Showdown

— Шепард, так дальше продолжаться не может. — Чаквас стояла напротив капитана, скрестив руки на груди. Взгляд ее был суров и решителен.
— В чем дело, док? Вроде вы сказали, что я в порядке.
Доктор тяжело вздохнула и присела на край больничной койки рядом с пациенткой.
— Физически в порядке. Я сказала — физически вы в порядке. Но ваше психическое и эмоциональное состояние вот-вот грозят нанести серьезный урон здоровью в целом. — Каждое слово она произносила вкрадчиво, пристально глядя в глаза капитана, словно хотела убедиться, что до той доходит смысл сказанного.
— К чему вы ведете? — поняв, что разговор грозит затянуться, Джейн встала и подошла ближе к двери. Так было легче ретироваться. Подвергаться сеансу психоанализа сейчас вовсе не хотелось.
— Когда вы последний раз отдыхали? — Чаквас не собиралась сдаваться и двинулась вслед за ней. — Когда последний раз выпивали с друзьями? Когда, в конце концов, у вас последний раз был...
— Док! Вы переходите границы, — прервала ее Джейн.
— Может быть и так. Но только молчать, у меня нет больше сил. Я, конечно, делаю все, что могу — даю вам витамины кроганскими дозами, антидепрессанты, гормоны, в конце концов. Но все это призвано поддержать организм в экстремальной ситуации, в которой вы, капитан, находитесь едва ли не каждый день. Все понятно — мир в опасности. Вы — наша героиня-спасительница. Но кто, скажите на милость, будет нас спасать, если Вы слетите с катушек?!
Заканчивая тираду, Чаквас буквально приперла капитана к стене. Такой эмоциональной она не была даже после початой на двоих полбутылки бренди. А может, и была, только изрядно нарушенная координация это скрадывала.
— У-у-у! Все ясно, док. Раз уж вы заговорили об... кхэ, отдыхе, да еще и так настойчиво... — Шепард постаралась высвободиться из незримого капкана. Выражение лица Чаквас стало еще более угрожающим. — Я все поняла. Постараюсь что-нибудь придумать.
Да, для отдыха и впрямь было не самое подходящее время. Нападения коллекционеров становились все чаще и наглее, и за их действиями явно крылось что-то большее. Вероятно, ими руководили Жнецы, но пока это оставалось лишь домыслом. Доказательства находились по ту сторону ретранслятора Омега-4. Время не ждало, а нужно было еще многое подготовить для решающего удара. Но главное, команда была в полном сборе. Почти в полном.
Воспоминание о смерти Кайдена снова наполнило грудь жгучей болью. Какой же сволочью она чувствовала себя, делая тот страшный выбор между ним и Уильямс, от жизни которой зависел успех операции.
Эшли тоже сделала выбор. Она не доверяла «Церберу», не доверилась и Шепард, воскрешенной этой организацией. Ее можно было понять.
Рэкса, занятого на Тучанке, заменил Грюнт. Лиару она все еще надеялась вернуть. Если останется в живых.
Видя, что ироничный тон ничего не изменил, Джейн перешла в наступление.
— Чаквас, может быть, вы намекаете на повторение нашей посиделки?
От неожиданного поворота разговора док на секунду утратила бдительность. Шепард этого хватило. Двумя секундами позже она уже стояла в проеме раскрывшейся за ее спиной двери.
— Шепард! Сейчас же вернитесь в медотсек! Вы конечно командир, но здесь, — эту фразу она сопроводила красноречивым жестом, указывая на пол у себя под ногами, — здесь приказываю Я, потому что именно Я отвечаю за здоровье каждого на корабле!
— А-м-м.. А я уже не здесь, — нашлась Джейн, сделав шаг назад. — Я уже тут.
— Шепард! Если вы не пообещаете мне отдохнуть хотя бы пару дней, я подкараулю вас с инъектором и накачаю снотворным! И продержу в искусственном сне неделю, а вселенная подождет!
В этот момент на камбузе, располагавшемся рядом, был в разгаре обед. Большая часть команды с наслаждением уплетала приготовленные коком деликатесы. Сцена, разыгравшаяся на пороге медотсека , привлекла всеобщее внимание, ведь не каждый день можно увидеть такое.
Обычно бледное лицо доктора пылало от ярости, а лицо командира, как правило, серьезное и решительное, приобрело глуповато-задорное выражение. Комедийность ситуации усугублялась тем, что Чаквас агрессивно наступала, а Шепард обреченно пятилась назад, выставив перед собой руки.
— Хорошо, Док. Я обещаю вам в ближайшее же время заняться своей личной... — Наконец она заметила невольных зрителей, — ...жизнью.
Чья-то ложка звонко упала на пол, нарушая повисшую тишину. Спектакль требовал достойного завершения. Командир приняла инициативу на себя.
— Э-э. Спасибо Чаквас. Я обязательно выполню все ваши предписания. Позволите идти?
— О! Конечно коммандер. Можете быть свободны.
— Господа! Пожалуйста, продолжайте обед. И, Джокер, возьми чистую ложку.
Отзвуки дружного хохота настигли Шепард по пути к лифту. Чертов пилот, наверняка отпустил какую-нибудь хлесткую шутку. Жаль, что она ее не услышала. Поразмыслив недолго, Джейн выбрала уровень командного центра. В каюту возвращаться не хотелось, и она решила немного прогуляться около корабля, привести мысли в порядок. Да уж, Чаквас удалось вывести ее из равновесия.
Она любила бывать на Цитадели. Здесь возникало чувство, сродни возвращению в родительский дом. Шепард сошла на пирс и вдохнула полной грудью. Каким же свежим показался ей этот глоток воздуха.
А ведь док была совершенно права. Последнее время Джейн никак не могла справиться с гнетущим чувством безысходности. За что она не бралась, все делалось с трудом, без желания. Она стала замечать за собой раздражительность в общении с подчиненными, и все чаще предавалась размышлениям о том, какой могла бы быть ее жизнь, сложись все иначе.
Однажды одна куртизанка-азари, известная не только искусством любви, но и мудростью, в ответ на оказанную услугу подарила ей совет. Она сказала, что сила Шепард в одиночестве. Так и было.
Даже самые непродолжительные романтические отношения тяготили ее. Флирт, симпатия, ни к чему не обязывающая связь, это она еще могла себе позволить, и время от времени, как всякий нормальный человек, нуждалась в этом. Работа и друзья — вот что было по-настоящему ценно.
Служба в Альянсе тем и привлекла Джейн, что здесь все было четко и понятно. Жизнь в армии подчинялась уставу, отношения строго регламентировались. Отсутствие ненужных мелочей и лишних эмоций позволяло сосредоточить силы на достижении поставленной задачи.
Самым счастливым в ее жизни было время, прожитое на прежней «Нормандии». Члены команды стали настоящими друзьями, нет, скорей даже семьей, а корабль — домом. Да, вот это была жизнь! С крушением «Нормандии» все изменилось. Точнее сказать закончилось, для нее.
Закончилось, прервалось, началось снова, благодаря проекту «Лазарь». Можно запутаться, человеческому разуму трудно принять обороты вроде — «после того, как я умерла».
Казалось бы, она, как и прежде занята любимым делом, снова собрала команду — Гаррус, Тали, Чаквас и весельчак Джокер снова с ней. Но все теперь стало другим. Их нынешний корабль, воссозданный по чертежам погибшей «Нормандии», был похож на нее разве что технически, от прежней атмосферы не осталось и следа.
И вдруг, именно сейчас, получив второй шанс жить, предоставленный «Цербером» лишь для того, что бы служить оружием в его руках, ей так пронзительно захотелось простого счастья. Просыпаться рядом с тем, кого любишь, заботиться лишь о нем, а не обо всем мире, и, может быть даже, создать семью. Но разве могла она себе это позволить? Просто смешно!
Наверное, она действительно всего лишь устала. Как же она устала! Устала воевать, гнаться за Пожинателями, устала от самой себя.
Она оперлась спиной об ограждение и откинула голову назад. Высоко над ней светили прожектора, далеко вниз уходили ряды пирсов. Еще немного наклонившись, можно упасть и падать, падать, забыв обо всем — о войне, о долге героя.
Нет, так нельзя. Нужно собраться, взять себя в руки. На нее рассчитывают команда и друзья. И Джокер, который, как выяснилось в разговоре с Чаквас, тяжелее всех переживал ее смерть...
Джокер! Ну конечно. То, что она любит пилота, уже давно стало очевидным для нее. Рядом с ним мир становился светлей, от его шуток, порой глупых и невпопад, делалось теплее на душе. И вместе с тем на него всегда можно было положиться. В нужный момент он становился серьезен и предельно сосредоточен, и тогда, когда многие терялись, он просто брал и делал то, что было нужно. А как он вел корабль! Иногда, перед сном, Джейн думала о том, что если уж в его руках такая махина, как «Нормандия» ведет себя покладисто, словно котенок... Ах, Боже, к чему это все? Ведь Джеф никогда не давал повода считать, что видит в ней не только командира и друга.
— Эй, коммандер, с тобой все в порядке? — Джокер появился рядом так неожиданно, что Джейн все же едва не свалилась. Похоже, свой вопрос он задавал уже не в первый раз.
— Черт! Джеф, мать твою... Ну и напугал же ты меня!
— Ага. Это ты меня напугала. Стоишь тут, свесившись с перил, не отвечаешь на вопросы. Ты, это... чего бледная такая?
Кровь и впрямь устремилась прочь от ее головы, едва оставляя возможность держаться на ногах.
— И что за перепалка произошла у вас с Чаквас?
Джейн с трудом соображала, мозгу явно не хватало кислорода. Чертов пилот! Ну нельзя же так пугать.
— Я в порядке. Док потребовала, что бы я больше отдыхала, вот и вышла проветриться. А ты что тут делаешь?
— Да я то... с другом собирался встретиться, пива попить. Знаешь, подружились в чате. Веселый парень. Ты же сама дала мне увольнительную на сутки.
Вот ведь трепло, подумала Шепард. Ясно дело — снимет девку. А может есть у него кто. Но ей то от этого не легче.
— Слушай, вид у тебя неважный. Давай я провожу тебя обратно к доку, кажется ее рекомендации по поводу прогулки... э-эм, не оправдали себя.
— Спасибо. Сама дойду.
Не попрощавшись, она отправилась к шлюзу. Пожалуй, не стоило так грубить ему, Джокер искренне переживал. И за что она взъелась на беднягу? Ох, только бы не свалиться в обморок у него на глазах.

«И что это она взъелась на меня?» — думал Джокер, провожая взглядом командира. Ну конечно, с чего он взял, что может лезть к ней с советами? Вид у тебя не важный... Давай провожу к доку... Вот глупец, его самого впору сопровождать до сортира. Хотя «Цербер» и позаботился об укреплении его скелета, о прочности костей нормального человека все еще не могло быть и речи. Просто ему так хотелось быть ей полезным, вот он, как дурак, и хватался за любую возможность.
С ней действительно творится что-то неладное. Даже после смерти Аленко она не выглядела такой потерянной. Хорошее настроение по поводу предстоящей встречи с другом как ветром сдуло, и идти уже никуда не хотелось.
Джокер посмотрел через ограждение вниз. Да уж, упади она, и он, вряд ли смог бы ее удержать. Прямо, как тогда, когда, спасая ему жизнь, коммандер затолкала его в спасательную капсулу, а сама, отброшенная взрывной волной, так и не успела... Ох. Лучше б ему было сдохнуть в пилотском кресле. Почему луч, вспоровший «Нормандию», не прошел парой метров дальше? Тогда ей не за кем было бы иди на мостик, и она осталась бы жива. Нашла бы потом другого пилота, здорового красивого парня и может быть... Все равно, к его огромному сожалению, Шепард никогда не видела в нем потенциального партнера.
Да что это с ним? Распустил нюни. Нужно радоваться, что сейчас он хотя бы просто рядом, может с ней разговаривать и видеть ее. За это он согласен вкалывать на «Цербер» до гроба за воду и хлеб. Только бы дышать с ней одним воздухом. Кстати, нужно проверить зашла ли она к Чаквас, или как всегда махнула на себя рукой.
Двадцать минут спустя Джокер стоял перед дверью в каюту капитана. Его все еще терзали сомнения по поводу того, к чему его подстрекала док, навязывая взять с собой бутылку бренди. Хотя, если хорошо подумать, что предосудительного крылось в его действиях? Старый друг явно нуждался в поддержке, что плохого в том, чтобы посидеть, выпить? Друг... Эх, Чаквас.
— Шепард.
— Джокер?! Что случилось? — она ответила не сразу.
— Ой. Вот я олух! — по привычке вместо того, чтобы нажать кнопку вызова на панели, он запросил связь.— Э, да просто... открой мне дверь.
— Джокер, ты что, уже успел напиться со своим другом? Что за бред ты несешь?
— Если хочешь, я могу...
— Да входи уже. — Дверь открылась. — Что тебе нужно? Только давай скорей, я собиралась ложиться спать.
В каюте царил полумрак. Джейн сидела перед монитором, притворяясь, что страшно занята, но початая бутылка «Джек Дениэлс», наполовину опустошенный бокал и гора скомканных бумажных салфеток выдали ее. Джокер пришел некстати. Шепард не хотела, что бы кто-то видел ее в слезах.
— Прости. Я не вовремя. — Он не знал, как теперь быть. — Тут Чаквас просила кое-что занести. Вот.
— Что бы там не передала эта бестия, накачавшая меня какой-то сентиментальной дрянью, положи это на стол и уходи. Не собираюсь при тебе утирать сопли. И не смей никому рассказывать. — Коммандер бессильно опустила лицо в ладони и снова беззвучно разрыдалась.
Сердце Джокера оборвалось. Будь оно хрустальным, непременно разлетелось бы на тысячу осколков — не соберешь. Видеть Шепард плачущей было невыносимо. Поставить бутылку и уйти? Да разве для этого он здесь?
Он подошел к ней и положил руку на ее плечо. Удивительно, каким хрупким оно показалось.
— Джеф, пожалуйста, не надо, — сказала она, не отнимая рук от лица, давясь слезами. — Будет только хуже.
Он и сам готов был разрыдаться, упасть к ее ногам, просить прощения, целовать ее мокрое от слез лицо и руки.
— Джейн. — Он хотел сказать — не плачь, но понял, что ей, возможно, уже давно нужно было выплакаться, а она все держала в себе. Всю боль потерь, страх за будущее, всю копившуюся годами усталость. — Поплачь. Плачь, сколько хочешь, сколько нужно, а я просто побуду рядом. — Он осторожно опустился на колени подле нее, снял кепку и протянул ей. — На, возьми. Пока не наплачешь в нее до краев, я не уйду. — Вот идиот, опять он со своими шутками и снова не впопад.
— Джеф, какой же ты придурок. — Джейн повернулась к нему и совершенно неожиданно обняла. — Если бы ты только знал, как я на самом деле рада тому, что ты пришел!
Джокер решил, что большего блаженства в своей жизни еще не испытывал.
Рада?! Она сказала, что рада, он не мог ослышаться! Может быть это ЕГО счастливый день?
На мгновение он замер, не веря в происходящее.
— Джеф, прости, — она вдруг отстранилась, вытирая слезы ладонью. — Мне не стоило... Это все эмоции. Извини.
Джокер смотрел на нее широко распахнутыми глазами. Черт! Он упустил момент. Почему не обнял ее в ответ сразу же? Ведь она была так близко, он чувствовал ее горячее дыхание, легкое прикосновение губ. Нет, только не это! Нет! Нет! Нет!
Все, сейчас она его выгонит и у него больше не будет предлога остаться. Думай. Думай. Придумай же что-нибудь шут фигов! Его взгляд упал на бутылку бренди, заботливо презентованную доктором. Есть!
— Джейн, тебе не за что извиняться. Это я должен просить у тебя прощения. Мне жизни не хватит вымолить его. — Он все не поднимался с колен, а она, не понимая о чем идет речь, снова нахмурилась. — Я до сих пор не сделал этого, а сей час самый подходящий момент. Прости меня Джейн. За то, что тогда на «Нормандии», той «Нормандии», остался на мостике, не смотря на твой приказ эвакуироваться. Это из-за меня...
— Молчи! — она накрыла его губы влажной ладонью. — Ты не виноват! Будь это настоящая смерь, другой бы я не желала.
«Потому, что последнее, что я помню из той жизни, это твои глаза, Джеф. Твои прекрасные зеленющие глаза. Я уносила с собой их взгляд, и мне не было страшно. А теперь я снова живу, без надежды на твою любовь», — думала она.
— Мне нужно привести себя в порядок. — Надо было заканчивать этот психотреп, пока она не наговорила лишнего.
— Хорошо, — перехватил инициативу Джокер. — А я пока налью нам выпить. Чаквас меня убьет, если узнает, что бренди остался нетронутым. Или ты предпочитаешь продолжить виски?
Во взгляде Шепард читалось сомнение. Лучше бы ему было сейчас уйти.
— Ладно. Наливай Чаквесово зелье, все равно мне уже не уснуть.

Умывшись холодной водой, Джейн почувствовала себя намного лучше.
Джокер устроился на диване, и разглядывал модели кораблей закрепленные на стене.
— Ого, не знал, что ты собираешь модели. — Он перевел взгляд на приблизившуюся хозяйку каюты. — И не знал, что ты такая... красивая. То есть знал конечно, но... Хм. Этот наряд идет тебе больше, чем форма.
Светло-серые домашние брюки из тонкого велюра и топ скорее пикантно подчеркивали изгибы ее стройного тела, чем скрывали их. Приглушенное освещение усиливало эффект, будоража сокровенные мысли.
— Давай... кхм, поскорей выпьем, а то в горле, что-то пересохло. — Джокер наполнил стаканы.
— Давай. Выпьем за наше здоровье!
Спиртное приятно обожгло горло и разлилось внутри теплой негой.
— А тебя, я смотрю, разместили с комфортом. Стоило уже давно завалиться к тебе всей нашей дружной компанией и закатить вечеринку. Тут есть, где развернуться.
— Это всегда можно устроить. Вот разберемся с коллекционерами и отпразднуем. А еще лучше до того. Гаррусу точно не помешает расслабиться.
— Тогда давай выпьем за друзей.
— Эй, Джокер, притормози.
Ну вот, опять Джокер. Так дело не пойдет. Еще немного и той теплой чувственной атмосферы будет уже не вернуть. Он должен сказать ей о своих чувствах. Нужно решиться. Сейчас.
— Джейн.
— Нет, Правда, меня моментально развезет. Ух, да я уже почти пьяная.
— Джейн. Я люблю тебя.
Повисла мучительная пауза. Джейн молчала, вращая в руках пустой стакан. Наконец она спросила, не поднимая глаз, вдруг снова наполнившихся слезами.
— Давно?
— Да. Давно. Еще там, на нашей «Нормандии». — Он сел ближе к ней, так, что мог чувствовать ее тепло. — Сначала я не мог понять, откуда взялась эта ревность к Аленко. Он без конца говорил о тебе. Знаешь, мы ведь с ним были неплохими друзьями, вот он и делился своими чувствами. Прости, знаю, тебе больно вспоминать о нем.
— Да, больно.
— Позже, я просто сходил с ума и изводил всех дурацкими шутками. Однажды, Кайден чуть не размазал меня по стене за одну особо неудачную.
— Почему же ты так долго молчал? — она подняла на него взгляд полный светлой грусти.
— А на что я мог рассчитывать? Калека-пилот против стража-биотика, который к тому же, постоянно был рядом с тобой. Неудивительно, что ты выбрала его. А потом, после Вермаира. После того, как ты... Словом, такая потеря не могла быстро забыться тобой. Ну, а потом... уже я потерял тебя.
Джокер с затаенной надеждой смотрел на нее.
— Джеф. Глупый мой пилот. — Она коснулась его заросшего бородой лица. — У нас с Кайденом ничего не было. Я любила тебя.
— Любила?
— Да. И люблю, и буду любить, какие бы дурацкие шутки ты не придумал.
Джеф едва не задохнулся от нахлынувшего, будто цунами, счастья. Он, не мешкая больше ни секунды, обнял ее и крепко прижал, словно боялся вновь потерять. Она мягко поддалась. Едва уловимый горьковато-пряный аромат ее кожи кружил голову.
— Джейн, неужели это правда? Если окажется, что это только сон, завтра я наяву приду к тебе.
— Пилот, — она чуть отстранилась от него. — Вам нужны доказательства?
— О да. Еще как нужны, коммандер! Я без них просто умру.
Он снова привлек ее, усаживая на колени лицом к себе.
— Джеф, я не такая уж легкая. — Она остановилась в паре сантиметров от его бедер. — Не хочу, чтобы все закончилось во владениях доброй феи Чаквас. По крайней мере, раньше времени.
— Так ведь и я не фарфоровый сервиз. — Его руки скользнули вниз по спине капитана, настойчиво направляя ее желанным курсом.
Губы Джейн разомкнулись с тихим вздохом. Она бережно прижалась к нему. Конечно же, ни за что на свете она не причинит ему вреда. По крайней мере, до тех пор, пока сможет себя контролировать.
— Джейн, я никогда больше не отпущу тебя, — он прекрасно понимал, что не в силах изменить реальность. Ей все равно придется уходить на задания, а ему — сидеть в пилотском кресле, и сходить с ума, ожидая ее. Теперь это станет еще труднее.
— Этого не избежать, Джеф. Но я обязательно вернусь. Я всегда спешила к тебе, возвращаясь на корабль. К тебе Джеф, — шептала она, касаясь губами его губ. Как же давно она мечтала об этом поцелуе вначале робком и трепетном, вскоре ставшем страстным и ненасытным.
Еще какое-то время они сидели так, просто обнявшись, наслаждаясь тем, что, наконец, обрели друг друга. Мир вокруг них исчез, время потеряло значение. Но страсть, подогреваемая близостью двух тел, взяла верх.
Ловкие руки пилота помогли топу отправиться в недолгий полет. Он повис на краю низкого столика, зацепившись бретелью, за бутылку «Сайрес Айс». Футболка Джокера, брошенная капитаном не глядя, сбила ее окончательно.
Диван был не самым лучшим местом для того, чтобы хрупкие кости Джефа остались невредимы. Широкая кровать подходила куда больше. Освободившись из его объятий, Джейн встала и чуть отошла назад. Мягкие брюки скользнули на пол, прихватив скрывавшуюся под ними деталь гардероба. Джокер, опьяненный сногсшибательным зрелищем, последовал за ней.
Ему пришлось повозиться с застежкой ботинок, никак не желавшей поддаваться. Шепард с улыбкой наблюдала за ним, лежа на постели.
— Дурацкие ботинки! Почему военные до сих пор не усовершенствовали механизм застежки? А если придется разуваться в бою? Тебя уже сто раз успеют пристрелить!
— Разуваться в бою?! Скажешь тоже. Ни разу о таком не слышала.
— Знаешь, — он коснулся кончиками пальцев ее изящной ступни. — Если бы ты разулась во время боя, твои красивые ноги повергли бы противника в шок. А Гаррус с Заидом тем временем всех бы перестреляли.
— Джеф, ты просто гений тактики и стратегии. — Она села рядом, глядя в его смешливые глаза. — Возьму твою идею на вооружение.
— Подумать только, о чем я говорю? Ботинки... — Взгляд Джефа был прикован к ее обнаженной груди. — С ума сойти, у меня тут голая Шепард! — Он наклонился к ней, и, подхватив под плечи, мягко опустил на постель.
— Какой-нибудь ревнивец точно прибьет меня.
— В таком случае мне стоит опасаться СУЗИ.
— Коммандер, вредить вам противоречит стоящей перед нами задаче. — Голос вездесущей ИИ, отреагировавшей на упоминание ее в разговоре, заставил обоих вздрогнуть. — Кроме того, благополучие мистера Моро...
— Заткнись, СУЗИ!! — Джеф огрызнулся на бестактную машину.
— Ну надо же! Я уж думала, вы и здесь устроите перебранку. — Она запустила пальцы в густую шевелюру пилота.
— Я с ней еще поговорю... М-м. — Джейн нежно укусила его за ухо, давая понять, что время болтовни вышло. — Потом.
Он ласкал ее невероятно красивое тело, достойное кисти художника, вспышек фотокамер, а не того, чтобы быть спрятанным под боевой броней. Иногда его губы встречали атласные полосы шрамов. Вот один протянулся от ключицы до восхитительной, упругой груди едва задевая темный сосок. Другой, словно река, разделился дельтой в самом внизу живота, уходя дальше вниз. Джеф провел по нему языком, заставив Шепард изогнуться в сладкой истоме. Он продолжал целовать ее, стараясь заставить забыть ту боль, которую ей когда-то доставило это ранение.
Джейн отдалась ласкам без остатка. Как же сладок был этот поцелуй! Мучительно сладок.
— Джеф, пожалуйста, — в горле пересохло от неистово участившегося дыхания, — Иди ко мне.
— Что-то не так? Я ...
— Просто я так хочу тебя, — прошептала она, скользя вниз по его телу. — Безумно хочу. Тебя всего.
Что ж, их желания совпадали.
Бедра Джейн, подхваченные его руками, подались вперед навстречу неописуемому наслаждению, затмевающему собой все сущее во вселенной.
СУЗИ лихорадочно перебирала файлы, пытаясь сопоставить звуки, зарегистрированные в каюте капитана, с имеющимися данными. Результаты поиска характеризовались как положительные. В протокол была внесена соответствующая запись.
Чаквас сидела за рабочим столом, держа в руках стакан с виски. Слева от нее на мониторе высвечивались жизненные показатели Шепард, передаваемые датчиками-имплантами.
— А я знала, — сказала она, обращаясь сама к себе, — знала, что эти двое все равно будут вместе.