Жизнь удалась! Глава 6. Там, где кончается путь.

Жанр: драма, экшн;

Персонажи: ОС;

Ночка выдалась адской. Джон не знал, какая стоит температура, но выше минус тридцати не дал бы. Днем было еще тепло, хоть солнца и не было. Он полз весь день, не обращая внимания на усталость, почти не делая перерывов, пока не добрался до скал. К этому времени уже смеркалось. Он перекусил, глотнул из фляжки, отогретой еще у «Атласа», снова пополз вперед. Температура начала стремительно падать. Даже активно двигаясь, он дрожал от холода. Теплая подкладка помогала слабо, но все же не давала замерзнуть насмерть. Он упорно двигался вперед, как когда-то в тренировочном лагере Альянса под громогласные вопли Алекса, наплевав на боль в сбитых локтях и запястьях, на лужи грязи, имитирующей болотистую местность, на вонь гниющих останков какой-то живности. Как бы не менялась манера ведения войны, спецподразделения готовят одинаково.
Ползти вверх, даже по следам «Мако» было нелегко. Он скользил по утрамбованному тяжелыми машинами и толпой людей снегу, ругался, всаживая в него нож, подтягивался, снова всаживал, и снова подтягивался. От пробирающего холода руки слушались плохо, плюс еще ветер дул в лицо, поднимая снежную пыль. По пути попался провал в скале, но Джон решил, что лучше поползет дальше, чем попробует укрыться в пещере, где скорее всего замерзнет. Он уже наплевал на ноющие раны, и с остервенением перебирал руками, пробираясь все выше. Если бы осколки не прижгли раны, сейчас бы ни к месту появилось кровотечение.
Джон двигался все быстрее, будто пронизывающий холод подгонял его пинками. До вершины оставалось совсем немного, и он работал уже на пределе, лишь бы поскорее влезть наверх, увидеть, что он полз сюда не зря, что покрытое расстояние и вынесенные мучения не напрасны. Он как заведенный механически выбрасывал руки вперед, цеплялся за твердые следы от протектора «Мако», резко подтягивался, помогал левой ногой толкать тело выше. Стало даже немного теплее.
Добравшись до вершины, Джон перевернулся на спину, расслабился, рассудив, что может немного передохнуть. Дышать было тяжело, ледяной воздух врывался в легкие, обжигал их, со свистом выходил наружу облачками пара, сердце бешено колотилось. Он почувствовал, что вспотел, одежда под броней промокла. Через пару минут уже снова начал пробирать холод. Джон выдохнул, перевернулся на живот, и наконец посмотрел на вид, открывшийся глазу. И посмотреть было на что. У подножия горы полыхал крейсер, судя по знакам, «Цербера». Вокруг валялись тысячи горящих обломков, контейнеров, покореженные остатки какого-то оборудования, остовы истребителей, «Атласов», челноков, прочей техники. Иногда громыхали взрывы, им сопутствовали поднимающиеся к мрачному небу столбы пламени и почти не видного в темноте черного дыма. Их эхо отражалось от гор, расходилось вдаль.

Корпус корабля почти переломился пополам, из вскрытых отсеков поднималось пламя. Обшивка изобиловала огромными рванными пробоинами, БИЦ разнесло взрывом, инженерная палуба отсутствовала полностью — ядро двигателя взорвалось. Почти все отсеки со спасательными капсулами подверглись обстрелу. Можно смело сказать, что спастись с этого крейсера наверняка никому не удалось. Если даже кому то удалось пережить обстрел, то приземление точно добило.
Столкновение с землей произошло километрах в двух, туда уводил глубокий след, помеченный горящими обломками. Остатки отвалившихся двигателей догорали на середине борозды. Все это смотрелось в ночной тьме очень зрелищно. Отблески пламени слепили, не смотря на сильный ветер, в воздухе стоял резкий запах гари. Вот что бывает с теми, кто идет в бой с самым новейшим крейсером Альянса.

Джон смотрел как зачарованный. Радовался, что его не было на этом корабле. Новейшие орудия легко прошили и щиты, и корпус крейсера, калибр поменьше разнес вражеские пушки, БИЦ и отсеки со спасательными капсулами, полностью лишив экипаж возможности управления кораблем и стрельбой. Быстро, хирургически точно, расчетливо, оставив врага без малейшего шанса дать сдачи. Тактика «Цербера» пошла против них самих. Чертовски приятно ответить им той же монетой.
Внимание Леки привлекло движение. Сначала он подумал, что показалось, просто мираж от яркого света. Но нет, внизу действительно кто-то двигался! Джон вжался в снег, устремил взгляд вниз. Рядом со стыковочным шлюзом бродили темные человеческие силуэты. Некоторые были более грузные, но это могла быть и броня. Он даже не считал, сколько их. Его взгляд был прикован к массивной тени, прятавшейся за одним из больших обломков. Что это? «Молот»? «Атлас»? Жнец? Невиданная ранее техника «цербера»? И видит ли она его? И кто это вообще? Друг или враг? Если бы он не потерял винтовку с хорошим прицелом... Джон продолжил следить за силуэтами, строя догадки, что они делают. Судя по движениям, скорее всего осматривают покойников. Их от сюда не видно, лишь непонятные темные пятна. Силуэты задерживаются, потом идут к следующим. Некоторые не двигаются, видимо, следят за обстановкой. Леки не знал, видят ли они его, как не знал и того, радоваться этому или нет. Если это враг, то конечно, пусть лучше не видят. Но если друг, то в его интересах, чтобы его увидели. Хотя, это с какой стороны посмотреть. Могут сначала и пальнуть, а потом разбираться, надо было или нет. Тут до них не доорешся словами, мол, я свой, далековато.

Через минут десять силуэты собрались в кучку, видимо, что-то обсуждают. Постояв минуту, дружно двинулись противоположную сторону от Джона. И тут его сердце пропустило удар. Массивная тень покинула свое укрытие, выбралась на свет. Пламя тут же заиграло отблесками по наклонной броне. Это был «Мако». Тот самый третий «Мако», что прилетел на транспортнике и бился на их стороне! Тот, которого и не хватало на поле боя! Следом за ним шагал «Атлас» знакомой черной окраски. А это значит, что внизу друг! Все, кто выжил в битве у руин, и добрался сюда! По чьим следам и полз сюда Джон! И теперь они уходят!
Леки, не понимая бессмысленности своих действий, начал махать руками и орать по всю глотку, призывая обернуться. Но очень быстро сообразил, что это бесполезно, и резво начал сползать на заду, упираясь здоровой ногой в следы протектора «Мако», чтобы не поехать вниз. Дыхание очень быстро сбилось, он зашелся в кашле, но продолжал упорно сползать вниз, стараясь не соскользнуть. Но, как бы он не хотел этого избежать, это случилось. Он в очередной раз уперся ногой в след, но тот предательски рассыпался, и Леки поехал вниз, не успев сообразить что случилось. А когда сообразил, попытался сначала затормозить, но, потерпев неудачу, попробовал хотя бы управлять спуском. Тщетно. Он катился на спине, вращался, бессмысленно махая руками в попытках хоть за что-то зацепиться. В конце концов он попросту перевернулся на живот, его тут же подбросило, и поездка превратилась в кувыркание. Несколько раз он приземлился на больную ногу, вскрикнул от боли.

Он в последний раз приложился о твердый снег, подлетел, приземлился, проехался вперед пяток метров, набрав полный шлем снега. Голова кружилась, все тело ныло, нога вообще пылала адской болью. Похоже, имеет место вывих. Если не броня, добавились бы и сломанные ребра. Хотя, судя по ощущениям, перелом все-таки имеет место. Джон перевернулся на спину, снял шлем, вытряхнул, выплюнул пару комьев снега, надел обратно. Выгнувшись, посмотрел на удаляющиеся силуэты. Тут же забыв про головокружение и боль, снова пополз вперед, пытаясь докричаться, но из горла вырывался только низкий хрипящий звук — видимо, сорвал горло, пока вопил на вершине. Прибавить еще нехилую простуду, усугубленную холодом. Пока ползал, он не чувствовал, но сейчас ясно понял, что серьезно заболел.

Джону казалось, что он ползет вполне резво, но на деле оказалось, что за минуту мучений он преодолел всего пару метров. В конечном итоге он просто выдохся, и распластался на снегу, скрипя сердцем смотря, как силуэты удаляются все дальше. Вскоре они ушли в темноту. Видно было, как пилоты машин включили фонари. Широкие лучи вспороли мрак, пролив свет на сотню метров вперед. Но Джону было уже все равно. Он почувствовал, как растревоженные резким движением раны кровоточат. Автоматическая аптечка тут же ввела необходимые препараты, и издала неприятный звук — запас медикаментов полностью истощен. И в пенале их осталось кот наплакал. При чем, тех, что уже не потребуются.

Джон медленно перевернулся на спину, посмотрел в мрачное небо. Ни звезды. Все затянуто темными тучами. Удручающий вид. Как раз под его настроение. Он был раздавлен, опустошен, в полном отчаянье. Последний шанс на спасение выскользнул из рук. Если бы он додумался, что это друг, если бы открыл стрельбу в воздух, привлекая внимание, если бы... да, если бы. Если бы черт его не дернул укрыться за тем проклятым челноком, он бы был либо мертв, либо жив и с ногой. Да и чего теперь рассуждать, если бы да кабы. Смысл?

Джон пролежал без движения почти полчаса. За это время он сильно замерз. От пылающего крейсера шло много тепла, но до него еще нужно доползти. Леки открыл глаза, в которых можно было прочесть полное безразличие ко всему. Пустые. Они просто есть. Но совершенно ничего не выражают. Он перевернулся на живот и пополз вперед. Он действовал скорее механически, придерживаясь плана остаться в живых. Но уже сам в него не верил. Просто делал то, что делал весь день — полз вперед.
Подобравшись как можно ближе, он лег на большой прогретый кусок обшивки. Металл будет долго отдавать тепло, хватит как раз, чтобы тихо умереть.

Джон чувствовал жар. Не от бушующего пламени, и не от горячей стальной плиты под ним. Он раздирал его изнутри. Горело все тело, в голове пульсировала боль, горло сковал отек. Дышать тяжело, воздух будто раздирал глотку при каждом вдохе, на выдохе сопровождаемый протяжным хрипом. Джону было плохо. Очень. Он не знал, что подхватил, гангрену, или воспаление легких, а может это гипотермия. Да и ему было все равно. Лишь бы поскорее зараза его добила, чтобы не мучился. Пустить себе пулю в лоб он не позволит, но и попытаться выбраться тоже не собирается. Идти было некуда. База Альянса слишком далеко, чтобы добраться до нее в таком состоянии. Так же бессмысленно двигаться дальше по следам отряда. Пешком еще может быть, но не в теперешнем положении. Теперь ему глубоко начхать на собственную судьбу. Сейчас он больше думал о тех, кто ждет его живым.

Приступ кашля сбил его с мысли. По горлу будто битым стеклом прошлись. Голова вспыхнула болью, вены на висках набухли, казалось, будто эта боль течет по ним. Джон рефлекторно приложил руки к вискам, но пальцы наткнулись на покрытую паутинкой царапин и трещин шершавую поверхность шлема.

Уняв мучительный приступ кашля, Леки перевернулся на бок, закрыл глаза. В голове плавали образы матери и Дэли. Мысль о том, что мать останется одна, била по сердцу с силой профессионального боксера. Все родные погибли в конфликтах и войнах, оставив после себя лишь память. И теперь он, Джон, пополнит их списки. Погиб в бою. Еще один крест на их родословной. Остается только мама. Гордая за отдавших жизнь во имя общего блага сыновей, тоскующая по погибшему мужу, дяде. Сестра уже давно лежит в красных песках Марса, погибшая во время нападения на ученных, открывших протеанские руины. Одна во всей вселенной. Остается только рыдать над могилами близких в ожидании своего последнего часа. А Дэли? Память услужливо подсунула картину, когда она сидит в обнимку с его фотографией. Раньше в такие моменты она всегда была счастлива, а теперь... теперь, она будет прижимать ее к груди и рыдать. Рыдать о невосполнимой потере любимого, обещавшего построить для нее дом на родной планете. Она больше никогда его не увидит, не обнимет, не поцелует, не ощутит тепло его прикосновений, нежных ласк, любви. Подобно матери будет рыдать над могильной плитой, на которой высечено его имя. Одно из миллионов, увековеченных в камне. Она даже не сможет в последний раз увидеть его, мертвого. Хотя, это ей лучше не видеть. Она не заслуживает такого.

Джон был противен самому себе. Он обещал ей, что вернется! Обещал! И не вернулся! Обещал и матери, что все будет хорошо! Они никогда его не увидят! Ни живого, ни мертвого! Никогда! Он труп! Труп, не сдержавший простых обещаний, данных самым дорогим ему людям во всей проклятой галактике! Он с силой саданул кулаком по железяке. Потом еще раз. И еще. И бил, пока рука не начала ныть от боли. От злости в висках застучало, раны снова заболели, жар превратился в пожар. Но сил больше не осталось. Джон часто дышал, морщился от боли в горле. Вскоре перед глазами все поплыло, голова закружилась. Он провалился в беспамятство. А может заснул. Или умер. Ему было все равно.

 

Иллюстрации: Chilis53.
Отредактировано: Rogue_Godless.