Экскурсия. Часть 1: Джокера мало не бывает

Шестое октября по земному календарю, Девятый круг Зеленого цикла Атамэ по азарийской системе счета, Пятитысячный час года на Сур’Кеше, Девятнадцатый хардридж сто сорок девятой турианской эпохи Космического Века... Как бы разные народы её ни называли, эта дата до сих пор, считается праздником, и на Цитадели, да и по всей галактике, объявляются три выходных дня. Прошло уже почти восемь десятилетий, и с каждым годом обитатели галактики встречают этот день не так благоговейно — время берет свое. По-прежнему устраиваются помпезные торжества и парады, важные политические деятели произносят речи, жители празднуют, но теперь это стало уже обыденно. Даже те, кто своими глазами видел, что случилось в этот день, начинали забывать, не говоря уже про остальных — тех, кто родился позже — для них это была просто возможность отдохнуть от учебных или бытовых будней, несмотря на то, что большинство этот факт отрицало, пытаясь казаться лучше.

Но только не капитан первого ранга в отставке Джефф Моро, которого в былые времена знали, как «Джокера». Он отлично помнил, как завершился Великий Цикл, а его хранители, каждые пятьдесят тысяч лет творившие свою «жатву», стали защитниками мира в галактике.

Однако подобные вещи были почти пустым звуком для толпы подростков, стоявших сейчас перед Джокером. Это были ученики одной из школ Цитадели, где практиковалась смешанная методика обучения — вместе обучались дети любых рас, начиная людьми и заканчивая кроганами. Джефф не знал и никогда не хотел знать, каким образом создали программу, по которой эти дети обучались все вместе, но живое доказательство стояло сейчас перед ним. Вероятно, учитывался их общий уровень развития, независимо от прожитых лет — если человеческим детям в этом классе было по четырнадцать-шестнадцать лет, то азари, например — двадцать пять-тридцать.

«Даже напоминает команду Шепарда», — мысленно ухмыльнулся Моро, вспомнив, сколько представителей разных рас собрал на «Нормандии» её капитан. Урднот Рекс тогда дал ей очень точную оценку.

Впрочем, сейчас Джефф был вовсе не рад тому факту, что ему придется целый час общаться с этими школьниками. «И почему я не смог придумать отговорку, когда СУЗИ настояла, чтобы на этот раз мы проводили экскурсию вместе?».

— Ну что, может, войдем уже? — раздраженно поинтересовался один из подростков-людей. — Мы это ваше корыто снаружи видим каждый раз, как идем со школы.

— Это «корыто» вытаскивало мою задницу из ада чаще, чем ты лазаешь в экстранете по сайтам для взрослых! — тут же огрызнулся Джокер. Больше всего на свете он любил этот корабль, и Джефф Моро не собирался давать «Нормандию» в обиду какому-то сопляку. Пусть даже «Нормандия» была венцом военно-технической мысли слишком давно, а сейчас играла роль музея и памятника.

— Джефф! — возмущенно, насколько это было возможно для ИИ, прошипела СУЗИ так, чтобы дети не слышали её. — Это не соответствует протоколам вежливости.

— Прости, но однажды Грант доказал мне, что следовать им вовсе не обязательно, — также шепотом ответил Джокер, закатив глаза к небу. Точнее, к козырьку кепи. Да, столетний дедушка, каким являлся сейчас Джефф Моро, по-прежнему носил форменное кепи Альянса Систем, так как не представлял себя без этого головного убора. Впрочем, это смотрелось вполне неплохо, ведь что такое сто пять лет в двадцать третьем веке? Всего лишь конец второй трети жизни, ведь благодаря технологиям сначала протеан, а затем и Жнецов, средняя продолжительность жизни людей увеличилась до ста сорока-ста шестидесяти лет. Сейчас Джефф Моро выглядел немного моложе покойного Адмирала Хакета в те времена, когда происходило Вторжение Жнецов. Картину улучшало то, что Джокер терпеть не мог седину и поддерживал темно-рыжий цвет своих волос и бороды.

— Конорс, веди себя уважительнее! — учительница, сопровождавшая школьников на этой экскурсии в честь праздника, попыталась разрядить обстановку. Молодая азари, в отличие от своих воспитанников, немного робела перед человеком, о котором во время войны ходили легенды — как и обо всем экипаже Шепарда. С СУЗИ она была знакома уже довольно давно, а вот язвительного пилота побаивалась — раньше он никогда не участвовал в подобных мероприятиях.

— Вот ещё... — буркнул подросток. — Можно подумать, мне есть какое-то дело до этой развалюхи.

Ему действительно не было дела — каждый год от одной из школ на экскурсию в честь праздника отправляли класс, и теперь настала именно их очередь, чему большинство учеников не были слишком-то рады — они бы предпочли остаться дома или заняться своими делами. Мало кого интересовал корабль-герой времен Вторжения Жнецов.

— Думаю, нам лучше продолжить, — дипломатично вмешалась СУЗИ. — Следуйте за нами.

Управляемый ИИ синтетик, одетый в мундир Альянса, плавно развернулся и неспешно направился к кораблю. Несмотря на отсутствие внешних отличий, тело, когда-то принадлежавшее «Доктору Еве», за эти годы не раз прошло модификацию и ремонт — например, был установлен квантомеханический коммуникатор, который позволял СУЗИ управлять своей физической оболочкой на неограниченном расстоянии от мейнфрейма «Нормандии». Однако сейчас появились гораздо более совершенные синтетики, как в боевом, так и в бытовом плане, поэтому единственным предназначением тела СУЗИ остались вот эти экскурсии и сопровождение Джеффа. Сама же СУЗИ занималась поддержанием электронной системы защиты СБЦ — Совет слегка смягчил запрет на уже созданные ИИ, учитывая, КТО сейчас поддерживал в галактике мир. 

Джокер поднимался по пологому пандусу вслед за СУЗИ. Ему, как и подростку по имени Конорс, хотелось поскорее оказаться внутри, но если школьник просто торопился завершить экскурсию, то Джеффу Моро претило видеть «Нормандию» не в космосе, среди звезд, а посреди Президиума. Словно рыба, выброшенная на берег. Прошло сорок лет, но Джокер до сих пор переживал, что корабль сняли с полетов и превратили в памятник. 

«Нормандия» была установлена на крепкой платформе, в центре искусственной реки Президиума, и с обоих «берегов» к ней вели широкие дорожки, стилизованные под посадочные рукава космических доков. Сам корабль внешне также остался прежним — обшивку поддерживали в хорошем состоянии.

Джефф оглядел сегмент, под которым скрывался шлюз, и улыбнулся. Когда-то отсюда Джефф стрелял по коллекционерам... В первый и последний раз в жизни он участвовал в настоящей перестрелке.

Рядом с входом была установлена каменная плита, на которой были выбиты слова, подсвеченные голографическим дублем:

«Нормандия SR-2A, SSV Альянса Систем.

Корабль, подаривший нам жизнь!»

Джокер вспомнил, как однажды на плите обнаружили ещё одну голографическую надпись: «Создан „Цербером" ради нашего будущего!». Её быстро убрали, но кто-то успел пустить слух, и несколько месяцев в экстранете муссировались обсуждения на тему того, что «Цербер» на самом деле не уничтожен, а Призрак жив, но вскоре всем надоело. Сам Джокер считал, что это невозможно — ведь он лично участвовал в операции по захвату штаба террористической организации. 

«Просто сторонники у него ещё остались. Пустобрехи, которым неймется», — так думал Джефф Моро, даже не подозревая, как сильно заблуждается.

Однако к сегодняшней экскурсии это всё не относилось, и процессия, быстро миновав шлюз, оказалась на небольшом пятачке между БИЦ и кабиной пилота. Сначала здесь царил только красноватый свет резервных ламп, но СУЗИ тут же пробудила систему энергоснабжения ото сна: зажглись яркие осветительные панели, ожили аэрогелевые интерфейсы, начали активно перемигиваться огоньки приборов и механизмов — корабль, словно нехотя, просыпался. Разумеется, по сравнению со временами Вторжения Жнецов, на борту «Нормандии» было куда более чисто и ухожено. Доделали всё, что не успели перед Вторжением, убрали толстенные кабели, раньше подвешенные на потолке и вьющиеся по полу, закрыли всё блестящими панелями, навели красоту и лоск. Корабль выглядел почти так же, как когда Шепард в сопровождении Джокера, Миранды и Джейкоба впервые поднялся на борт фрегата «Цербера». В отличие от Альянса, Призрак успел вовремя закончить корабль, и это было второе, за, что Джефф был благодарен главе «Цербера». Первое — предложение о работе, когда Альянса списал Моро на берег. Больше Джокер не видел причин уважать Призрака.

Кабина находилась слева, а справа тянулся овальный проход, вдоль которого были расположены терминалы операторов БИЦ. Над каждым из них светилась голограмма с именем, званием и фотографией члена экипажа, который был приписан к терминалу. При желании можно было посмотреть краткую биографию, карьерный рост и список наград. Такие голограммы были установлены на каждом рабочем месте или боевом посту на корабле, в память о тех, кто их занимал. Если в разное время это были разные люди, или место соответствовало таковому на «Нормандии SR-1», устанавливалось сразу несколько памяток. Однако те, кто занимались этим, благополучно «забыли» про членов экипажа, являвшихся членами «Цербера», за исключением только самого Джокера, доктора Чаквас и Кеннета с Гэбби.

— Итак, мы... — начала было СУЗИ, но её тут же перебили.

Это была достаточно молодая, но уже довольно высокая и развитая для своего возраста азари. Она говорила спокойно и уверенно... даже слишком уверенно, а в голосе слышались ледяные нотки. Сложив руки на груди, азари спросила:

— Скажите, а почему там, возле входа написано, что этот корабль «подарил нам жизнь»?

— Да! На что вообще было способно это корыто? — тут же подхватил было Конорс, но азари, бросив на него испепеляющий взгляд, продолжила:

— Я прекрасно знаю, что «Нормандия» и её экипаж совершили много всего во время Вторжения Жнецов, но в таком случае то же самое можно сказать, про любой боевой корабль. Почему бы тогда не пойти в крайности и не заполонить Президиум всеми ними? Все внесли свой вклад, а не одна только «Нормандия»! — в её тоне проступили нотки гнева.

Учительница только вздохнула, но не стала ничего говорить — Арилина вела себя вполне воспитанно, и не было никакого основания одергивать её за эти слова. К тому же, старшая азари знала, что девочка потеряла «дедушку» на элкорском крейсере, который вошел в состав Объединенного Флота во время контратаки на Землю. Её мать очень сильно переживала по этому поводу и, очевидно, это передалось дочери.

Джокер воспринял слова азари как выпад лично в его сторону — ведь именно он всегда пилотировал «Нормандию» — и уже собирался едко поинтересоваться какой из «любых» кораблей в одиночку проходил через ретранслятор «Омега-4» или высаживал авангард в оккупированный Жнецами Лондон, но, к счастью, СУЗИ опередила Джеффа. ИИ были чужды психологические увиливания или оправдания, поэтому она ответила чистую правду:

— Причина кроется в том, что «Нормандия» — корабль капитана Шепарда, который, безо всякого сомнения, может считаться тем человеком, который сыграл самую важную роль в противостоянии Жнецам и именно тем, кто остановил Жатву, — тон СУЗИ как всегда был идеально спокоен, лишен всяких эмоций, а слова убийственно верны. Джокер про себя усмехнулся — таким тоном ИИ пикировалась с ним на мостике «Нормандии», пока они не смогли... «подружиться». — А без своего корабля капитан Шепард...

— Я знаю, к чему вы клоните! — снова перебила Арилина. На этот раз учительница успокаивающе положила руку ей на плечо, но юная азари сбросила её. — Но ваш хваленый Шепард точно также ничего бы не смог и безо всех остальных кораблей и их экипажей, которые участвовали в финальном сражении!

— Как вы сами верно заметили, «Нормандия» здесь одна. Все корабли объединенного флота физически невозможно, да и незачем помещать в Президиум Цитадели в качестве памятников, а это значит, что нужно выбрать самый знаменитый.

От такой прямоты ИИ Арилина едва не задохнулась в возмущении, но — надо отдать ей должное — сумела взять себя в руки и продолжить:

— Но я спрашивала не про место в Президиуме, а про надпись. Жизнь нам подарили все!

— Бесспорно. Но «Нормандия» это памятник, музей и символ, в отличие от «всех». 

— Все равно это несправедливо! — азари уперла руки в бока, подавшись вперед. Она выглядела достаточно забавно, пытаясь неосознанно «надавить» на СУЗИ, которая была выше Арилины на полторы головы.

— В мире органических существ много несправедливости. 

Это было последней убийственной каплей, с которой было трудно поспорить. Азари сначала даже приоткрыла рот от удивления, но затем, произнеся: «Вот как? Очень хорошо», — развернулась и направилась к выходу. Никто не стал задерживать её.

Позже СУЗИ объяснила учительнице, что если бы Джокер взялся отвечать, дело кончилось истерикой Арилины или большим скандалом. Она сама выбрала такую тактику поведения, потому что психологический портрет юной азари подсказывал ИИ два наиболее благополучных варианта развития событий: либо Арилина сдается перед неоспоримыми фактами и продолжает экскурсию, либо просто отправляется домой, не имея возможности дальше вести спор, но не в силах согласиться с аргументами СУЗИ.

Как бы то ни было, к вящей радости Конорса, снова прерванную экскурсию, наконец, продолжили и больше таких долгих задержек не случалось.

Сначала Джокер продемонстрировал детям свою стихию: кабину пилота. Пожалуй, для Джеффа Моро это было единственным интересным этапом экскурсии — о пилотировании он мог рассказывать часами. Джокер подробно объяснял предназначение всех терминалов, панелей и мест в кабине, а под конец, развернув своё кресло пилота, устроился в нем него, как в старые добрые времена. «Кожаная обивка всё такая же удобная... Ага! Отдельное третье спасибо Призраку за то, что позаботился о комфорте экипажа, а ещё техникам Альянса, что не скрутили кресла в свое время».

Джокер редко посещал это место, но ему было чертовски приятно ощутить легкий толчок от поворота сидения. Оказавшись перед широким пультом управления, Джефф Моро звонко хрустнул пальцами и, словно заправский пианист, слегка размял их. Затем, с нескрываемым наслаждением, лучший пилот Альянса провел рукой перед пультом — этим условным движением активировались интерфейсы. Вспыхнули оранжевые голограммы, подсвечивая пластинки аэрогеля, державшиеся в воздухе благодаря полю массы.

Рефлексы Джокера были отточены до предела — буквально за несколько секунд он опросил все основные системы корабля, и подготовил их к запуску, стараясь не смотреть на красный ограничитель в центре панели управления, который никогда не позволил бы запустить ядро, кинетический барьер и двигатели. Эта бляшка напоминала Джеффу о том неприятном эпизоде, когда посол Удина запер «Нормандию» в доке. «И теперь уже нет Андерсона, который дал бы этому склизкому слизняку по морде...», — Джокер криво усмехнулся, вспомнив рассказ адмирала о том, как он вломился в кабинет посла и снял блокировку, предварительно «отключив» Удину хорошим ударом в челюсть.

Ностальгия... в последнее время Джефф Моро всё чаще стал ей предаваться — сказывался его образ жизни. После того, как Жнецы перестали быть угрозой, Джокер все сорок лет управлял «Нормандией». Сначала под командованием Эшли Уильямс, наконец получившей полноправный статус СПЕКТР-а, потом майора Джеймса Веги. Затем были и другие офицеры, назначенные Альянсом — Джокеру однажды даже предложили самому занять это место, но он не захотел. Джефф Моро не видел себя никем, кроме пилота, и усиленно отказывался от многих повышений и переводов, иногда даже прибегая к помощи таких влиятельных лиц, как адмирал Хакет, чтобы его место не отдали другому пилоту. Но, несмотря на все проблемы с капитанами, Джокер летал! Он управлял космическим кораблем своей мечты — только это было важно. И всё-таки однажды пилоту пришлось «сойти»... когда «Нормандию» превратили в музей. После этого Джефф Моро сменил бесчисленное количество кораблей, каждый из которых он почти ненавидел, потому что они никогда не смогли бы заменить «Нормандию», несмотря на присутствие рядом СУЗИ. В конце концов, это прекратилось, когда подошел возраст, при котором запрещалось садиться за пульт управления действующих боевых кораблей, и Джокера окончательно «списали на берег». Он добился перевода на Цитадель в качестве инструктора-теоретика в одной из элитных летных академий — в основном, ради того, чтобы иметь возможность хоть изредка посещать «Нормандию»... вместе с СУЗИ. Он грустил по былым денькам, которые хоть и были опасными, но позволяли Джеффу Моро чувствовать свою значимость в этой жизни. Напоминали, что он, даже будучи инвалидом, стал лучшим пилотом Альянса. 

Но сейчас было не так... Джокер просто плыл по течению и являлся, что называется, одним из «героев вчерашних дней», о которых когда-то пела древняя земная группа.

«Герои вчерашних дней,

к героям вчерашних дней!»

А воспоминания всё чаше давали о себе знать... Сколько их связано с этим пультом, с этим креслом и кабиной!

Джокер моргнул и очнулся от старых воспоминаний. В тот раз всё закончилось хорошо...

Пилот рассеянно оглядел панель управления и поднялся, на прощание пробежавшись пальцами по аэрогелевому интерфейсу, участки которого вспыхивали от его прикосновений.

— Скажите, это ведь второй такой корабль? — спросил один из старших турианцев. — Первая «Нормандия» погибла?

— Да, совершенно верно. «Нормандия SR-1» была уничтожена во время патрульного рейда по... — СУЗИ принялась рассказывать турианцу подробности гибели первого фрегата и постройки нового, а Джефф снова помрачнел. Он до сих пор считал, что в смерти корабля и Шепарда виноват он, и никто другой. 

Сейчас Джефф хорошо помнил, что когда капсулу подобрали, костяшки его пальцев были сбиты в кровь — всё это время он просидел в почти полном оцепенении, лишь медленно и размеренно колотя одной рукой по переборке. Джокер понимал, что это он виноват в смерти Шепарда, и корил за себя за самоубийственную попытку спасти уже погибший корабль. Попытку, в результате которой капитан ушел вместе с кораблем.

Никто не говорил об этом, и никто не ставил смерть Шепарда в вину Джокеру, но это было и не нужно — сам Джефф Моро был полностью раздавлен. С того момента до самого возвращения Шепарда он не смел даже думать об Эшли, не то что посмотреть ей в глаза. Все на корабле знали, какие отношения связывали Уильямс и Шепарда, поэтому Джокер очень боялся реакции Эшли — он избегал её, и так ни разу не заговорил. Пилот вообще мало с кем тогда разговаривал, и вернуть прежнего лейтенанта Моро, бодрого, веселого и острого на язык, смог только Советник Андерсон. Однако почти все его усилия пошли насмарку, когда Альянс принялся искать виноватых. Разумеется, ни в одном документе, выпуске новостей или интервью об этом не говорилось, но именно Джокера сделали неофициальным козлом отпущения, что было бы в какой-то степени справедливо, если бы не общая компания Альянса и Совета по дискредитации Шепарда, и влияния, которое уже мертвый капитан ещё оказывал на галактическое сообщество. С одной стороны погибшему герою, конечно же, оказывался почет и уважение, но с другой... аккуратно, ловко и крайне настойчиво многие заявления Шепарда насчет Жнецов, Сарена и гетов были названы спорными, ошибочными, а тех, кто пытался возражать, просто отодвигали подальше. Сильным мира сего либо не нужна была паника, либо они действительно боялись поверить в правду.

Наверху поняли, что Джефф Моро раскусил их игру, и такой человек как он молчать уж точно не станет. Ему сказали, что если он начнет возникать, то из негласной причины смерти Шепарда превратится в настоящую мишень для толпы, а Моро ответил, что в таком случае служба может катиться к черту. Джокера «списали на берег» — убрали подальше как от глаз сослуживцев, так и общественности.

Ни Андерсон, ни Хакет не могли ничего поделать — оба были по рукам и ногам связаны парламентом Альянса, Комитетом Обороны и влиянием Совета.

Джокер в те времена едва не подружился с бутылкой, но нашелся человек, который не должен был ни на кого оглядываться и действовал так, как считал нужным для человечества... Призрак. Он пригласил лучшего пилота Альянса в «Цербер» и дал возможность снова летать, чувствовать себя полезным. Чего уж говорить о том, что через два года «Цербер» вернул Джокеру ещё и его капитана в комплекте с новой «Нормандией»...

Воспоминаний было много — бесчисленное количество. Джокер почти забыл, зачем он здесь, рассеянно слушая СУЗИ, которая зачитывала вслух сухую историческую справку. Однако бывшему пилоту снова не дали расслабиться. Стоявший неподалеку мальчишка, турианец с красными метками на лице, громко заявил:

— Аэрогелевые интерфейсы? — он издевательски засмеялся. — Я думал это старье можно только в музее найти... ах да, это же и есть музей.

— Ну, раз старье, тебе ведь не составит труда включить его? — коварно поинтересовался Джокер. Он знал, что последние сорок лет в космической отрасли активно развиваются новые нейронные интерфейсы — с помощью них пользователь образует с терминалом почти единое целое, управляя кораблем на интуитивном уровне. Всё упрощалось, всё становилось легче. Три года в старой летной академии теперь считались равнозначными нынешнему месяцу.

— Да у меня отец пилот! — заявил турианец. — Он учит меня уже давно! — подросток потянулся к панели управления, но интерфейс никак не среагировал на это движение.

Нельзя просто так взять и включить аэрогелевый терминал — это можно было сделать только в специальных перчатках или с помощью датчиков, вшитых в кончики пальцев, которые раньше вживляли себе все, кто занимался постоянной работой с интерфейсами.

— Эй! — возмутился подросток, когда не смог активировать панель в третий раз. — Эта штука сломана!

— Неужели? — Джокер шагнул к нему и нарочито выверенным движением опять провел ладонью над пустой панелью управления. Послушно вспыхнули оранжевые схемы, и интерфейс повис в воздухе.

— Так нечестно!

Казалось, турианец сейчас с размаху треснет кулаком по панели, но положение уже в который раз спасла СУЗИ:

— Думаю, мы достаточно засиделись. Пойдемте дальше!

Она повела всех прямо в БИЦ, но не спеша, чтобы успеть перечислить всех операторов, которые когда-то здесь работали.

А Джокер, шедший позади всех, наконец-то смог разделить школьников на несколько групп, для себя:

«Бездельники» — этим явно хотелось поскорее убраться с экскурсии и отправиться по своим делам. Им было наплевать и на «Нормандию» и на историю. Это были Конорс и ещё несколько подростков-людей. С ними три крогана, азари и два турианца. Треть класса. Они почти не слушали объяснений и что-то обсуждали между собой. То и дело раздавался издевательский смех и ворчание.

«Яйцеголовые» — они пока себя никак не проявили, но Джокер всё ждал, что вот-вот три саларианца, элкор и одна жутко-важная азари начнут поправлять СУЗИ. Впрочем, это было проблематично, если учесть, что она ИИ. Один из саларианцев даже что-то записывал на новомодный шаровидный датапад.

«Крутые» — четыре турианца и трое достаточно крупных кроганят. Смотрят на интерьеры и оборудование «Нормандии» с презрением и усмешкой. Им, может, и интересна старая техника, но они считают её полным мусором по сравнению с современными достижениями науки. Турианец, у которого «отец пилот», был из их числа.

«Нормальные» — по мнению Джокера. Несколько ребят — турианец, человек, ханар и кроган просто следовали за СУЗИ и вежливо слушали, косясь на окружающее их оборудование с легким восхищением. Правда, за ханара Джефф не брался говорить с уверенностью — что на уме у мини-медузы было трудно понять.

— А зачем вообще они здесь нужны? — один из «крутых» турианцев указал на терминалы операторов, о которых до этого рассказывала СУЗИ.

— Операторы это исполнители. Они непосредственно контролируют все процессы.

— Да с этим же любой ВИ справится! — скривился подросток.

— Сейчас — да. Раньше всё было по другому, — ответила СУЗИ, «скромно» умолчав о том, что даже нынешние ВИ уступают ей в возможностях.

— А ещё сейчас никто не сможет помешать, если ВИ внезапно съедет с катушек и начнет «ставить людей на колени», — усмехнулся Джокер. — Правда, СУЗИ?

— Это была шутка, — тут же пояснила ИИ детям. — Итак, перед вами боевой информационный центр, сокращенно — БИЦ, — добавила СУЗИ. — Это центр управления корабля — отсюда осуществляется общее управление и координация всех систем. 

Помимо аппаратуры, карты галактики, терминалов и мониторов, здесь было установлено множество голограмм разных правителей и полководцев, которые сыграли свои роли в Войне. Здесь были Хакет, Виктус, Совет в полном составе и многие другие. Также, вместо голограммы «Нормандии» над пультом контроля и управления парила вторая интерактивная карта галактики, которая с помощью цветных точек и стрелок показывала ход боевых действий.

СУЗИ продолжала рассказ, а Джокер, обойдя массивную столешницу контрольного пульта, остановился возле места помощника капитана. Он хорошо помнил, как раньше за ней почти всегда маячила Келли Чамберс со своим неизменным «Капитан, у вас новое сообщение!», а после неё — Саманта Трейнор, специалист по связи. И если о судьбе первой Джокер не знал ничего с того момента, как Жнецы напали на Землю, то вторая сделала неплохую карьеру. «Ещё бы, с такими-то мозгами...».

Джефф мало что понимал, когда Саманта увлекалась и начинала без остановки тараторить о технических подробностях, но другие оценили это по достоинству. Вскоре после Дня Мира, Трейнор получила хорошую должность в информационном комитете, который активно работал над восстановлением сетей связи, разрушенных Войной. Она добилась там заметных успехов и с хорошими рекомендациями была переведена в «Особую Группу по утилизации». Звучало это не слишком здорово, но на самом деле этот отдел разведки Альянса занимался поиском и исследованием технологий Жнецов, которые удавалось найти на бывших «полях» сражений. Дело это было не простое — «Стражи», как сейчас называли Жнецов, уделяли много внимания тому, чтобы не допустить попадания своих лучших технологий в чужие руки. Они потихоньку делились чем-то не слишком значительным, но все крупные секреты по-прежнему держали при себе — иначе бы их роль «галактической полиции» была потеряна ввиду отсутствия преимущества над остальными. Это уже не говоря про то, что Жнецы до сих пор продолжали самосовершенствование пропорционально развитию «младших рас» — все знали, что если они делились какой-то технологией, значит, уже нашли ей более совершенную замену. Но даже такие технологии являлись семимильными шагами в развитии науки — Призрак был бы доволен. Его мечта исполнилась только наполовину, ведь Жнецы возвышали не только человечество, но и эта половина была бы для лидера «Цербера» почти удовлетворительной. Впрочем, это мало кому было известно, и Джокер — не исключение. Призрака официально считали террористом, который ставил своей целью только захват власти.

Джокер мало что знал и о работе Трейнор в этой области — все было засекречено — но сейчас Саманта занимала пост консультанта по науке при правительстве Альянса. Год назад умерла её жена, с которой Трейнор познакомилась ещё на «Нормандии». Джефф помнил, что СУЗИ что-то докладывала ему про «беспорядки в душе» с участием Саманты и Эрики Салдри, но он только потом понял, что это значило на самом деле.

Dali и Джокеру за полезные советы и критику.

1721 за его «Post scriptum», который вдохновил меня на несколько идей, использовавшихся к этом рассказе.

Number_7seven за рекламный гигабар.