Сын Земли. Глава 20. Часть 3

Т’Сони смогла достать все более-менее достоверные сведения об Илосе, насколько они нам будут полезны там с учётом тысячелетней давности было не ясно, но лучше иметь хоть какую-то информацию, нежели просто бросится в омут. Судя по тем сведениям, что дошли до нас, Илос уже тогда привлёк внимание заброшенностью, даже в сравнении с остальными руинами. Общее мнение всех исследователей, побывавших там, сходилось в одном — планета была покинута задолго до гибели империи протеан. Что послужило причиной исхода с, в общем-то, хорошей планеты, так и осталось невыясненным. Для нас понятно было только одно — без разведки на месте соваться туда было бы верхом безрассудства.

— До ретранслятора Мю десять часов полёта, сэр.

Лиара сидела в лаборатории и никак не могла выбросить из головы свой разговор с Советником Тевос. Все объяснения по поводу отказа в достойных похоронах матери казались ей настолько неправдоподобными и нелепыми. Мама не всегда была той, кем пытались её изобразить матриархи Тессии, но что будут стоить её слова, слова Унклара, даже если он согласился бы ей помочь? Да и было ли это уже важно? Острая боль потери ушла, оставив в душе шрам, она смогла смириться с этим и успокоила себя тем, что где бы она теперь ни была, мама незримо будет рядом. Лиара выслушивала Советника безразлично, не выказывая каких-либо эмоций. Советник заметила её настроение и скомкала последнюю фразу.

— Лиара, я знаю, что тебе сейчас тяжело. Надеюсь, со временем, ты сможешь понять причины того, что случилось. Если тебе важно моё мнение — это неправильное решение.
— Спасибо, Советник. Я высоко ценю вашу поддержку, для меня это очень много значит. Если позволите, я хотела бы вернуться к капитану Шепарду, может быть, ему нужна моя помощь.
— Да, конечно, Лиара, ты свободна, я не собираюсь более задерживать тебя. СПЕКТР Шепард, как я вижу, высоко ценит тебя.

Тон, которым Тевос закончила фразу, был весьма двусмысленен. Советник чуть поклонилась Лиаре и повернулась к Башне Совета. Эскорт снова окружил её и был готов проводить обратно к посольству людей. Азари стояла и смотрела в спину представителю своей расы, пытаясь понять, что же та имела виду своей последней фразой. Память услужливо напомнила ей о прошлом разговоре.

«...Ты сможешь добиться своего, если решишься...»

Лиара резко встала из-за стола. Сейчас или никогда. Илос может стать их общей могилой, уж лучше она проведёт время с ним, чем в последние мгновения жизни будет жалеть о том, что так и не решилась. Проходя медотсек, она сквозь большие стекла краем глаза успела заметить, как из каюты Шепарда вышла эта кварианка. Тали спокойно направилась к кубрику... Сердце Лиары сжалось, неужели она решилась так поздно? Подождав, когда соперница уйдёт, Лиара быстро прошла к двери каюты. По счастью, никого из экипажа не было в это время на палубе и никто не мог заметить, что капитан столь популярен сейчас. Она помедлила секунду, собираясь с духом.

Через несколько часов мы окажемся в той части космоса где не появлялся ни один корабль Цитадели очень и очень давно. В дверь каюты постучали, открыв дверь, я увидел Тали. Пропуская её внутрь, я закрыл дверь за девушкой.

— Я до сих пор не могу поверить, что мы украли корабль, Шепард. Это так странно и... мне почему — то нравится. И ещё я нервничаю перед Илосом.

Тали чихнула.

— Думаю, твой отец сможет нам помочь, если будут проблемы с Альянсом. Не даст же он свою единственную дочь в обиду?
— Шепард, он будет первый, кто захочет наказать нас, невзирая ни на что. Корабли во Флотилии — самый ценный ресурс. Наказание за кражу корабля — самое жёсткое.
— Значит, придётся с этим смириться и победить в войне, чтобы нас венчали как героев. Героев не судят. Тали, как ты себя чувствуешь?
— Нормально, это не помешает мне на задании. Просто аллергия на пищу оказалась сильнее, я уже взяла у доктора Чаквас антигистаминные средства. Мы приспосабливаемся ко многому, что не убивает нас, во всяком случае сразу. Кварианцы всегда жили в симбиозе с природой, отсутствие такой возможности на кораблях ослабили нас. Теперь приходится больше полагаться на импланты и лекарства. Но что Альянс сделает с тобой, с нами, если поймает?
— Зависит от обстоятельств. Нам надо срочно победить. Меня больше беспокоит, что они сделают с Андерсоном. Вот уж кому деваться некуда, особенно с учётом того, как, я предполагаю, он убедил посла снять блокировку.

Кварианка вопросительно посмотрела на меня, не решаясь задать прямой вопрос.

— В лучшем случае, он вырубил его. Надеюсь, что не пристрелил, не уверен, что я смог бы удержаться от соблазна, особенно после встречи с Советом. Тогда у него есть шанс выбраться из этой авантюры.
— Но почему посол так поступил?
— Ни он, ни Совет не поверили нам о Жнецах. Они не видели того, что видели мы, для них это старая страшная сказка, в которую мы играем с Сареном. Ведь Жнеца никто не видел толком, а вот геты... Синтетиков считают основной опасностью и боятся их. Они конечно угроза, но угроза второго плана.
— Когда мой народ просил о помощи в войне с гетами, Совет отказал нам и закрыл наше посольство на Цитадели. Видимо, тоже из страха войны с ними.
— Я тоже так думаю, Тали. Война это всегда плохо, а война которой ты можешь избежать, даже наплевав на кого-то... Рахнийские войны и кроганское восстание были слишком недавно, чтобы их забыть. Так легко закрыть глаза на страдания других. Думаю, именно поэтому батарианцы так долго были пусть не самыми желанными, но всё же гостями Цитадели. Разведка Альянса смогла получить данные о том, что происходило в пограничных мирах саларианцев и азари. Работорговцы частенько там бывали. Вплоть до захвата колоний.

— И это терпели?! Но... как же так?
— Политика, чтоб её... Лучше иметь под боком пусть и нечистоплотного, но союзника, чем врага. Хотя Флот Цитадели мог бы уничтожить батарианцев, но это опять была бы война и война не на один день. Её не хочет никто, а потом очень удачно появились мы, Совет быстро указал турианцам прекратить войну с нами, аккуратно направив нас в Аттический Траверс, там наши колонии прикрыли фланг саларианцев и азари и конфликт стал локальным, батары убрались с Цитадели и сцепились с нами. Кхар’Шан ненавидит исключительно Землю, к Совету относятся, конечно, не гладко, но не так, как к нам. Наш флот мощнее, чем батарианский, но победа над ними обойдётся слишком большой ценой. Совет это всё вполне устраивает. Чья это идея — матриархов или далатресс, я не знаю.

Я перевёл дыхание, недобрым словом помянув все эти политические игрища.

— Но хватит об этом. Последняя встреча с Советом и послом не прибавили моей любви к политикам больше чем все предыдущие. Нам остался последний шаг, и я его не буду останавливать, хотят этого или нет некоторые. Ну, а после того как возьмём Сарена, надо будет это отпраздновать как следует!
— Я думаю, что надо. После Иден Прайм, после того как погибла сержант Уильямс, ради их памяти обязательно надо.
— Тали, прости, что вновь спрашиваю, но... после того, как мы разберёмся с Сареном, что ты намерена делать? Вернёшься на Флот?
— Да, конечно! Данные гетов просто бесценны, их обязательно надо передать моему отцу! Это может дать нам шанс вернуть Родину. И, кроме того, я должна это сделать, чтобы считаться полноправным членом общества, в том числе и...

Девушка внезапно остановилась, словно боялась что-то сказать.

— Может, тогда у меня получится отлучаться с Флотилии... чтобы встретиться... в дружеской обстановке с... с нашим экипажем.
— Тали, я всегда буду рад видеть тебя, в любое время. Буду ли я ещё капитаном «Нормандии» или нет.

Проговорив с ней почти час, я как мог успокоил девушку и отправил отдохнуть, предупредив Адамса, чтобы он беспокоил её только при экстренных случаях. До победы было рукой подать и я всё больше боялся за кварианку. Боялся её потерять навсегда. И также отчётливо понимал, что потеряю, когда достигну цели.
Её будет ждать Флотилия, родной мир, там она сможет выйти замуж или как там принято у кварианцев. Муж, дети... а что я могу ей дать? Родных детей у нас точно не будет, мы принадлежим разным расам, да и что есть у меня самого-то? Ни кола ни двора, в памяти снова всплыла какая-то странно знакомая фраза. Остановившийся взгляд всё ещё видел её силуэт на фоне двери.
Что есть у тебя за душой, Шепард? На Мендуаре не осталось ничего из той жизни, да и положа руку на сердце, некуда мне там возвращаться. Всё в колонии будет напоминать о том, что я навсегда потерял. Моим домом давно стала казарма Альянса или палуба корабля, там или тут. Идёшь куда прикажут, убивать где прикажут. Разве это то, чего она достойна, то, что ей должно подарить? Что будет по окончании службы, я раньше и не задумывался, а теперь не знал даже что делать. Но разве я могу отказаться от неё? Настроение резко упало, хотя после Совета я думал, что хуже просто некуда. В голове было пусто, думать не хотелось ни о чём. Очередной стук в дверь заставил меня поднять голову.

— Да.

Лиара вошла в каюту и закрыла за собой дверь.

— Шепард, я... я хочу поговорить. Нам предстоит встреча с Сареном, но я боюсь, что мы уже опоздали.

Глаза азари наполнились слезами и она закрыла лицо руками.

— Что если всё это уже напрасно? Что мы сможем против Жнецов и гетов? Моя мама попалась на этом!

Я подошёл к Лиаре и обнял её, крепко прижимая к себе. Мысль о себе и Тали отошла на второй план. Бедная девочка, сколько же всего свалилось на тебя. Война со Жнецами, сломленная воля матери, её самоубийство. Да ещё матриархи подложили такую свинью, отказав в достойном захоронении и уважении к памяти Бенезии. Девушка обхватила меня за шею руками, уткнувшись в плечо лицом и беззвучно плача. Некоторая двусмысленность ситуации постепенно дошла до меня и я чуть ослабил руки, надеясь на то, что она не подумает лишнего. Я не мог бы сказать, что её близость не волновала меня, это было бы неправдой, азари была более чем привлекательна, но сейчас был не тот случай, чтобы демонстрировать это.

Лиара оторвалась от плеча и как-то странно взглянула на меня. В её глазах плескались слёзы, страх, волнение и что-то ещё. Что-то такое, словно какой-то внутренний выбор. Одним движением она прильнула к моим губам, несколько неловко впиваясь поцелуем, вкладывая в него всю душу, все эмоции, переполнявшие её. Её жадные, пересохшие губы не давали мне ни малейшего шанса вырваться, даже если бы я и захотел это сделать. Пряный запах её кожи, упругое податливое тело под руками, нежные губы... Страсть вспыхнула яркой волной, сметая всё на своём пути, я уже мало соображал, что делаю. Руки, ослабившие объятия, снова крепко прижали тело девушки ко мне. Постепенно опуская их, я не встречал никакого сопротивления, она лишь чуть выгнулась, когда мои ладони коснулись её ягодиц и бёдер. Взяв в ладони её лицо, я посмотрел в её большие выразительные глаза. Дыхание выдавало её волнение и желание, чуть наклонив голову, я стал осторожно целовать её губы, глаза... Расстёгивая на девушке одежду, я задержал руки на высокой груди, вызвав короткий стон со стороны азари. Мгновение спустя её глаза стали иссиня-чёрными, закрывая собой всё вокруг. Слияние прошло мгновенно и было настолько полным, что весь мир вокруг нас растворился, оставляя нас одних. Мы стали друг для друга единственным реальным миром, даря и получая наслаждение, чистые чувства и эмоции. Это невозможно было передать словами, или описать как-то ещё. Каждое прикосновение, каждый вздох, даже мысль — всё было одно на двоих, растворяясь в обхватывающем нас слиянии нежности и радости, удовольствия и искреннего счастья.

Я пришёл в себя не сразу. Мир был каким-то не таким, словно часть красок пропала из него, не давая увидеть его таким, каков он есть на самом деле. Постепенно чувство реальности возвращалось, оставляя нотку сожаления что всё прошло. Повернув голову, я увидел обнажённую азари, спящую рядом со мной. Раскинувшись на смятой кровати, она казалась воплощением богини любви, её такая нежная кожа отливала лазурью, чуть заметная текстура на ней сейчас выделялась более явственно. Я вспомнил, как пальцами чувствовал этот шёлк, как задевали эти еле чувствуемые точки, как каждое касание вызывало дрожь её тела. Лиара дышала во сне ровно и спокойно, выплеснув все силы и эмоции в слиянии со мной. Я аккуратно высвободил руку, стараясь не разбудить её, и стал одеваться. Терминал показывал что до ретранслятора осталось всего ничего, и, как бы мне не было жаль, но скоро надо появиться на мостике. Приведя себя в порядок, мысленно плюнул на свою поспешность и прислонился к столу, любуясь спящей девушкой.

Острой иглой кольнуло в сердце только одно — Тали. Опустив голову, я пытался найти хоть какое-то оправдание себе. Лиара ведь может влюбиться в меня, и что тогда? Оттолкнуть от себя Тали я не могу, как бы не старался голос разума, приводящий доводы о невозможности нашего союза. Оттолкнуть Лиару после того что произошло? А она чем заслужила? Чем дальше я думал, тем больше понимал, что произошедшее запутало и так не очень простую ситуацию. А ведь именно сейчас нам надо быть наиболее сильной командой, не имеющей никаких проблем внутри. Проклятье... как будто состояния Кайдана было мало. Надеяться, что Лиара сможет меня простить, когда поймёт, что я не могу ответить ей взаимностью, о которой она мечтает? Она молода по меркам своей расы, но именно сейчас все чувства так ярки и искренни, холодный ответ может заставить завянуть этот молодой синий цветок Тессии.
Словно в ответ на мои мысли она потянулась во сне столь чувственно, что спокойным мог остаться бы только мертвец, ну, или гет. Нежная грудь качнулась, набухшие фиолетовые соски привлекали к себе всё внимание, заставляя отводить взгляд от плоского живота и длинных ног. Девушка закинула руку на то место, где недавно я лежал. Рука коснулась постели и азари резко подняла голову, встретившись со мной взглядом. Ойкнув, она застенчиво прикрыла рукой грудь.

— Унклар... Это было настоящее чудо! Это.. это просто невозможно! Я никогда не была такой счастливой!
— Готовы ко второму раунду, мисс Т’Сони?

Счастье в её глазах снова ударило меня, и это был единственный ответ, который я смог сообразить. Лиара засмущалась, опуская взгляд.

— Капитан! Контакт с ретранслятором через десять минут.

Голос Джокера снял иллюзию свободы, впереди предстоял тяжёлый бой. Лиара начала подниматься, прикрываясь рукой, и я деликатно отвернулся, не желая вгонять в краску девушку. Было странно видеть как она смущалась в такой ситуации, после нашей бурной схватки, в которой для нас обоих непознанного друг в друге не осталось.
— Унклар, я... для меня это был первый раз.
Её руки обняли меня сзади. Тёплые губы оказались у моего уха.
— Спасибо...

Она прижалась к моей спине на мгновение и быстро выскользнула из каюты. Когда дверь за ней захлопнулась, мне осталось только тяжело вздохнуть. Она была прелестна и чувственна, но... Я резко шагнул к двери. На мостике меня ждала работа, более простая и не такая тяжёлая, чем эти мысли. Надо найти себе место и закончить всё это дело, потом и решим этот момент. Я прекрасно понимал, что откладываю принятие окончательного решения, но успокаивал себя необходимостью закончить миссию Совета.

— Обратный отсчёт! Всем приготовиться к прыжку, операторам — готовность номер раз!

Гигантская туша ретранслятора казалось неповреждённой давним взрывом новой звезды, вокруг него уже начинали змеиться исполинские молнии, собираясь перебросить нас через тысячи световых лет к искомой системе. Уже привычные ощущения прыжка прошли волной по всему телу, эхом накатываясь на каждого на корабле. Джефф активировал систему маскировки, операторы один за одним докладывали о состоянии судна. Прессли что-то проверял на панели, сверяясь с данными Лиары.

— Капитан Шепард! До Илоса пятьдесят а.е.
— Сканеры показывают присутствие значительных сил гетов рядом планетой!
— Ну что же... вот и наш выход.

Мгновенный сверхсветовой перелёт, и мы были уже на расстоянии вытянутой руки от гетского флота. Терминалы операторов полыхали красным, предупреждая о большой количестве сил противника. Все на мостике переговаривались шёпотом, словно громкий голос мог разбудить эту кажущуюся дремлющей свору. Маскировка делала своё дело, «Нормандия» словно призрак проскальзывала между кораблям синтетиков, иногда так близко, что, казалось, можно открыть шлюз и, вытянув руку, коснуться обшивки гета. Здесь были собраны суда всех типов, несколько крейсеров, фрегаты, истребители, транспорты. Линкоров видно не было, но и без них флотилия была более чем внушительна. Моя команда поднялась на мостик и разглядывала вместе со всеми эту грозную силу.

— Если они ударят по патрульному флоту Цитадели разом, СБЦ придётся туго.
— Скажи точнее, Гаррус, их сметут, — Рекс настороженно рассматривал противника. — Да уж Тали, твои предки, создав гетов, хорошенько удружили нам! Но зато будет на ком поразмяться!
— Мы не хотели создавать... — Тали вскинулась защищать свой народ, когда я положил руку её на плечо и чуть стиснул ладонь, успокаивая её.
— Рекс только порадуется большой и хорошей драке, не так ли?
— Разумеется!

Кроган коротко хохотнул, погладив свой дробовик. Кайдан стоял чуть позади Рекса, угрюмо смотря вперёд, количество судов противника его не обрадовало.

— Кораблей здесь больше чем во всём Втором Флоте. Если будет война боюсь, наши потери окажутся крайне высоки.
— Не всё так плохо, есть ещё Первый флот, да и Третий с Четвёртым тоже не последние в Галактике.

Он покачал головой, не очень соглашаясь со мной.

— В одиночку нам с ними сталкиваться не стоит.
— Думаю, если атакуют Цитадель, Иерархия и азари, вместе с саларианцами, выступят одним фронтом. Хочется верить, во всяком случае.

Наконец, мы вышли на орбиту планеты и Прессли начал оптическое сканирование поверхности. Выпускать дронов здесь было безумием, поэтому пришлось использовать пассивные средства и по старинке собственными глазами искать то, что нас могло заинтересовать. Один из операторов отрапортовал.

— Есть активные множественные сигналы гетов с поверхности! Квадрат семь — «А», пять — «Б»!
— Ничего не вижу пока... Погодите минуту... Да есть, протеанские постройки, с виду неповреждённые. Сигнал идёт откуда-то отсюда.
— Площадка для десантирования есть?
— Никак нет! Ближайшая возможная — десять километров к северу.
— Не подходит. Десяток слишком далеко, на «Мако» нет маскировки, нас поджарят до хрустящей корочки максимум на втором.
— Но здесь негде больше не высадится! Тут все ровные площадки не более пятидесяти метров, а для торможения надо больше двухсот!
— Я смогу, — голос Моро был напряжён и собран.
— Джефф?
— Я смогу вас там высадить. Но будет жёстко.
— Давай, Джефф. Только не угробь мой кораблик, ладно?
— Капитан. Это безумие! — Прессли еле сдерживал себя чтобы не выйти за рамки субординации. — Это невозможно!

Я подошёл к своему помощнику и крепко сжал его плечо.

— Всё это задание — невозможное безумие. Мы сможем, будь уверен.
— Капитан... Шепард, я...
— Пригляди за Джокером, чтобы он не угрохал нашу птичку. Всем подготовиться к десанту. Гаррус, выжми из машины всё, хочется после отпраздновать этот полёт в целом виде.

Турианец кивнул, собранный и сжатый как пружина. Все расселись по своим местам, двойной запас боеприпасов, дополнительно по несколько комплектов батарей для щитов висело на каждом. Что нас там ждало внизу тяжело было представить, но я не ожидал лёгкой прогулки. Если Сарен здесь, то нас ждёт очень серьёзный бой, и наша в нём задача одна — выйти победителями. Внезапно ускорение начало бросать нас из стороны в сторону, несмотря на то, что мы ещё были в грузовом отсеке. Ремни впились в плечевые пластины брони, корабль явно перевернулся вверх «брюхом», перегрузка нарастала с пугающей скоростью.

— Джокер нас решил угробить? — Лиара явно была напугана такой перспективой.

Загорелась консоль открытия ворот трюма, нас снова забросало по сторонам. Вспыхнула надпись «десантирование» и БМП рванула вперёд, вылетая из корабля, заканчивавшего свои безумные манёвры. Гаррус мгновенно врубил тормозные двигатели, стараясь хоть как-то погасить нашу скорость до столкновения с землей. Перегрузка свинцовыми плитами навалилась на нас, компенсаторы скафандров с небольшим запозданием отработали такие резко поменявшиеся условия окружающей среды. «Мако» на высокой скорости врезался всеми шестью колёсами в твёрдый грунт Илоса, и взметая огромные потоки земли камней и песка, проскользил, тормозя, до стены какого-то здания.

— Дамы и господа, добро пожаловать на Илос, — В Гаррусе явно умер актёр. — Вернёмся, придушу Джокера.
— После меня, Гаррус.

Прессли вышел на связь.

— У вас всё в порядке, капитан?
— Мы приземлились. Джокеру медаль на шею и наряд на кухню, как только мы вернёмся.
— Никто не ценит гения. Я, между прочим, высадил вас на поверхность, как и обещал, — Джефф вклинился в разговор.
— За это медаль, а вот за то «как» — наряд. Прессли, целеуказание на сигналы синтетиков.

Двигатели БМП взревели и машина рванула по направлению к центральному зданию этого города. В отличие от большинства других виденных нами мест, здесь постройки не так сильно пострадали от времени и рук мародёров. Странные пропорции и углы бросались в глаза, отчётливо намекая, что здесь работал откровенно чуждый разум. На других планетах это было как-то не так заметно. Возможно, из-за того, что они были более разрушенными, возможно, из-за того, что некоторые перестраивались многими расами под свои нужды. Здесь же всё казалось иным. Странные статуи стояли вдоль многих дорог, на некоторых перекрёстках, украшали собой здания. Существа, послужившие прообразами для статуй, были абсолютно незнакомы никому из нас. Я вопросительно посмотрел на Лиару, она отрицательно мотнула головой.

— Илос был уникальным памятником протеанской культуры. Нигде больше не были найдены подобные статуи. Что ещё странно, они остались здесь даже после того, как планета была покинута протеанами. Почему никто не забрал эти произведения искусства — загадка.
— Какие-то они жуткие, — Тали всмотрелась в одну из статуй. — Как будто живые.

С кварианкой нельзя было не согласится, статуи действительно казались живыми. Как если бы эти существа присели отдохнуть и задумались, глядя на беспокойную жизнь, снующую у ног. До цели оставалось всего ничего, когда тревожным огнём загорелся тактический экран.

— Рекс, цель на одиннадцать, скорость сто десять, высота пять. Похоже, разведдрон.

Корпус машины чуть дрогнул и в сотне метров от нас вспух огненный шар. Тотчас экран выдал нам с полтора десятка точек противника, довольно быстро окружавших нашу позицию. Гаррус и Рекс остались в БМП, пока мы привычно рассыпались вокруг, прикрывая нашу основную боевую единицу. Кайдан с Тали прикрывали слева, мы с Лиарой заняли позицию справа. Загрохотал пулемёт «Мако», следом рявкнул ускоритель, и на противоположной части улицы словно в медленной съёмке начал рушиться угол дома. Я успел поймать один фонарь гета и выстрелить по нему, не давая возможности синтетику отпрыгнуть от падающих обломков. Буханье оружия лейтенанта и Тали подсказали, что противник подобрался с их стороны поближе. Лиара снова создала точку сингулярности, несколько гетов теперь повисли в воздухе, медленно разрушаясь под воздействием поля массы. Отвлекаться на стрельбу по этим мишеням не было времени, синтетики обходили нас со всех сторон, и мне приходилось максимально быстро ликвидировать наиболее опасные цели. Еле слышный шорох раздался где-то чуть сзади и отточенное годами чувство опасности словно заморозило время. Тянуться за автоматом было бессмысленно и я потянул с пояса пистолет, одновременно перекатываясь на спину. Силуэт противника в камуфлирующей броне мелькнул в проломе стены здания, рядом с какой-то аркой. Дёрнув гранату, я бросил её в провал арки, надеясь, что там не было стены или ещё чего. Из здания выплеснулся поток огня и осколков, объятый пламенем гет вышел прямо на меня. Несколько выстрелов с близкого расстояния и он растянулся на дороге. Экран тактического ВИ горел ровным зеленым светом.

— Кайдан, Гаррус! Доложить обстановку!
— Всё чисто, сэр. Потерь нет.
— Всё чисто, капитан. Машина в порядке, незначительные повреждения щита.
— Отлично, с заградотрядом справились. Надеюсь, дальше будет веселее.

Я протянул руку азари, помогая встать на ноги. Короткий ожесточённый бой оставил на этой улице свой след. Разрушенное здание, несколько воронок, выщербленные попаданиями пуль стены вокруг нас. И тела синтетиков.

— Капитан, сигнал идёт из центрального здания. Видимо... вот чёрт!
— В чём дело, Прессли?
— Сэр, флот гетов принимает походный порядок! Они направляются к ретранслятору!
— Твою мать... Прессли, обходите флот и полным ходом на Арктур! Предупредите Хаккета о возможном вторжении гетов. Передайте Совету предупреждение об атаке!
— Но, сэр...
— Выполнять, старпом! Припасов у нас хватит, чтобы продержаться неделю. Надеюсь, вы успеете вернуться за нами. Служу Альянсу!
— Так точно, сэр! Служу Альянсу, сэр!

Где-то высоко над нами «Нормандия» должна сейчас выбраться из гетского флота и постараться удрать к ретранслятору. Надеюсь, Джокер сможет выполнить ещё пару безумных манёвров.

— Шепард, ты уверен в том, что это правильное решение?
Рексу не очень по вкусу пришлась идея остаться на этой планете на недельку отдыха.
— Не могу не согласится с Рексом, эта идея мне не очень.
Гаррус чуть притормозил «Мако».

— Если Альянс будет готов к нападению этой армады, он сможет вовремя придти на помощь Цитадели. Я почему-то абсолютно уверен, что удар всей этой группы придётся именно туда. Сарену человечество не нужно. Он играет в другие игры сейчас и, думаю, не по своей воле. «Нормандия» самый быстрый корабль, это даст нам хоть немного времени. На Арктуре Джокер будет через десять часов. До Цитадели гетам идти больше суток, есть шанс. Если я ошибся и геты атакуют Землю, мимо Арктура им не пройти, а там их уже встретят. Даже несколько часов преимущества даёт нам несколько большие шансы на победу.

До точки, указанной Прессли, мы добрались только через два часа. По землю уходил широкий и высокий проход, когда-то надёжно закрытый огромными воротами. Сейчас взорванные ворота обломками этих лежали по сторонам, похоже, Сарен не утруждал себя поиском ключа. Гаррус притормозил перед этим тёмным зевом.

— Идём пешком? «Мако» будет уязвим в таком узком коридоре.
— Рискнём. Сарен торопится, словно его подгоняет кто-то. Пешком мы далеко не уйдём. Заводи моторы, Гаррус.

С рыком БМП рванула вниз и понеслась по прямому проходу, разбрызгивая лужи тёмной воды. В какой-то момент каменные стены вокруг уступили место огромным сотам, поднимавшимся до самого потолка. Крышки «сот» казались тёмный стеклом, в каких-то потёках, неосвещённые и несколько пугающие. Тали пыталась поймать ускользающий сигнал гетов, но в этом подземелье это оказалось не самой простой задачей. Казалось, сам материал стен глушит радиосигналы, не давая возможность точно запеленговать цель. Вскоре мы выехали на перекрёсток этого подземного города.

— Ну, и куда нам? — Кайдан озвучил риторический вопрос.
— Не могу точно найти где геты, — чуть не плача, Тали в сердцах стукнула по терминалу. — Все сигналы искажены! Здесь есть что-то очень мощное, но оно кажется глубже.
— Канал... — Лиара успела первой высказать пришедшую на ум мысль.
— Значит, ищем проход вниз.

Как выяснилось через полчаса блужданий, все проходы плавно спускались к огромной площади с единственным выходом, уходившим куда-то вниз. Стоило нам въехать под высокие своды подземной площади, как впереди ярко-жёлтым цветом полыхнуло какое-то поле. ВИ БМП не смог оценить мощность этого щита, коротко выдав — «мощность неизвестна».

— Шепард, мы в ловушке. Все проходы за нами перекрыты.
— Чем дальше, тем веселее. Ну и чего мы ждём? Где делегация гетов?

Мы быстро рассредоточились вокруг машины. Несколько минут прошли в томительной тишине, нарушаемой лишь тихим урчанием «Мако», да нашим дыханием. Ситуация оказалась, мягко говоря странной, мы были заперты глубоко под землёй в постройке протеан. В лучшем случае «Нормандия» вернётся через неделю, но у экипажа на борту нет средств, чтобы пробиться через такой барьер. Значит, им придётся вернуться назад на Арктур и, даже если там оперативно сработают, помощь придёт ещё через неделю. Я быстро просмотрел весь НЗ. Если постараться растянуть стандартные пайки по максимуму, мы протянем примерно дней двенадцать. А там остаётся надеяться, что помощь подоспеет. Если же всё пойдёт по сценарию Сарена, то умирать мы будем долго и мучительно.

— Так, поскольку ситуация стала совсем неблагоприятной, переходим на режим экономии. Если мы не сможем найти выход отсюда, «Нормандия» нам приведёт помощь недели через две. Запаса воды и провизии нам хватит дней на двенадцать. Посидим на диете.
— А если помощь не придёт? — Лиара побледнела.
— Наша задача сделать всё возможное, чтобы она и не понадобилась. «Нормандия» — это самый крайний случай. Ищем выход из этой мышеловки!

Окружавшие нас стены были также усеяны сотами, разве что крышки были в лучшем состоянии. Остановившись около перекрытого прохода вниз, мы вышли из машины. Лиара несколько отошла от потрясения и не смогла удержать любопытство учёного. Она подошла поближе к стеклу и попыталась просканировать содержимое.

— Шепард! — на крик азари все подошли поближе.

— Это... это криоанабиозные камеры! Их тут тысячи, сотни тысяч!
— Ого... Если разморозить их, то протеане возродятся?
— Нет, Гаррус. Они все мертвы. Энергии нет, все камеры отключены.
— Кладбище. Ещё одно, — Рекс сплюнул.

Кайдан отошёл чуть дальше и всматривался во что-то.

— Капитан, с той стороны от прохода что-то есть.

Лейтенант рукой показал на стену. Действительно, в стене, выходящей на площадь,появился провал.

— Тебе не кажется, что это какой-то бред сумасшедшего?
— Давно... Ладно, это пока единственное, что может нам дать хоть какие-то ответы. Идём, нас кажется, куда-то только что пригласили.

Провал оказался не полностью открывшимися дверьми, за которыми была лестница со странными ступенями, как и на Теруме, крайне неудобными для нас. Опускаясь пролёт за пролётом, мы проходили мимо площадок и выходившими на них дверьми. Тали попыталась открыть одну из них и мы наконец смогли увидеть интерьер протеанских помещений. Мебель странных форм, какие-то предметы, назначение которых нельзя было понять при беглом обзоре. Мёртвые терминалы, вполне возможно содержавшие бесценные научные данные. Лиара неимоверным усилием отрывала себя от каждой вещи, лежавшей здесь. Как бы ни был велик её интерес, нам не следовало задерживаться. Пока есть хоть один шанс из тысячи, надо бороться. Лестница вела нас всё ниже и ниже, все этажи, мимо которых мы проходили были перекрыты дверьми, взламывать которые было бы чрезвычайно затратно.
Лестница наконец кончилась, выведя нас на большую площадку с единственным терминалом посередине. Стоило нам подойти ближе, как вспыхнул светящийся шар голограммы, постепенно превратившийся в какую-то искажённую фигуру. Угадать её первоначальную форму было затруднительно, единственное, что более менее точно можно было сказать — у неё была одна голова и пара ног, хотя последнее скорее домысливалось. По телу голограммы постоянно пролетали всполохи различных цветов, не давая даже приблизительного ответа о первоначальном цвете. Раздался голос, прерываемый статикой, не договаривавший слова, обрывавший предложения. Странный клекочущий язык не был известен никому из нас, но откуда-то из глубин памяти вдруг всплыло понимание что говорит этот призрак прошлого.

«... Жнецы ... атакуют по вс ... ретрансляторы ... захваче ... наступают! Держ ... над ... ать ... Цитадель ... Спасения нет ... потерян ...»

Дальше шёл шум, в котором можно было угадать только отдельные звуки.

— Ну и что это за хреновина? — Рекс махнул лапой сквозь голограмму.
— Это какой-то ВИ, повреждённый. Кажется, автоматическое предупреждение. Говорит, что Жнецы наступают, что-то о ретрансляторах и Цитадели, но не разобрать, слова оборваны.

На меня уставились все до одного члены команды.

— Ты понимаешь этот язык? — Гаррус первым пришёл в себя.
— Видимо Шифр, переданный Шиалой, дал капитану возможность понимать протеанский язык.
— Ну и какая польза нам от этого бормочущего куска пыжачьего дерьма?

Я подошёл к терминалу и коснулся его. Всё тело мгновенно пронизала молния, ощущение было сродни маяку, корни, во всяком случае, точно были одинаковые. ВИ затих и совсем другой голос поприветствовал нас.

— Я Виджил, ВИ, несущий отпечаток сознания Ксада Ишана, главного смотрителя Илоса. Вы не находитесь под внушением, вы не синтетики, но вы и не протеане. Эта возможность была также включена в лист вероятностей.
— Я понимаю, о чём он говорит! — Тали поражённо воскликнула.
— Как и все мы, Тали, — Кайдан смотрел на мерцающую размытую фигуру. — Как это возможно?
— Я просканировал память вашего командира и взял понимание языка. Это было необходимо для общения. То, что вы смогли дойти до Илоса, внушает надежду на то, что наши жертвы были не напрасны. Я постараюсь ответить на ваши вопросы, но у вас мало времени. Если вы не преуспеете, время вашей цивилизации закончится.
— Жизнеутверждающая позиция. Виджил, объясни нам вкратце что такое Канал, который так упорно мы все ищем.
— Вы должны понимать всё с самого начала...

Общение с протеанским ВИ открыло столь многое, что это стоило бы раскладывать по полочкам лет так сто. Подтверждение того, что протеане не строили ни Цитадель, ни ретрансляторы, а лишь использовали труды своих предшественников уже ломало весь фундамент наших представлений о галактической истории. Знание о том, что Цитадель идеальная ловушка, ужасало и восторгало своей законченностью и эффективностью, вряд ли кто-то смог бы придумать лучшую военную хитрость.
Илос оказался секретной базой протеан, успевшей избежать уничтожения вместе с империей, но не пережившей её. Виджил столь спокойно говорил о необходимости отключения анабиозных камер младшего персонала, что невольно закрадывались разные мысли о том, на чём держалась их галактическая империя. В этом секретном исследовательском комплексе был собран весь цвет научной мысли протеан, и они смогли создать то, о чём мы пока даже не задумывались — прототип ретранслятора! Это и был пресловутый Канал, не оружие, а чёрный ход на Цитадель, возможность для Сарена проникнуть в самое сердце и отдать контроль над главным узлом сети ретрансляторов в руки «Властелина». То, что основные силы Жнецов находятся в межгалактическом пространстве и в тоже время всего в паре шагов от центра наших цивилизаций, наводило на мрачные мысли и мешало принимать взвешенное решение.
Протеане смогли понять, как Жнецы смогли захватить контроль над станцией, использовав таких милых и полезных существ, как хранители. Сигналы синтетика заставляли этих насекомых, созданных когда-то в древности или захваченных, запускать Цитадель в свой истинный режим, режим центрального ретранслятора, и открывать дорогу полчищам Жнецов. Ценой жизни последних представителей своего народа, протеане дали нам шанс закончить этот безумный цикл уничтожения, прервать порочную цепь и запереть разумные машины навсегда в той тёмной дыре, откуда они вылезали. Изменив управляющие сигналы станции, протеане смогли заставить хранителей несколько эволюционировать и прекратить отзываться на сигналы синтетической расы убийц.

Виджил продемонстрировал те данные, которые могли нам помочь на Цитадели. Вот только то, что Сарен уже успел воспользоваться Каналом и сейчас Цитадель пребывает в хаосе, просто вводило в шок. До протеанского ретранслятора оставалось всего ничего, когда нас взяли в клещи сразу восемь шагающих танков. Решение было только одно.

— ГАРРУС, ГОНИ!!!

И турианец погнал. Тали отключила всё, что только можно, выжимая из генераторов и аккумуляторов машины энергию на поддержку максимальной мощности щита. Задняя полусфера расцветала всеми оттенками синего, но мы не могли даже отстреливаться, поскольку всю энергию пришлось отдать щитам. До прототипа ретранслятора оставалось всего полтора десятка метров, когда щит не выдержал постоянного обстрела и погас, по корпусу пришлись тяжёлые удары попаданий снарядов. Задние ворота десанта вогнуло внутрь, осколки градом рассыпались вокруг нас, заставив щиты скафандров отражать смертоносные гостинцы гетов.

— Контакт!

Рекс рявкнул неожиданно и тотчас навалилось многократно усиленное ощущение прыжка между ретрансляторами.