Дом для Тали или "Эпилог, которого не было" (продолжение...)

Апокриф шестой, проясняющий

...— Вот так все и было, — голос Гарруса слегка подсел, он уже давно так много не говорил.
— Мне жаль... Нет, действительно очень жаль. У него ведь остался сын?
— Да... остался. Шепард пообещал за ним приглядывать. Если мы выживем... А волусы сделали меня «главным героем». Меня! При том, что основную работу сделал Тейн.
— Ну, наши маленькие бош’теты народец весьма практичный — зачем им мертвый, никому неизвестный дрелл-убийца, когда есть живой, высокопоставленный, обласканный императором, турианский вельможа?
— Не надо шутить, рами. С учетом того — как и при каких обстоятельствах я покинул столицу... — Гаррус развел руками и замялся.
— Ой, да хватит вам ерунду городить, — Имара взяла его за руку и очень мягко, но неожиданно сильно толкнула в кресло. — Садитесь. Вы, что действительно считаете, что у вас проблемы и весь имперский флот гонится за вами, а Верховный Иерарх спит и видит вашу голову на блюде?
— Ну, не надо преувеличивать... Но в целом картина близка к реальности...
— К реальности?! — воскликнула рами. — Гаррус, дорогой, да у вас паранойя! Ну, взорвали вы небольшой корабль...
— Яхту Иерарха, — вставил Гаррус.
— Неважно, — отмахнулась рами. — С кем не бывает... Ну, поспорили с чиновником...
— С министром обороны, — добавил Гаррус. — И не совсем поспорил, я ему чуть шею не свернул.
— Но ведь не свернули же. А то, что двое мужчин решали небольшой спор силой, так это нормально. На то вы и мужчины.
— Да, еще я оскорбил Императора, выразил несогласие с политикой Иерархии, сбежал с официальной церемонии... И все это в прямом эфире...
— Да знаю, знаю, — перебила Гарруса рами, — подумаешь, сбежали со свадьбы. Тысячи мужчин проделывали это до вас. Обошлось без жертв, никто не пострадал, и Ровус Сет, кстати, большая умница, вовремя выступил с заявлением. Ничего страшного, у господина Вакариана небольшие разногласии с аппаратом правительства, герой устал, ему предоставлен отпуск для поправки здоровья, мы все с нетерпением ждем возвращения славного сына нашего народа... И прочее, и в том же духе. Кроме того, все знают, что вы слишком много времени провели в одной кампании с... э-э... варварами. Ваши политики так землян называют? И это объясняет ваше поведение. В общем, уверяю вас, Гаррус: никто за вами не охотится и когти на вас не точит. Я лично проверяла и анализировала всю информацию, поступавшую с планет Вечной Империи.
Гаррус сник и уставился в одну точку.
— Может у меня действительно психоз, а?
Имара улыбнулась и потрепала его по руке.
— Неужели они вас так разозлили?
— Разозлили? Да, наверное, подходящее слово... разозлили, — он хотел потереть лоб ладонью, но наткнулся на пластик шлема и с недоумением уставился на свою руку. Потом медленно вздохнул, потянулся и расслабился.
— Вы знаете, я всегда считал, что любое дело должно вознаграждаться. Почести, награды, привилегии и материальные блага — это неотъемлемая часть служения своему народу. Я никогда не понимал, почему Шепард избегает всех этих здравиц и приемов в свою честь? Ты же заслужил, Хур меня поцелуй! Наслаждайся. Нет, каждый раз, когда на горизонте появлялась торжественная делегация, капитан бледнел, зеленел, начинал лихорадочно придумывать всякие нелепые предлоги или отправлял Лиару с Мирандой вместо себя... Теперь я его понимаю. Ох, как я его понимаю. Но для этого мне потребовалось пятнадцать лет! — он внезапно замолчал и оглушительно расхохотался.
— Вам уже лучше?
— Да... то есть, нет... в смысле, да... я просто вспомнил один случай, — он замолчал, а потом смех и уханья сотрясли его с новой силой.
— Да что с вами, коммандер? — обеспокоенно проговорила маленькая кварианка.
— Простите, сейчас... все в порядке... — он успокоился. — Нам еще долго?
— Нет, мы почти на месте, потом еще минут сорок на карантин и вы отправитесь на остров.
— А мы куда плывем?
— На остров, — рами кивнула. — Но вы должны понимать, что его биосфера отличается от той, к которой мы привыкли, поэтому в двух милях от Острова Забвения расположен шлюз. Небольшой коралловый риф. На нем есть склад, мед. лаборатория, автоматическая погодная станция и прочая мелочь. Вот туда мы и направляемся. И, кстати, не увиливайте от вопроса, — она погрозила своим тонким, длинным пальцем Гаррусу. — Чему вы так заразительно смеялись?
— Не думаю, что Шепард вам мог что-нибудь рассказать, он мало что помнит. Не уверен, что Тали вспоминает об этом эпизоде, она до сих пор, наверное, себя винит. Но я помню. Итак...

Флэшбэк второй, Тали'Зора

...Мы только-только познакомились с капитаном, и он пригласил меня присоединиться к его команде. Тали тоже стала новым членом экипажа и не вылезала из Инженерного Отделения. Она как привязанная ходила за Адамсом, была очень напряженная и дружбу ни с кем не водила.
«А как же вы с Шепардом?»
«Шепард молодец, он иногда заходил к ней, чтобы просто поболтать, поддержать что ли? Ну, и геты его конечно же интересовали. А кто о них знает больше, чем кварианцы? Но у него и других дел хватало: надо было следить за командой, планировать миссии и общаться с руководством. Альянс и Цитадель частенько отвлекали коммандера от дел насущных. А я... я до сих пор вспоминаю любимую фразу Тали: «Я им’еть д’гобовик!»
Нам еще предстоял долгий путь взаимной притирки, мы еще не были настоящей командой в то время. Но все старались. Правда, Эшли с Рексом друг друга чуть не поубивали, да и у меня были небольшие... э-э... разногласия с Кайденом и с Эшли, да и с остальной командой тоже. Так что наша маленькая Тали была сама по себе. И тут приходит вызов от командования пятой флотилии. Ну, вы знаете, адмирал Хакетт, Альянс и все такое... Что-то у них стряслось на Луне: то ли искусственный интеллект из-под контроля вышел, то ли кто-то его программу изменил, не важно! Главное, что дело нам поручили, а Шепард еще не знал в полной мере кто на что способен, вот и брал на каждое задание новые связки напарников. Так я оказался на Луне. Ну а Тали сама записалась. На вопрос капитана «зачем ей это надо?» она только затрясла головой и наотрез отказалась выходить из «Мако». Шепард пожал плечами, махнул рукой и оставил ее в покое.
«Все просто: кварианцы всегда интересовались проблемами искусственного интеллекта, а после Изгнания, это стало нашей навязчивостью. Вот Тали’Зора и решила пополнить свои знания разработками Альянса в этой области».
«Возможно. Только все получилось не так, как она рассчитывала. Шепард решил все по-своему — с минимальными затратами и максимальными разрушениями. Изучать там было нечего. Тем не менее, руководство Альянса вызвало нас троих на закрытую военную базу на Земле и устроило торжественный прием в нашу честь. Вот там-то все и произошло»...

... — А я думать, что эт’о будь’ет весело и любопытно! — Тали была возбуждена и не понимала — а чего, собственно, капитан так недоволен?
— Шепард, я тоже ничего плохого не вижу, — Гаррус был спокоен, и неподвижной статуей застыл в кресле. — Ну скажут какой вы молодец, попялятся на меня и на Тали, вы какую-нибудь речь произнесете о будущем Галактики... к чему так все драматизировать?
— Да как вы не понимаете! — Шепард едва не трясся. — Дел полно. Надо работать. А тут... Нас на Ферросе ждут, — тоскливо сказал капитан и замолчал, глядя на Тали, вертевшуюся перед зеркалом.
— Ага, ждут. Только еще не знают об этом.
— Тут, чь’то-то л’ичное, я чувствую, — сказала Тали и накинула на плечи очередной платок. Покрутившись перед зеркалом, она недовольно проворчала что-то на кварианском, кинула платок на пол и взяла со столика новый. У ее ног неумолимо росла горка из разноцветной материи.
— Шепард, вы же землянин. Наоборот, должны испытывать чувство радости от того, что увидите колыбель человечества и...
— Я два раза был на Земле, Гаррус. И воспоминания от тех визитов не самые приятные. Первый раз я был совсем маленьким, лет семи-восьми, и провалялся в больнице три недели с тяжелейшей пневмонией. Организм так отреагировал. Я вырос в космосе, на кораблях Альянса, и иммунитет у меня был чуть покрепче твоего, Тали. А второй раз — десять лет назад. Мне было пятнадцать, я прилетел на похороны своего отца... вот. Так что воспоминания о Земле у меня смутные и не очень веселые, — Шепард замолчал и рассеяно уставился в иллюминатор.
Гаррус, молча, смотрел на капитана. Тали замерла, затем медленно подошла к Шепарду и, заведя правую руку за спину, тихо сказала:
— Я разделяю вашу грусть, капитан, и поддерживаю ваши сомнения, — затем она выпрямилась и торжественно произнесла. — Я накину красный платок и прикреплю синюю, нет, зеленую скобу на правое бедро, в знак печали и сочувствия, да, — когда Тали говорила медленно, то ее забавный акцент не был заметен.
Шепард посмотрел на Гарруса, спрятавшего лицо в ладонях, перевел взгляд на Тали, выразительно застывшую рядом, и согнулся пополам от смеха. Отсмеявшись до слез, он встал, взял Тали за плечи и проникновенно сказал:
— Спасибо, Тали. В красном ты будешь неотразима, — подмигнул Гаррусу и отправился в гардероб на примерку парадного кителя.
— М’не показал’ось или капитан издеваться надо мной, да? — неуверенно спросила Тали.
— Ну что ты, наш капитан просто рыцарь, — фыркнул Гарру, с — но если тебе наскучит его общество, я всегда к твоим услугам...
— Я им’еть д’гобовик!
«С чувством юмора у Тали было туго»
«А чего вы ожидали? Молодая девушка, вдали от дома, на военном корабле, в окружении жутких инопланетян. Я ее понимаю»...

... Через двадцать минут нарядные и торжественные, я и Тали, вместе с не менее нарядным, но мрачным Шепардом, вылетели на челноке в сторону базы Альянса, расположенной недалеко от Австралии (так, кажется, назывался этот, ныне не существующий, материк?). Тали таращилась в иллюминатор, я чистил ритуальный меч, а капитан молчал. Все сложилось так, как я и предполагал: народу собралось много. Еще бы, прибыл первый землянин-спектр. Да и компания с ним была занятная: турианцев большинство видело только через прицел, а кварианцев живьем не видел никто. Первая настороженность сменилась любопытством, а потом и интересом. Я оказался в компании старших офицеров, которых очень интересовала моя оценка тактических действий Иерархии в некоторых операциях Войны Первого Контакта. Я отвечал туманно и уклончиво, честно говоря, меня никогда не привлекал этот эпизод нашей истории. Тали окружили молодые земляне — младшие офицеры. Вначале она испугалась, потом смутилась, девушка явно не ожидала такого пристального внимания. Мне кажется, интерес земных мужчин к кварианкам как-то связан с вашими костюмами. Есть в них, наверное что-то, что будоражит фантазию, что-то связанное с гибкостью...
«Не преувеличивайте, Гаррус, наши сьюты — это образец функциональности, отточенный веками. Не более».
«Не знаю... в любом случае, у большинства земных мужчин, когда они видят кварианок затянутых в тумикс, выражение лица становится совершенно одинаковое — отрешенно-глуповатое...»
«Это потому что все земляне для вас на одно лицо».
«Да нет. За последние пятнадцать лет я неплохо изучил эту молодую расу... В любом случае, интерес к Тали был более чем серьезным».
Она постепенно освоилась, начала общаться и даже, временами, смеяться вместе с ними. А потом продемонстрировала свое искусство боя на виброножах. На клинок, да и на сами приемы офицерам было наплевать, но вот на то, как Тали двигается, все смотрели неотрывно. С теми самыми блаженно-глуповатыми лицами. Хотя Тали полагала, что их привлекает ее мастерство.
«Тали’Зора одна из лучших бойцов по кав-тигу. Это наше боевое искусство — бой на ритуальных кинжалах. Потом их заменили на более опасные виброножи и смертоносные молекулярные клинки. Раэль’Зора мало времени уделял своей дочери, но кав-тигу и его разновидностям он ее выучил отменно».
«Я знаю. Довелось видеть ее спарринги с Грюнтом. Да и Эшли она как-то чуть напополам не распилила».
Стянув все внимание на себя, мы упустили Шепарда. Ненадолго, всего-то на полчаса. Но и этого хватило.
«Что может случиться с землянином на Земле за полчаса?»
«Вот и я так думал. Ошибался»
Видите ли, прием алкоголя у землян это не просто способ снять стресс, в подобных условиях это целый ритуал. Своего рода демонстрация сопереживания, взаимного уважения... короче, много чего. А желающих выказать свое уважение и почтение капитану было предостаточно. В итоге, к моменту посадки за стол, в Шепарде уже было около полулитра крепкого спиртного. Но мы-то этого не знали! Потом принесли еду. Для Тали подали какое-то сладкое суфле, молекулярной очистки и фруктовый сок, сделанный по схожей технологии. Надо сказать, ей понравилось и чувствовала она себя отлично. Мне принесли модифицированное мясо каких-то экзотических земных птиц, то ли «дюки» то ли «даки», в остром соусе. Это был смелый поступок, учитывая нашу эволюцию. Но к мясу подали настоящее турианское вино «Кровь Врага», и я решил не устраивать скандалов. Потом начали говорить тосты. Это такой земной ритуал, когда перед приемом алкоголя надо сказать какую-то пафосную фразу, потом похлопать в ладоши, сказать что-нибудь хорошее в адрес говорившего, а затем продолжить трапезу. С учетом крепости напитков, ритуал полезный — появляются какие-то промежутки, в которые организм хоть чуть-чуть, но успевает переработать предыдущую порцию. Постепенно дошли и до капитана. И вот тут я понял: что-то не ладно. Шепард сидел в расслабленной позе, с идиотской ухмылкой на лице и с блуждающим взглядом. Говорить он уже не мог, только невразумительно мычал и грозил пальцем. Я решил спасти ситуацию и произнес длинный тост о сотрудничестве Альянса и Иерархии, предложил почтить память павших в Войне Первого Контакта с обеих сторон, выпить за президента Альянса и Верховного Иерарха... Короче, молол языком как саларианец при заключении брачного договора. Слушали меня вначале с интересом, потом с недоумением, а в конце уже с откровенным раздражением. Однако Шепард и не думал мне помогать, пока я говорил, он еще пару раз приложился к стакану и начал икать. И тут к нему на помощь пришла Тали...
«Она, что, дала ему свой сок?»
«Хуже. Она решила его полечить. Аптечка-то у нее всегда с собой».
Тали незаметно приложила детоксикатор к бедру капитана и впрыснула двойную дозу ресорбента. Это могло бы сработать со мной, все-таки близкая физиология, но не с землянином. У Шепарда пошла цепная реакция синтеза и моментального высвобождения эндогенного алкоголя. Его глаза закрылись, рот растянулся в счастливой улыбке и он без сознания съехал со стула под стол. Тали на этом не успокоилась, она решила, что нашего славного капитана кто-то решил отравить, поэтому встала над бездыханным телом, выхватила свой вибронож и что-то воинственно прокричала на кварианском. Земляне были патриотами и, в свою очередь, решили, что проклятые чужаки решили подло убить первого земного спектра. Началась свалка. Положение спас начальник базы, старый генерал Ошига. Он врубил шокер и растащил всех по углам, ему помогал молодой адъютант, не помню как его звали. Парнишка был очень мощным биотиком. Шепарда отвезли в медицинский блок, а нас с Тали отправили на допрос. Естественно, недоразумение вскрылось, нам принесли свои извинения и отпустили.
Погрузив капитана в криорегенератор, мы отправились на «Нормандию», где нас поджидала разъяренная доктор Чаквас. Тали думала, что она ее казнит, но обошлось — док была зла прежде всего на Шепарда. Что-то там о вреде алкоголя, личностных комплексах и браваде... Меня она отчитала за то, что я «потакал пьянству капитана», а Тали она дала брошюру по основам земной физиологии и первой помощи, потрепала ее по руке и улыбнулась. В итоге, я в течение недели выполнял обязанности Шепарда по планированию миссий, а Тали дни и ночи торчала в медотсеке.
Когда капитан очнулся, то сказал: «Я думаю, в четвертый раз Земля меня прикончит. Полетели на Феррос, или куда мы там собирались...»

Апокриф седьмой, прибывающий

... — Такая вот история, рами
— Да-а... я смотрю, вы не скучали.
— Это сейчас весело вспоминать, а тогда было не до смеха.
— Вы очень интересный собеседник, Гаррус. Нам обязательно надо будет поужинать и продолжить наш разговор.
— А что я могу сделать, — Гаррус развел руками, — вы уже позаботились, чтобы этот ужин состоялся. Впрочем, я не в обиде. Заодно расскажите, что я собирался делать у волусов.
— О, да. На Рюге вас ждет насыщенная программа, а пока, что отдыхайте. Мы прибыли. Дальше без меня. Пройдете метров шестьсот по дорожке и увидите терминал, это и есть изолятор. Внутри все автоматизировано, сделаете прививки, аппаратура проконтролирует реакцию вашего организма и через тридцать-сорок минут вы свободны.
— И?
— Потом наденете навигатор, он лежит в терминале, и по нему пройдете пару сотен метров до пристани. Идти строго по прибору, оптические и вестибулярные иллюзии с непривычки сильно сбивают с толку. Сядите на паром и вперед, на остров.
— А эти прививки, они не опасны? Не люблю я всю эту медицинскую ерунду...
— Ну что вы! Это разработка профессора Солуса, так что не бойтесь.
— Вот этого я и боялся, профессор был большой шутник, знаете ли. Это ваши версии посмертных разработок Мордина?
— Почему посмертных? — рами с недоумением уставилась на Гарруса, — доктор Солус сам все сделал и постоянно совершенствует...
— Не понял. Он же... того... умер. Четыре года назад. Я и некролог читал и соболезнования саларианской науке выражал, и от себя и от императора...
Имара звучно хлопнула себя по лбу своей изящной ладошкой.
— А, Тамин’тет... ох, простите Гаррус, вырвалось. Совсем забыла, вы же не в курсе. Профессор жив. Более того он сутками торчит в своей лаборатории и работает, работает...
— Но возраст! Саларианцы столько не живут. Ему сейчас должно быть... сорок два, нет, сорок три года!
— Сорок четыре, если точно. Знаю, сама в недоумении — Имара всплеснула руками — Тем не менее, профессор бодр и здоров. А о причине своего долголетия мне не рассказывает. Спросите, может быть вам он объяснит? А вот и пристань.
Гаррус легко спрыгнул на берег и, повернувшись к рами, протянул ей руку.
— Не составите мне компанию?
— Нет, нет. Я возвращаюсь. Тут правило: сошел на берег — получи карантин. А у меня каждая минута расписана, дел невпроворот... прощайте!
— До встречи... Имара. У меня вдруг появилось много вопросов к вам...
— Надеюсь, не только по поводу моей «гибкости»?
— Эээ... нет, не в этом дело... я... ну...
— Отлично. Обещаю, отвечу на все. В пределах разумного, конечно.
Она серьезно посмотрела на смущенного турианца и звонко рассмеялась. Потом помахала рукой, улыбнулась и быстро пошла в свою каюту.

...На пристани Гарруса ждали. Два старых земных дроида неподвижно застыли на пирсе. Чопорно кивнув Гаррусу, кряжистые и обшарпанные машины принялись разгружать паром, на котором тот прибыл на остров. Понаблюдав пару минут за их неторопливой и шумной работой, привыкнув к твердой земле под ногами, Гаррус пошел между контейнеров и маленьких складов к выходу из импровизированного порта. От складских помещений тропинка поднималась в гору и терялась среди низкорослых деревьев с густой кроной. Войдя в рощу, турианец откинул капюшон и убрал лицевой щиток своего сьюта. Ветерок был теплым и насыщенным различными травяными запахами. С наслаждением вдохнув сырой, свежий воздух, Гаррус приободрился и быстрым шагом направился к большому, уродливому строению, возвышавшемуся на вершине.
Подойдя ближе, он понял, что это целый комплекс из четырех зданий, соединенных переходами. Перед входом в главное здание стоял небольшой, поросший синеватым мхом, инфокуб, над которым мерцала голографическая панель. Капитан заметил надпись, выполненную витиеватыми кварианскими символами. Когда же он приблизился, буквы пропали и вместо них появилась турианская клинопись. «Хе, забавно... так, что тут у нас...»
«Научно — исследовательский центр профессора Солуса
имени Мордина Солуса,
руководитель — доктор Солус»
В правом нижнем углу панели, как раз под надписью, улыбалась фигурка саларианца. Профессор Солус смотрел дружелюбно и снисходительно, время от времени он гостеприимно раскидывал руки, как бы приглашая войти.
«Есть вещи, которые никогда не меняются. Например, скромность профессора Солуса», — подумал Гаррус и поднялся по ступеням.
Пройдя через небольшой холл-коридор, Гаррус оказался в изоляторе. Пресный голос виртуального гида попросил пройти процедуру дезинфекции и надеть костюм биозащиты. Капитан послушно выполнил предписание и произнес: «Лаборатория профессора Солуса. Частный визит».
Гид, немного подумав, отозвался: «Соединяю». Открылась дверь в одной из стен, и Гаррус прошел внутрь. Коридор оканчивался развилкой. Слева была стрелка с надписью «Кабинет Профессора Солуса», указатель справа сообщал: «Лаборатория № 3». Гаррус свернул направо и пошел в лабораторию. Постепенно к звуку шагов добавилось урчание приборов и высокий голос сларианца, усиливающийся по мере приближения к лаборатории. Доктор Солус пел. Точнее, чередовал музыкальные фрагменты, с высказываемыми вслух умозаключениями. Смесь интерлингвы с земным и саларинским диалектами была настолько занятной, что Гаррус остановился и прислушался.
«... Ага! А если так? ... «Words like violence, brake the silence...» Нет... нет, нет, нет! Вигар’дот карум! ...эээ, а может так? «Enjoy the silence»... Ну-ну, уже лучше... «Hello darkness, my old friend, I’ve come to talk with you again» ...И, что-то там пам-парам-пам... Ганур лиэк’дот! ...вот оно! ... Еще добавим... ага! И концовочка — «But my words like silent raindrops fell, And echoed In the wells of silence» ...никуда не годится... мусор... а какой вывод? ..."Enjoy the silence«...слова разные, смысл один, я полагаю... стоп... «слова разные, а смысл один»... гениально! Как всегда, впрочем... попробуем заменить рицин на менее агрессивный колхицин... Гаррус! Заходи, не стой под дверью!"
Турианец ухмыльнулся и вошел в лабораторию.
В просторном помещении тихонько ворчали, стучали и попискивали с десяток различных аппаратов: микроскопы и концентраторы, центрифуги и плазменные печи, стелажи с образцами и еще много всякого, чего Гаррус ранее не видел. Рядом с ионным препаратором стоял, поблескивая хромом, жуткого вида прибор, к которому была прикреплена табличка: «Осторожно! Собственность профессора Солуса! Токсично!» Гаррус с удивлением узнал в этом агрегате кофеварку. Среди всего этого технического великолепия, спиной к двери, склонившись над лабораторным столом, стоял саларианец. Не оборачиваясь на вошедшего, он указал на несколько кресел, стоявших вдоль стены.
— Садись. Я занят. Прорыв. Надо подождать окончания реакции. Важно. А то забуду. Пять минут...
И углубился в работу. Гаррус прекрасно знал профессора и понимал, что ни о каких «пяти минутах» речи и быть не может. В лучшем случае минут сорок, а то и час. Поэтому развалился в кресле и приготовился ждать. Через один час двадцать три минуты и сорок одну секунду, усталый, но очень довольный доктор Солус оторвался от своей работы и повернулся к турианцу. За это время Гаррус услышал три земных песни, ознакомился с научным сленгом и выучил несколько новых ругательств на саларианском, кварианском и одном из земных диалектов, но не на том, которым пользовался Шепард.
Профессор пристально посмотрел на капитана, почесал подбородок и распахнул объятия.
— Гаррус! Как я рад тебя видеть. Ты, наконец-то прилетел... это хорошо!
Большой рот саларианца растянулся в улыбку, а сам он схватил Гарруса за руку и рывком вытащил из кресла.
— Пойдем отсюда. Ко мне в кабинет. Там тихо. Есть кофе.
— А это? — Гаррус кивнул на чудовищную кофеварку.
— Пустая. Надо вымыть и засыпать новый. Много работы. Быстро заканчивается. Я имею в виду кофе...

***

Кабинет доктора был небольшим, светлым и очень уютным. На окнах висели декоративные жалюзи, на подоконниках были расставлены оптические цветы, вдоль одной из стен стояла узкая саларианская кровать. Рабочий стол был убран и пуст. На гостином столике громоздились чашки и прочие столовые приборы столь необходимые истинному кофеману, коим и был профессор Солус.
— Располагайся. Тебе покрепче?
— Есть выбор?
— Нет. Но спросить-то надо. Кофе не предлагаю, не выдержишь. А вот чай рекомендую.
— «Чай»? А что это такое?
— О... это прекрасный напиток. Конечно хуже, чем кофе, но все же. Я смог адаптировать некоторые земные растения под кварианскую, а значит и турианскую, физиологию. К сожалению, с кофе не получилось, да. Это старые, довоенные запасы. Шепард привез с Земли. Для меня.
— Рискну... налей мне этот «чай». Как его пить?
— С наслаждением, — Мордин улыбнулся, — вот, отрежь прямо в чашку. Это лимон. Цитрусовые прекрасно прижились на Кильмире. Бергамот, лимоны, апельсины... Потрясающие фрукты! Или не фрукты? Не важно! Очень вкусно, попробуй.
Гаррус осторожно взял дымящуюся чашку из рук Мордина, понюхал и осторожно отпил.
— Ну как?
— Эээ... весьма. Необычно. А я потом не отключусь?
— Нет, нет, что ты, — замахал руками Мордин, — легкий стимулятор, умеренный модулятор настроения, не более. Тали очень любит. А Шепарду все равно что пить. Хоть чай, хоть кофе, хоть воду. Пришлось сделать надпись на кофеварке. Чуть не случилось несчастье.
— Шепард выпил твой кофе?!
— Случайно, — Мордин пожал плечами. — Хотел пить. Увидел кофеварку земного образца, ну и... откуда ему было знать, что я ее модифицировал?
— Как он?
— Шепард? Сам увидишь. Спокоен, занят работой. Как обычно.
Повисла тишина. Мордин частыми, мелкими глотками пил кофе и довольно жмурился. Гаррус рассеяно гонял соломинкой кусочек лимона по чашке.
— Что происходит, Мордин? Только не говори мне, что вы просто соскучились и захотели повидаться.
— А почему нет? Нас очень мало осталось. Общие воспоминания, схожие взгляды...
— Профессор, я же просил.
— Ну, хорошо, хорошо. Скажи мне Гаррус, как ты себя чувствуешь?
— Отлично. Высокий пост, привилегии, торжественные приемы, — турианец пожал плечами, — я и думать не мог, что поднимусь так высоко! В галактике мир и покой. Я выжил в мясорубке, которая забрала почти миллиард жизней за десять лет... грех жаловаться.
Мордин склонил голову к плечу и с сомнением смотрел на капитана. Под его взглядом Гаррус замялся, пробормотал что-то о Совете Цитадели, важных делах, потом окончательно сбился и замолчал.
— Как. Ты. Себя. Чувствуешь, — с нажимом повторил Солус.
— Я же сказал... ррагах’Хур мигар! Да плохо! Отвратно я себя чувствую! Полный покой и тишина, как на кладбище! И тревога. Понимаешь, Мордин? Тревога! С чего? Почему? Не знаю... все позади. Впереди ничего нет. И самое главное — мне больше ничего не хочется. Понимаешь?
Мордин растянул свои резиновые губы в улыбке, довольно кивнул и взял Гарруса за плечи.
— Понимаю. Садись. А то разнесешь мне весь кабинет своей беготней. Это здорово!
— Что здорово?!
— Все. Шепард очень хорошо тебя изучил. Я настаивал на твоем вызове еще пару лет назад. Но он сказал: «Рано. Пусть с властью наиграется. И когда он ею блевать начнет, тогда и поговорим», он даже срок угадал. Четыре года. Плюс-минус шесть месяцев.
— То есть как это? «наиграется властью»? Я... ну...
Гаррус замолчал и задумался. Профессор потихоньку обошел его так, чтобы между ними оказался стол.
— Ах, ты вигар’дот карум! Убью...
Гаррус тяжело поднялся из кресла и двинулся на саларианца.
— Гаррус, не надо!
— Надо, Солус, ой, как надо... вы, значит, все это время следили за мной? Что-то планировали, работали, жили. А я в это время «принимал парады» и методично спивался. Меня втянули в придворную жизнь со всеми ее интригами и грязью. Я пять лет жизни потерял на...
Гаррус остановился, медленно развернулся и плюхнулся в кресло.
— Чай?
Мордин пожал узкими, сутулыми плечами.
— Ну, я должен был подстраховаться. Прогнозировал твою реакцию. Не переживай, легкий седативный эффект пройдет через десять-пятнадцать минут. Парадоксальное действие теина и теобромина...
Гаррус поморщился.
— Избавь меня от подробностей. Через пятнадцать минут я встану, и в твоих интересах будет оказаться от меня подальше.
Солус улыбнулся и довольно кивнул.
— Ну вот. Все хорошо? А теперь послушай...

***

...Галактика лежала в руинах. За войну со Жнецами пришлось заплатить огромную цену. Почти миллиард жизней. Еще полтора миллиарда медленно умирали от голода и болезней. Не хватало транспортников, торговля была в упадке. Росли сепаратистские настроения, возникали новые, полупиратские, государства. Ресурсов не хватало. Экосистема большинства крупных центров была разрушена, и пройдут столетия, прежде чем на некогда цветущих планетах можно будет гулять без скафандров, сеять и собирать урожай. Батарианцы, воспользовавшись слабостью Альянса, объявили об аннексии спорных систем, назревала война. Для обоих народов она грозила стать последней, но политикам было все равно. В Турианской Иерархии нарастали реваншистские настроения. Несколько влиятельных кланов требовали пересмотра итогов Войны Первого Контакта. Кроганы все настойчивее требовали суда над Саларианской Демократией и Вечной Империей Туриана. Дипломаты азари не справлялись — слишком много взаимных обид накопилось у обитателей галактики друг к другу...
«И не забудь кварианцев. Они могут стать главным катализатором конфликта».
«Почему?»
«Сильный раскол. Общество поляризовано. Тех, кто требует войны с гетами меньшинство, но это очень активное и агрессивное меньшинство. Почти пять миллионов кварианцев отказались признать Кильмиру и ее правительство».
«Но здесь уже живет пять миллионов».
«Семь. Еще три миллиона сочувствуют и поддерживают идею Нового Дома. У Тали внушительный авторитет среди соотечественников. И не забывай о переменных факторах».
«Каких?»
«Есть несколько вещей, которые даже я не в силах спрогнозировать. Геты, рахни, кланы кроганов... все это пока вне зоны анализа».

...Мордин перестал ходить взад-вперед по кабинету и сел за рабочий стол.
— Как видишь, проблем хватает. За год до окончания войны со Жнецами я подошел к капитану со своими выкладками и опасениями. Но Шепард предпочитает решать задачи по мере их поступления. Пришлось подождать, пока он дозреет.
— Почему Кильмира?
— Ааа... это моя находка, — улыбнулся профессор и потянулся к кофейнику, — пустой... ага, сейчас, так... ну вот, нет, слишком крепкий. Итак, Кильмира. Меня заинтересовала аномалия под названием «Пустой Ковш». Идеальное место, где можно спрятаться и спокойно работать. Когда Шепард пришел в себя...
— В смысле?
— Ну... у него тоже был очень непростой период. Сам спросишь. Так вот, когда он понял, что не все так просто и на пенсию выходить рано, я предложил ему план. Он согласился и принялся за работу. И вот мы здесь. Не злись, Гаррус. Но даже год назад ты не согласился бы оставить Иерархию.
Гаррус встал, потянулся и прошелся по кабинету.
— Расскажи, над чем ты сейчас работаешь?
— Много всего. Транскриптазы, полимеразы, направленные мутации, воздействие на геном... как обычно. Это основное, по мелочи — синтез гамма-глобулинов с заданным поведением, инверсии иммунного ответа...
— Я похож на генетика?
— Не понял...
— Мордин, это я ни черта не понял. Да и не пойму, наверное, никогда. Просто скажи мне, что ты делаешь?
— Ну... я... попроще, значит... Иммунитет. Кварианцы. Адаптация. Повышение устойчивости к внешним биологическим и климатическим факторам. Во всем. От питания, до... — Мордин замялся, смутился, что-то пробормотал себе под нос и шепотом закончил, — ну, в общем, вплоть до физиологической совместимости с другими видами.
— А это не слишком? В прошлый раз, когда ты и твои собратья поиграли в богов, целая раса чуть не стала стерильной.
— Да как ты не понимаешь! — взвился саларианец, — Это другое! Это... хорошее дело, да. Куда мне еще направить свои знания? Я хочу помочь...
— Ладно-ладно, извини... я имел в виду «физиологическую совместимость».
— Ааа... — Мордин махнул рукой и сел. — До этого далеко. И об этом никто не знает. Надеюсь, ты будешь молчать.
— Конечно. А к чему такая секретность?
— Подарок. Не хочу попусту обнадеживать. Будут успехи — скажу. Пока рано. Капитан слишком много отдал людям и совсем ничего не получил взамен. Я ему должен. Он дал мне идею, ради которой стоило жить, дал мне шанс извиниться за генофаг.
— А причем тут кварианцы?
Мордин вытянулся и посмотрел на сидевшего Гарруса сверху вниз.
— Я предпочитаю, чтобы потомки запомнили меня как «Солуса, избавителя кварианцев», а не как «палача кроганов». Есть еще один момент — тема интересная. Таких глобальных работ не делал никто. И я не сделаю, не успею. Но я начну. Буду первым. Понимаешь?
— С трудом, но общую мысль улавливаю.
— Шепард сделал ставку на Кильмиру. И наши союзники должны быть сильны и подготовлены. Методы коммандера ты знаешь. Надо превратить это пока еще сырое общество в островок стабильности и порядка. Слишком много энтропии вокруг... ну, хватит. Меня ждет работа, а тебя ждет Остров.
— Ладно, ухожу, — Гаррус поднялся. — Скажи, Мордин, сколько тебе лет? Ничего личного, но я все-таки четыре года назад отправил соболезнования всей саларианской науке по поводу твоей смерти...
Мордин рассеяно посмотрел в окно, поскреб свой единственный рог и отвернулся.
— Не самый лучший вопрос, Гаррус. Но я отвечу. Мне сорок четыре стандартных года. Через тринадцать месяцев я умру. Я знаю в какой день я умру и как. На момент смерти мне будет сорок пять с половиной лет. Абсолютный рекорд для саларинца. Наши патриархи редко доживают до сорока двух. Не хочу привлекать нездоровое внимание. Поэтому Касуми подготовила и инсценировала мою смерть, — Мордин повернулся к Гаррусу и улыбнулся. — Кстати, было очень приятно, что ты не только выразил соболезнования, но и искренне переживал. У меня было мало друзей... фактически, их не было вообще. Но на «Нормандии» я обрел и семью и друзей.
Гаррус молчал и смотрел на оптический цветок, который медленно менял свой цвет. По стеблю цветка прокатывались плавные волны, и все зрелище очень успокаивало. Мордин налил свежий кофе себе и чай Гаррусу.
— Пей, не бойся. Немного расслабиться тебе не помешает. Так вот, почти сорок шесть лет. Ошибки молодости, гордыня. Думал, подарить своему народу долголетие... не получилось. Другой метаболизм, другое восприятие времени. Есть вещи, в которые нельзя вмешиваться. Слишком поздно понял. Побочный продукт работы над генофагом для кроганов. Испытал на себе, не дождался полной картины того, что открыл. Если бы знал... нет, не стал бы пробовать.
— Побочный эффект?
— Да. Полная стерильность, психотические кризы. Иногда — потеря ориентации во времени. Сокращение сна, утомляемость...
— Я так понимаю, это не все?
— Полная интеллектуальная сохранность до конца. Почти до конца. Через семь месяцев и двенадцать дней, я лягу спать профессором Мордином Солусом, а проснусь пускающим пузыри идиотом. «Овощем», как сказал Шепард. Еще шесть месяцев мое тело будет жить, а потом откажут центры дыхания и сердечной активности. Тяжело знать срок и как все будет. Единственный плюс естественной смерти, в ее внезапности и неопределенности. Этот плюс я обменял на творческое долголетие. Не люблю говорить на эту тему. Подробности знал только коммандер... и теперь — ты.
Гаррус ожидал от профессора чего-то подобного, но ему все равно стало не по себе. Он шумно глотнул. Надо было уходить с этой неприятной темы.
— Семь месяцев... ну а вдруг ты ошибся? Может быть все будет совсем не так, а? Да и вообще, ты работу не успеешь закончить.
Мордин самодовольно хмыкнул и покачал головой.
— Я не ошибаюсь, Гаррус. Иногда могу заблуждаться, но не ошибаюсь. А вот на счет работы, ты не прав. Я не один. Вместе со мной работает шесть кварианцев. Генетики, химики, технологи, врачи. Способные ребята. Только устают быстро. Приходится работать сменами. Дал им выходной. Три дня. Поэтому сейчас один. Через месяц прибудет мой племянник. Умный мальчик. Введу его в курс дела, он продолжит... Все! Я устал от праздных разговоров. Пора работать.
— А мне куда?
— Навигатор на тебе? Дай сюда, — Мордин быстро набрал какой-то код на панели прибора. — Вот так. Не заблудишься. Когда выйдешь из здания, иди строго по маршруту. Попадешь прямиком в «гостиницу».
— Гостиницу?
— Сам увидишь. Ступай.
— И вот я покидаю «Центр профессора Солуса, имени Мордина Солуса», — ехидно проскрипел Гаррус.
Мордин тоскливо посмотрел на него своими огромными, влажными глазами и прикрыл лицо рукой.
— О, Боги... я и забыл. Это Тали.
— В смысле?
— Она у нас тут за техническое обеспечение отвечает, вот и «шутит», как умеет. Я ее просил переделать первый вариант надписи... она переделала. Больше не прошу.
— А как было?
Мордин насупился и, что-то пробурчал под нос.
— Как?!
— «Лаборатория Великого, Непогрешимого и Гениального профессора Мордина Солуса, исследующего тайны мироздания для нужд никчемных смертных».
Гаррус оторопело смотрел на доктора.
— Я же говорю, второй вариант мне нравится больше, — пожал плечами Мордин и нервно налил себе еще кофе.
Турианец кивнул и на негнущихся ногах выскочил в коридор. Дойдя до выхода, он заухал и заскрежетал во весь голос...

..окончание следует, извлечение и перевод апокрифов подходит к концу...

Отредактировано: Alex_Crow.