Мы теперь в Discord
К счастью для пехотинцев, сержант Джонс ошибся в расчетах и через положенные десять минут на горизонте было все так же пусто. Это дополнительное время дало им возможность лучше укрепить свои позиции. Относительно невысокие, длинные окна оказались прекрасными бойницами, и это преимущество солдаты Альянса постарались использовать максимально эффективно. Почти в каждом кабинете первого этажа, прилегающего к фронтальной стене, расположились один-два бойца. Второй этаж, в силу их малочисленности, был практически не занят, но Джейн настояла на том, чтобы здесь было организованно несколько огневых точек. Она прекрасно понимала, что тем самым им просто не хватит людей, чтобы должным образом укрепить фланги, но перспектива расстреливать бегущих по открытому пространству батарианцев с господствующей высоты была слишком заманчива. Это самое «открытое пространство» представляло собой продолговатую, зеленую лужайку, с редкими, невысокими деревьями по периметру. Вымощенные плиткой дорожки, пересекаясь, образовывали причудливую фигуру на фоне зеленого полотнища. Справа от нее сразу же начинался высокий забор, ограждающий плоское, явно нежилого назначения, здание, а слева она упиралась в прекрасно простреливаемое шоссе. За ней виднелись постепенно редеющие строения, а вскоре исчезали и они, резко обрываясь у границы негустого леса, подступающего с обеих сторон к извилистому полотну дороги, ведущему к пригородным поселениям. Эти обстоятельства немного успокаивали Шепард — под плотным огнем противнику будет довольно сложно зайти им в тыл, а это значит, что ничего кроме как бросаться на их пули, батарианцам не останется.
Джейн внимательно следила за далекой, застланной легкой дымкой тумана, кромкой лесного массива, сжимая в руках винтовку и вполголоса поясняя расположившейся с другого края выбитого окна Роуз секреты эффективной стрельбы из штурмовой винтовки. Сидеть на полу, прислонившись спиной к стене и одновременно следить за обстановкой было довольно неудобно, но сержант старалась не обращать внимания на постепенно затекающие мышцы шеи и старательно вспоминала все, чему ее учил инструкторы в «Канзасе», чтоб ему провалится. Они одни располагались в этой, довольно большой комнате, некогда бывшей кабинетом литературы, о чем красноречиво свидетельствовали развешанные на стенах портреты земных поэтов и писателей. Сейчас же вся мебель была свалена в угол, пол был усыпан осколками битого стекла, а на единственном, оставленном ими в покое столе была расположена небольшая радиостанция, прихваченная с собой предприимчивым командиром отделения. Впрочем, сейчас она была совершенно бесполезна — эфир забили сплошные помехи, скорее всего, порожденные вражескими «глушилками».
— …нажимать на спусковой крючок плавно. Если ведешь огонь короткими очередями, отдача мешает несильно — есть возможность корректировать прицел, — неторопливо разъясняла Джейн. — Когда требуется подавить огневую точку, старайся компенсировать отдачу легким уходом кисти на цевье вниз. Точность все равно упадет, но так хотя бы ствол не задерет вверх.
На самом деле, Шепард сомневалась, что все это Робинсон необходимо слушать. В конце концов, она хоть и была инженером, но все-таки служила в ВКС, а инженер ты или не инженер там никого не волнует — огневая подготовка является обязательной для любого военнослужащего. Все это она говорила скорее для себя, дабы успокоится, привести мысли в порядок и очистить голову от тягостных размышлений.
Но Роуз не возражала. Она внимательно слушала слегка охриплый голос Джейн, рассудив, что это однозначно лучше, чем давящая на виски тишина.
— А вот если конденсатор перегревается — это уже хуже, — продолжала Шепард. — В чертовых батарианских топях на Хаойе мы просто на пару секунд опускали винтовку в воду — с открытым затворным клапанном. Правда, после такого охлаждения, оружие выходило из строя через пару часов активного использования, но это хотя бы позволяло не словить пулю тут же, подпустив работорговцев вплотную.
— Расскажи про Хаой, — попросила Роуз, устав слушать то, что и сама прекрасно знает, не особо, однако, надеясь на ответ.
Шепард замолчала и, бросив на нее короткий взгляд, снова уставилась в окно, обводя взором неестественно затихшие окрестности. После долгой паузы, она все же заговорила:
— 2174-й год, так называемая Высадка на Хаой, — голос сержанта приобрел печальный оттенок. — Небольшая, покрытая густыми джунглями планета, с непригодной для дыхания людей атмосферой. Как сказал мой тогдашний командир, лейтенант Макмиллан: «Ад в газовой камере». Батарианские работорговцы устроили там перевалочную базу по переправке похищенных людей в Гегемонию. Приказ стандартный: уничтожить противника, захватить базу, освободить рабов. Вот только… — Джейн на секунду замолкла, вспоминая те события. — Выбросили нас за пять километров от точки высадки, в каких-то драных болотах. Из топей выбралось меньше половины роты.
Глаза Робинсон округлились.
— Почему?
— Мы два дня с боем прорывались к месту встречи с ротой «Альфа», по колено в воде, без связи, среди непроходимых джунглей и хреновой тучи прекрасно знающих местность батарианцев… — лицо Шепард исказила злобная ухмылка, которую Роуз, впрочем, увидеть просто не могла. — А потом… — она повернула голову к инженеру и на удивление спокойно произнесла. — Потом мне прострелили колено…
Перед глазами Джейн вспыхнула картина двухлетней давности, казалось, так тщательно зарытая в куче повседневных проблем.
…Невыносимая боль пульсирует в правой ноге, парализуя все тело. Тухлая, болотная жижа затягивает ее, вода омывает раздробленный метким выстрелом снайпера сустав, причиняя страшные страдания. Рядом раздается взрыв. Грязь взметается к ночному, беззвездному небу и со смачным шлепком окатывает уже по грудь ушедшую в воду Джейн, напрочь залепляя узкую щель лицевого щитка. Она пытается нащупать хоть что-то твердое, но рука натыкается лишь на скользкую тину. Рядом слышится еще один разрыв и гремящая вокруг канонада смещается в сторону. Рота продолжает рваться вперед. Джейн чувствует, что не в силах больше терпеть и начинает терять сознание. Она пытается судорожно вздохнуть, но вместо очищенного воздуха в легкие заливается проникшая через фильтры шлема болотная вода. Сознание взрывается отчаянной волной паники. Шепард заходится в порыве сильного кашля и предпринимает последнюю попытку вырваться из плена ядовитых топей. Но каждое ее движение лишь усиливает и без того сильнейшую боль и она расслабляет мышцы, давая затянуть себя еще глубже, желая лишь одного: поскорее умереть. Вода начинает заливать нос и морпех проваливается в небытие, уже не ощущая, как сзади чьи-то сильные руки хватают ее за плечи и тянут вверх…
— Шепард! — обеспокоенный оклик Роуз вырвал сержанта из пучины тяжелых воспоминаний. — Что с тобой?
— А?.. Нет, ничего, — Джейн мысленно отругала себя за то, что раскисла в такой ответственный момент и повернулась к окну.
Вздрогнув от неожиданности, она схватилась за отложенную во время рассказа винтовку и, прижав два пальца к височной части шлема, активировала радиоканал:
— Всем внимание! Противник в поле зрения! — Робинсон спохватилась и осторожно выглянула из укрытия, а Джейн меж тем продолжала. — Три отряда на шоссе. Огонь без приказа не открывать!
Шепард вскинула винтовку и, поймав в перекрестье прицела шедшего во главе первого отряда батарианца, затаила дыхание. Нет сомнений — перед ними был авангард вражеской группировки, так сказать, разведгруппа. Около двадцати батарианцев, облаченных в разномастную, но неизменно тяжелую броню и вооруженных штурмовыми винтовками различных моделей довольно резво двигались по опустевшей дороге. Даже издалека было видно, что это пираты и наемники из Систем Терминус. Лица врагов были закрыты шлемами с черными, глянцевыми забралами, и точно определить — батарианцы ли это, не представлялось возможным. Но только не для Шепард. Она слишком часто встречалась с четырехглазыми в боях на Хаойе и при нападении на «Канзас». В ее память навсегда врезались характерные лишь для представителей этой расы, пренебрежительные движения.
Джейн держала идущего впереди остальных противника на прицеле и желание спустить курок возрастало с каждой секундой. Она не привыкла медлить, разглядывая работорговца в оптику, но сейчас нельзя торопиться. На мгновение в ее сознании мелькнула надежда, что они пройдут мимо, не заметив приготовившегося к бою отделения. Мелькнула и растворилась, как капля воды в стакане с виски. Враг вдруг вскинул руку с ожившим инструметроном и на секунду замер, уставившись на оранжевую голограмму, а затем энергично махнул рукой в сторону школы.
«Началось», — беззвучно выдохнула сержант и плавно выжала спусковой крючок.
Батарианцы бросились в рассыпную, но для махнувшего все уже было кончено. Отдача привычно толкнула Джейн в плечо, винтовка звонко простучала, а выпущенная ей короткая очередь вмиг смяла слабые щиты противника и с громким треском разнесла лицевой щиток его шлема, превратив лицо в кровавую кашу.
— Огонь! — выкрикнула она, переводя прицел на следующую цель.
Пехотинцев не нужно было упрашивать. В одно мгновение пространство вокруг наполнилось дробным перестуком штурмовых винтовок и многочисленные, голубые росчерки длинных и не очень очередей ринулись к в панике разбегающимся пиратам. Эффект неожиданности сделал свое дело — лишь половина вражеского отряда смогла пересечь десятиметровое полотно шоссе и укрыться за небольшой насыпью у самого выхода на школьную лужайку.
Шепард в очередной раз выглянула из укрытия и, поймав в перекрестье мелькающую за покрытым короткой травой холмиком макушку вражеского бойца, выпустила две коротких очереди. Первые три пули попали точно в цель, но лишь уничтожили щиты пирата, а все остальное ушло в молоко. Чертыхнувшись, Джейн нырнула назад, удачно разминувшись с раскрошившей остатки оконной рамы очередью, и бросила взгляд на Роуз. Инженер была полностью сосредоточенна на бое и не заметила взора сержанта. Она терпеливо выжидала, когда пираты сосредоточат огонь на первом этаже и, резко подавшись вперед, открывало убийственно точную стрельбу очередями по два-три патрона. Шепард пришла к выводу, что сильно недооценивала боевую подготовку подруги, и, в очередной раз скривившись от просвистевшей совсем рядом пули, продолжила прижимать работорговцев плотным огнем.
Как ни странно, но через пару минут все было окончательно кончено. Видимо, устав ежесекундно нести потери, оставшиеся в живых батарианцы предприняли попытку отступить, укрываясь от пуль за металлическим забором, ограждающий жилой дом дальше по улице. Опрометчивое решение. Этот самый забор оказался на удивление хлипким и чья-то шальная пуля, случайно перерубив слабый кронштейн крепления, обрушила сразу несколько секций. Противник оказался как на ладони и Робинсон вместе с Шепард за пару секунд уложили пятерых солдат противника в сырую землю. Внезапно наступившая тишина поразила Джейн своей безмятежностью, будто и не гремел здесь яростный бой, исход которого решился всего пару мгновений назад. Распластавшиеся на сером дорожном покрытии тела, облаченные в потертые бронекостюмы, вызывали в ее душе чувство легкого удовлетворения, а тяжелое дыхание с большим трудом перебивало гулкие удары сердца.
Поднявшись в полный рост, сержант подняла винтовку стволом вверх, уперев приклад в локтевой сгиб и, оглядывая трупы горе-захватчиков, связалась с Джонсом:
— Сержант, как оно? — слегка чудным от обилия адреналина в крови, голосом, поинтересовалась Джейн.
— А, нерегулярно, — попытался отшутиться явно повеселевший Дэвид. — Шепард, потерь нет! Даже не ранен никто! — казалось, он был удивлен не меньше морпеха. — Задали мы этим ублюдкам. Хреновые из них вояки!
— Никогда не недооценивай противника, Джонс, — уже более серьезно произнесла она. — НЕ возьмут умением, возьмут числом. Да и эффекта неожиданности у нас больше нет…
— Да черт с ним, с эффектом! — вклинился в эфир какой-то солдат. — Мы готовы драться, командир.
— Я за детей им глотки зубами рвать буду! — высказался обладатель гулкого баса. Насколько Шепард могла судить, это был снайпер, расположившийся в соседнем кабинете.
— И я! — добавил еще кто-то.
За минуту Джейн выслушала мнение всех солдат отделения. Каждый из них сказал что-то свое, но общее настроение заставило Джейн невольно улыбнуться. Пехотинцы были готовы сражаться яростней, чем когда-либо. Промолчала лишь Роуз. Она так и сидела на полу, сжимая в руках оружие и заворожено глядя в одну точку.
— Кончаем эфир засирать, парни, — наконец приструнил раздухарившихся бойцов Джонс. — Пресли, Э’мм — смените позицию, она слишком открыта. Мьюрей — дуй к Хасперу, укрепите левый фланг!
Шепард приказала прислать на верхний этаж еще одного солдата и, отключив открытый канал, подошла к застывшей, словно гипсовая скульптура, подруге.
— Что с тобой? — опустившись перед ней на колени и сочувственно положив руку на ее плечо, спросила она.
Робинсон чуть ощутимо вздрогнула и медленно повернула голову к Джейн.
— Я… — голос у нее был довольно растерянный. — Я впервые убила… разумное существо.
— Радуйся. Ты убила батарианца, причем не одного, — Шепард искренне недоумевала.
— Радоваться?! Радоваться убийству?
Лицо сержанта было скрыто, но Роуз все-таки заметила, как налились кровью ее глаза.
— Встать, солдат! — вдруг прорычала Джейн, вскочив на ноги. — Выполнять приказ!
Робинсон широко распахнула глаза от удивления, но увидев, что морпеха буквально трясет от злости, незамедлительно выполнила приказание. Шепард резко подалась вперед и, схватив Роуз за ворот бронекостюма, поймала ее взгляд. Инженеру инстинктивно захотелось вырваться, но убийственный взор этих, налитых кровью голубых глаз подсказал ей — лучше не дергаться.
— Младший лейтенант, вы симпатизируете врагу? — обезумившим голосом спросила Шепард и, не дожидаясь ответа, продолжила. — Ты видела, что эти четырехглазые уроды делают с пленными солдатами?! Режут на куски! — выкрикнула она. — Медленно, размеренно кромсают живого человека… Отрезают кусок за куском, с садизмом глядя на его агонию. Ты видела искалеченных рабов?! Мужчин с отрезанными пальцами? Женщин с вырезанными носами, детей с выжженными раскаленным прутом глазами?! Я видела… — Джейн ослабила хватку и опустила голову. — Знаешь, каково это, видеть гибель друзей? Тебе когда-нибудь разносили колено крупнокалиберным выстрелом?.. Нет…
Джейн отпустила ее и сделала торопливый шаг назад. Она быстро огляделась, словно только что очнулась и, взглянув на так и стоящую возле стены Роуз, развернулась и быстрым шагом покинула кабинет. Слезы текли по ее лицу, застилая глаза, но она продолжала идти неизвестно куда. Джейн не хотела, чтобы ее хоть кто-то видел в таком состоянии.
«Какой ты нахрен командир, чертова истеричка?!» — мысленно спросила сержант у самой себя, естественно, не получив ответа.
Свернув в ближайший пустой класс, Шепард стянула душный шлем и опустившись на пол возле стены, закрыла лицо руками. Она проклинала себя за слабость, проявленную так не вовремя, но была не в силах остановить рыдания. Джейн тихонько всхлипывала и чувствовала, как влага стекает по лицу и, достигая подбородка, маленькими капельками срывается вниз, разбиваясь о матовые бронепластины. Ей было ужасно стыдно перед Роуз, она и сама не понимала, откуда взялась переполнившая ее сознание злость. Но сейчас извиняться она была не в состоянии. Шепард даже не могла остановить слезы, не то, что взять себя в руки. Старая рана открылась и воспоминания, казалось, глубоко похороненные в толще сознания, хлынули на нее бурным потоком. Ярки образы мертвых, изуродованных тел, сменялись один за другим. Когда она впервые увидела зверства батарианцев, ей было всего восемнадцать лет. Учебный лагерь морской пехоты ВСК Альянса «Канзас». Джейн собственными глазами видела, как ее сослуживцу, курсанту Томпсону, эти ублюдки сломали обе ноги, и, не останавливаясь на этом, буквально втоптали его в твердую землю, переломав в теле курсанта все, что только можно. Шепард никогда не забыть его глаза… Он смотрел на нее и в этот пронзительный взгляд забитого до смерти юноши до сих пор заставлял ее просыпаться в холодном поту. А затем они занялись связанной и полуживой от страха курсанткой. Смеясь и подначивая друг друга, батарианцы сорвали с захлебывающейся от слез девушки всю одежду и почти совершили задуманное. Стоящий в стороне пират, мрачно наблюдающий за этой сценой, вдруг достал пистолет и в одно мгновение все его товарищи рухнули замертво, так и не осознав, откуда пришла смерть. Опустив оружие, он стянул с себя грязный пыльник и, бережно накрыв им трясущуюся Джейн, положил рядом пистолет. Ни слова не говоря, он развернулся и зашагал прочь…
Кто-то аккуратно опустился рядом и положил руку на колено сержанта. Джейн отняла руки от лица и взглянула на снявшую шлем Роуз.
— Прости… Прости меня… Я… — Шепард пыталась унять мешающие говорить всхлипы и начала остервенело вытирать влагу, залившею лицо.
— Нет. Тебе не за что извиняться, — голос Робинсон был на удивление спокойным и ровным. — Я все понимаю.
— Роуз… Я не должна была это все тебе говорить, — Робинсон обхватила ладонями ее лицо и большими пальцами стала утирать с ее покрасневших глаз слезы. Прикосновение холодного кевлара перчаток бронекостюма лишь еще больше раздражало кожу, но Шепард не противилась. — Я не знаю, что на меня нашло. Мне всего…
— Я все понимаю, — повторила Роуз.
— Мне всего двадцать два года, а я прошла через такое дерьмо, которое не просто меняет человека, оно ломает его. Я уже не та, какую ты когда-то знала…
— Ты сильная, Джейн, ты справишься. Мы справимся.
Шепард не стала больше ничего говорить, а лишь уткнулась в плечо лучшей подруги и, слабо всхлипывая, задрожала всем телом. Робинсон прижала ее голову к себе и, шепча слова утешения, незаметно смахнула одинокую слезу. Сейчас она должна быть сильной. Ради Джейн и Мэри. Ради тех, кого любит…
Вскоре Шепард удалось успокоиться и кое-как привести себя в порядок. Впрочем, «натянуть на голову шлем» — не совсем то, что многие понимают под этой фразой.
Джейн было ужасно стыдно и она, стараясь отвлечься, с головой ушла в полевые хлопоты. Батарианцы все не появлялись и это дало им возможность еще лучше закрепиться в здании. Шепард пришлось вспомнить весь свой боевой опыт, но, в конце концов, им удалось выстроить четкую оборонительную схему, с учетом ограниченных людских ресурсов. Она основывалась на тактике отсечения небольших групп или отдельных солдат противника от общей массы и уничтожения их концентрированным огнем. Обороняющиеся разбились на пары и организовали отдельные огневые точки. Они должны были рассекать наступающую волну на отдельные части и перекрестным огнем останавливать их наступление.
Сержанту Джонсу понравился план новоявленного командира, и он принялся всячески помогать в его осуществлении, не забыв, меж тем, отправить единственного в отделении снайпера на крышу — в дозор. Дэвид вообще бы странной личностью. Поначалу, Шепард решила, что он мало чем отличается от своих подчиненных — просто хороший, исполнительный солдат. «Так точно, мэм! Никак нет, мэм!». Но… война раскрывает людей, показывая их настоящих. До конца осознав, что это не очередные полевые учения и враг стреляет не краской, а боевыми патронами, иногда не гнушаясь долбануть из БТР-ов, Джонс преобразился буквально на глазах. Презрев строгую субординацию, он, однако, не переходил границы и беспрекословно выполнял все приказы Джейн. И она не возражала, по собственному опыту зная: секунда в бою — жизнь, две секунды — победа. А уставной канцелярщиной пусть офицеры в штабе занимаются. Но в то же время Дэвид не превратился в бездумного исполнителя, не потерял инициативности. У Шепард не было времени узнавать его лучше, но она и так видела — сержант близок к своим солдатам, да и они его крепко уважали. Джейн была рада и даже немного гордилась тем, что под ее начало попали такие бойцы.
Роуз тоже не осталась без дела. Используя все свои немалые познания в технике, ей удалось реализовать, как она выразилась, одну старую задумку — увеличить мощность кинетических щитов всех солдат за счет подключения щитового контура бронекостюмов к источнику питания армейских инструметронов. Из-за этого, возможности этих персональных устройств заметно ограничились, но в их положении индивидуальная защита была намного важнее. Довольно оперативно разобравшись с этим делом, Робинсон взяла с собой двух бойцов и, прихватив со склада школьной столовой все возможные припасы, направилась в большой спортивный зал, расположенный в подвале. Туда, где прижавшись, друг к другу, прятались перепуганные дети, опекаемые немногочисленными и так же напуганными женщинами-педагогами…
— Джонс, ты пробовал выходить в эфир? — спросила Джейн, тщательно протирая детали разобранной и лежащей на столе винтовки.
— С этого «чайника»? — сержант ткнул пальцем в небольшую радиостанцию. — Нет, солдаты из батарианцев, конечно, полное говно, но «глушилки» у них что надо. Из такого старья помехи не пробить. Правда, можно послать зашифрованное, повторяющееся сообщение, но оно попадет в эфир только после снятия радио-блокады.
Джейн отложила начищенный до блеска модуль и подняла взгляд на сержанта. Тот деловито раскладывал на белой поверхности стола оружейные блоки питания, и, казалось, был полностью поглощен этим занятием.
— Ну, так чего ты ждешь?
Дэвид неопределенно пожал плечами и, активировав инструметрон, сообщил:
— Я подключу систему связи твоего шлема к радиостанции… — он немного поколдовал над инструметроном и, включив саму радиостанцию, продолжил. — Готово. Переводи на внешний канал, диапазон частот «Тета-2» и вперед.
Шепард кивнула и, отойдя на пару шагов, сделала все, как сказал Джонс. В ухо тут же ударил поток сильных помех, но она все же попыталась отправить «повторяющееся сообщение»:
— Всем кто меня слышит, говорит сержант Шепард, пехотное отделение. Нам нужна помощь, нахо…
Джейн не успела закончить запись.
— Сэр! — обеспокоенный голос снайпера послышался в гарнитурах у обоих, хотя он, по всей видимости, обращался к Джонсу. — Вы должны на это взглянуть!
— Что там? — выкрутив регулятор громкости на максимум, спросила Джейн.
— Это… это надо видеть, — тон сержанта не оставлял сомнений — там действительно произошло что-то серьезное.
— Мы идем, Крис, — бросил Дэвид и, схватив оружие, практически бегом двинулся к выходу.
Шепард кинула короткий взгляд на свою разделенную на модули винтовку и, не задерживаясь, зашагала следом. Им хватило одной минуты, чтобы миновав бесконечные коридоры, выбраться на крышу и хоть они еще на лестнице расслышали далекие, но без сомнения мощные хлопки, все равно оказались не готовы увидеть происходящее…
— Твою мать… — только и вымолвил сержант, заворожено глядя в сторону центра города.
Джейн смолчала, но в голове у нее крутились и более серьезные ругательства. Что, впрочем, вполне объяснимо — не каждый день видишь штурм огромного города. Серое, закрытое рваными облаками небо налилось алым отсветом от зарева только начинающих разгораться пожаров. Немногочисленные, трассирующие веера зенитных снарядов со свистом врезались в армаду совершенно разных, десантных челноков, не нанося им при этом хоть сколь-нибудь ощутимого урона.
«Черт… Как быстро», — мелькнуло в голове у Джейн.
Шепард была права — атака началась всего несколько минут назад, а канонада уже звучала со всех сторон. Преимущество пиратов заключалось в мобильности и господстве в воздухе и на орбите. Они вполне свободно высаживали свои отряды в совершенно разных районах, тут же вступая в бой и отрезая силы Альянса от каналов снабжения. В мгновение ока батарианцы выполнили основную задачу — дезориентировали войска защитников, разбили сражение за город на отдельные сегменты и, пользуясь поддержкой уже уничтоживших львиную долю авиации Альянса прямо на аэродромах, истребителей, начали плавное уничтожение всего живого.
Прямо на их глазах один из небоскребов делового района окутала ярчайшая вспышка пламени, здание просело, скрылось в громадных пылевых облаках и со страшным грохотом рухнуло вниз, погребя под собой более мелкие строения и сотни, если не тысячи, жителей. Земля ощутимо вздрогнула даже здесь, не говоря уже об эпицентре взрыва.
— Смотрите! — снайпер повернулся и рукой указал в противоположную агонизирующему городу сторону.
Сержанты послушно устремили взгляд туда, куда указывал солдат и обеспокоенно переглянулись.
— Похоже, у нас тут свои «танцы»… — протянул Дэвид.
Зеленая стена леса пришла в движение, и вскоре оттуда появились первые бойцы противника. Их число все возрастало и Джейн поняла — одной ротой тут явно не обошлось. По всей видимости, работорговцы всерьез намеревались отомстить за своих погибших товарищей.
Поборов оцепенение, Шепард включила гарнитуру радиопередатчика и в темпе заговорила:
— Всем! Противник на двенадцать часов! Занять позиции согласно оборонительной схеме, приготовится к отражению фронтальной атаки, стрелять без приказа и только на поражение! — сержант бросила взгляд на Джонса и, получив утвердительный кивок, продолжила. — Связь осуществлять через закрытый канал «Хот-12». Готовьтесь к бою, господа. И да поможет нам Бог…
Она в последний раз взглянула на приближающиеся отряды батарианцев и, знаком приказав снайперу продолжать наблюдение, оперативно спустилась вниз. Вернувшись в тот самый кабинет, ставший для нее уже почти что родным, Шепард обнаружила там Роуз. Она неподвижно стояла возле разбитого, перепрофилированного в бойницу, окна и, сжимая в опущенной руке винтовку, неотрывно смотрела на бледные силуэты невысоких зданий, из-за которых с минуту на минуту должны были появиться войска агрессоров. Солдат посмотрела на заваленный амуницией стол и с удивлением обнаружила, что ее «Лансер» собран и готов к использованию. Ни слова не говоря, она прошла внутрь и, взяв оружие, встала рядом с инженером. Вокруг повисло напряженное молчание, нарушаемое лишь возней пехотинцев в соседних комнатах и отдаленными звуками перестрелки, доносящимися со стороны города. Джейн проследила за взглядом Робинсон и поняла, что она смотрит вовсе не на дома. Ее взор был обращен на практически скрытое за облаками, медленно клонящееся к горизонту, светило.
— Неужели этому миру мало уже пролившейся крови? — с оттенком грусти в голосе, прошептала Роуз. — Это что, никогда не прекратится?
— Пока во вселенной существует хоть одно разумное существо — нет, — в том же ключе ответила Шепард и, демонстративно щелкнув предохранителем, уже более твердо спросила. — Младший лейтенант Робинсон, вы готовы к бою?
Роуз медленно повернула голову, и Шепард заметила промелькнувшую в ее наполовину скрытых за шлемом глазах решимость.
— Так точно, мэм.
Появление батарианских солдат в поле зрения не стало неожиданностью для ощетинившегося гарнизона школы имени Уилсона. Нападавшие учли печальный опыт и не этот раз двинулись не по открытому для обстрела шоссе, а через узкие улочки, выводящие прямиком на продолговатую лужайку. Впрочем, это не сильно расстроило обороняющихся — почти лишенная всяких укрытий поляна была не худшим стрельбищем. Атака началась безо всякой подготовки, что, кстати, не могло не обрадовать бойцов Альянса. Первая волна пиратов состояла исключительно из хорошо защищенных и вооруженных штурмовиков с причудливыми, красными узорами на нагрудниках. И хотя более живучими от этого они явно не становились, этот знак, по всей видимости, имел для батарианцев немалое значение. Начало штурма ознаменовал одиночный выстрел из снайперской винтовки. Мощная пуля «Богомола» со свистом рассекла воздух и сразила первого, вступившего на аккуратно подстриженный газон, противника. Остальных, видимо, не испугала судьба рухнувшего с расколотым черепом сослуживца и они с яростью бросились вперед, подгоняемые невнятными криками полевых командиров. Но буквально через пару секунд батарианцы были вынуждены залечь, напоровшись на кинжальный огонь защитников.
— Сосредоточить огонь на левом фланге! — прокричала в гарнитуру Джейн, заметив перераспределение приоритетов противника. — Ориентир: поваленное дерево на два часа! Не дайте им прорваться!
В очередной раз отпрянув от окна, в последнее мгновение разминувшись с хищной очередью, Джейн пожалела, что не может активировать шумовую защиту — грохот вокруг стоял просто оглушительный. Отмахнувшись от лишних сейчас мыслей, словно от назойливых мух, Шепард вскинула винтовку и, подобравшись, приготовилась к очередному выпаду. Заполнившие эфир выкрики, доклады и приказания в совокупности с непрекращающейся трелью штурмовых винтовок, звоном рикошетов и разрывом гранат, огромной наковальней падали на сознание, мешая сосредоточенно мыслить. Но для сержанта эта помеха не являлась хоть сколь-нибудь существенной. Отстранившись от происходящего, Джейн выровняла дыхание и буквально слилась со своей винтовкой. Она больше не держала оружия — она была им. Все вокруг померкло в сиянии белого света и лишь одно осталось важным, приобретя в сознании неимоверную ценность. Цель. Выпустив воздух из легких, Шепард подалась вперед и прильнула к прицелу верной «семерки». На губах у нее появилась кривая ухмылка, а в глазах сверкнул огонек не сулящего ничего хорошего азарта. Она занималась тем, что умела лучше всего. Убивала.
Шепард, используя всю свою реакцию, всего за пару мгновений срезала двух подобравшихся ближе всего вражеских бойцов. Вольфрамовые патроны делали свое дело, прожигая щиты, словно тех и вовсе не было, а модификации Роуз позволяли ей выдерживать вдвое больше попаданий, чем обычно, что, несомненно, повышало результативность стрельбы. Напоследок прострелив укрывшемуся за тоненьким деревцем батаранцу бедро, Джейн снова нырнула за спасительную стену, почувствовав, что несколько пиратских пуль уже достигли брони, к счастью, лишь для того, чтобы отскочить от плотно подогнанных пластин.
Пока что им удавалось сдерживать натиск противника, прижимая его плотным огнем к земле, но, несмотря на все усилия защитников, батарианцы медленно, но верно продвигались вперед, посылая в бой все новые отряды. Благодаря особенностям застройки, работорговцы не могли быстро обойти их с флангов, но рано или поздно это произойдет. И Шепард понимала это. Понимала и с еще большим остервенением отстреливала несущихся вперед вражеских солдат, часто забывая об осторожности.
Слишком сильно высунувшись из укрытия, сержант не успела даже прицелиться, как перед глазами у нее вспыхнул яркая, голубоватая вспышка и что-то сильно ударило в шлем. Не удержавшись на ногах, Джейн рухнула на спину и почувствовала сильное жжение в правой щеке.
— Шепард! — воскликнула Роуз и бросилась к ней, чудом не нарвавшись на вражескую очередь.
Удар был настолько мощным, что в голове у сержанта до сих пор звенело, а руки практически не слушались.
— Все… все нормально, — прохрипела морпех, постепенно приходя в себя.
Робинсон, однако, вряд ли поверила безуспешно пытающейся нащупать винтовку подруге и, старательно пригибаясь, опустилась возле нее на колени. Инженер помогла ей стянуть деформированный шлем и обеспокоенно осмотрела кровоточащую рану. К счастью, пуля, пробив дыхательную маску, замедлила свою скорость и прошла вскользь, лишь разодрав мягкие ткани и не нанеся непоправимого вреда.
— Царапина, — отмахнулась Шепард и тут же скривилась в гримасе боли. — Мать! Говорить больно…
— Черт бы тебе побрал, Джейн! — недовольно прошипела Роуз, помогая ей подняться. — Я уж думала, тебя пристрелили…
— Не дождешься, — попыталась отшутиться Шепард и тут же пожалела о сказанном; боль снова пронзила правую половину лица.
Приняв из рук лейтенанта свое оружие, сержант отбросила бесполезный теперь шлем и кинулась к окну, знаком приказав Роуз занять позицию справа от себя. А бой меж тем продолжал разгораться. Обороняющиеся уже уничтожили не меньше взвода работорговцев, но те, казалось, абсолютно не считались с потерями, продолжая бросаться под пули. Несколько небольших групп все-таки попытались пересечь шоссе, в надежде совершить столь необходимый батарианцам обходной маневр, но все они были мгновенно уничтожены точным огнем бойцов с левого фланга. Во всеобщем грохоте, Шепард не могла определить, каковы их потери, но то, что таковые имеются, сомнению не подвергалось.
Изо всех сил вдавливая спусковой крючок, Шепард старалась не обращать внимания на стекающую с лица кровь и полностью сосредоточилась на стрельбе. Переводя прицел с одного противника на другого, она неизменно достигала успеха, в клочья разнося хрупкие лицевые щитки, попадая в широкие стыки набедренных бронепластин или же просто пробивая дыры в скафандрах. Джейн удалось справиться с закипающей в душе, боевой яростью и теперь она убивала с циничным, холодным расчетом, не забывая при этом заботиться и о собственной безопасности. Поэтому, когда через пару минут вражеские командиры, наконец, осознали, что в этой мясорубке они лишь теряют людей, Шепард не почувствовала радости или негодования. Она лишь сухо отметила, что батарианцы отступают и, выпустив еще пару очередей вслед бегущим со всех ног солдатам, опустила раскаленную докрасна винтовку. О Роуз же нельзя было сказать то же самое. Она отошла от импровизированной бойницы и в полном, моральном и физическом изнеможении, плюхнулась на пол. В наступившей тишине ее хриплое дыхание, пробивающееся сквозь фильтры шлема, казалось неестественно громким.
Сержант пару секунд неотрывно глядела на устланное мертвыми телами пространство, про себя отметив, что им удалось изрядно потрепать силы атакующих, а затем подошла к одиноко валяющемуся на полу шлему. Окончательно убедившись в том, что к использованию он больше не пригоден, Джейн ловким движением извлекла из него радиопередатчик и, приложив гарнитуру к уху, приказала:
— Доложить обстановку.
— В этом нет необходимости, — сказал вошедший в помещение Джонс.
Сержант опустила руку с передатчиком и оглядела остановившегося перед ней сержанта. Вид у него был, прямо скажем, впечатляющий. Один бронекостюм чего стоил! На нем отсутствовала изрядная часть бронепластин, а те, что остались, были покрыты толстым слоем крови и пыли. Небольшой разгрузочный жилет был распорот неизвестной силой, а правая рука была наскоро перебинтована выше локтя. Бинт, впрочем, уже давно не претендовал на звание белого и был насквозь пропитан алой кровью.
— Ну и видок у тебя, Шепард, — закинув винтовку за спину, произнес он.
Джейн не видела выражение его лица, надежно скрытого шлемом, но при этом могла с уверенностью сказать, что по нему сейчас гуляет слабая полуулыбка.
— Ты себя-то видел? — приподняв бровь, спросила уже поднявшаяся на ноги Роуз.
Джейн отошла на пару шагов и вполуха слушая их вялую перепалку, достала из небольшого подсумка одноразовый инъектор, доверху наполненный доведенным до состояния раствора панацелином. Повертев белоснежную колбу в руках, она приставила ее к шее и, стиснув зубы, нажала на кнопку впуска. Острая боль пронзила шею, заставив ее вздрогнуть и морпех почувствовала как лекарство вливается внутрь, мышцы цепенеют, а жжение в щеке, наконец, начинает угасать. Она отбросила пустой цилиндрик и, кое-как стерев ладонью залившую лицо кровь, повернулась к товарищам.
— Докладывай, Джонс, — распорядилась она.
Тот пару секунд собирался с мыслями, а затем, сцепив руки за спиной, начал:
— Штурм успешно отражен, противник отброшен на прежние позиции. Потери среди личного состава отделения: пять «двухсотых», трое «трехсотых», — сержант старательно, но безуспешно пытался скрыть горечь, проскользнувшую в его голосе. — Боеприпасов пока хватает, но вот с панацелином проблема…
— Пошлите кого-нибудь в школьный медпункт, — посоветовала Роуз. — Там должен быть небольшой запас.
— Сделаем, — сержант кивнул. — Шепард, ты командир и твой приказ для нас закон…
— Джонс, говори прямо, — Джейн всем своим видом показала готовность выслушать подчиненного.
— Я… — сержант на секунду замялся, однако быстро взял себя в руки. — Все мы понимаем, что долго нам не продержатся. Один-два штурма мы выдержим, но не более. Им достаточно ввести в бой пару бронемашин и все!
— Ты предлагаешь отступить? Бросить этих детей на смерть? — в голосе Джейн засквозил холод.
— Шепард, посмотри туда! — сержант сделал шаг в сторону и резко выбросил вытянутую руку, указывая в сторону города, где не прекращалась яростная канонада. — Никто к нам не придет! Зови, не зови, а толку ноль. Мы одни. И если продолжим эту бессмысленную оборону…
— Бессмысленную?! — Роуз сделала шаг вперед, сжав руки в кулаки.
Джейн жестом остановила подругу и, не сводя с Дэвида глаз, спросила:
— Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю следовать изначальному плану — эвакуировать детей.
— Куда, мать твою, ты их эвакуируешь?! — снова вмешалась Робинсон. — Весь город в огне! А если ты боишься погибнуть, исполняя свой долг, имей мужество признаться!
Было видно, что слова Роуз задели пехотинца, но он постарался сдержаться и ответил вполне сдержанно:
— Младший лейтенант, вы можете обвинять меня в чем угодно, но только не в трусости. В отличие от вас, я давал настоящую присягу…
— То, что я инженер, еще не дает тебе…
— Прекратили оба! — оборвала их ссору Шепард. — Не хватало мне еще разборок в подразделении, — она повернулась к сержанту. — Джонс, ты прекрасно понимаешь, что мы не можем уйти. Эвакуировать их нам некуда, да и некогда. Мы и ста метров с ними не пройдем. Все мы военные, — она окинула взглядом напряженно слушающих товарищей, — мы знали, на что шли, когда вступали в Альянс. А они — гражданские. Дети… У нас нет другого выхода.
— Хорошо… — после небольшой паузы, согласился Дэвид. — Но знай — если с ними что-нибудь случится, в этом будет и твоя вина.
— В этом будет только моя вина…
В комнате воцарилось молчание, и никто из трех военных не знал, что добавить. Но нарушать тишину никому не пришлось. Где-то внизу послышался мощный взрыв, пол ощутимо вздрогнул, а вспыхнувшая на первом этаже стрельба не оставила сомнений — батарианцы вломились в здание. Как? Это им еще предстояло выяснить.
Все трое бросились в коридор и, не сговариваясь, побежали к лестнице, на ходу доставая оружие.
— Они обошли нас с фланга! — выслушав короткий доклад, сообщил Джонс не имевшей радиопередатчика Шепард. — Надо срочно вытеснить их из здания.
— Быстрее! — только и бросила Джейн, спускаясь по лестнице, где к ним присоединился еще один боец.
Ворвавшись в главный коридор, они оказались прямо между отчаянно огрызающимися пехотинцами и пытающимся прорваться вперед отрядом батарианцев. В пылу сражения было сложно ориентироваться, но острый глаз Джейн все же отметил, что их атаковала группа из 10–15 солдат, вооруженных точными, но не скорострельными винтовками и облаченных в одинаковые, цвета мокрого асфальта, бронекостюмы.
— Ленксон! — прокричал в гарнитуру Джонс. — Мы у лестницы! Повторяю: у лестницы свои!
Удовлетворившись полученным ответом, сержант прижался к боковой стене и вскинул винтовку. Остальные последовали его примеру. Шепард расположилась за Дэвидом, за ней Роуз, а последним к импровизированной очереди присоединился солдат с отличительными знаками капрала.
— Что будем делать, Джонс? — тронув его за плечо, спросила Джейн. — Если высунемся, срежут тут же!
— Подрывать! — шумно втянув ноздрями воздух, выкрикнул Дэвид.
Шепард и глазом моргнуть не успела, как в руках у сержанта появился матовый цилиндр осколочной гранаты…
…«Идиот! Какой же ты идиот, Джонс!» — мысленно сокрушалась Джейн, плотнее вжимаясь в изрешеченную с обеих сторон стену.
С момента их спуска на первый этаж прошло всего пять минут, а командир отделения уже успел прихлопнуть пять-шесть батарианцев, организовать контратаку, получить ранение и, ко всему прочему оказаться отрезанным от остальных защитников. В итоге, сейчас он, вяло огрызаясь, истекал кровью в пятнадцати метрах от возглавившей солдат Шепард, а она ничем не могла ему помочь. Пираты вели слишком плотный обстрел и сил обороняющихся хватало лишь на то, чтобы не подпускать штурмовиков к отрезанному в узком ответвлении сержанту. И хотя большинство пехотинцев сейчас находилось на своих прежних позициях, пытаясь сдержать активизировавшихся снаружи солдат-работорговцев, Шепард ясно осознавала, что на два фронта долго они сражаться не смогут. Их слишком мало и с каждой минутой становилось все меньше…
Чувствуя нарастающую в сознании панику, сержант, пытаясь сделать хоть что-то, высунулась из укрытия и открыла огонь по рвущимся вперед работорговцам. Высунулась и тут же поплатилась за свою глупость. Перед глазами у нее вспыхнула уже знакомая, голубая вспышка, кинетический щит со звонким щелчком разрядился и что-то с силой дернуло ее за шею. Не удержав равновесия, Джейн завалилась назад и рухнула на спину, к счастью, оказавшись вне поля зрения противника. Шею прожгла острая боль и Шепард машинально вскинула руку, лишь за миг до касания осознав, что совершила ошибку. Пальцы дотронулись до раны и сержант услышала скрежет собственных зубов, с большим усилием подавив короткий вскрик.
Даже сквозь кевларовую перчатку она почувствовала теплую, толчками выплескивающуюся кровь. Толчками? Почти не сопротивляясь застлавшей сознание мутной пелене, Джейн все же поняла, что кровь, залившая правую руку и уже просочившаяся за ворот бронекостюма, вытекает из косой раны в слишком больших количествах. Похолодев от пришедшей в голову мысли, она попыталась приподняться, но руки уже не слушались ее, а разум был в шаге от полной самоликвидации.
Кто-то схватил ее сзади и рывком оттащил от многострадального прохода, но Шепард было уже все равно — она почти потеряла сознание.
Комментарии (5)
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
Регистрация Вход