битвы на Вермайре, я изменила своё мнение о Тали, Рексе и Гаррусе. К слову, антипатию к Лиаре, сколько я ни старалась, так и не смогла устранить. Но не в этом дело.
Главное, что Джон всегда стремился идти на контакт с кем угодно, если этот кто-то окажет ему помощь и станет союзником. «Цербер» же всегда славился своей закрытостью и террором. И, как всем известно, Альянс вёл борьбу против Призрака и его детища.
Один этот факт уже даёт мне полное право задаться вопросом: а не прочистили ли Шепарду мозги? Что в нём осталось от прежнего, если его попытались изменить? Конечно, он может говорить мне, что он такой же, как и прежде. Что он помнит меня, что он не прочь снова встать плечом к плечу и теперь уже уничтожать Коллекционеров… Но сколько в этом правды?
Я не могла просто броситься к нему и сказать важные слова. Хотела, да. Слова о том, что он предал идеалы Альянса, тоже весомы, но на самом деле причина была иной. Я не могла довериться Джону, потому что не знала, Шепард ли это. И ввязываться в рискованную авантюру, быть под пристальным наблюдением «Цербера», испытывая большие сомнения, довольно глупо.
Я не могла. Пусть это может показаться поиском оправданий.
Разговаривала с Джокером по поводу Шепарда. Он, как ни странно, избегал разговора со мной, хотя встрече с ним я была рада. Не совсем понимаю, почему он чувствовал себя неловко. В любом случае, как так случилось, что Джон воскрес, он так и не объяснил. Разговор был недолгим, так как их на Горизонте больше ничто не держало.
Что ж, корабль улетел, Коллекционеры теперь колонии не угрожают, хотя, конечно, не всех людей удалось спасти. И кто знает, не прилетят ли они сюда вновь. Но всё же мысли о странных существах отходили на второй план. Куда большей загадкой для меня являлся воскресший Спектр. И эту загадку я была намерена разгадать.
Должна сказать, что провела не один вечер, пытаясь понять, как это возможно и кто мог помочь «Церберу». У Шепарда было много влиятельных друзей, но и не меньше врагов. Я обращалась к Хакету, но тот лишь хмуро пожимал плечами. Он, конечно, обещал помочь разобраться в этом весьма странном деле, но на тот момент был важен не Шепард. Мне велели сконцентрироваться на моей нынешней задаче, а именно до конца разобраться с событиями на Горизонте. Однако меня не покидало стойкое ощущение, что если не связать эти события с Джоном, то вряд ли я смогу понять причину атаки Коллекционеров.
Тем временем слухи об ожившей легенде стали расползаться по всей Галактике. Эти неопределённость и загадочность, откровенно говоря, меня дико раздражали. Я не привыкла гадать и сидеть сложа руки, а потому приложила усилия, дабы найти ответы. И пусть не сразу додумалась, но кое-какую зацепку нашла.
Гаррус, Тали, Джокер, Чаквас — все они в строю, кроме трёх личностей. Рекс принялся устраивать порядок на Тучанке, Лиара, похоже, перестала копаться в земле, а Кайдена просто нет в живых. Рекс — глава клана, он не может присоединиться к команде. Но вот что мешает Лиаре? Тем более азари явно была неравнодушна к Шепарду, и я уверена, что она бы с удовольствием согласилась полетать с коммандером. Неужели «Цербер» запретил набирать членов экипажа из представителей других рас? Но тогда чем объяснить наличие на корабле саларианца, турианца, кварианки?..
Полная решимости, я полетела на Иллиум, дабы поболтать с одной интересной особой. Иногда Джон действовал напрямую. Лез на рожон, если хотите, и это действовало. Я решила последовать его примеру.
Лиара медленно встала с кресла и направилась к огромному стеклянному окну. Вид на Нос Астру открывался прекрасный. И если долго рассматривать блики звезды на стёклах зданий, лица прохожих или просто смотреть на небо вечернего города, то очень скоро приходишь к выводу, что эта картина умиротворяет. Мысли успокаиваются, беспокойство словно улетучивается.
— Ты меня ждала, верно?
— Да, полчаса назад мне сказали, что ты в городе.
— Неплохая осведомлённость.
Лиара Т’Сони улыбнулась, но гостья улыбку видеть не могла. Азари скрестила руки в замок на груди и повернулась в сторону Эшли.
— Я стараюсь следить за нашей весёлой компанией…
— Которая весьма быстро разошлась.
— Ты винишь меня в этом?
— Нет, это было бы глупо.
Лиара укусила нижнюю губу, чуть качнула голову вбок и, поправив длинное платье, снова прошагала обратно к креслу. Присев, она тут же отодвинула ящик шкафчика и вынула пачку сигарет. Открыв её, протянула Уильямс.
— Ты куришь? — брови Эшли от удивления приподнялись.
— Вовсе нет. Просто был тут один человек. Забыл пачку.
— Я теперь тоже не курю. Бросила.
Кивнув в ответ, Лиара отправила сигареты обратно в ящик. Глубоко вдохнув и выдохнув, азари откинулась на спинку кресла.
— Ну так чем могу быть полезна?
— Ты же у нас торгуешь информацией, не так ли? Я готова заплатить любую цену, лишь бы узнать по поводу…
— Джона. Я поняла.
Уголки губ Т’Сони чуть приподнялись. Но то была словно улыбка вины. Лиара понимала, что рано или поздно Уильямс придёт её навестить. И она очень надеялась, что это случится хотя бы не сегодня. Десятки раз она прокручивала в голове варианты разговора со строгой Эшли, которая становилась мягкой лишь с рядом с капитаном. Однако всё равно всё выходит совсем иначе, чем она предполагает.
— Денег я с тебя брать не собиралась и не буду.
— Спасибо. Уже хорошая новость.
— Прошу тебя, давай без сарказма. Выслушай меня.
Немного поразмыслив, Лиара сжала ладони в кулаки. Всё же это давно надо было сказать. Сейчас она стала более решительной и волевой. Смелости, духу это сказать в лицо хватит. И тут ничего не поделаешь. Такая нынче Лиара Т’Сони.
— Я любила Джона. Я любила и люблю его до сих пор. И это чувство заглушить, как я ни старалась, даже после его смерти у меня не получилось. Не ты одна тосковала по утрате Шепарда. Мне казалось немыслимым, что он ушёл из жизни. Поэтому я радовалась любой зацепке, любой помощи… Чему угодно, что может помочь вернуть его к жизни! Знаю, безумно. Знаю, что это похоже на слепую любовь, на фанатизм. Но как там говорят люди… «Сердцу не прикажешь», верно? Что делал Джон Шепард? Совершал порой безумные, невозможные, казалось, вещи, и всё у него получалось. И тому же он учил нас всех. Мы на это способны.
Переведя дух, Лиара встала с кресла и в который раз подошла к окну. Она чуть ли не кричала. Следовало успокоиться. Привести в порядок мысли. Она злилась, но понять причину этой злости не могла.
— На меня вышел «Цербер». Оказывается, тело Шепарда искал Серый Посредник. Условие было таким: если я смогу перехитрить Серого Посредника и отдам тело Призраку, то Шепард снова будет жив. Я не знаю, как это возможно. Не спрашивай. Меня одолевали такие сомнения, что порой было желание плюнуть на всё и пропасть, забыться. Но всё же…
Голос азари стал ещё более тихим. Однако лейтенант отчётливо слышала боевую подругу. Эшли старалась запомнить каждое слово.
— Но всё же живой Шепард лучше мёртвого?
— Верно. Призрак ничего не гарантировал, и его понять можно. Я не слышала про схожие прецеденты в истории, чтобы кто-то пытался кого-то воскресить. Но на тот момент мне было плевать. Терять-то было уже нечего.
Усмехнувшись, Уильямс начала нервно потирать ладони. Конечно, странная история, хотелось подробностей. Но стальное «не спрашивай» Лиары дало понять, что подробности она вряд ли услышит.
— По-твоему, это тот самый Шепард?
— Я не знаю. Чтобы это понять, нужно больше времени, и это нужно делать не здесь, торча в кабинете, а там, с ним на корабле.
— Гаррус воюет, Тали…
— Это мне известно. Но я не могу присоединиться.
— Это ещё почему? Ты ведь мне тут про любовь говорила. Возродила его с помощью «Цербера», теперь он шагает целёхонький и впаривает людям про «любимый магазин на Цитадели».
— Не могу. А ты… Почему ты не с ним? Чего страдаешь?
— Не могу. И, по-моему, страдаешь тут ты одна.
Эшли резко встала с кресла и, не сказав больше ни слова, направилась к выходу. Лиара смотрела ей вслед, чувствуя гнев, сожаление и целый букет других неприятных чувств. Разговор состоялся, но вопреки ожиданиям не так, как она хотела.
Выйдя на улицу, Эшли вытащила сигарету и тут же зажала зубами фильтр.
— Наивная дура. Любит она его. А может, это чудовище уже, а не герой?! Мозги бы ей вправить, идиотке. Хоть бы со мной посоветовалась. Сказала бы. Не одна ты его любила…
Прохожие с удивлением смотрели на бурчащую себе под нос женщину.
Она узнала пачку сигарет, которую протянула ей Лиара. Это были его любимые, тяжёлые. Хотя, быть может, это не его сигареты. Быть может, кто-то другой их забыл у неё. Совпадение.
Как назло, пошёл дождь.
— Бл***! Да что за день такой?!
***
— В одном человеческом журнале один политический деятель назвал Шепарда человеком, который умел красиво лгать.
— Да, та ещё ересь, Аша.
Чай давно остыл. Стрелки старых часов вот-вот укажут на цифру 12, а Кайден уже вовсю храпит на своей кровати. Эшли заметно устала от расспросов журналистки, но Аше столько ещё хотелось спросить!
— Дело в том, что он говорит об обманчивости фигуры Шепарда. Лет тридцать назад он приобрёл культовый статус. Не секрет, что некоторые даже поклонялись ему, как божеству.
— Чёртовы фанатики. Они хуже «церберовцев».
— По его мнению, гибель целой батарианской колонии — вот истинная сущность Джона. Я процитирую, если позволите.
— Валяй. Расскажешь старушке сказку на ночь.
Аша улыбнулась и нажала на кнопку инструметрона. Послышался голос. По тембру можно было сразу догадаться, что он принадлежал человеку.
«Говорят, что история — это лишь цикл ошибок. Раз за разом человечество сталкивалось с проблемами, которые уже возникали ранее. Мировые войны, болезни наподобие чумы или атипичной пневмонии, финансовые кризисы и так далее. Казалось бы, только мы решили один клубок проблем, как возникает другой. И нам всегда приходила на помощь история, которая показывала, что с прежним человечество сталкивалось. Решение проблемы есть, просто нужно посмотреть в прошлое.
Шепард — явление, безусловно, уникальное. Я смело могу сказать и думаю, со мной согласятся многие, что это самый яркий и харизматичный лидер, который когда-либо существовал среди людей. Он способен был повести за собой любого, заставить поверить в себя.
Но не слишком ли мы преувеличиваем масштаб его личности? Почему мы говорим о Шепарде, забывая героизм Андерсона, Хакета, кварианского флота, пришедших на выручку гетов?
Почему мы восхищаемся личностью Шепарда, в то время как нам всем известно, и история наглядно это показывает, что он был связан с преступной организацией „Цербер” и активно ей помогал? Почему мы забываем о тысячах погибших батарианцев?
Мне говорят, вины Шепарда в том нет, однако ни один из историков, учёных, специалистов не может толком это доказать, равно как и опровергнуть. Также мы не знаем нюансов связи Шепарда с Призраком. Что принудило Спектра, который при этом то ли погиб, то ли выжил, то ли возродился, как птица Феникс, помогать террористам? Странно, не находите?
Мы восхваляем его, но не замечаем недостатки и действительно ужасные поступки. Достоверно известно, что рахни появились благодаря Джону Шепарду. Об этом говорят архивы Альянса, которые отныне доступны каждому из-за взлома базы хакерами.
Насколько необдуманным может быть шаг, если вы освобождаете расу, против которой когда-то сражался Совет? Конечно, Джон Шепард — личность неординарная. Трудно его воспринимать как только положительного или только отрицательного героя.
Но его смело можно ставить в один ряд с такими людьми, как Сталин, Нерон, Кастро. Один человек легко и непринуждённо играл с судьбами сотен тысяч живых людей. По словам некоторых историков, Шепарда именно что считали мёртвым, а потом он вдруг воскрес. Это кажется невероятным, но, быть может, люди прошлого нам не врут?
Казалось бы, прошло несколько десятков лет, мы должны уже научиться различать чёрное, белое и серое, но мы снова совершаем те же ошибки».
В комнате воцарилось молчание. Лицо Эшли было печальным. Казалось, она сейчас же начнёт с яростью опровергать слова о Джоне, но та лишь махнула рукой.
— Придурок, что тут ещё сказать.
Аша ожидала совсем иной реакции, и потому некое безразличие женщины ей показалось странным.
— Я думала, вы возразите…
— Да что толку говорить? Ну сказал один балбес, и стадо баранов его послушало. А опровержения адмиралов, верных товарищей прозвучали поздно, когда СМИ уже начали свой антишепардовский поход. Потом, если не ошибаюсь, этот умник в Совет хотел попасть, но, к моему счастью, не попал. Первого Спектра к тому времени уже не было в живых, а значит, и говорить не о чем.
На такой вот немного гневной ноте беседа и была закончена. Журналистка осталась довольна. Материала теперь много. Очень много.
Ашу переночевать, увы, не пригласили. Хозяйка дома всё же решила, что благоразумнее будет выгнать азари из дома, хоть и наступила ночь. Несмотря на жалобные глаза девушки, Эшли заявила, что «азари прекрасно владеют биотикой, так мне ещё Рекс сказал, так что никто тебя не тронет».
Одиноко стоящая на улице, она пыталась разобраться в том, что услышала за вечер. Но, как ни странно, паззл не складывался. Конечно, было очевидным, что Эшли что-то недоговаривала. Чутьё подсказывало азари, что недоговаривают как раз важное; здесь должна быть ещё одна деталь, которая поможет соединить все истории старой женщины в одно целое.
На улице холодно. Ветер усиливался. Поморщившись, Аша начала искать на инструметроне ближайший отель. Ну или хоть какое-нибудь местечко, где можно будет переночевать. Такое местечко нашлось. Некий бар «У Гарольта». Там можно было снять комнату, к тому же бар находился рядом с космопортом. Но всё же…
Ей пришлось прождать час, пока свет не погас в доме номер двадцать семь. Это казалось безумием, но, с другой стороны, почему бы и нет? Она и так добыла много материала, и он никуда не денется. Это уже сенсация, это уже слава, уважение, приглашения на всяческие мероприятия, передачи, интервью… Как же она смогла разболтать саму Эшли Уильямс, ветерана той самой жуткой войны, человека, побывавшего в самых горячих точках от Вермайра до Земли, от Тессии до Омеги?
Пробраться на задний дворик не составило труда. Никто не следит, никому не интересна приезжая неведомо откуда азари.
Ей повезло. Дверь дворика не была заперта. Кайден частенько выходил во дворик, это она сразу заметила, так как тут был небольшой бассейн и интерактивная площадка для игр. Очевидно, чтобы мальчик не мучился, постоянно набирая код, было решено его выключить. После войны не все могли себе позволить хорошую систему сигнализации.
Пробравшись в дом, Аша сразу устремилась к подвалу дома. Быть может, она найдёт там что-то важное? Какие-либо файлы, архивы, запылившиеся вещицы… Мало ли что можно найти среди, казалось бы, ненужного хлама?
Лестницу искать долго не пришлось. Тихонько ступая, азари спустилась вниз и включила инструметрон, используя его в качестве фонарика. Начав поиски, она тут же поморщилась: пыли здесь накопилось достаточно.
Книги, схемы, испортившиеся голографические изображения — всё не то. Пройдя к дальней стенке подвала, в который, видимо, давно не заглядывали, она заприметила небольшой столик с ящиками. Весь в пыли, грязный, ножка одна поломана… Присев на цыпочки, Аша осторожно схватила ручку ящичка и двинула её на себя. В первом пусто. Открыв второй, она обнаружила поломанные датапады и даже бумагу, но ничего представляющего интерес. С третьим ящиком ей повезло. Открыв его, Аша сразу заметила среди мелкого хлама небольшой чип, который можно было подключить к уни-инструменту.
Конечно, любопытная девушка сразу схватила его и, долго не раздумывая, подключила к жёлтому помощнику. На открывшемся небольшом дисплее появилась информация. И то, что там была написано, очень удивило азари. Чем больше она читала, тем меньше верила своим глазам. Внезапно в лицо ударил яркий луч света, азари попыталась прикрыть ладонью глаза и упала на пол. Она не смогла разглядеть того, кто направил на неё луч фонаря, но угадала мужской силуэт.
— Кайден, ты?
Отредактировано: Alzhbeta.
Комментарии (6)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход