Сон. Глава 1

Жанр: драма, романтика;

Персонажи: свои;

Статус: в процессе;

Сквозь неплотно закрытые жалюзи пробиваются лучи. В маленькой спальне царит полумрак, лишь на столе бледно светится экран терминала. Шерон медленно выплывала из тягучего и сумбурного сна на берег реальности. Открыв глаза, девушка тут же перевела взгляд налево, но, увидев мягкий свет терминала без единого уведомления о входящих сообщениях, тяжело вздохнула и приступила к механическим утренним процедурам. Застелить постель, отправиться в ванную и наскоро умыться, пройти по короткому коридору в еще более маленькую, чем спальня, кухню, заварить крепкий чай, ухватить первый попавшийся кусок чего-нибудь съедобного и вернуться в спальню к терминалу. 

Некоторое время она без интереса просматривала сводки последних новостей, не особо вникая в смысл отображенного на экране текста. Встреча какой-то азари-матриарха с турианским послом, заседание Совета Цитадели по особо важному вопросу (позже она так и не смогла вспомнить, по какому). Был ли это захват корабля батарианских работорговцев или вооруженный конфликт наемников в ее собственном районе — ей всегда казалось, что все события проходят как бы мимо нее. Если бы террористы взорвали в ее доме бомбу, она бы, вероятно, так и осталась сидеть в своей пустой квартире перед бледным экраном терминала, не задетая даже этим происшествием. Будто она и не принадлежала этому миру или будто миру было абсолютно на нее плевать.

Шерон отставила пустую кружку, поднялась со стула и шагнула к окну. Если бы она жила на сотню этажей выше, из ее окна открывался бы захватывающий вид на кольцо Президиума — место обитания наиболее значимых персон галактики. Казалось бы, это всего пара десятков километров и пара десятков минут... Но Президиум был так же недосягаем для нее, как другая вселенная. Вместо этого прекрасного места, фотографии которого она столько раз видела в сводках новостей, из ее окна были видны только стены домов и пока пустые улочки. Ее квартира — одна из таких же маленьких квартир в одном из многих домов, похожих друг на друга как две капли воды в этих кварталах-близнецах. Девушка коснулась голографической панели на стене, и створка окна плавно отъехала в сторону. На Цитадели не существует дня и ночи, но в этом районе для большинства только наступило утро. Издалека доносился отдаленный шум аэрокаров и приглушенные звуки музыки из круглосуточного бара. Здесь никогда не происходило ничего интересного. Ее соседями были обычные работники магазинов, складов, офисов. Рядом с ней жило много представителей других рас. Несмотря на распространенность ксенофобских настроений, здесь все было не так. И сама Шерон была очарована другими расами, ей они казались чужими, загадочными и очень интересными. Но главной связью с другими представителями разумной жизни для нее был экстранет. Она никого не знала из своих соседей. Вдруг ее вырвал из задумчивости чей-то чересчур громкий для такого времени голос и последовавший за ним смех оживленной компании. Из-за угла показалась группа подвыпивших людей. Не только людей. Кроме двух мужчин и женщины, там были две азари, турианец и, кажется, даже саларианец. Один из мужчин энергично о чем-то спорил с турианцем, остальные весело подначивали противников, то и дело выкрикивая подсказки или слова одобрения, когда кому-то удавалось привести особо удачный аргумент. Человек снова что-то выкрикнул, отчаянно жестикулируя, и улицу огласил новый приступ смеха. Шерон резко стукнула по панели, и окно мягко закрылось, возвращая в комнату былую тишину.

Девушка тяжело опустилась обратно на стул, положила руки на стол, а на руки голову. Однако она резко встрепенулась, услышав знакомый звук входящего вызова; на экране высвечивалась табличка «Нэйрил Далвиус». Шерон тут же нажала на кнопку принятия звонка, и перед ней появилось изображение молодого турианца. Его лицо украшала красивая белая татуировка, удачно оттеняющая его темные пластины и практически черные глаза.
― Привет, ― девушка мягко улыбнулась. ― Спасибо, что позвонил.
― Ну, я же обещал, ― ответил Нэйрил. ― Твой отец связался с тобой?

Этот турианец знал о семье Шерон почти все. Пару недель назад они познакомились в экстранете, и с того момента разговаривали почти каждый день. Девушка успела ему рассказать о своем детстве, прошедшем на Земле. О том, как отец постоянно работал, как она практически не виделась с ним. Он организовал какую-то торговую компанию и постоянно отсутствовал, разъезжая по всей галактике, занимаясь делами, важность которых маленькая девочка не могла и не хотела понимать. Мать же была представителем фирмы отца на Земле и целые дни проводила на работе, оставляя следить за дочерью няню, которую, впрочем, тоже сменяла новая не позже, чем через месяц. Когда же Шерон подросла, родители уже отлучались в долгие поездки вдвоем. Друзей у девочки тоже не было. Ни в школе, ни потом, уже у элегантной и всегда грустной девушки, учившейся в одном из гуманитарных институтов Земли. Были одноклассники, были вечеринки, были непродолжительные отношения с парнями, которые никогда не продолжались дольше двух-трех месяцев. Но были и долгие ночи, проведенные в экстранете, живые споры на форумах и философские обсуждения в видеочатах. Как это ни странно, она особенно любила общаться по экстранету с собственным дедом. Он был отставным военным, жил на Цитадели, в выделенной ему за заслуги квартире. Эмори Анвин совсем не горел желанием приезжать в гости к своему сыну, с которым его разделяли не только огромные расстояния, но и старые ссоры и обиды. Шерон помнила деда по нескольким встречам, когда она уже училась в институте и не позволяла матери противиться визитам деда. Но полгода назад Эмори умер, завещав свое небольшое имущество внучке. Девушка была бесконечно рада возможности вырваться наконец из ненавистной родительской квартиры, и сразу после выпускного она перебралась в эту маленькую квартиру на станции. Однако она не знала, чем заняться. Пыталась искать работу, но не могла найти варианта, который ей бы по-настоящему нравился. Она не была чересчур застенчивой, нет, но почему-то теперь мысль о необходимости каждый день идти в какой-то офис, пытаться наладить отношения с сотрудниками, стараться сделать все правильно, заниматься чем-то не только для себя, но и для других ― все это пугало ее, и она не совсем понимала, почему. Хоть дедовых сбережений и могло хватить на несколько месяцев, Шерон все же понимала, что так не может продолжаться вечно. Однако все пять недель, что она здесь находилась, она вела очень замкнутый образ жизни. Лишь знакомство с этим турианцем что-то разбудило в ней, и она уже собиралась снова заняться поисками работы. Нэйрил даже убедил ее попытаться наладить отношения с отцом. Он говорил, что это важно, знать, что у тебя есть родные, которые могут поддержать в особо трудной ситуации, что нельзя просто болтаться между землей и небом в одиночестве, при живых-то родителях. Она не во всем была с ним согласна, но все же решила последовать совету приятеля и отправила отцу сообщение, выражая желание начать постоянное общение и посмотреть, к чему это приведет. И теперь она со дня на день ожидала от того ответа.

― Нет, ― девушка помотала головой, отвечая на вопрос турианца. ― Он же наверняка как всегда занят своей очень важной работой.
― Думаю, он просто собирается с мыслями.
Шерон усмехнулась. Она так долго не верила в возможность близких отношений с родителями, а этот турианец так уверенно говорил, что у нее все наладится...
― Уж и не знаю, что и думать.
― Думай позитивно.
―Постараюсь, ― она улыбнулась. ― Давай больше не будем об отце. Лучше скажи, как там твое лечение? В прошлый раз ты говорил, что тебя скоро выписывают.

Нэйрил был военным. Он получил ранение в ходе последней операции и теперь находился на станции-больнице. Он не очень много рассказывал о себе, однако Шерон знала, что ему было ужасно неприятно так долго находиться на реабилитации, пока его отряд продолжал выполнять новые миссии. Он начинал чувствовать себя бесполезным и никчемным. Однако чем ближе подходил день его выписки, тем радостнее он становился. Товарищи не могли его навещать, и турианец жаждал вырваться из раздражающего спокойствия и медлительности больницы и снова занять свое место в команде.

― Да, я, собственно, поэтому и звоню... Кхм... ― Нэйрил замялся, ― Я упросил врачей, пообещав, что не буду участвовать в очень сложных операциях пока. В общем, я уже завтра возвращаюсь в строй.
― Это же очень хорошо! ― оживилась Шерон. ― Поздравляю.
― Да, но... Похоже, это наш последний разговор.
― Что? ― глаза девушки округлились. ― Но... я думала... Ты ведь все равно сможешь выходить в экстранет, у тебя будут свободные дни. Я даже... я думала... может... Может, мы смогли бы увидеться!
― Шерон, ― мягко сказал турианец, ― я не думаю, что это возможно.
― То есть... ― девушка замолкла и отвела взгляд.
― Слушай, я знаю, у тебя все и без меня будет хорошо.
― Хватит уже кормить меня этими «все будет хорошо»!
― Шерон! Я тебе не нужен.
― Или, может быть, это я тебе не нужна, ― она вздохнула. ― Ладно, я поняла. Удачи тебе в твоей войне. Нет, не говори ничего! И, когда тебя в следующий раз ранит, не звони мне, ок? Я думаю, ты без труда найдешь еще кого-нибудь, чтобы скоротать время.
И, прежде чем он смог что-либо ответить, Шерон прервала связь.

После этого она быстро собралась и впервые за несколько последних дней отправилась на улицу. Ей стало невыносимо душно в своей маленькой квартире с этим ненавистным экраном перед глазами. Не то чтобы она не привыкла к резким расставаниям, но с момента ее приезда на станцию, этот турианец был единственным живым существом, с которым она могла нормально поговорить. Она считала его другом. И теперь чувствовала, будто он предал ее, хотя разумом и понимала, что на самом деле из них двоих это она все время заблуждалась, а он смотрел на ситуацию трезво.

Шерон долгое время бесцельно бродила по улицам, пока голод не заставил ее зайти в кафе и пообедать там. После она снова вышла на улицу, но ее отвыкшие от долгих прогулок ноги скоро запротестовали. Как раз в этот момент ей на глаза попался книжный магазин. Не особо выбирая, она приобрела себе какую-то книгу, скачала ее на инструментрон и вернулась в облюбованное кафе, где еще в течение какого-то времени тратила кредиты, пробуя разные сорта чая и пытаясь забыться в книге. Она вернулась домой усталая и опустошенная и сразу отправилась в спальню. Раздевшись, она забралась под одеяло и быстро уснула.

Отредактировано: Архимедовна.