Коллекционный гамбит. Часть 6

«Загробная жизнь» возвышалась над всем и вся словно Вавилонская башня древней Земли, Семь уровней вверх и три вниз от центральной площади Омеги, всего десять огромных этажей веселья, исполнения желаний, самого разнообразного алкоголя рекой, денег, переходящих из рук в руки и все равно стекающихся в карманы Арии. Сюда приходили за отдохновением, найти женщину на ночь или просто провести время, желающих посетить клуб было столько, что некоторым приходилось записываться за месяц, чтобы уже через час покинуть заведение вперед ногами и не всегда в здравом состоянии. 

У широкой лестницы, над которой красовалась гигантская голограмма танцующей азари, поверх роскошной вывески в огненных цветах всегда было людно. Длиннющая очередь не уменьшалась, поскольку внутрь пускали ограниченное количество существ. Некоторым счастливцам, тем или иным способом везло получить приглаше-ние через VIP вход, либо от самой Арии, либо от кого-то из ее приближенных, но таких было не более десятка на сотню. Массивный и невозмутимый элкор стоял у входа, перекрывая своей тушей дверь. На памяти многих завсегдатаев клуба, ему не раз пытались угрожать, поносить почем свет стоит, подкупить, применить оружие и все лишь бы прорваться внутрь. Всегда находилось несколько горячих голов, которые никак не хотели поверить, что это невозможно. Никто не знал, какой договор был у него с хозяйкой «Загробной жизни», но свою работу он вы-полнял на отлично. 

Страха у него не было вовсе, равно, как и чувство юмора, в привычном для других рас смысле, отсутствовало, наверное, с рождения, говорил он немного и всегда с исключительной вежливостью. На угрозы он попросту не реагировал, на оскорбления не обращал внимания, деньги принимал с искренней благодарностью, но внутрь все равно впускал не раньше, чем оттуда выходили, выползали или выносили равное просителям количество существ. Для особо рьяных любителей помахать оружием, неподалеку всегда ненавязчиво крутились несколько вооруженных наемников, готовых в любой момент прийти на помощь. Такое, правда, случалось нечасто, слишком быстро разошлась по станции история, в которой элкор-вышибала «Загробной жизни» просто сел на несчастного батарианца, рискнувшего навести на него пистолет. 

Джейкоб, Грант и Самара стояли в очереди вот уже сорок минут, и возле них уже успело образоваться свободное пространство. Никто не хотел находиться рядом с изнывающим от безделья восьмифутовым кроганом в тяжелой броне и при оружии, да и присутствие странной азари с хмурым лицом не добавляло спокойствия. 

Пребывание на Омеге, для Самары, после того, как ее дочь нашла здесь свою смерть, стало в тягость, не столько по каким-либо легко объяснимым причинам, сколько почему-то, чему она сама не могла дать определе-ние. Непонятная грусть, охватывала ее каждый раз, когда она смотрела по сторонам, на этих существ, любой из которых был на девяносто процентов виновен хотя бы в одном преступлении и на сорок пять процентов виновен хотя бы в одном преступлении, которое проходило бы по Кодексу юстициаров. Но при всем этом, в каждом из тех, кого она видела вокруг себя, Самара находила частичку того, чего не было у нее. Неужели с каждым годом, с каждым прожитым годом она теряла все больше от самой себя, сжигая кусочки своей души в биотическом горниле Кодекса, превращаясь... в кого? Неужели Моринт была права, в тех словах, которые она выплюнула ей в лицо своим последним вздохом? 

Кто больший монстр — я, живущая такой, какой меня создала Богиня, или ты, презирающая меня за то, что во мне частица тебя?

Азари опустила голову и вздохнула, по привычке стараясь, чтобы окружающие не заметили это, столь яв-ное, проявление эмоций, не приличествующих юстициару. Там, в космосе, на корабле Шепарда, Коллекционеров, по ту сторону ретранслятора Омега 4 все было гораздо проще, там не нужно было думать, там она не была пре-доставлена своим мыслям, спасаясь либо в утешении медитации, либо в пылу боя, где ее навыки были нужнее, чем тонкое настроение ее души. Шепард стал для нее ядом, показав другую жизнь, не ограниченную рамками Ко-декса и она уже не была уверена, что сможет вернуться к прежнему, когда останется одна. 

Но почему «когда», почему не «если»? Почему обязательно должен продолжаться этот замкнутый круг? Так много вопросов, на которые нельзя дать ответ однозначно, прямо, так, как она привыкла. Чтобы отвлечься от несвоевременных мыслей, Самара обратила взгляд на своих спутников. 

Грант выглядел откровенно несчастным, вся натура крогана восставала против вынужденного бездействия, когда инстинкты настойчиво побуждали к активности. Ради чего это унизительное ожидание? Если ты вынужден ждать чего-то, это значит, что ты просто не можешь добиться этого силой. Он мог, он мог бы справиться с этим варреном-переростком на входе, никто бы не рискнул связываться с ним, и только обещание во всем слушаться Джейкоба, данное Шепарду, удерживало его от решительных действий. Твое слово должно быть нерушимым, иначе ты не воин, а мерзкий пыжак. Но нужно ли слушаться того, кто за все время пребывание на этой шумной и вонючей станции не сказал ничего, чтобы касалось его, Гранта обязанностей? И не значит ли его молчание такое себе одобрение и предоставление ему полной свободы? Значит или нет? Кроган зыркнул исподлобья на темно-кожего человека, который до сих пор не представлялся ему достаточно внушительным, чтобы исполнять все его приказы. Тот молчал и даже не смотрел на него. 

Вот Шепард бы уже что-то сказал или сделал. Грант посмотрел на мрачную азари, попытался поймать ее взгляд, ему было непривычно искать одобрения у самки, но он видел, на что она была способна в схватке. Ника-ких сомнений, она воин, бой на корабле насекомоподобных Коллекционеров доказал это. Уж она-то должна знать, что чем дольше позволять кому-то помыкать тобой, тем меньше у него будет уважения к тебе. Его надежды не оправдались, азари заметила, что он смотрит на нее и лишь покачала головой в ответ. Тягостное ожидание продолжалось. Грант был готов взвыть от досады. 

Чтобы не потерять лицо, он поискал глазами какую-нибудь жертву, для вымещения на ней своего раздра-жения. Один четырехглазый батарианец, одетый как пестрый попугай, так вроде бы капитан называл ярких и цве-тастых птиц с Земли, как оказалось, уже некоторое время что-то говорит ему на своем родном языке, с возмути-тельно вызывающим и раздраженным видом. Четырехглазик был чем-то недоволен, он даже рискнул положить руку на пистолет, чтобы выглядеть внушительнее. Грант сжал кулаки и приготовился от всей души вмазать наха-лу, но в последнюю минуту передумал, не желая расстраивать азари. Поэтому он лишь наступил батарианцу на ногу, как мог незаметно схватил его за запястье руки держащей пистолет и сжал, ломая такую хрупкую кость. Все четыре глаза несчастного широко распахнулись, в них читалось явное удивление, впополам с болью. Он раскрыл рот желая заорать от боли, кроган понимал это желание и в другое время дал бы ему это сделать с превеликим удовольствием, но Шепард четко сказал — не привлекать к себе лишнее внимание. Поэтому Грант поднял вторую руку и легонько тюкнул батарианца кулаком в висок, чтобы не убить, а просто оглушить. 

Пострадавший рухнул как подкошенный, а кроган смущенно отпихнул его ногой в сторону и посмотрел на Самару, но та ничего не сказала. Удовлетворенный ее молчаливым ободрением. Грант нацепил на себя свирепый вид и приготовился подождать еще немного, пока его терпение не лопнет окончательно. 

Мысли Джейкоба были далеко и нужно отметить, что предстоящее задание интересовало его в гораздо меньшей степени, чем должно было. Господин Тейлор чувствовал себя препаршиво и во многом из-за того, что не знал как себя вести по отношению к последнему приказу капитана. С одной стороны — он знал Миранду долгое, очень долгое время, некоторый период они даже были вместе, хотя это не продлилось надолго и во многом по его вине. И хотя он не одобрял неуставных отношений, тем более с вышестоящим по чину, он не мог не радо-ваться за нее, наконец-то, нашедшую свое счастье. 

У Джек были причины не любить Миранду, черт, да после того, что активисты Цербера сделали с ней на Прагии, у нее были причины просто ненавидеть всех, кто принадлежал к этой организации. Но, несмотря на то, что большая часть людей на Нормандии составляли сотрудники Цербера, Подопытная Ноль избрала главным объектом своей ненависти именно Лоусон. Джейкобы видел и знал, еще бы ему не знать, ведь за последний ме-сяц он провел с ней больше времени, чем с кем-то еще, что ее озлобленность на Миранду стала только сильнее, после того как стало понятно, что их отношения с Шепардом больше чем просто дружба. 

И, да, Джейкоб был согласен с тем, что там, в кают-компании, Джек перегнула палку. 

И, да, он прекрасно понимал, что Шепард был вынужден поступить так, как поступил, чтобы не допустить дальнейшего раскола команды, мало того, будь он на месте капитана, он сделал бы тоже самое. 

Но с другой стороны — почему он чувствует себя предателем, нравственно соглашаясь с решением капита-на выгнать Подопытную Ноль с Нормандии? Почему он не проявил решимость, которой всегда гордился и не ос-тановил ее, не поговорил с ней, не попытался успокоить или хоть что-то сказать. Тейлор, пытаясь разобраться в себе, отдалился от всех, сведя общение с остальными членами команды к минимуму, и с головой ушел в работу. Но и это у него получалось плохо, в голову лезли совершенно не те мысли, и никак не удавалось сосредоточить-ся на задании. Встрепенувшись, Джейкоб обвел взглядом площадь и посмотрел на своих спутников, чувствуя растерянность и раздражение. 

Он привык выполнять приказы, а не отдавать их. Чем Шепард руководствовался, поставив его во главе этой миссии и отправив с ним матриарха азари, юстициара, воина с многосотлетним опытом и авторитетом таким, какого ему лично никогда не приобрести. Как, спрашивается, он должен себя вести с абсолютно неуправляемым кроганом, быть может, капитан и знает способ, как заставить его повиноваться, но он почему-то не подумал рас-сказать об этом. Вдобавок ко всему, им троим необходимо разговорить не рядового преступника или зарвавшегося торговца, а легендарную Арию Т’Лоак, с которой сам Шепард вел себя крайне вежливо и аккуратно. И как, ему, Джейкобу, добиться благосклонности от легендарной Королевы Пиратов, если первое же, что он должен сделать, это привести в ее клуб юстициара, чьим смыслом жизни является борьба с преступностью, и крогана, чьим смыслом жизни является борьба, как таковая? 

Неожиданно его внимание привлекло какое-то движение на площади. Невысокая человеческая фигурка в черном плаще торопилась к лифтам, ведущим в доки, уверенно, но без лишней суетливости прокладывая себе путь через находящихся на площади существ. Джейкоб нахмурился, и внезапно его глаза распахнулись от удивления. Лысая голова, характерные татуировки на ладонях, мелькающие на виду, когда она двигала руками, хоро-шо знакомая походка и резкие, отрывистые движения. 

Джек. 

Но что она здесь делает, и как ей удалось найти корабль, чтобы добраться сюда, так быстро? 

Насколько Тейлор знал, азарийская метрополия, частью каковой и являлся Иллиум, на орбите которого до недавнего момента стояла Нормандия и где Джек сошла на сушу, находилась в натянутых отношениях с Омегой, не стесняясь открыто порицать политику Арии Т’лоак и неоднократно общественные деятели азари выступали в экстранете с разной степени едкости заявлениями в ее адрес и призывами навести порядок в своих владениях. 

Большую часть нападок в свой адрес Королева Пиратов просто игнорировала, удостаивая своим вниманием только наиболее гневные и резкие, лениво и нехотя публикуя в том же разделе свой ответ. Она никогда не пыталась оправдаться или что-то объяснить, никогда не шла навстречу, ее выступления были краткими и лаконичными и обычно включали в себя направление, по которому стоит отправиться обвинителю. В результате, это совсем не упрочняло дипломатические отношения между Омегой, станцией, на которой проживало большое ко-личество азари и Тессией, столицей метрополии азари, если таковые вообще могли быть между этими двумя сторонами. Политические волны, поднятые поведением Арии и криминальной репутацией станции, не могли не сказаться на таких вещах, как межзвездное сообщение. Ограничить черный рынок и грузовые перевозки между Омегой и планетами азари было сложнее, поэтому под раздачу попали пассажирские перелеты. Законопослуш-ные капитаны рейсовых судов, в основной массе, не желали иметь дела с пиратской станцией, и нужно было сильно постараться, чтобы уговорить кого-нибудь из них проложить курс хотя бы через соседнюю с Омегой сис-тему. 

На Омегу, можно было прилететь и не только своим ходом, если у тебя не было собственного корабля, то за некоторую сумму, можно было купить билет на частный рейс, которые обеспечивало несколько независимых компаний, владеющих собственным пассажирским транспортом. Но таковых было совсем не много, хорошо если по одному филиалу на две, а, то и три азарийские планеты и, к тому же, рейсы на Омегу приходилось держать в тени, поскольку если об этом становилось известно, то цены на продление лицензии резко взлетали вдвое, а, то и втрое. Соответственно и за билет, на такой рейс, приходилось выложить кругленькую цифру. 

Собственного корабля, у Джек, определенно не было, откладывать деньги она совершенно не умела, умудряясь спускать вполне крупные суммы за рекордные сроки, и ее присутствие здесь означало либо то, что она все таки, смогла наскрести необходимые деньги на билет, либо нашла еще какой-то способ, оказавшийся весьма действенным. 

Мысли у Джейкоба забегали, засуетились, и каждая последующая была тяжелее предыдущей. Он никогда не забывал о преступном прошлом своей подруги, но ему хотелось верить, что время, проведенное на «Нормандии», не прошло даром и хоть что-то, но изменили в ее характере. При этом он не мог не понимать, что ее при-сутствие на Омеге, могло означать только одно: она решила пойти по пути наименьшего сопротивления и вновь вернуться к старому. Он не вчера родился и понимал, что все трудности, сопряженные с прибытием на станцию не стоят того, если ты хочешь заниматься тут чем-то не противозаконным. А учитывая ее нешуточные боевые способности и слишком буйный характер, только дело времени, когда вокруг нее завертится что-то, с чем она не сможет справиться. 

Тейлор еще не до конца отдавал себе отчет в том, что он собирается делать и зачем, на самом деле, ему это нужно, но уже начал действовать. В конце концов, какие проблемы могут возникнуть с Джек, когда она в таком настроении, в каком должна пребывать, он прекрасно знал и если ему удастся избавить от них Арию Т’Лоак еще до их возникновения, это поможет не только ей, но и его спутникам, если они хотят наладить отношение с Королевой Пиратов. На объяснения не было времени, Джейкоб развернулся и, протолкавшись через очередь, побежал по площади.

Настроение у Калиссы Бен Силани было устойчиво отвратительным, как, собственно, и всегда, в последнее время. Пожалуй, нужно признать, было неудачной идеей доводить этого хама Шепарда до белого каления в прямом эфире, в праймовое время, да еще и на Цитадели. Методика, ранее работавшая безукоризненно, на этот раз сыграла с ней плохую службу. Мало того, что из-за синяка под глазом, которым наградил ее этот ублюдок, ей пришлось брать несколько дней выходных и отсиживаться дома, пока не спадет предательская синева, так самый наилучший сюрприз ее еще ожидал. По сравнению с тем, что она услышала, появившись на работе, в кабинете директора, этого отвратного старого турианца, полученный ею от прославленного капитана удар по роже был всего лишь мягким шлепком крыльев бабочки в безлунную ночь. 

Мало того, что этот мерзкий инцидент произошел на виду не только граждан Цитадели, но и миллиардов зрителей ее программы, что не очень хорошо сказалось на рейтингах. Мало того, что никто не вступился за нее и никаким образом не высказал порицания такому недостойному мужчины поведению. Так еще и ей влетело по первое число. Ну откуда, скажите на милость, она могла знать, что за полчаса до этого Совет восстановил Джона Шепарда в статусе СПЕКТРА и теперь крайне неодобрительно смотрит на любые упоминания в прессе, о чем бы то ни было, связанным с его персоной? Все очень сильно смахивало на попытки замолчать какую-то тайну, но ей запретили даже близко подходить к этому делу. Стоит ей чихнуть на Шепарда, как мгновенно воспоследует «расстрел на месте». Когда она попыталась возражать, начались репрессии. Из небытия подняли «тысячу и один» грешок ее биографии и если бы многие из них не были придуманными, она бы гордилась такой репутацией и таким послужным списком. Ее стали снимать с эфира, загружать офисной бумажной работой, какую она на дух не переносила, и апофеозом этого нелепого цирка было предложение уйти в отпуск, чтобы, так сказать — «отдохнуть и поправить нервы». Читай между строк — охромевшую лошадь проще пристрелить, чем вылечить. У нее отобрали дрона-камеру, закрыли офис, объяснив это разумной предосторожностью, и попросили не появляться на работе, пока не прояснится в голове. 

Поначалу Калисса восприняла это изгнание как возможность действительно выпустить пар, отпуск, которо-го у нее давно не было. Но безудержный секс быстро приелся, с алкоголем крепких взаимоотношений у нее никогда не было, равно, как с мужчинами и в итоге на смену всему этому пришла мрачная депрессия. Деньги ей поступали исправно, было даже странно, получать зарплату за простое сидение дома, но невозможность заниматься любимым делом и рыть носом землю, откапывая где-нибудь, на кого-нибудь, какие-нибудь пикантные подробности, желательно погрязнее, лишали ее быт всякого смысла. 

Ей не хватало драйва, остроты, грязных тайн и скелетов в шкафу. Как наркоман, она слишком подсела на работу, как на наркотик. Чтобы занять себя, Калисса пробовала ссориться с соседями, ссорить их между собой или, для поддержания формы, искать компромат на каждого из них, на всякий случай. 

Не помогло, не вставило, да и в какой-то момент времени стало чревато потерей жилплощади. Обидевшись на весь мир, она заперлась в квартире наедине сама с собой, и неожиданно решила написать книгу, в которую вставить каждый факт, каждый бит информации, каковые только ей известны о личностях, с которыми ей доводилось работать, будучи самой скандальной журналисткой в пространстве Цитадели. 

«Все, обо всех и немного сверху» — чем не название? В меру интригующе, в меру открыто, с ходу не придерешься, а вот когда откроешь, так не сможешь оторваться. Конечно, такая книга может, в итоге, ей самой выйти боком, ведь за весь период ее карьеры, ей довелось открыть общественности немало темных тайн весьма силь-ных людей и не менее сильных и опасных представителей других рас. Тогда, у нее было весьма мощное прикры-тие, в качестве ее редакции, наезжать на которую, по меньшей мере, опасались, но теперь она будет сама по себе. 

Ничего, придумала она через мгновение, после того как задалась этим вопросом, нужно будет всего лишь выйти на кого-нибудь достаточно влиятельного и сильного из ее списка потенциальных жертв. Ее таланта убеждать хватит, чтобы заключить с ним сделку: он берет ее под опеку, а она не включает его в свою книгу. 

Мысленно отсалютовав быстроте и цепкости своего мышления, которые не смог убить вынужденный про-стой, Калисса сразу же отправилась к внутреннему терминалу экстранета и подключила к нему свой переносной компьютер, с которым не расставалась практически никогда. Он был ее личным приобретением и именно поэтому, его не отобрали. Воспользовавшись карточкой личного допуска, одной из немногих привилегий журналистки, которая у нее еще осталась, она создала удаленное соединение и подключилась к небольшому серверу, который приобрела несколько лет тому назад. Находился он в офисе одной почти разорившейся торговой компании, расположенной на среднего пошиба планете в секторе Туманности Вояджера. Эта компания, на публике, едва сводила концы с концами, но, как Калисса знала, она являлась прикрытием для одного скользкого типа, которому Бен Силани в свое время оказала услугу. Еще, по меньшей мере, лет пять, она может не беспокоиться за свой личный сервер, к которому вряд ли так просто подберутся. 

Все написанное ею, лучше хранить именно там, подальше от себя, так рабочие материалы будут в большей сохранности и она избегнет лишних проблем, если что-то просочиться наружу. Задумавшись о том, с кого лучше начать, Калисса машинально, почти не глядя, кликнула по иконке поступившего только что на ее почтовый ящик сообщения без темы, раскрывая прикрепленное видео вложение. 

Мгновенно вплетшийся в тишину квартиры шум заставил ее вздрогнуть и посмотреть на экран терминала. Прямо на нее смотрело женское лицо, и если бы Калисса не видела, что это запись, ей бы стало не по себе. В свое время, ей довелось побывать с рабочим визитом на «Чистилище», огромном корабле тюрьме, где преступники содержались в криокамерах, и дабы похвастаться перед камерой, координатор Курил, мощный турианец, напрочь лишенный всякой совести и хороших манер, продемонстрировал ей свое главное сокровище. 

Подопытную Ноль. 

После инцидента, произошедшего на корабле, Калисса не слышала о ее судьбе ничего, но сейчас узнала сразу же, благо памятью на лица обладала внушительной. Судя по окружающей ее обстановке, можно было предположить, что запись была сделана на публичном терминале, а по обилию вокруг азари, цвету неба и характерной округлости архитектуры — либо Иллиум, либо саму Тессию. 

Нет, скорее все-таки Иллиум, уж слишком много вокруг волусов и саларианцев, да и турианцев с кроганами больше, чем в любом порту столицы синекожих. Тут Калисса вдруг поперхнулась и раскашлялась, мигом сообразив кое-что, что укрылось от ее понимания сразу. Никто и нигде не говорил, что Подопытная Ноль исправилась и вступила на путь искупления, да и не верила Бен Силани в такую возможность для закоренелых преступников. И если она не погибла на «Чистилище» и теперь звонит ей, значит, она знает ее и знает, как ее найти. Как, во имя всего святого, одной из самых опасных биотиков, находящихся по ту сторону закона, стал известен ее номер? 

Бритая девушка, покрытая причудливой вязью татуировок, тем временем начала говорить, спокойно, уверенно и с каменной уверенностью в собственных силах и в том, что она делает. 

— Ты, скорее всего, слышала обо мне, разное, — ровным голосом произнесла она, — так вот, это все сущая правда. Готова поспорить, что ты сейчас смекаешь: какого рожна у нас с тобой общего и чего я тебе звоню. Долго говорить не буду — ты журналистка, значит толк во всяких сенсациях знаешь. Есть тут у меня кое-что, заинтересуешься, найдешь меня, нет — так я поищу, кому сбыть это самое кое-что. А чтобы ты не думала, что я тут кота в мешке толкаю, вот тебе намек небольшой: про Шепарда слыхала? Уверена, что слыхала и о том, что он из мертвых воскрес, и о том, что на точной копии своего погоревшего корабля мотается, только больше и лучше. Никогда не задумывалась, как это ему удалось? Небось информацию и подробности всякие об этом замалчивают. 

— А вот кто за всем этим стоит, такой богатенький и влиятельный, кто денежки в карман Шепарда вкладывает, да за ниточки дергает, не знаешь? А я знаю, я много чего о нем знаю и готова поделиться информацией. В письме координаты, по ним я три дня тусоваться буду, от этого момента, если тебя на горизонте не покажется, фьють, — она сделала резкий жест рукой, — и поминай как звали. 

И не попрощавшись, Подопытная Ноль отключилась. Калисса откинулась на спинку кресла и улыбнулась. Кем начать книжку? Кто станет первой серьезной жертвой ее пера?.. Ответы на эти вопросы крылись в двух строчках, приложенных к письму преступницы, которая станет ее пропуском на Олимп.

 

Когда Джейкоб Тейлор сорвался с места и помчался куда-то сломя голову, Самара просто не успела отреагировать. Если честно, то она ожидала чего-то подобного, только надеялась, что это случиться уже после их посещения «Загробной жизни». В какой-то степени, эта выходка развязывала ей руки, поскольку перед вылетом, у нее была короткая, но емкая беседа с капитаном, в которой он объяснил ей, что преследует две цели, отправляя Джейкоба в качестве главы миссии. Во-первых — Шепард понимал, что он и Джек сильно сблизились и инцидент с ней может отрицательно повлиять на Тейлора, в дальнейшем, как на оперативника. Капитан хотел проверить его отдельно от себя, чтобы не аккумулировать еще большую неприязнь своим присутствием и не отвлекать от выполнения простого по сути задания. Во-вторых — на случай, если Тейлор все-таки сорвется и выкинет какую-нибудь глупость, Самара ему была необходима как наиболее авторитетный, после него, член команды, которая сможет: и постоять за себя и найти общий язык с Арией. 

Изначально предполагалось, что если дипломатические навыки Джейкоба по какой-либо причине дадут сбой и аудиенция начнет заходить в тупик, азари мягко перехватит инициативу разговора в свои руки и воспользуется своим влиянием. Теперь же, после того как мистер Тейлор самоустранился, вступал в силу план «Б» и Самара принимала командование на себя. 

— И куда это он? — поинтересовался Грант, удивленно провожая взглядом спину Джейкоба, который даже не обернулся. — Мы чего, уже уходим отсюда? 

— Уходим, — спокойно произнесла Самара, — только не отсюда, а туда, — она махнула рукой в сторону клуба. — Идем внутрь. У нас есть задание, которое мы должны выполнить. 

— А очередь? 

Азари многозначительно улыбнулась и на морде крогана появилось мечтательное выражение. Все-таки, она хоть и самка, но если бы не была синекожей, из нее получился бы отличный кроган. 

Мягко, грациозно и уверенно Самара вышла из длинной череды ожидающих существ и пошла к огромным дверям клуба. Ее движения были плавными и сдобрены щедрой толикой интуитивной сексуальности азари.

Ожидавшие пропуска в клуб люди заворожено следили за каждым ее движением, да и представители других рас не могли оторвать глаз. Кучка батарианцев, сбившаяся вместе после выходки Гранта, провожали их ненавидящими взглядами, но вмешиваться не стали, а вот остальные опомнились и заволновались когда

Самара уже была на расстоянии вытянутой руки от элкора вышибалы. Большой серый инопланетянин грузно повернулся к ней и шагнул вперед, преграждая дорогу. 

— Уверенная вежливость. Предупреждение, — прогудел он гулким и глухим, как из бочки голосом, — вернитесь в очередь и дожидайтесь своего часа. 

Самара окинула равнодушным взглядом узлы внушительных мускулов на колонноподобных конечностях элкора и покачала головой: 

— Боюсь ко мне и моему спутнику это не относится. 

— Невозмутимость. Это относится ко всем. Исключений нет. Внутрь попадают, только по очереди и когда изнутри кто-то выходит. Это закон. 

— Не мой закон, — отпарировала азари. 

— Настойчивость. Закон «Загробной жизни», — стоял на своем вышибала. — Закон для всех, кто хочет пройти. Нет уважения к закону, нет прохода. 

— Эй! — крикнул кто-то из толпы, которая стала подтягиваться поближе. — Какого черта, а? Вы тут что, самые умные? Кое-кто тут еще днем место занимал. 

Особо настойчивые и разозленные стали постепенно подтягиваться поближе, беря спокойно стоящую Са-мару и набычившегося Гранта в кольцо. В тяжелом, насыщенном промышленными испарениями воздухе повисло угрожающее волнение. Наемники Арии, молчаливые турианцы в тяжелых доспехах марки «Убийца» встрепенулись и повернулись к толпе, не торопясь вмешиваться. Один из них активировал униинструмент и что-то произнес в него, очевидно рапортуя на пост. Юстициар не пошевелилась и даже не подумала оглянуться скрестившись взглядом с элкором, которого избрала главной целью. Ожидая приказа атаковать, кроган у нее за спиной, всяче-ски провоцировал толпу: сжимал кулаки, хлопал себя по доспехам, рычал, делал вид что собирается броситься на ближайших к нему людей и вел себя откровенно вызывающе. 

Наружу стало появляться оружие, приходить в клуб со штурмовыми винтовками было запрещено, бдитель-ная охрана разоружала таких гостей еще на подходах, но пистолеты и ножи позволялись и носились совершенно открыто. На броне крогана и спине Самары заплясали голубые точки лазерных прицелов, а один саларианец даже извлек из-под одежды ручной шахтерский резак, который и сам по себе выглядел угрожающе, а включенный, вдобавок ко всему, плевался искрами разрядника, натужно пыхтел и отфыркивался клубами дыма.

Наконец, азари надоело держать театральную паузу. Взвинтив напряжение до предела, она чуть спустила с привязи биотическую волну. Ее тело засветилось синим светом и кольцо концентрированного воздуха мигом расширило пространство вокруг нее, обтекая крогана с обоих сторон. Ошарашенный элкор просто плюхнулся на задние лапы, его глаза бусинки комично расширились, а изо рта раздалось почти человеческое уханье. По толпе, ожидавших пропуска в клуб, пронесся удивленный, испуганный а местами и обиженный ропот. Кто-то плюхнулся на задницу, кто-то упал на колени, кто-то решил, что с него хватит и протолкавшись через соседей поторопился удалиться. 

— Да она же биотик, — ахнул батарианец и уронил пистолет, его руки внезапно начали крупно дрожать. В по-висшей тишине громом прозвучали щелчки раскрываемых в боевой режим винтовок охраны. И тут Самара повернулась к ним всем лицом. Кроган уже видел реакцию некоторых существ на проявление внутренней силы этой самки и всегда искренне наслаждался этим эффектом. Глаза Самары засветились, она поднялась на несколько дюймов над полом и выгнула спину царственным движением, чуть приподняв подбородок, чтобы открыть ошей-ник юстициара всеобщему обозрению. 

— Юстициар, — прошептал один человек, почти рядом с Грантом, — все, с меня хватит на сегодня. Я не так хорошо зарабатываю, чтобы рисковать шкурой ради посещения клуба вместе с ней. 

— Или я войду в клуб миром, — холодные и равнодушные слова Самары почти ощутимо падали с ее губ и подпрыгивая скатывались по ступенькам лестницы, — или, я войду туда силой, но тогда, клянусь Богиней, тому кто встанет у меня на пути сильно не поздоровиться. 

В несколько мгновений вокруг нее стало пусто. Охранники турианцы решили, что им платят не достаточно, чтобы иметь дело с психованной азари, из плотной толпы гостей остались только самые смелые и любопытные, которые и без того ждали достаточно, чтобы упускать возможность подождать еще некоторое время, но зато потом узнать всю историю из первых рук. Они сгрудились тесной кучкой у подножия лестницы и старательно делали вид, что они просто остановились поговорить и все только что произошедшее их не касается. Даже до флегматичного и тугодумного элкора дошло, что не стоит вмешиваться, себе дороже будет.

Уважительно кивнув, он подался в сторону, пропуская Самару и Гранта к дверям клуба. 

Азари опустилась на землю и, погасив биотическое сияние, царственной походкой пошла вверх по лестни-це. Недовольный тем, что ему так и не удалось подраться, но впечатленный этим актом проявления силы Грант следовал за ней след в след, слегка пританцовывая от распирающей его изнутри отваги. С таким напарником, если конечно удастся ее уговорить, можно будет таких дел наворотить на его родной Тучанке. Пожалуй, даже, со временем он предложит ей стать матерью его первого выводка, новых кроганов, которые вернут его расе былое величие. 

Огромная вывеска над дверями разве что не грела, а так выглядела совсем как настоящее пламя, из кото-рого формировалось название клуба. Коснувшись замка, Самара подождала пока обе створки раскроются полностью и только потом прошла вовнутрь, остановившись на пороге. Длинный арочный коридор, ведущий к внутренним дверям, сейчас был совершенно пуст, если не считать полдюжины солдат людей, в полной боевой броне «Синих Светил», расположившейся полукругом напротив входа. Они явно ожидали их и не для душеспасительной беседы: оружие наизготовку, трое впереди, еще двое чуть позади и по флангам, а один возле противоположной двери, держит их на прицеле снайперской винтовки. 

Равнодушно оглядев солдат, азари сделала шаг вперед, не обращая внимания на сухие щелчки взводимых затворов, и произнесла: 

— Я юстициар Самара, прибыла просить аудиенцию у Арии Т’Лоак. Отступите и никто не пострадает, иначе мне придется пройти через вас. 

— Просить? — хмыкнул один из солдат впереди. — Сдается мне, что просят обычно немного по-другому. 

— Это уважительная форма, — невозмутимо ответила она. Шепард, правда, имел в виду несколько иное, когда говорил перехватить инициативу в свои руки, если что-то пойдет не так, но вот что-то более чем пошло не так, а такой способ ведения переговоров всегда удавался ей лучше всего. 

— Боюсь мы не можем вас пропустить, — сказал после секунды раздумий тот самый человек. — Юстициару нечего обговаривать с Арией. 

— Тогда я сделала все, что могла, — начала Самара, а Грант наклонил голову, готовясь броситься на врага. Но тут их обоих прервал насмешливый женский голос, прозвучавший из невидимого динамика. 

— С каких пор, Бренник, ты принимаешь за меня решения? — спросил он, покрывая едкой иронией стальные нотки неудовольствия. Солдат даже выпрямился от неожиданности. 

— Хозяйка, я... 

— Хватит. Убирайтесь из коридора и пропустите их ко мне. Сегодня юстициар и ее спутник мои гости.