Сын Земли. Глава 6. Часть 2

На раскопках мы наткнулись на небольшую группу гетов-солдат, не то охранявших, не то что-то искавших. Элемент внезапности сыграл нам на руку и патруль перестал существовать быстрее, чем синтетики поняли откуда идёт огонь. Нам здесь делать было нечего. И, наскоро проверив, что никуда артефакт не перетащили на территории площадки, я стал прикидывать, куда нам идти.

— Сержант, какие идеи есть куда его могли перетащить?
— Может быть в лагерь? Правда доктор Уоррен не хотела его перемещать ни при каких условиях. Надо посмотреть лагерь, он выше за этим холмом. Может, там есть выжившие и они расскажут куда его перенесли.
— Или там найдутся какие-либо документы. Логично, Уильямс. Ведите к лагерю.

Подъём на холм не доставил никаких неприятностей в виде засад или ловушек. Наконец показались сначала крыши, а потом и сами здания научного полевого лагеря. К сожалению, как я и предполагал, здесь похозяйничали геты. Сожжённые тела, выбитые окна и двери, кое-где взорванные стены — картина разгрома живо мне напомнила Мендуар. Запах горелого человеческого мяса, машинного масла, какой-то синтетики. Разбросанные тела солдат позволяли понять, что сопротивление было ожесточённым, но силы явно оказались не равны. Судя по всему, на них напали внезапно, открыв огонь без предупреждения. Тела гражданских лежали там, где их застали выстрелы гетов. В некоторых строениях мы нашли расстрелянных учёных и техников, разбитое оборудование. Порыскав среди обломков в поисках живых, мы прошли пол-лагеря, когда Кайдан, бросив взгляд в сторону, вдруг выматерился.

— Твою мать! Они ещё живые!

На непонятных конструкциях, откровенно неземного дизайна, лежали несколько тел людей. Какая-то странность оставалась, я никак не мог понять, что с ними. Из глубин памяти всплыло: колония в Траверсе, пропали все колонисты, десант, высадившийся на планету, их не нашёл, но подвергся нападению… Со звоном иглы, пронзившие тела, ушли внутрь постаментов, и тела соскользнули на землю. С механизированными движениями они начали вставать. Хаски! Конечно же! Как там, в Траверсе, только там не было гетов, но были похожие машины. Каким-то образом они преобразовали тела колонистов в ЭТО.

— Огонь! Не подпускать их к себе! Сильное ЭМ-поле! — граната вылетела из моей руки и покатилась под ноги ближайшим тварям.

Кайдан и Эшли, не сговариваясь, одновременно открыли огонь на поражение. Взрыв плазмогранаты выжег начисто двоих хасков, превратив их в пепел, остальные бежали вперёд. Ещё пара гранат создала море огня, не давая пройти к нам, что позволило безопасно расстрелять оставшихся.

— Что это такое? Почему геты это делают?
— Это хаски, синтетическая форма жизни. Это, — пнул ногой постамент, — называют «зубы дракона». Мы с ними изредка встречаемся. Правда без гетов. Но процесс перевода человека в хаска не изучен, неизвестно даже сколько надо времени для этого.
— А так, это стандартный метод войны, они используют наш страх, — Аленко «подбодрил» Уильямс.

Осторожно прочёсывая оставшуюся часть лагеря, мы подошли к выходу из него на фермерские поля. Тут Эшли позвала нас.

— Смотрите, дверь заблокирована! Может, там есть выжившие? — в её голосе прозвучала робкая надежда.

 Не слишком веря в такую удачу, я взломал кодовый замок. М-да, барахло, а не защита. Если там кто и есть — им безумно должно было повезти, геты такой замок, не напрягаясь, должны вскрыть. Распахнув дверь мы ворвались в помещение. Внутреннее убранство было аскетичным. Какое-то оборудование, терминалы, несколько столов.

— Есть кто живой?
— Вы люди! Слаба богу! Я уже думала, что это геты добрались до нас! — из дальнего угла высунулась голова женщины.
— Доктор Уоррен! — Эшли вышла из-за спины Аленко и подошла к женщине.
— Эшли, ты жива! Какое счастье! Я думала, что уже никто не спасся! — доктор обняла Уильямс и расплакалась. — Как только послышались выстрелы, мы с Микаэлем побежали сюда и спрятались. Ребята из взвода Риордана прикрывали кого могли, давая возможность спрятаться всем, но было слишком поздно. Геты были повсюду, никто больше не спасся.
— Мы раскопали сердце тьмы! Мы выпустили великое зло! Его гнев и ярость падёт на всех нас! Мы обречены пасть! Человечество погибнет в огне ненависти и разрушения!
— Доктор, это ещё что за явление? — меня охватило чувство некоторой брезгливости от соседства с этим сумасшедшим.
— Это Микаэль, он всегда был немного странным, но он гений. Сейчас я дала ему лекарство, просто надо больше времени, чтобы оно подействовало.
— Вы не заткнёте мне рот! Я буду говорить о пророке грядущей тьмы! Он пришёл с небес, он выглядит, как богомерзкий турианец, это он привёл приспешников зла сюда!

Микаэль подошёл ближе ко мне, его безумные глаза выпучились. Он что-то пытался ещё кричать, выплёвывая слова и забрызгивая слюной стекло шлема, но один удар кулака в ухо принёс ему гарантированный сон на несколько часов. Доктор вскрикнула от неожиданности.

— Что выделаете?!
— Капитан, это не слишком, бить по голове учёного? — Аленко не был согласен с мои решением «успокоить» безумца.
— Он был опасен не только для себя, но и для доктора Уоррен. С ним всё будет в порядке, проспится пару часов, может и успокоительное подействует. Доктор, меня интересует, где сейчас может быть маяк, который вы раскопали?
— Мы ещё вчера вечером отправили его в поселение, здесь оставлять его было не очень правильно. Вы можете добраться до города на поезде.
— Отлично, спасибо док. Закройте дверь на всякий случай. Помощь к вам подоспеет через какое-то время. Нам пора.

Кивнув ей на прощание, я вышел за дверь, Кайдан и Эшли вышли вслед за мной.

— Да капитан, у вас крутоватый нрав. Мне нравится, — голос сержанта немного разрядил ситуацию.

 Наш путь пролегал между холмами к полям фермеров. Пройдя через них, мы должны были выйти на перевалочную станцию транспортной дороги и на поезде отправиться в поселение. Лейтенант нагнал меня.

— Интересно, что говорил этот Микаэль? Какого турианца он имел ввиду? Если на них напали утром…
— То это не Найлус, он был с нами. Или это бред сумасшедшего, или явление нового пророка. Какая вероятность второго события, лейтенант?

Аленко посмеялся со мной, Эшли, глядя на нас, улыбнулась. Около дороги, по которой мы двигались, стояло здание с включённой системой безопасности. Вокруг были следы гетов, но на первый взгляд здание не пострадало, и, возможно, там были выжившие. И главное — была информация. Мы приблизились к зданию и, взломав замок, собирались ворваться внутрь. Изнутри послушались голоса.

— Не стреляйте! Мы выходим! — на свет божий вылезли трое. Гражданские, вероятно, фермеры с этих полей.
— А если бы тут были геты? Вы хоть думайте, когда так вылезаете! — Эшли была не в духе.
— Были б геты, им было бы всё равно, Эш. Кто вы, видели тут что?
— Мы простые фермеры, когда началась стрельба, мы сразу побежали и заперлись здесь. Мы ничего не видели!
— Только тот корабль, что появился перед атакой…
— Какой корабль? — сообщение о корабле насторожило меня.
— Огромный! Просто гора! И от него шёл такой пронзительный шум! Просто в мозги забирался и там сверлил их. Аж до боли! А потом появились эти и начали стрелять.
— Может, так работает их глушилка капитан?
— Может, Кайдан, может. Это всё?
— Да, всё, — крупный парень, казалось почти отошёл от потрясений и стал держаться нагловато.
— Эй, может отдать им оружие? Они всё-таки солдаты…
— Да что б тебя, придурок! — парень со злостью обернулся к приятелю. — Язык тебе оторвать надо бы!
— Полегче, парень, — ствол автомата Эшли ткнул его в бок, отчего мужчина как-то уменьшился в размере. — Говори толком какое оружие у вас и откуда?
— Ну, тут такое дело. На перевалочной базе есть ребята, ну, которые промышляют кое-чем. Иногда они дают это нам на хранение. На этот раз мы туда заглянули, всё равно они там погибли все. Ну а там вот, — он протянул мне армейский пистолет «Кесслер» модель три.

Эшли присвистнула.

— Контрабанда! Вот так дела. Это с кем это ты там дела-то вёл?
— Да какая разница-то уже? Им всё равно, да и вам тоже. Ну был там такой, Пауэлл, рабочий с базы. Он оставлял иногда разное, ну и нам перепадало немного денег.
— Забудь-ка насчёт контрабанды на будущее. Я буду за тобой наблюдать, — голос Эшли не предвещал ничего хорошего.

Парень закивал головой и, пятясь, скрылся в своём доме. Женщина и второй мужик присоединилась к нему и, попрощавшись, закрыли двери за собой. Здесь делать было нечего, с контрабандистами, вероятнее всего, покончили уже геты, да и в конце концов это работа полиции, а не десанта. До перевалочной станции было ещё полкилометра, но не воспользоваться тем, что мы были на возвышенности, и не осмотреться я не мог. Станция издали казалась, а может и была, нагромождением всевозможных ящиков, контейнеров, коробок и прочего хлама. Тут и там были видны трупы рабочих и солдат. В дальнем конце складской территории что-то горело чадящим огнём. Транспортная линия была аккурат за этой грудой барахла, место идеальное для засады, чтобы пройти тут, надо было по меньшей мере иметь несколько отделений космодесанта.
Соваться туда втроём пахло откровенным самоубийством, Эшли и Кайдан полностью разделяли моё мнение насчёт идеи туда пробиться, однако другой дороги до главного поселения не было, во всяком случае, рядом с нашей позицией.
Стоило придумать план, с помощью которого удалось бы вытащить синтетиков из этого лабиринта. То, что гетов не видно, отнюдь не означало, что их там не было. Осматривая местность, я обнаружил некий мостик, или, вернее, разгрузочную аппарель для фермерской техники почти напротив станции. Её верхняя точка была выше ограждения и выше большинства составленных грузов.
Указав на него, я повёл своих подчинённых туда. Наш манёвр не остался незамеченным. Геты поняли мою идею занять господствующую позицию и навязать им бой на моих условиях. Не успели мы дойти до моста, как из проходов вышло несколько гетов и хасков, с удивительной скоростью хаски рванули к нам. Оставив их на поживу биотике Аленко и автомату Уильямс, я сосредоточился на гетах. Мощные выстрелы «Мстителя» наглядно показали им уязвимость позиции, на которой они оказались. Перестрелка продолжалась около двадцати минут и обошлась нам в пару израсходованных батарей щитов и выдохшегося Кайдана. Лейтенант тяжело опустился на землю, опираясь на автомат, как на палку.

— Всё, Шепард. Дай передохнуть. Ещё бы пару раз поднял барьер и всё, потом вы меня понесли бы. Сколько их там дальше?
— Пока некоторые наслаждались беседой с хасками, другие пообщались с гетами. Я их убедил в том, что мы ребята хорошие и нас надо пропустить. В общем, геты ребята понятливые попались.
— Капитан, как вы можете сейчас шутить? — Эшли была явно удивлена моей реакцией.
— Я лучше сейчас посмеюсь, потом могу не успеть, знаешь ли, сержант.

Уильямс подняла глаза, чтобы понять не издеваюсь ли я, но интонации голоса однозначно подсказали ей, что никакой издёвки нет. Равно, как и не слишком радужно я смотрю на всю ситуацию в которой мы оказались. Присев рядом с Аленко, мы пользовались минутой отдыха, чтобы хоть чуть притормозить всю эту карусель. Проверив состояние наших запасов, Аленко поцокал языком и покачал недовольно головой. По всем прикидкам выходило, что ещё пара таких столкновений с гетами, и нам придётся туго. Оставалось надеяться, что дальше будет не так много противников. Особенно плохо было с гранатами, на хасков уходило их прилично, да и геты поджаривались на них отлично.

— Уильямс, на этой перевалочной станции может быть какой-нибудь арсенал?
— К нам отсюда привозили обмундирование и снаряжение, но без ведомости найти здесь что-нибудь… — Она развела руками.
— Понятно, значит не судьба.

Лейтенант собрался с силами, принял глюкозу и пару стимуляторов и, пошатнувшись, встал. Пора было выступать, пока нас не накрыли здесь. Лабиринт из грузов был сущим кошмаром, еле выбравшись из которого мы попали на относительно чистую площадку. На ней лежали вповалку тела рабочих, чуть дальше лежало тело в странно знакомой броне.

— Найлус!

Мы с Кайданом рванули к СПЕКТРу. В затылке у него синела, залитая спёкшейся кровью, дыра, под головой на металле пола станции разлилось пятно ярко-синей крови. Понятно было, что он мёртв, притом мёртв достаточно давно, если считать от нашей высадки. Последний раз он нам проявился на связи, когда мы встретили Эшли, а это уже было, как минимум, пару часов назад. Эшли подошла к нам.

— Кто это такой? Тот турианец, про которого кричал тот придурок?
— Нет, Эшли, это СПЕКТР Совета Найлус Крайк. Мы с ним прилетели на эту планету. Он шёл впереди. Интересно, кто его замочил. Гетам это не по зубам.

Задача становилась не просто сложной, а прямо-таки невозможной. Убит СПЕКТР Совета Цитадели. Убит на земной планете, в ходе миссии по проверке возможности вступления человека в ряды СПЕКТР. Ну, если это не провал, то я не знаю, что такое провал. Сложностей от этой смерти гарантированно будет столько, что лучше бы этот маяк не находили ещё лет так сто. Теперь, чтобы окончательно оказаться в заднице по макушку, осталось потерять маяк, для чего уже было сделано максимально много.

 С другой стороны я не мог сказать, что при выполнении миссии были допущены какие-либо ошибки и просчёты, из-за которых всё и случилось. Мы не потеряли много времени нигде, смерть Дженкинса — событие конечно неприятное, но на ходе задания не сказалась. К тому же, мы восполнили, хотя бы и временно, погибшего товарища сержантом Уильямс. Но маяк был пока от нас так же далёк, как и прежде.
Стоило поспешить к поезду и лететь, как птица к гнезду, кто бы ни был убийцей Найлуса, он мог и потерпеть. С планеты ему не уйти, а после того, как маяк будет в безопасном месте, я им займусь.
Внезапно Эшли выхватила свою «Баньши» и направила её в сторону груды ящиков.

— А ну выходи! Я видела тебя! Выходи или открою огонь!
— Не надо стрелять, не надо! — из-за ящиков появился средних лет мужчина в форме служащего станции. — Я ничего плохого не делаю!
— Кто ты такой? Как ты выжил?
— Я Пауэлл, грузчик на этой станции, я просто, ну, прилёг отдохнуть тут за ящиками после обеда. Когда всё это началось, я просто лежал и не показывал носа, чтобы меня не пристрелили, как этих всех. — Он обвёл взглядом тела, лежащие позади нас. — И я видел, как убили вашего приятеля-турианца. Его застрелил другой турианец, и, кстати, они были знакомы. Ваш, как там его, Найлус, назвал того второго Сареном. Сарен сказал, что начальство с Цитадели прислало его на помощь Вашему парню. Зря Найлус к нему повернулся спиной. Сарен тут же разнёс ему башку. Если вы хотите его догнать — он уехал на поезде в сторону космопорта.
— С ним мы разберёмся, скажи-ка мне, дружочек, это не ты ли тут контрабандой балуешься? — я перепрыгнул ящики, отделявшие меня от Пауэлла. — Не твоих ли всё это рук дело? Почём мне знать, может, это ты пристрелил Найлуса и придумал такую душещипательную историю?

 Я легонечко врезал ему, чтобы объяснить, что время шуток кончилось. Достав «Кесслера», который отдали нам фермеры сунул его под нос Пауэллу.

— Узнаёшь?
— Это… да… я оставил кое-что на ферме у ребят, — стоя на коленях, он умоляюще смотрел на меня. — Ну мы же не знали, что на нас нападут. Я просто хотел подзаработать. Здесь мирная колония, кому тут нужно столько оружия? Но я не знаю, откуда эти появились. Это не мы, мы только понемногу брали с грузов, зачем нам …
— Ах ты мразь, ублюдок! — Эшли рванулась вперёд и если бы не лейтенант, разорвала бы рабочего. — Из-за тебя мы там умирали, а тебе лишь бы «подзаработать»?! Сколько этих гранат и лекарств могли бы спасти жизнь, ты, мразь?!
— Но я же не хотел, — он заныл, чувствуя, что его неприятности могут перерасти в нечто большее. — Никто же не ждал, что на нас нападут. Вот, забирайте тут всё, что я забрал с последней партии… ну и денег немного… с прошлых разов.

 В его занорке оказалось десяток гранат, батареи щитов, несколько модулей для оружия и панацелин. Немного денег вылилось в весьма крупную сумму в три тысячи кредитов. Было дикое желание пристрелить его к такой-то матери, но он был моим единственным свидетелем против пока ещё мифического Сарена. Или единственными подозреваемым в убийстве Найлуса. Оттащив Уильямс, Кайдан посмотрел на меня. Брать с собой это Пауэлла было нереально, а отпускать — опасно. Связав его и вколов ему стазис из его же запасов, Аленко закатил Пауэлла за ящики, чтобы до него никто не добрался. Пообещав, что как только сможем, то вспомним о нём, мы оставили его отдыхать. Проход к поезду был свободен, чего нельзя было сказать о самом поезде. Делегация по встрече была весьма немаленькой и не будь у нас подспорья, в виде контрабанды, пришлось бы туго. Укрывшись за контейнерами, мы только начали перестрелку с гетами, как Эшли побледнела.

— Шепард, там этот…

Выглянув из укрытия я сразу увидел «Этого». Гет, размерами превосходивший обычных солдат раза в полтора, как минимум, был прикрыт щитами и бронёй. В его руку был вмонтирован пулемёт, из которого он и начал нас поливать. Аленко посмотрел на эту дуру и прикинул кое-что.

— Капитан, я сейчас его подниму, а ты сможешь бросить его на контакт-рельс?
— Попробуем, Кайдан, эту махину иначе нам не сложить.

Молнии охватили лейтенанта и он, резко выдохнув, сконцентрировал поле массы на этом пулемётчике. Подняв его на высоту метров трёх, Кайдан выдохнул хриплым от напряжения голосом: «Давай!». Выбросив руку вперёд, я направил свой телекинетический удар на середину «тела» этой твари. Эффект от приложения двух полей оказался впечатляющим. Гета швырнуло метров на тридцать назад, выбросив далеко за пределы поезда. Правда в контакт-рельс я не попал, но ему это было уже не обязательно. Обрушившийся с высоты нескольких метров синтетик выглядел месивом каких-то трубок, синтеплоти, металла, одним словом, ни в коей мере не напоминая себя прежнего. К счастью для нас, вместе с внешним видом, пропала и его функциональность. Теперь это был кусок электронного дерьма, годный только на переплавку.
 С оставшимися гетами разговор оказался короче, чем мы ожидали. То ли мы так приспособились их отстреливать, то ли ещё почему, но сопротивления они оказать не смогли. Активировав панель поезда, мы рванули к поселению, искренне надеясь успеть.

 До станции было минут двадцать, делать было особо нечего. Кайдан с Эшли о чём-то переговаривались у меня за спиной, похоже, что им было о чём поговорить. «Странная вышла бы пара, — подумал я про себя, — спокойный и рассудительный Аленко и импульсивная взрывная Уильямс». Пока я рассматривал пролетающий пейзаж, в мозгу всплывали разные мысли, от воспоминаний с Мендуара до последних событий тут, на Иден Прайм.
Геты, синтетики, которых не видели уже несколько поколений. Их конфликт с кварианцами произошёл тогда, когда человечество еще о космосе только мечтало. И вот сейчас мы имеем кучу трупов, порождённых проблемой трёхсотлетней давности. Искусственный интеллект, форма жизни, созданная разумом какого-то учёного, приходит и разрушает наши дома, убивает наших людей.
 
Но нелогичность нападения никак не увязывалась с машинным интеллектом. Цель нападения на Иден Прайм отсутствовала, как класс, не было здесь ничего того, что было бы нужно синтетикам. Ни крупных производственных площадок, ни обеспечение продовольствием Земли или ещё какого-либо важного центра. Только маяк. Но узнать о нём для них было невозможно, такие находки тут же подпадают под строжайшую секретность у всех рас, и вероятность узнать место находки извне равна нулю.

Значит, здесь есть какой-то секрет, и, вполне возможно, смертельно опасный. Либо предательство, либо вся наша безопасность пшик и мы в глубокой заднице. Если геты обладают доступом к любой секретной информации — мы гарантированно проиграем им войну, буде такая начнётся. Разработать и внедрить новую систему можно, но гарантировать, что там не будет лазейки для проникновения — нельзя.
Громоподобный рёв раздался внезапно для нас. Он сорвал все мысли и заставил напрячься, лейтенант и сержант пригнулись за бортом кабины.

— Эт-то ещё что?
— Хороший вопрос, лейтенант. Я бы сам не отказался узнать.

 В отдалении по небу промелькнула какая-то огромная тень неясной формы. Оставалось надеяться, что капитан Андерсон на «Нормандии» успел её засечь и идентифицировать. То, что это корабль, у меня не было сомнений, что хуже — сомнений, что убийца СПЕКТРа на нём, тоже не было. Я давно отказался верить в хорошие варианты, и почти всегда это было верно. Следовало готовиться к проблемам.

Станция встретила нас тишиной. Казалось, что всё произошедшее на планете её не коснулось. Капсула поезда мягко коснулась парковочной зоны остановки и открыла двери. Мы вышли все втроём и рассредоточились по площадке. Укрытий от огня на ней не было, и стоило поискать более подходящую позицию на случай боя. Сержант указала рукой на пластобетонный бык станционного моста. Это была одна из немногих конструкций на станции которые могли дать защиту от огня, за одним минусом. Чтобы там оказаться, надо было перебежать по открытому мосту на противоположную сторону. И тот, кто побежит по мосту, оказывается на открытом месте и без защиты.

— Сержант, прикройте меня, я иду первый, потом Аленко, потом вы. Всё понятно?
— Да, сэр.
— Хорошо. Начали!

 Я вылетел на открытое пространство перед лестницей наверх, и наддал по ней. Бежать было метров пятьдесят, не так много для тренированного десантника, но осознание, что ты бежишь метрах в десяти от поверхности земли и на тебя нацелены пушки гетов, не добавляло скорости. Перила этого моста носили символическое значение, и я даже не пытался представить, удержат ли они меня, если я сорвусь. Надежда на то, что геты дадут пройти по мосту без сопротивления, конечно же, была развеяна характерными звуками стрельбы. Щит заполыхал от попаданий и погас, оставив меня без прикрытия. До спасительного быка было совсем чуть-чуть, я уже почти влетел в мёртвую зону, как почувствовал удар по левой ноге и рухнул на бетон станции. Какой-то ящик прикрывал меня от огня гетов, и я, воспользовавшись этим, заполз за бык.

Кровь текла из пробитой ноги, похоже, что я словил сразу несколько попаданий. Вколов панацелин в бедро, я откинулся на спину, привалившись к стене станции. Действие геля наступало в течении нескольких секунд и вызывало тошнотворное состояние у многих. Во всяком случае, большинство из применявших его не испытывали желания делать это без необходимости. Действие панацелина было почти волшебно, вот только эффекты по применении отнюдь не имели отношения к сказкам. Но, как говаривал медик на Титане: «Радуйтесь, что он у вас есть, в противном случае из боя вас возвращалось бы не более десяти процентов». Не верить ему причин не было — этот продукт деятельности «Байнери Хеликс» действительно не раз спасал многим жизнь.

Наконец муть и тошнота отступили, кровь перестала течь из раны, и я смог воспринимать мир таким, как он есть. Вытащив своего «Мстителя», я высунулся из-за быка. Трое гетов вели плотную перестрелку с Аленко и Уильямс, не давая им пройти за мной. С другой стороны и сами они не могли перейти через мост, так как мои ребята держали их под огнём. Один из гетов уже лежал на мосту, видимо, попытавшись пройти по нему. Я подключился к перестрелке, и гетам, оказавшимся между двух огней, пришлось не сладко.
 
Этот бой истощил последние батареи для щита и оставил нас без гранат, но и цель была почти у нас в кармане. Зачистив станцию от вражеского присутствия и пристрелив пару хасков, мы вышли на транспортную площадку. Маяк стоял на ней в городом одиночестве, не считая несколько тел людей поодаль и останки гетов. Странная пилонообразная структура, испещрённая какими-то символами, словно проступающими сквозь материал. Непонятный светящийся символ горел примерно на уровне пояса человека. Ничего общего с привычными терминалами или устройствами не было. Я не мог понять, как с этим работать, единственное, на что оставалось надеяться, что учёные всё же не первый раз сталкивались с протеанскими артефактами и смогут понять, что же это такое. За ЧТО Иден Прайм заплатил такую цену, своей безопасностью и столькими жизнями.

— Капитан, эта штуковина так себя не вела, когда её раскопали… — Эшли смотрела на маяк со страхом. — Это из-за неё вы здесь?
— Сержант, задание относится к коду Н7, но я вам отвечу. Да, именно за маяком мы и прилетели. Но вот ожидать здесь гетов и нападения у нас не было причин. Иначе здесь был бы флот Альянса.

Эшли замолчала и отвела глаза от маяка. Посмотрев на отдалённые поля, она удивлённо воскликнула.

— Посмотрите-ка!

Примерно в полукилометре, посреди аэрошоссе, разрушив его, пламенело пятно выжженной, оплавленной земли. Светясь багровым цветом, оно словно говорило нам о том, что здесь было.

— Наверно, именно там сел тот корабль. Но… Получается, что он просто огромный! Вы посмотрите на размер пятна!

Крыть было нечем, если это было пятно от посадки и взлёта корабля, то его размеры были колоссальны. На Иден Прайм не сел бы корабль размерами больше фрегата, иначе размеры его ядра и мощность двигателей должна была быть запредельной. Однако, оно было перед нами и сказать, что такое невозможно не получалось. Если у гетов есть такие корабли, то наше поражение уже не вопрос времени, а просто реальность. Кайдан мрачно согласился со мной, не испытывая какой-либо надежды на успех в столкновении гетского флота с такими кораблями и всего флота Альянса. Эшли подавленно отвернулась — превосходство чужой технологии было для неё серьёзным ударом.

Кайдан и Эшли отошли подальше от тягостного зрелища и подальше от маяка, нервировавшего, кстати, и Кайдана. Я же решил присмотреться к этому артефакту. Мне начало казаться, что некоторые символа странно созвучны с письменами высеченными на египетских сфинксах или на чём они там были высечены. Эта мысль обеспокоила меня, опять, как и прежде, в памяти всплывали знания, о которых я ничего не мог сказать. Про Египет я знал только, что это государство на Земле, но об его истории нет… и уж тем более о том, какие там надписи где были.

Приглядываясь к маяку, я успел отметить еле заметную, даже скорее ощущаемую, пульсацию светящегося символа. Стоило мне сконцентрироваться на нём, как реальность стала искажаться и уходить, последнее, что я успел услышать, как Кайдан докладывал Андерсону о маяке и крик Эшли: «Шепард!». Мир померк, и я увидел Смерть, во всем её величии, жесточайшее убийство, нечёткое, неясное, словно через призму мутного стекла. Безумие, животный ужас, разложение, то, что я видел и ощущал, невозможно описать никакими словами. Это был воплощённый гимн разрушению и уничтожению, смерть, безжалостная и неумолимая, стирающая само бытие, саму суть жизни. Разум человека не мог выдерживать такое, казалось, что я стал растворяться в этой волне распада. Не знаю, сколько это длилось, как долго я видел это и чувствовал, пока милосердная тьма не похоронила остатки моих мыслей.

Кайдан только успел передать сообщение капитану Андерсону, что маяк обнаружен и находится в безопасности, как его взгляд заметил яркое свечение от маяка, окружившее Шепарда. Капитан стоял на коленях, пытаясь закрыться руками, словно от невидимой угрозы. Лейтенант метнулся к командиру и попытался оттащить его от маяка. Сзади закричала Эшли. Свечение, словно кокон, охватывало Шепарда и его тело, сведённое судорогой, сопротивлялось попыткам оттащить. Эшли пришла на помощь и вдвоём они смогли оттащить Унклара от маяка. Словно по мановению чьей-то руки, свечение пропало и маяк погас, оставив мертвую поверхность. Странный гул пошёл от протеанской колонны, сильная и явственно ощутимая ногами и всем телом вибрация, казалось, готовилась вытрясти душу.

— Ложись!

Кайдан и Эшли распростёрлись по полу станции, надеясь, что это прекратится. Маяк, простоявший пятьдесят тысяч лет, не выдержал своей активации и взорвался, засыпав всю площадку и десантников мелкими осколками странного материала, чем-то похожего на стекло.