Гарнизон. Глава 5.

Джеймс с безразличием уставился на устаревший голографический интерфейс молчащей радиостанции.

— Сейчас-сейчас… — приговаривал сержант, копаясь в настройках питания. — Связь будет. Только немного… Подправить.

— Ты уже десять минут правишь, — нетерпеливо бросил капитан. — Ты же мне сказал, что связался со штабом.

— Ну, штаб там или не штаб — сами решайте. Тут просто с батареей… Ах ты! — солдат резко отдернул правую руку. — Неполадки.

Спустя несколько минут сержант, наконец, вдохнул жизнь в это «чудо техники», и радиостанция заработала в полную мощность.

— Прием-прием. Говорит 2-я рота 6-ого батальона 9-ого пехотного полка, меня кто-нибудь слышит? — забубнил в передатчик сержант. — 2-я рота, 9-й пехотный. Меня кто-нибудь слышит?

— Частота точно та? — уточнил лейтенант.

— Так точно, — подтвердил Клэн и продолжил вызывать. — Говорит 2-я ро…

— Слыш… вас 2-я рот… с к… оворю? — сквозь помехи донесся чей-то голос. Затем на другой стороне что-то щелкнуло, и шумы практически исчезли. — Слышу вас, 2-я рота. С кем я говорю.

Купер оттеснил сержанта в сторону и четко проговорил:

— С вами говорит лейтенант Купер, командир 2-й роты 6-ого батальона 9-ого пехотного полка. С кем имею честь?

— Штаб-капитан Кенн Лайнли. Командующий обороной Арайса.

— Капитан? — не скрывая удивления, спросил Джеймс.

— Да. Мне «повезло» дежурить в штабе полка, от командующих офицеров никаких известий. Они либо мертвы, либо не имеют возможности выйти на связь, — раздраженно пояснил Лайнли и полушепотом добавил. — А мне теперь разгребать все это дерьмо…

— Ладно, плевать на звания. Капитан, как общая обстановка. А то мы тут как бы в осаде.

— Обстановка — дрянь. Нас теснят по всем направлениям, отряды неорганизованно отступают к опорным пунктам. Надеюсь, закрепившись, сможем продержаться до подхода наших. Лейтенант, докладывай, что там у вас.

— Вверенное мне подразделение закрепилось на господствующей высоте в медцентре близ промзоны. В результате многократных боестолкновений с превосходящими силами противника от роты осталось до 40% личного состава. Много трехсотых и гражданских. При поддержке разведгруппы «Фокстрот», нам удалось организовать оборону объекта. Боеприпасы на исходе, систем защит не имеем. Срочно требуется подкрепление и эвактранспорт для раненых и гражданских.

— Сожалею лейтенант, но эвакуации не будет. В городе тысячи гражданских и даже на них нет техники. А вот с подкреплением могу немного подсобить. Недалеко от вас находится сводная механизированная группа, сейчас отдам приказ, чтобы двигались к вам на помощь.

— И на том спасибо…

— Так, вот еще что — согласно приказу № 3 твоя рота с разведгруппой переформировываются в гарнизон Опорного Пункта № 14. Приказ: держать оборону до подхода основных сил.

— А они подойдут?..

— Подойдут лейтенант. Должны подойти. Держитесь парни. Держитесь. Конец связи.

Джеймс отошел от рации и вопросительно посмотрел на стоящего в стороне капитана.

— Мехгруппа — это хорошо, — высказал он свое мнение. — Только вот доберется ли эта группа до осажденной и изрядно потрепанной роты это большой вопрос. А еще больший вопрос — останется ли кого осаждать к их прибытию.

Купер кивнул в знак того что принял к сведению его мнение и хлопнув по плечу сержанта вышел на улицу. Раздраженно сплюнув, Джеймс осмотрел дальние подступы к позициям роты. Неважно, прямо скажем. Хилая баррикада, наспех сооруженная из чего попало при всем желании не сможет выдержать натиск бронетехники противника, которую тот, конечно же, пустит в бой. Хотя пришельцам тоже придется несладко. Если пойдет пехота, что не факт, каждый метр будет оплачен кровью захватчиков — пологие склоны без каких либо укрытий никто не отменял.

— Держатся… Держатся… — шипел лейтенант. — Да нас за полчаса в сырую землю уложат, если не раньше!

— И что предлагаешь? — взирая на него из под густых бровей, спросил Лорге. — Думается мне, вряд ли у тебя в кармане завалялся пяток тяжелых танков МТ-211.

— Что предлагаю… В здание отступать надо. Стены — хоть какая-то защита.

— Защита от чего? Один удар с орбиты или на худой конец мощная бомба — и будешь ты в газообразном состоянии бороздить просторы этой цветущей планеты. А так — шансы есть.

— Черт с тобой. Все равно мы все уже покойники, — лейтенант присел на корточки и облокотился спиной о стену.

— Отставить панику. Легион жив пока дерется хотя бы один из легионеров. О как!

— Огорчу тебя: мы — не легион, — вздохнул Джеймс. — Ладно, пойдем. Долг зовет.

Поднявшись, Купер устало посмотрел на частично скрытое дымовыми терриконами солнце.

«Может нам повезет, и мы благополучно дождемся подкрепления. А?» — мысленно спросил он неизвестно кого, не особо надеясь на ответ. А зря. Спустя пару секунд из-за рваного облака вынырнуло звено вражеских бомбардировщиков.

— Намек понял… — буркнул лейтенант и, схватив Михаэля за руку, заорал. — Воздух! Все в укрытие!

Первая бомба разорвалась на холме в том момент, когда офицеры практически добежали до позиций левого фланга. Детонация произошла довольно далеко от них, но все равно земля ушла из под ног и лейтенант только чудом не рухнул на землю. Михаэлю же повезло меньше. Он споткнулся о раскуроченный бордюр и с криком «Твою ж ты!.». полетел в глубокую воронку, оставшеюся еще после первого налета. Джеймс подбежал к воронке и протянул руку копошащемуся на дне капитану. Лорге успел лишь схватится за протянутую ладонь, как неподалеку прогремел еще один взрыв и лейтенант, подхваченный взрывной волной, пыльным мешком рухнул на только что поднявшегося Михаэля.

Купер сполз с капитана и перевернулся на спину, распластавшись по мягкой земле. Лорге тем временем выплюнул попавшую в рот глину и что-то сказал, однако, за частыми разрывами комроты не услышал ни слова. Тогда офицер подполз поближе и практически проорал тому на ухо:

— Я говорю, не война, а черт знает что! Ни тебе артиллерии, ни техники! Сидим тут, как кроты.

— Нашел время философствовать… — неодобрительно фыркнул Джеймс, выбираясь на поверхность. — Мама-перемама…

Реакцию лейтенанта можно было понять. Обстановка была, мягко говоря, сложной. А, чего юлить! Хреновой была обстановка! Звенья вражеских штурмовиков на запредельной скорости проносились буквально в десятке метров над землей, перемалывая в пыль все, что находилось на их пути. В каком состоянии была первая и последняя линия их обороны, Джеймс разглядеть не мог. Причиной тому явилось закрывающее обзор нагромождение ящиков с провизией и водой, еще в первые часы, вытащенные из больничных закромов, так сказать для нужд армии. Вот если выбраться хотя бы по пояс, а не как сейчас — одной головой… Но Купер прекрасно понимал что это неоправданный риск. Он спустился обратно — другого варианта, кроме как пережидать авианалет здесь лейтенант не видел.

Интенсивность бомбежки постепенно шла на спад, однако по одному Богу известной причине бомбы рвались все ближе и ближе к их импровизированному блиндажу, заставляя военных, матерясь в полголоса, вжиматься в землю.

Когда эхо последнего разрыва стихло, над холмом воцарилась звенящая тишина. Отчасти этому способствовало то, что абсолютное большинство людей на этой проклятой вершине лишились слуха всерьез и надолго.

— Закончилось?.. — спросил лейтенант и испугался, не услышав своего голоса.

Проведя рукой по лицу, пытаясь стереть прилипшую из-за выступившего пота грязь, но лишь размазав ее, Джеймс поднял взгляд к небу этой многострадальной планеты и успел увидеть только промелькнувшую хищным ястребом черную тень. Тишина.

 

Сознание возвращалось к нему медленно. Мысли словно тягучий кисель вяло текли по автострадам нервных узлов, принося с собой три извечный вопроса: «Кто я?» «Где я?» и «Что со всем этим делать?». На первые два вопроса его второй раз за день контуженый мозг смог найти ответы, а вот с последним возникли проблемы…

Купер открыл глаза, глубоко вдохнул и резко сел. От мгновенной смены положения перед глазами поплыли черные круги, а в череп словно застучали долотом. Закрыв глаза, он мысленно досчитал до десяти и разомкнул веки.

— Твою ма-а-ать… — прошептал он, пораженный увиденным.

Поразиться действительно было от чего. Бомба, разорвавшаяся буквально в пяти метрах от них, образовала смежную с той, в которой находился лейтенант воронку и только чудо, явившее себя в качестве проходящей под землей трубы отключенного водопровода, спасло его от верной смерти.

«Количество чудес на квадратный метр определенно зашкаливает», — подумал он.

Именно эта труба оградила его от веера раскаленных осколков, приняв весь удар на себя. Почему же относительно тонкий композитный материал выдержал поток раскаленного металла, и по какой причине другие поражающие факторы лишь вырубили и оглушили его, а не размазали тоненьким слоем по всему холму? Иногда лучше не разбираться, а принять все как есть, иначе есть риск сойти с ума. Особенно когда появляются более насущные заботы.

Джеймс почувствовал, что слух начинает потихоньку возвращаться, а вместе с ним возвращались не очень приятные для уха солдата звуки. К примеру, набирающая силу стрельба со стороны баррикад, звуки работающих ССД и тяжелый топот, отдающийся легкой вибрацией. Купер все-таки еще не до конца пришел в себя и уцепился за первую попавшеюся мысль — осмотреться.

Кое-как зацепившись за край воронки, он подтянул ослабевшее тело и тут же кубарем скатился назад. Учитывая то, что он увидел за эти секунды, такая реакция не вызывала удивления. Лихорадочно соображая, что делать в сложившейся ситуации, Джеймс взглядом наткнулся на капитана, свернувшегося калачиком на дне воронки. Офицер подскочил к товарищу и, перевернув его на спину, влепил тому пару пощечин.

— Где я? — пробурчал Михаэль, с трудом приходя в себя.

— В заднице Вселенной! — раздраженно крикнул лейтенант. — Вставай! Быстрее!

Он, не без помощи Купера, поднялся и, увидев то же что и Джеймс полминуты назад, судорожно сорвал со спины свою модифицированную винтовку.

— Совсем охренели, сукины дети! — не сдержался он, занимая оборону.

Капитан был прав, противник обнаглел до предела, если без зазрения совести высадил десант прямо в тылу у защитников! Пришельцы высадились аккурат между полуразрушенным зданием энерго-распределителя и позициями на левом фланге. Все что отделяло штурмовую группу в 15 бойцов от неприкрытого тыла солдат 1-ого взвода — два контуженных офицера с одной винтовкой на двоих.

Инопланетяне растянулись цепью и, не открывая огня, кинулись вперед. Редкие лучи солнца отражались от их отполированной брони, создавая впечатление, будто на людей движется дюжина горящих ослепительным светом ангелов. Хм, тут больше подойдет определение ангелов смерти. Лорге переключил оружие в режим стрельбы длинными очередями и со стальным, полным бесстрашной уверенности взором прильнул к штурмовому прицелу, открыв шквальный огонь. Ну, «шквальный» — это конечно сильно сказано. Естественно, бронированным штурмовикам огонь капитана не причинил ощутимого вреда, но эффект неожиданности сделал свое дело. Переводя прицел с одного пришельца на другого, при этом, не делая по конкретной цели больше трех выстрелов, капитан добился того, что противник, не ожидавший атаки с этого места, был дезориентирован и вынужден залечь. Купер в очередной раз убедился — без сомнения, шутливый капитан - профессионал своего дела.

Однако успех был временным. Очень быстро враг понял, что им противостоит всего лишь один человек. Пусть хорошо обученный и готовый погибнуть в бою, но один. Но одного они не учли — даже в такие технологичные времена на войне остается место подвигу. И кому как не людям знать об этом больше всего?

 Из широкой дыры в стене больницы — результат работы вражеской авиации — располагающейся примерно в тридцати метрах от отряда пришельцев неожиданно стали выпрыгивать люди. Лейтенант подумал, что они спасаются от какой-то угрозы в стенах медцентра, но дальше произошло то, что просто не укладывалось в голове офицера.

Люди… Гражданские… Те, кто до последнего времени укрывались в подвале вместе с ранеными. Выбравшись на улицу, отряд из двадцати человек с криками кинулся на вооруженного до зубов врага. Впереди их всех бежал ни кто иной, как сержант Гибс, командир уничтоженного 2-ого взвода. Зрелище было не для слабонервных. Люди, не имевшие ни малейшего представления о ведении ближнего боя на открытой местности, более того, лишь половина из них была вооружена, остальные же сжимали в руках кто палки, кто еще какую ерунду. И вся эта необученная толпа бросилась на профессиональных бойцов…

 От увиденного лейтенант на пару секунд потерял дар речи, а затем забрал у капитана висевший у него на поясе нож «Обсидиан» и на пару с Михаэлем выскочил из воронки. Тем временем «ополчение» преодолело расстояние до противника и вступило в неравный бой. Эти тридцать метров дались им дорого. Если заменить кровавые подробности сухой статистикой, то из двадцати ополченцев в бой вступили лишь одиннадцать. Но даже для этих «счастливчиков» все только начиналось. Люди, вооруженные арматурами, палками, а кое-кто даже баллоном огнетушителя, сцепилась в схватке с бронированными убийцами, имеющими превосходство в вооружении.

Джеймс достиг схватки и сходу вонзил изогнутое, эбонитовое лезвие «Обсидиана» в глубоко посаженную глазницу инопланетного солдата, прицелившегося в душившего врага сержанта. Лейтенант не стал вытаскивать нож, а выхватил из рук бьющегося в агонии адской боли штурмовика винтовку и ловко перехватил неизвестное оружие. Слава Богу, спусковой крючок был на положенном месте. А то кто их, пришельцев, знает…

Двумя точными очередями Купер сначала вывел из строя щит ближайшего врага, а затем разнес его уродливый череп в клочья. К слову сказать, ни на одном из диверсантов не было шлема, да и броня у них была несколько иная, нежели у тех с кем офицер сражался раньше.

 К тому времени, как людям удалось уничтожить половину вражеского отряда, в живых остались только лейтенант, капитан и сержант. И теперь озлобленному врагу ничего не мешало резко разорвать дистанцию и просто напросто расстрелять отчаянных защитников Опорного Пункта. Как ни странно, так они и поступили, так как трое смертельно уставших солдат уже не могли связать их ближним боем.

Джеймс увидел, как пришелец, которого он собирался ударить винтовкой, словно дубиной, вдруг отскочил назад и поднял оружие, хищным взглядом сверля противника. Купер инстинктивно зажмурился и вздрогнул, услышав стрекот штурмовых винтовок. К своему удивлению, он не рухнул, пораженный длинной, панической очередью. Выйдя из оцепенения, лейтенант открыл глаза и увидел следующее: все штурмовики, прошитые кинжальным огнем, лежали на земле, забрызгав всю округу голубоватой кровью.

 Как оказалось, их спасли солдаты, закрепившееся на крыше теперь уже полуразрушенного главного корпуса. Четверо бойцов за считанные секунды изрешетили почти всех бойцов противника, остальные кинулись врассыпную, но и их настигли смертоносные пули.

Лейтенант с трудом разжал закостеневшие от перенапряжения и страха пальцы, выпуская из рук инопланетную винтовку. Пару секунд он стоял не шевелясь, а затем, немного придя в себя, осмотрел поле боя. Эту битву они выиграли очень дорогой ценой — жизнями мирных жителей, добровольно отправившихся практически на верную смерть ради, не побоюсь этого слова, защиты человечества. Ошеломленный исходом схватки, Джеймс схватился за голову и, опустившись на колени полушепотом, сбиваясь, заговорил:

— Ты… Ты… КАКОГО ЧЕРТА?!

Гибс подавленно ответил, не пытаясь оправдаться:

— Сэр… Я… Так было надо. Если бы не они, — они указал на тела гражданских. — Мы… Мы бы не смогли…

Сержант вдруг замолчал и отвернулся, пытаясь скрыть невольно выступившие слезы. Лишь капитан оставался относительно спокоен. Конечно, его тоже поразил такой исход, но за время службы он научился не давать воли эмоциям в критических ситуациях, требующих трезвого ума.

— Их будут помнить, — сухо пообещал он. — Да они герои, черт возьми! Но если сейчас мы не возглавим оборону этого, мать его, холма…

Комроты кивнул, подобрал винтовку, и вяло поднявшись, потрусил вслед за Михаэлем к позициям 1-ого взвода, перестрелка у которых набирала обороты. За ними побежал сержант, кинув прощальный взгляд на тела погибших ополченцев. Они достигли траншей как раз когда вражеские отряды пошли на штурм. Противник не шел сплошной стеной под звуки боевого марша, все было намного прозаичнее. Отряды по 3-4 солдата рассыпались по пологому склону, словно горох и, стреляя на ходу, бежали вперед, ежесекундно неся потери убитыми и ранеными. Однако и солдатам Альянса приходилось несладко, особенно много хлопот доставляли вражеские БМП, ведущие огонь прямой наводкой.

Джеймс, пригибаясь, бежал по окопу в поисках комвзвода, периодически огибая ведущих огонь бойцов.

— Где взводный?! — спросил он перезаряжающего винтовку солдата.

— Там был! — солдат указал на дальний конец баррикады.

— Понятно, — прошептал лейтенант и повернулся к Гибсу. — Сержант! Дуй в здание и принимай командование над тамошним отрядом. Похоже, придется отступать. Все понял?

— Так точно, сэр! — гаркнул он и гуськом побежал обратно.

Купер кинулся дальше по окопу, но не успел сделать и пяти шагов как сзади прогремел взрыв. Взрывной волной его сбило с ног и впечатало в грунт, а в довершение присыпало поднятой взрывом землей. Открыв глаза, он увидел у себя перед носом оторванную кисть, сжимающую в окровавленных пальцах БПВ (Официально — БПВМУ — Блок Питания Винтовки Масс-Ускорителя. Стальной брусок служивший источником боеприпасов. Прим. автора). Джеймс обернулся и разглядел курящийся дымок и воронку на месте где секунду назад сидел солдат.

Поднявшись на четвереньки и подползя к капитану, Купер потормошил его за плечо.

— Ты как, живой?

— Что?! Не слышу ни черта! — проорал он.

— Ну, это не смертельно…

— Что!?

— Я говорю, иди за мной! — лейтенант жестами показал что нужно делать и только после того, как капитан утвердительно кивнул, отправился дальше.

Офицеры застали сержанта в дальнем конце окопа, где он безуспешно пытался отсечь врагов, заходящих им во фланг. Когда-то в этой огневой точке находилось больше солдат, о чем красноречиво сообщали трупы на дне окопа. Лейтенант с капитаном поддержали сержанта Мейнфилда огнем, заставив очередную группу пришельцев залечь, тем самым выбив себе время на короткий разговор.

— Сэр! Сейчас от взвода ни хрена не останется! — заорал сержант. — Надо отступи…

Земля под ногами внезапно сильно дрогнула, чуть не сбив всех троих с ног. Эпицентр толчка располагался где-то в тылу позиций взвода. Военные синхронно повернулись…

— Твою мать… — прошипел лейтенант.