Инцидент. «Мобилизация и Позор»

Жанр: боевик/мелодрама/психология;

Персонажи: Дирвануар Авус Хольти, Примарх Палавена Бризз Кегонус, форз-офицер Пирле и безымянный пилот.

 

Сегодня происходящее в небе Стриктуса*³⁶ напоминало рой потревоженных насекомых, за которыми вышли на охоту птицы, их давние враги. Десятки крошечных светящихся огоньков кружились в замысловатом танце на фоне рождающегося рассвета. Казалось, что они находятся в абсолютном хаосе, но стоило присмотреться и становилось ясно, что все огоньки движутся в строго определенном порядке, каждый к своей цели. Большинство, разделяясь на отдельные потоки, исчезали внутри темных фигур, едва видимых на ночном небе. Лучи местного светила пока что не касались бортов этих кораблей, но даже если бы сейчас был день, жители города вряд ли увидели бы снизу что-то кроме силуэтов: боевые корабли имели поглощающее покрытие и цвета, которые скрывали своих владельцев на фоне неба и космоса. Однако огоньки исчезали не навсегда. Вскоре они отделялись от старших братьев, снова направляясь вниз, чтобы забрать свой груз или пассажиров. Крупные челноки, шаттлы, беспилотные курьеры — работа нашлась для всех.

Сегодня их было так много, что диспетчеры космопортов Стриктуса не справлялись, и вместе с ними работали почти все операторы Шестого Флота, который занял воздушно-космическое пространство планеты. 

 

— Говорит Дипта-девять, вызываю «Тайтон»*³⁷, просим разрешения на посадку, — практически на автомате произнес пилот, ведя свой шаттл под днищем дредноута.

— Говорит «Тайтон», видим вас Дипта-девять, — отозвался оператор таким же уставшим голосом. — Направляйтесь к зоне ожидания между пятым и четвертым коридорами, ваша очередь седьмая.

— Да вы там Селмаксом тронуты, что ли? Я вижу в этой очереди два грузовика с маркером по боеприпасам и четыре продуктовых! — возмутился пилот. Он, конечно, был не прочь расслабиться, пока будет подходить очередь, но внизу ждали ещё тридцать турианцев, которых нужно было срочно доставить к месту службы.

— Всё верно.

— Ну и...

— Что «и», Дипта-девять? — диспетчер явно не понимал и не хотел понимать, чего хочет от него пилот. У него на терминале мигало ещё пять сигналов о вызове.

— О, Духи... Вы оператор или уборщик? — «небесник» раздраженно ударил когтями по подлокотникам кресла.

— У меня нет времени, Дипта-девять! — вышел из себя оператор. Он знал, что у пилота это, скорее всего, десятый-двенадцатый вылет, но и сам оператор мотал двадцатичасовую смену. Говорите по существу или проваливайте из эфира.

— Загляните в селмаксову грузовую декларацию!

— Заглядываю, — дернув пластинами, проворчал оператор. 

В другое время он догадался бы, что пилот качает права не просто так, но сейчас турианец мог думать лишь о том, что через двадцать минут кончается его смена, а кровать в кубрике такая заманчивая... 

— И чего вы хотите от меня? Вы везете дополнительное табельное оружие для внутренней охраны!

На стадии мобилизации этот груз имел такой же приоритет, как грузы тех, кто был впереди в очереди.

— Серьезно? — грустно усмехнулся пилот. — Ну, тогда извини, приятель, это кто-то в космопорту с кривыми когтями. Я везу экипаж! У меня тут двадцать механиков и они нужны на борту «Тайтона» немедленно.

— Вот пулусовы отпрыски... — дернул пластиной оператор. — Пролетайте, меняю очередь.

Шаттл обогнул грузовые челноки и направился прямиком в посадочный коридор пятого ангара. Не успел он пересечь иссиня-сиреневую пленку изолирующего поля, а белые голографические дорожки потускнеть в ожидании следующего, как панель оператора начала разрываться от одновременных вызовов с шести грузовиков, чьи пилоты жаждали узнать на каком основании «эта селмаксова зараза» пролетела впереди них?

Диспетчер горестно вздохнул и принялся менять строчку в грузовом плане, дабы они успокоились.

 

 

Статус «Директивного» означал, что это далеко не мобильный, эскортный или рейдовый флот. Соединение считалось шестым по мощи, после всех тяжелых ударных групп, дислоцировавшихся в других пограничных секторах. Шестой Флот, как и ещё двадцать его «собратьев», являлся многофункциональным и мог выполнять широкий спектр стратегических задач. Директивные группы чаще всего использовались Иерархией именно для оккупации. И сейчас был как раз такой случай.*38

В составе Шестого Флота имелось семьдесят ударных «Картуонисов», флагман-дредноут, сто десять легких «Накарагов», тридцать тяжелых артиллерийских крейсеров, сорок кораблей-носителей (девять сотен истребителей-бомбардировщиков) и триста фрегатов — самого разного назначения. К ним прилагалось семьдесят тяжелых транспортников 127-го Легиона, пять мобильных пехотных баз и сорок пять легких десантных кораблей 53-его отдельного Корпуса Мобильной Пехоты. А это означает почти миллион легионеров и семь тысяч мобильников, вместе со всей техникой. Довершали картину особые стратегические тягачи, которые должны были тащить десять малых орбитальных крепостей и модульную станцию снабжения «Хадрис-Н456»*⁴⁰. 

Вся эта прорва кораблей, разумеется, не находилась на постоянном дежурстве, ведь в этом случае Вооруженные Силы Иерархии лишь зря пожирали бы деньги и ресурсы. Постоянное дежурство прерогатива рейдовых флотов, а у директивных постоянно активно лишь десять процентов от общего количества и большая часть это патрульные эскадры, вроде той, в состав которой входил «Кабран». Поэтому необходимо было время на мобилизацию, три стандартных галактических дня, за которые транспорты и боевые суда должны были добраться до точки сбора (в данном случае Стриктуса, секторального центра), где и группироваться по соединениям, получить дополнительную комплектацию и пройти проверку. 

По крайней-мере, по документам. В Республиках Азари сказали бы, что подобные нормы пишутся для машин, а не живых существ, и норму плавающего отрезка ввели не просто так, но такие размышления в Иерархии считались преступной халатностью.

Дирвануар*³⁹ Авус Хольти был полностью согласен с подобной установкой. Глядя на показатели, которые поступали на флагман со всех кораблей, командующий Шестого Флота недовольно прижимал челюстные пластины. Стриктус все же являлся не военно-экономическим центром, а просто экономическим. Этот сектор ещё не был до конца освоен, некоторые колонии находились в стадии «активных внешних вливаний», а основные планеты едва-едва вышли на подобающий их статусу уровень. Если бы Хольти привел на Стриктус весь флот, то планету ждал бы транспортный коллапс, а дальние колонии на неделю остались бы без поставок. 

Поэтому Авусу пришлось разделить соединение на четыре части, которые разошлись по соседним системам. Для обновления схем мобилизации штабные логисты трудились двадцать пять часов без перерыва, тем самым задерживая развертывание программы и создавая неразбериху среди вновь прибывающих судов. Но зато когда они отправились по своим кубрикам, валясь с ног от усталости, всё заработало как надо. Хольти знал, что задержка составляет чуть ли не сутки, но заргон Десолас Артериус, держащий связь с вражеской территории, уверял, что основные силы врага уже разбиты и не составит труда захватить чуть ли не беззащитные миры. 

Первое время командир передовой сводной эскадры убеждал Верховное Командование в том, что мобилизации Директивного вообще не требуется, тем самым задержав сбор почти на неделю после взятия планеты. Однако потом он все же признал, что наличных сил для полноценной оккупации слишком мало. Десолас объяснял свою ошибку тем, что «люди отказались сдаваться, оказались куда более дикими, чем предполагалось», и в этом месте донесения Дирвануар Хольти недоверчиво морщился: слишком подозрительна была такая непредусмотрительность заргона, а уж его решение сосредоточить все силы на Шаньси и не отправлять кораблей на блокировку других миров, Хольти про себя назвал не иначе как пулусовой глупостью. Авус счел бы Артериуса абсолютно непригодным, если бы раньше не был знаком с работой заргона. Уж кого-кого, а Десоласа никак нельзя было назвать плохим стратегом и тактиком. Хольти недолюбливал этого «порученца по особым делам» за его излишнее высокомерие и неоправданные ситуацией жертвы, но не мог не признать, что воевать он умеет. Отсюда дирвануар сделал вывод, что здесь явная несостыковка, а значит Артериус что-то темнит. Хольти надеялся, что делает он это ради разведки, а не чего-то ещё.

Командующий по привычке поправил свой вечно идеальный мундир и оглядел зал управления. Все операторы беспрестанно что-то тараторили в переговорные устройства, офицеры сгрудились возле тактической столешницы, изучая только что составленный вместе с Хольти план атаки и оккупации. Система, ещё пару часов назад напоминавшая разворошенное гнездо, наконец-то начала работать. «Механизмам» потребовалось время на смазку и раскрутку, но зато теперь мобилизация шла так, как надо.

— Господин командующий, вас вызывают, — обратился к Хольти старший офицер-связист. То, что это был он, а не один из операторов, означало, что вызов имеет довольно высокий статус секретности.

— Переводи в рубку связи, — кивнул командующий, направляясь прямо к двери в задней части БИЦ, у которой на посту стояли двое часовых. 

В рубке связи дирвануара «встретил» вовсе не Старший примарх двадцатого кольца и не Десолас Артериус, а сам Бризз Кегонус — примарх Палавена. Это был невысокий турианец с довольно-таки тщедушным телосложением. Впрочем, кажущаяся физическая слабость не могла никого ввести в заблуждение: взгляд Кегонуса, вроде бы не вгонявший в дрожь и не вызывающий трепета, был абсолютно спокоен. Он производил впечатление того, у кого всё под полным и абсолютным контролем, и именно это ценилось Хольти куда выше прочего. Кого вы будете уважать больше? Того, чьего наказания боитесь до дрожи, или того, кто всегда знает что делать в любой ситуации? Хольти относил себя ко вторым, как и Бризз. 

— Фаркон*⁴¹ Кегонус, — почтительно приветствовал его командующий, склонив голову вправо и отдав честь.

— Дирвануар Хольти, — примарх ответил ему таким же жестом уважения. — Вероятно, вам доложили ваши пограничные силы, что заргон Артериус пересек границу на своем флагманском крейсере?

— Точно так, фаркон.

Авус Хольти знал, о чем говорит главнокомандующий. Десолас действительно пересек границу и, махая налево-направо своими чрезвычайными полномочиями, безо всяких объяснений и отчетов проследовал дальше, связавшись напрямую с Верховным Штабом.

— Полагаю, вы ждете дальнейших указаний? Что ж, они вам не понравятся...

Хольти ожидал, что ему прикажут выдвигать мобилизованные силы на вражескую территорию, на помощь или на замену сводной эскадре, но то, что он услышал, всю жизнь последующую жизнь дирвануар будет называть величайшим позором Иерархии. Даже принудительный мир Совета, о котором Хольти ещё не подозревал, не мог унизить турианца сильнее, чем он сам. 

Примарх Палавена приказывал... продолжать мобилизацию, а уже готовые войска направить на границу. Не в атаку, а в оборону. Кегонус сказал, что, по словам Десоласа, разведка очень просчиталась, и у людей оказались силы, намного превышающие не только совокупную мощь эскадры, но и всего Шестого Флота. Люди отбили Шаньси, уничтожив все корабли, кроме флагмана, который сумел вырваться в последнем броске, и теперь ждали момента, чтобы провести наступление на территорию Иерархии.

Сейчас Хольти ещё не испытывал унижения. Он не знал, что у людей нет столь внушительных вооруженных сил, требующих от Иерархии полной мобилизации. Он не знал, что мог бы прямо сейчас разбить Второй Флот Кастани Дрешер, оставив последнюю победу за турианцами, а не за людьми. Потом узнает. Сейчас же командующий Шестым Флотом ощутил только желание отомстить за сводную эскадру. Лишь одно смущало Авуса Хольти: не уцелел ни один корабль, кроме флагмана Десоласа. Подобное было весьма сомнительно, особенно вкупе с молчанием Артериуса сразу по прибытии.

 

 

Сигнал о немедленном отбытии застал пилота челнока прямо на отходной воронке. После успешного преодоления очереди, турианца поразил внезапный приступ несварения желудка. Он в срочном порядке «реквизировал» у механиков туалет пятого ангара, засев там прочно и надолго, проклиная жену за то, что ей накануне было лень готовить. Размороженное жаркое из птицы-раххан имело довольно-таки солидный возраст, но пахло нормально, поэтому пилот счел его вполне съедобным. А вот теперь он сидел на отходной воронке, пока голос капитана «Тайтона» сообщал о том, что флагман немедленно покидает орбиту планеты и переходит на сверхсветовую скорость. Всем, кто не приписан к экипажу, было приказано немедленно вернуться на планету и следующий свой груз доставлять на транспортники снабжения.

Но пилот при всем желании не мог сейчас никуда отойти. Желудку было откровенно плевать на всех командиров Иерархии вместе взятых, и если пилот не хотел привезти на Стриктус продукты жизнедеятельности в собственных штанах, причем в огромных количествах, ему следовало оставаться на месте.

Когда он закончил и подорвался с места, на ходу застегивая клапан лётного скафандра, по кораблю уже прокатился гул набирающих силу двигателей и мелкая дрожь от работающего Ядра.

— СТОЙ!!! — вне себя заорал пилот, появляясь на пороге ангара. Он не знал к кому конкретно обращался: собственному шаттлу, который при всем желании не мог сам никуда улететь, технику, стоящему за пультом управления створками, или самому дирвануару Хольти. Впрочем, было уже поздно. Створки захлопнулись, шаттл закрепили на посадочном столе, а командующий находился слишком далеко. На секунду в голове пилота пронеслась живописная картина извинений Хольти за то, что дирвануар не подумал о физиологических потребностях.

— Посторонись! — прогудел кто-то сзади, но пилот не обратил внимания. Он одновременно принимал извинения командующего флотом и нагоняй начальника смены (второе, в отличие, от первого, было вполне реально и маячило в ближайшем будущем). 

В следующее мгновение пилота снесла грузовая тележка, наполненная коробками с сухпайками. Точнее, он кувыркнулся прямо в неё, через край. Было скорее обидно, чем больно.

— Ооо, Юртакс Пулусов, почему всё сразу-то?! — простонал он, отплевываясь от попавших в рот кусочков сухих галет.

— Послал Селмакс пыжака... — ворчал водитель тележки, пытаясь отыскать непрошеного гостя среди раздавленных коробок и их содержимого.

Когда же он извлек его наружу, не особо заботясь о комфорте, пилот, оценив внушительные размеры спасителя (или палача?), поспешил слинять прямо к начальнику смены, отряхиваясь от крошек и делая вид, что не замечает гневных воплей водителя.

Старший техник заявил, что если пилот хочет быть размазанным в пространстве, он с радостью откроет для него ворота ангара.

— Уже сверхсветовая? — кисло уточнил бедолага. — Меня там механики ждут, внизу...

— Их посадят на пассажирские лайнеры и доставят на «Тайтон» уже возле границы, — пожал плечами начальник смены.

— В том-то и дело, что довести их на эти лайнеры теперь некому... — возразил пилот, печально глядя на свой шаттл.

— Значит, ты попал по полной, — с нотками сочувствия прокомментировал техник. — Но ничем не могу помочь, парень.

— Зато я могу! — на плечо опустилась тяжелая рука водителя. — Займу делом. Пошли-ка, сам будешь объяснять начальнику склада, почему груз в таком виде.

Уныло плетясь следом, пилот прислушивался к своему организму. Сейчас он был бы рад приступу, который сделает его недоступным для громилы на ближайшие полчаса, но подлый желудок бодро рапортовал, что теперь всё в полном порядке.

 

— Чтооооо? — голос командира Хольти разорвал тишину, воцарившуюся в БИЦ после сообщения начальника разведки. — Вы уверены?

— Абсолютно. Можем передать коды сигнатур. Связь будет доступна в ближайшее время.

Боеспособные части Шестого Флота едва успели прибыть к ретранслятору 314 и установить наблюдение беспилотными дронами с «той» стороны, чтобы вовремя встретить приближающегося противника. Между Шаньси и 314-ым было ещё две системы, но дальше идти запрещал приказ. Хольти собирался отправить разведывательные фрегаты, но буквально через полчаса после прибытия с территории противника пришли... корабли сводной эскадры. Те самые, которые должны были быть уничтоженными.

Когда они прошли через ретранслятор, стало ясно, что это лишь меньшая часть соединения Артериуса, причем сильно потрепанная. На бортах уцелевших кораблей виднелись глубокие рваные раны, и многие из них шли на двух или даже одном двигателе, вместо четырех. Смятая обшивка, отстрелянные плиты абляционной брони, снесенные надстройки... 

— Им крепко досталось, — с горечью произнес первый помощник командующего.

— А Десолас пришел к нам без единой царапины, — тихо добавил Хольти. В его голосе слышалась угроза. — Соедините с ними.

На экране возник турианец со знаками различия форз-офицера. Позади него виднелся БИЦ ударного фрегата. Голограмма корабля мигала и дергалась, многие операторские кабинки были пусты, а стены покрыла копоть. Здесь явно прошел пожар. Служащие работали в свете аварийного синего освещения. Сам офицер выглядел не лучше корабля: на его правой руке закреплен белоснежный медицинский фиксатор, на мундире запеклась чья-то кровь, а лицевой узор был почти не виден за толстым слоем гари.

— Форз-офицер Пирле, — представился он. — Рад видеть вас, господин командующий.

— Я вас тоже, — кивнул Хольти. Задумчиво коснувшись челюстных пластин, дирвануар покосился на помощника. — Расскажите: что там произошло на самом деле?

— Поражение! — ответил Пирле, с досадой цокнув когтями. Это слово являлось олицетворением того, чего не происходило с Иерархией со времен подавления Кроганских Восстаний.

 

 

— Заргону Артериусу придется ответить за это! — чеканя слова, отрезал командир Хольти, глядя прямо в глаза Примарху Кегонусу. В глаза, которые теперь не выглядели столь спокойными, не источали абсолютную уверенность. 

Происходило кое-что пострашнее поражения у Шаньси: предательство, из-за которого это поражение и стало возможным. Было совершенно очевидно, что Десолас не мог затеять всё это просто так. У него была какая-то цель... И Примарх Палавена хотел дать ему иллюзию безнаказанности, чтобы узнать, чего добивается заргон.

— Он, безусловно, ответит, — медленно кивнул главный турианец Иерархии. — Но сейчас куда важнее раздавить наших новых противников, пока они не создали ещё больше неприятностей. Вы знаете, о чем я говорю.

— Полная оккупация. Сателлит, — с готовностью отозвался Хольти. — На этот раз не будет никаких задержек. 

— Всё верно, командующий. Решите эту проблему. А я решу другую, — с этими словами примарх развернулся, и его голограмма растворилась в воздухе.

 

Через двенадцать часов к ретранслятору 314 прибыли остальные корабли Шестого Флота. Глядя на боевые построения на голографической схеме, Хольти раздавал последние указания.

— Часовая готовность! — объявил по флоту офицер связи.

Он делал это через каждые десять минут, и с каждым разом на кораблях флота всё возрастало напряжение, перемешанное с эмоциональным подъемом. Все уже знали подробности поражения у Шаньси и горели желанием исправить это. Адмирал Кастани Дрешер и не подозревала, что именно в момент «пятиминутной готовности» судьба человеческой расы круто изменилась. Альянс должен был прекратить свое существование, а Земля и её колонии стали бы сателлитами, как одна из десятков малых рас, влившихся в состав Иерархии за сотни лет её космической экспансии.

Но корабль, который в этот момент вошел в систему ретранслятора 314, изменил всё. И название конфликта, который так и остался «инцидентом», и судьбу целого народа. Сделал это, конечно, не пассажир корабля, а те, кто его послал, но в своей книге Авус Хольти назовет это началом конца. 

Конца войны.

— Говорит Тела Вазир, Спектр Совета Цитадели. Вызываю старшего офицера Шестого Флота Турианской Иерархии.

На секунду у командующего возникло желание просто проигнорировать этот вызов и повести корабли через ретранслятор. Он уже понимал, что теперь может и не быть никакого наступления. Понимал, но никак не мог этого принять.

— Говорит дирвануар Авус Хольти, — нехотя отозвался командир. — Я вас слушаю, спектр.

На экране возникло темно-синее лицо зрелой азари, украшенное фиолетовыми пятнами на щеках, лбу и вокруг глаз. Хольти мог бы назвать её красивой, если бы не нарочито-прищуренный взгляд и фальшивая улыбка, затрагивающая лишь уголки губ. Авус относился к спектрам с уважением, но в данный момент Тела Вазир была последней, кого дирвануару хотелось бы видеть здесь.

— Совет Цитадели направил меня сюда, чтобы выяснить причину мобилизации Директивного Флота Турианской Иерархии. Вашего флота, Хольти.

Командующий оскалился. Даже Кегонус и прочие старшие чины обязаны были соблюдать порядок обращений. Эта азари явно считала себя выше их.

— Вы можете связаться непосредственно с руководством Иерархии, — холодно отрезал Хольти. 

Совет Цитадели не имел официальной власти и мог лишь советовать правительствам государств, а не приказывать. И спектры, при всех их полномочиях, не имели права поворачивать вспять чужие флоты. Сила Совета заключалась в его влиянии и выгодности этого союза для рас Триумвирата. Это огромная бюрократическая машина была не способна быстро повлиять на ситуацию. Авус Хольти знал это, поэтому потянулся к кнопке отключения связи.

— Совет уже сделал это. В данный момент идут переговоры.

— Мой приказ ещё никто не отменял. И я буду его выполнять.

— Хольти, вы... ДОЛЖНЫ немедленно прекратить это и отменить свой...

— Оставьте этот тон! — холодно прервал её командующий. Он встал из капитанского кресла, расправив плечи. 

Эта азари не имела права разговаривать с ним как с подчиненным. 

— Спектр Вазир, — нарочито официально произнес дирвануар, — я не криминальный царек Терминуса, которого вы прилетели припугнуть. Я — командир флота Турианской Иерархии. Будьте добры обращаться ко мне соответствующе.

Азари, казалось, смутилась. Она поняла, что начала чересчур резко, и улыбка исчезла с её губ. Спектры привыкли, что их появление заставляет окружающих относиться к ним с опаской и уважением. Однако трудно было ждать того же от турианца, в подчинение которого было несколько сотен боевых кораблей, а за спиной стояла вся Иерархия

— Извините, командующий, — Вазир примирительно подняла ладонь. — Я не хотела оскорбить вас.

— Извинения приняты, — Хольти вернулся обратно в кресло. — А теперь, прощайте. У меня здесь война.

— Подождите, командующий! Это важно!

— Я знаю, что вы хотите мне сказать, спектр Вазир, — дирвануар потряс пальцами перед лицом, выражая нетерпение. — Мирное разрешение конфликта, дипломатия и прочее... Это всё замечательно, но война УЖЕ идет. 

— Но ведь ей необязательно продолжаться, не так ли?

— Обязательно! — отрезал Хольти. — Этого агрессора необходимо подавить. 

— Вы ведь ничего не знаете об этой расе!

— Я знаю достаточно, чтобы разбить их флот и оккупировать планеты. Этого довольно.

— Вы не дадите им и шанса?

— Нет, Селмакс их дери! Что вы сами о них знаете? Вы ведь не отправитесь туда прямо сейчас и не устроите перемирие сию секунду, верно? — Хольти посмотрел на таймер. 

Время вышло. Пора выдвигаться.

— Разумеется, нет, — осторожно ответила Тела, понимая, куда клонит турианец. — Понадобится как минимум неделя, чтобы проанализировать информацию, которую вы нам, надеюсь, передадите, и ещё три дня на формирование специальной делегации из Пространства Цитаде...

— Десять дней! — Хольти сделал вид, что думает. Подергав челюстными пластинами, он наблюдал, как флот начинает проходить через ретранслятор.

— Командующий, ваши корабли пришли в движение? — поинтересовалась Тела. Она была далеко не дурочкой и не могла не видеть очевидного.

— Да, именно так. Простите, спектр Вазир, но на вражеской территории остались наши солдаты. Мы не можем ждать, пока вы придете к людям на поклон с охапкой дружбы, сотрудничества и любви. Я не буду ждать смерти нескольких сотен турианцев ради ваших дипломатических игр. Я пойду туда и разобью окружение. Конец связи.

Хольти ударил-таки по кнопке когтем, убрав с экрана лицо азари.

— Больше не принимайте вызовов от неё! — приказал он офицеру-связисту.

 

Выругавшись в адрес чурбана-турианца и его ближайших родственников, Тела Вазир направила свой корабль за флотом, отправив сообщение Совету. Но ещё раньше Совета весточка полетела Серому Посреднику. Именно благодаря ему она оказалась здесь так быстро, а Совет успел связаться с Примархом Кегонусом. Оставалось лишь надеяться, что переговоры пройдут быстрее, чем этот бравый Хольти начнет новый виток войны.

 

 

 

— Господин командующий, вас вызывают! — уже в который раз за последние сутки объявил офицер-связист.

— Я ведь сказал: к Селмаксу эту азари! — буркнул дирвануар, следя за продвижением флота через ретранслятор.

— Но это Верховное Командование, Примарх Палавена.

Хольти замер, вцепившись в подлокотники кресла. Теперь одно из двух: либо Кегонус хочет подтвердить приказ, посоветовав не слушать никаких посланников Совета, либо...

 

 

— Вы не можете, Верховный Примарх! — всплеснул руками Хольти. Сердце Авуса тяжело билось в груди. Он сжимал и разжимал кулаки. — Мы уже выступили! Мы не можем бросить наших солдат там, на Шаньси!

— Мы их и не бросим, — спокойно возразил Кегонус, сцепив руки за спиной. — Нет сомнений, что если делегация Совета по первому контакту установит связь с расой людей, они вернут нам пленных.

— Пленных! — вне себя вскричал Хольти. 

Кегонус в ответ лишь сузил глаза и стукнул когтем по подлокотнику. Этого оказалось достаточно. Дирвануар понял, что зашел слишком далеко, и выдохнул. Несколько раз глубоко вздохнул, а затем поднял на собеседника уже спокойный взгляд.

— Прошу прощения. Пленных, вот именно, Верховный Примарх, — повторил Хольти. — Много ли пленных будет у людей? Наши бойцы стоят до конца. И пока они там гибнут, мой флот будет сидеть здесь, в абсолютном бездействии, а Совет протирать свои дорогие наряды на бесчисленных заседаниях?

— Не думайте, что я этого не понимаю, командующий, — опустил взгляд Кегонус. — Но мы не можем идти против положений Совета и наших союзников. Они узнали об этом, а значит уже поздно. Если бы мы не промедлили... из-за Десоласа... Успели бы раньше, и тогда людей бы ничего не спасло.

Хольти хотелось сейчас, чтобы «Тайтон» оказался перед Башней Совета и показал этим трусливым бюрократам, что такое честь и воинский долг. 

— То есть теперь любой пыжак сможет напасть на Иерархию, а потом избежать возмездия, прячась за спиной наших Советников? — поднял бровную пластину дирвануар.

— На самом деле... Это мы напали на них.

— ЧТО?!

— Именно так, — сокрушенно покачал головой Примарх. — В донесениях Десоласа содержалось иное, но только после его предательства мы решили проверить архив «Шардова». На самом деле это командир патруля совершил ошибку: открыл огонь по кораблям, которые не отвечали на его вызов.

Хольти чувствовал себя так, будто его ударили по голове главным орудием дредноута. Теперь он не знал что делать. Действительно не знал. Все эти слова о защите от агрессора... в итоге оказались лишь словами. Но как бы там ни было, необходимо вытащить бойцов из окружения. Об этом Авус и сказал Примарху.

— Мне жаль, — твердо ответил Кегонус, не опуская взгляда. — Но эта тема закрыта. Верните флот на границу, командующий, и, если придется, отражайте нападения, пока Совет не соберет свою делегацию.

— Принято, выполняем, — Хольти медленно выдавил из себя заученную фразу. — А что насчет Десоласа?

— Его деятельность... вызывает опасения, — поморщился Примарх. — Мы следим за ним, но вам сейчас лучше сосредоточиться на том, что происходит на границе, а не здесь, на Палавене. 

И дирвануар сосредоточился. Шестой «Директивный» Флот вернулся на боевой пост, и турианцы вынуждены были ждать мира, пока их собратьев убивали на Шаньси. «Мобилизация и позор» — так называлась книга, которую командующий написал после ухода в отставку по завершении конфликта и демобилизации Шестого Флота.

Но Авус Хольти ещё вернется на службу, перед самым Вторжением Жнецов, по просьбе офицера, которому он считал себя вечно обязанным.

 

 

— Думаешь, ты напугал меня, выродок?! На этот раз никакого позора! Гарил-ток-крел! — рявкнул старый турианец буквально в лицо огромному чудовищу, которое секунду спустя протаранило «Тайтон», сминая мощнейшие несущие конструкции и разрывая металл как бумагу. Жнец, названный турианцами «Исполнителем», как самый крупный из паллавенской группировки, «исполнял» свою работу без ошибок. Впрочем, как и все они.

— Хороший был корабль... И хороший командующий, — вздохнул начальник полетов легкого носителя «Ведущий». Он все ещё помнил, как застрял в гальюне этого дредноута и сорвал доставку механиков. Бригадир, не разбираясь, уволил пилота, и тот решил поступать в ВТВА. Теперь начальник полетов был благодарен жене за тот ужин, заставивший его желудок взбунтоваться.