Исповедь Млечного Пути: В последний полёт?

Хей, Локо.
Не знаю, слышишь ли ты меня, но я хочу сказать тебе пару слов. Думаю, хоть это я заслужил.
Было тяжело эти три месяца. Мы ничего не знаем до сих пор о том, что происходит. Победили ли мы? Ты победил? Или мы последние, кто остался? Ответов нет.
Твой корабль. «Нормандия» стала... Пута, я даже не знаю, как выразиться! Для меня все так, словно я вернулся на Фел Прайм. Вроде и своё, знакомое, но выглядит... Я бы сравнил со склепом. Да, подходит. Бывают моменты, когда я чую запах мертвечины. Знаешь, такое ужасное зловоние, от которого голова идёт кругом и кажется, что сейчас всё тут заблюёшь к чёртовой матери.
Без тебя этот корабль словно умер, Шепард. Ты был его душой. Просто... все понимают, что ты не вернешься на борт. Просто, когда ты был с нами, мы... знали, что справимся.
И поэтому ты сволочь! Ты говорил, что вернёшься! Говорил, что победим и закатим славную пирушку. А тебя нет.
Да Бог с нами! Ты её одну оставил. Не по-мужски это, дружа. Знаешь, как все носились, пытаясь её успокоить и утешить? Даже Джокер, который свою подружку потерял.
Неправильно это. Ты должен быть здесь. Корабль не может идти в полет без капитана.
— Джеймс, — Кортез — нынче «Мистер Уныние» — окликнул меня, стоя у дверей лифта, — пойдем.
Я молча кивнул.
Где бы ты ни был сейчас, коммандер — спасибо. За все. Ты был лучшим командиром. Ты был отличным другом.
Но почему тебя нет на «Нормандии»? Сейчас ты нужен здесь. Наверное, как никогда нужен.
Как же так, Локо? Как же так?



Какой самый плохой день на «Нормандии»? Сегодняшний. Да, Шепард, сегодня самый плохой, самый тяжёлый день.
Сегодня мы должны с тобой попрощаться. Не знаю, правильно ли, но так надо, дружище.
Кстати, я сделал, как ты просил, Шепард. Я сдержал обещание. Я вернул всех на борт «Нормандии». Хотя, хех, это было непросто, дружище.
Представляешь, мне даже челнок пришлось угнать. Мне давать не хотели, мол: «Все заняты, все нужны». Ага, я видел десятки челноков, которые просто стояли в рядок, словно на параде каком-то. Вот я и...
Что, неужели ты думал, Шепард, что я такой безобидный и не могу сделать такое? Ха, я многое умею. Так на чём я... Ах, да! Когда взял челнок, мне пришлось полетать надо Лондоном, собирая нашу команду. Больше всего трудностей было с Явиком, который не хотел улетать. Было чувство, что он хотел умереть здесь. Его Джеймс и Гаррус силой затащили на челнок.
А потом... когда нас подобрала «Нормандия», когда сработал Горн... Я вдруг осознал одну вещь — это победа. Но цена была заплачена за эту победу слишком высокая. Твоя жизнь.
А потом неизвестная планета, ремонт «Нормандии». А сегодня...
Мне жаль, коммандер. Но, тем не менее, спасибо, Шепард. За то, что сделал то, что должен был.
Как пилот челнока, хочу заявить, что был моим любимым пассажиром, Шепард. Но...
Я глянул на Вегу, который сверлил взглядом столешницу. Нам всем тяжело, коммандер. Нам всем тяжело.



Шкипер. Знаешь, я никого больше так не смогу назвать. Боже, даже не вериться в это. Я не могу поверить, что ты больше не придёшь на обзорную палубу, никогда не утешишь, никогда больше не принесёшь настоящую бумажную книгу, которые ты не очень любил.
Знаешь, я хочу извиниться за то, что не верила тебе. За то, что думала, что ты всё ещё с «Цербером». Я... Ладно, надеюсь, ты простил меня.
И всё же, где бы ты ни был, я хочу, чтобы ты знал, капитан, что я верила в тебя. Верила, что у тебя всё получится.
Что же, пора прощаться, да? Знал бы ты, как мне этого не хочется, но иногда... Иногда нужно просто отпустить. Один раз я уже оплакивала твою смерть. Но в этот раз не буду, ибо где-то в глубине души, я думаю, что ты жив.
Ладно. Пора.
Шкипер, я тут, кстати, подобрала стихотворение про тебя. Всё-таки, Уильям Хенли точно знал, что будет такой человек.

Не важно, что врата узки,
Меня опасность не страшит.
Я — властелин своей судьбы,
Я — капитан своей души.

Точно про тебя, шкипер.

[Явик]

Коммандер.
Я всё жду, когда вы зайдёте в мою каюту, и станете молча озираться, ожидая, что я обращу на вас внимание. Непросто признавать, но я ждал вас. Всегда. Вы стали мне командиром и... другом. Вы дали мне шанс сделать то, чего не сделала моя цивилизация в своё время. Вы показали мне новый мир.
И вы исполнили мою мечту.
Вы уничтожили Жнецов. Вы сделали то, чего не могли сделать многие цивилизации. Вы отомстили за триллионы жизней.
И я вам за это благодарен.
Мне... жаль, что вам пришлось заплатить за это такую цену. Но это того стоило. Любая жертва стоила этой победы.
Я не знаю, что будет дальше, но одно скажу точно. Ваш... подвиг не забудет последний протеанин. И я останусь жить, чтобы чтить вашу жертву, коммандер. И раз... экипаж хочет это сделать, то я буду там.
Умыв руки ещё раз, я направился в сторону лифта.
Мы все будем чтить вашу жертву. Даю вам слово.



Вот и всё.
Всё закончилось. Жнецы побеждены. Большой ценой, но побеждены.
Знаешь, когда пала Тессия, я перестала верить в то, что мы победим. Но ты смог вернуть в меня надежду. Ты поступил как настоящий лидер. Ты заставил верить, что мы справимся. И у нас получилось. Всех вместе. Это победа — победа каждого живого существа. Это победа всех.
Мы не потеряем шанс, который был добыт ценой стольких жизней. Я буду делать всё, что в моих силах, лишь бы в Галактике был мир.
Я рада, что была с тобой. Я рада, что мне удалось пройти этот путь. Я рада, что ты был моим другом. Но, к сожалению, нам нужно попрощаться. Я всегда буду помнить вас, капитан Шепард.
Я позабочусь о том, чтобы твоё имя помнили, капитан. Вечно.

[Гаррус Вакариан]

Земля. Я помню, как ты впервые нам её показал. Во время той миссии на Луне, помнишь? Если честно, Джон, то я тогда даже подумал о том, что хочу на день стать человеком. И я побывал. Только не при тех обстоятельствах.
Мне было неприятно видеть такой твою планету, Шепард. И еще неприятней было думать, что моя выглядит также.
Мы должны были победить, и мы победили. Ты победил. Жнецов больше нет. Каждая жертва не была напрасной.
Знаешь, я не думал, что буду участвовать в событиях, которые в корне изменят всё. Теперь жизнь станет другой. Каждый осознал ценность жизни, и каждый понял, что право на существование стоит очень дорого. Теперь, я надеюсь, мы забудем о прошлых распрях и обидах и будем работать вместе. Ты же нам это показал. Всем нам. Неважно сколько у тебя пальцев, и какого цвета у тебя кровь. Важно держаться рядом, помогать друг другу, и тогда мы сможем добиться того, о чём мы раньше только могли мечтать.
Это твоя заслуга, Шепард.
Но, если честно, то ты поступил некрасиво. Сам же сказал, когда я с Тали прощался, и ты пришёл в главную батарею: «Мы начинали это вместе. Вы поддерживали меня тогда, когда остальные без вас. И я не знаю, как бы вступил в последнюю битву без вас». И ты отправил нас на «Нормандию», когда мы почти добрались до этого чёртова Луча. Ты дальше пошёл один. И закончил один. И мне это не понравилось.
Но я не могу тебя винить, дружище. Ты делал всё это ради нас: свои друзей, своего корабля, своего экипажа. И я пригляжу за экипажем. Но у меня есть одна просьба.
Ты только дождись меня в баре. Дождись.



Капитан Шепард. Я хочу извиниться. Я не прокатил тебя после всего. Блин, снова чувствую себя виноватым. Как и тогда. На первой «Нормандии».
Тогда ты погиб, потому что я отказался исполнять твой приказ. А в этот раз, потому что я выполнил твой приказ. Я спас «Нормандию». А ты остался на Цитадели.
Что я должен делать? Как ни поступаю... В этой ситуации отрицательный результат не является результатом. Что-то меня тянет на какие-то цитаты.
Кстати, если ты злишься, что твой корабль был такой потрепанный, то это ты зря, капитан. Никто другой не посадил бы нашу крошку в тех условиях. Я сделал, как ты просил. Я уберег «Нормандию».
Только... не знаю. Даже если мы победили, я чувствовал себя так, словно получил под дых. Ведь СУЗИ... ее больше нет, коммандер. Мы пытались что-то сделать. Но не смогли. Ее нет. Еще одно имя оказалось на нашем мемориале. И, если честно — мне ее не хватает. Ведь она только-только стала похожей на нас. У нее появилась душа, я считаю. Человеческая душа. Блин, я скучаю по роботу. И ты бы сказал, что это нормально. Я знаю тебя.
Я не злюсь, капитан. Нет. Я знаю, что другого выхода не было. Если бы можно было — ты бы спас всех... Просто... Мне не хотелось, чтобы закончилось так.
Но, тем не менее, я буду беречь «Нормандию», капитан. Ты ведь просил меня об этом.



Знаешь, как мне было тяжело? Знаешь, что я хотела умереть?
Нет. Теперь... Кила, я не могу с этим смириться. Я не могу поверить, что никогда тебя не увижу, никогда не обниму, никогда не скажу, что люблю тебя. Однако это так.
Когда... мы оказались здесь, я не знала, что делать. Что произошло? Выжил ли ты? Каждый день я лелеяла надежду, что ты жив. Каждую ночь я плакала и просила неизвестно кого вернуть тебя. Но...
Неужели эта война должна была закончиться именно так? Неужели ты не мог придумать что-то другое? Неужели ты должен был погибнуть?
Я знала, что ты думал. Я знаю, как ты хотел остаться. Но... ты как будто знал, что это путешествие в один конец. Неужели у тебя было мало поводов вернуться? Тебя ждали друзья. Тебя ждала я. И сейчас жду.
Я готова сейчас поверить во что угодно и в кого угодно! Я готова! Лишь бы ты вернулся.
Пожалуйста, прошу тебя.
Вернись.
Я не справлюсь без тебя.



На третьей палубе собрался весь экипаж. Все пришли сюда. Это долг всех нас. Проститься с капитаном нашего корабля. Я стояла чуть впереди остальных, словно я капитан. Словно я должна это сделать. Но я и должна.
Мемориал блестел двумя новыми табличками. Когда Джокер успел повесить их? И теперь я должна была добавить сюда ещё одну. Последнюю. А ведь... я не могу, потому что не верю, что он погиб. Я просто не верю.
Но... это надо сделать. Все с этим смирились. Но я не могу.
Поднимаю взгляд. Кила, я не могу. Я не смогу его отпустить... Один раз я сделала это, но он смог вернуться. Только не в этот раз будет по-другому.
Два неуверенных шага к мемориалу. Ощущение, будто я совершаю самую большую ошибку в своей жизни. И снова опускаю взгляд. «Коммандер Джон Шепард». Я не могу. Провожу рукой по табличке. Нет. Я не сделаю это.
— Тали, — тихо сказал Гаррус. — Надо...
— Нет! — я резко развернулась и прижала табличку к груди. — Я не могу это сделать! Мы же не знаем точно, что произошло! У нас не было связи, а то сообщение, что нам удалось поймать, было неполным. Шепард может быть ещё жив! Я чувствую это. И я ни за что не сделаю это, пока не буду убеждена в его смерти.
Я обвела всех взглядом.
Джокер поправил кепку, хмыкнул и сделал шаг в сторону лифта. Остановился.
— И чего вы стоите? Я что ли сам должен запускать «Нормандию»? — спросил он.
Джеф зашёл в лифт и сказал, прежде чем отправится на своё место:
— Поднимем корабль Шепарда в воздух.
И все словно забыли последние три месяца. Все засуетились, начали работать так же, словно мы не падали на эту планету. Через несколько минут все были на местах. Кроме меня. Я стояла рядом с Джокером, сложив руки на груди и глядя на мониторы. Он меня позвал.
— Инженерный отсек мостику, — раздался в интеркоме голос Адамса. — Все системы проверены и готовы к запуску. Запускаем ядро.
Корабль ожил. Заурчали двигатели. На экране появились показатели работы реактора.
— Корабль к взлёту готов, — Джокер обернулся, окинул меня изучающим взглядом, широко улыбнулся и добавил, — капитан.
Конечно, последнее слово меня немного шокировало. Капитан... Так меня ещё не называли. Это... Сразу почувствовала какую-то ответственность. Но неужели Джефф захотел, чтобы я... Кила! Джокер смотрел на меня взглядом полным уверенности в завтрашнем дне. Так же он смотрел и на Шепарда.
Так, Тали, успокойся. Будь уверенней в себе.
— В последний полёт. Курс на Землю, — громко сказала я.
— На счёт последнего не уверен, а на счёт курса, — козырнул Джокер и развернулся к консоли управления, — есть, мэм.
«Нормандия» начала медленно набирать высоту. Начался полёт «Нормандии» — лучшего корабля из всех, что я когда-либо видела. Но... последний ли полёт? Нет. Не последний. Очередной.

КОНЕЦ

Отредактировано. Докторъ Дре