Afterlife: Властелин глубин. Глава 7

2236 г. Новая Атландида. Госпиталь-ресорт «Андромеда» под опекой Миссии азари на планете Земля.

Глава отделения приема и диагностики «Андромеды», немолодая уже темнокожая женщина по имени Лиана Мбана, с очевидным неудовольствием наблюдала за процессом перемещения «опекаемых лиц, нуждающихся в медицинской и восстановительной помощи». В список этих лиц вошли три человека, что вполне нормально, а кроме того, одна азари, что еще куда ни шло. Но наличие среди опекаемых турианца – это уже ни в какие рамки!
Конвой, прибывший под охраной десятка десантниц азари, был самым странным медицинским конвоем, который видел персонал «Андромеды». Лиане уже доводилось наблюдать подобное – во времена войны Мбана работала медсестрой в госпитале Гуэрта на Цитадели. Была она тогда совершенно безмозглой молодой романтичной дурочкой, считающей, что просто обязана посвятить себя помощи инопланетникам и землянам, сражающимся со Жнецами. Избежать участи быть пущенной на протоплазму Лиане удалось совершенно по случаю – за день до переноса станции на орбиту Земли девушка в составе медицинского конвоя отправилась в тылы Объединенного войска собирать наиболее проблемных с медицинской точки зрения и высокопоставленных участников боевых действий.
Вернуться на Цидатель Мбане было не суждено.
Зато она без проблем поступила в медвуз по окончании войны, и вот, дослужилась до руководителя отделения в «Андромеде». В месте, скажем так, весьма небедном по общечеловеческим меркам, но чрезвычайно хлопотном в плоскости межрасовой политики. Не секрет, что сюда поступают многие из тех инопланетян, которые, скажем так, несколько не в ладах с законами своих сообществ.
Впрочем, избегать проблем с этим клятым законом удавалось. Неофициально «Андромеда» числится под бдительной опекой голубокожей расы. Здесь уставшие от изматывающей работы азари восстанавливают силы, здесь собираются паутины сплетен и правдивой информации о высшей касте человеческого общества. Здесь, в «Андромеде», нет места порокам и злобе, мести и честолюбии – это общепризнанная территория отдыха и восстановительного лечения. Ну, официально.
И какого черта голубокожие притащили сюда целую толпу очевидно только что из боя персонажей, среди которых лишь одна азари – вот вопрос вопросов.
Кроме целого отделения десантниц, в приемное пожаловали несколько весьма помятых, в неприятно дорогих, но измазанных в крови и грязи костюмах мужчин. Все целые, но видок… Он однозначно не обещал ничего хорошего любому, кто недостаточно быстро окажет помощь их боевым друзьям. Еще несколько человек, без сомнения, представляли какую-то из охранных организаций или еще чего-то такого. Здоровенная, под два метра женщина в штурмовом комплекте космопехов Ассамблеи о чем-то перешептывалась со стройной голубокожей красавицей – не особенно рослой, но с потрясающей фигурой, затянутой в инженерный костюм с обилием электронных гаджетов.
Проклятье! Мбана полагала, что с войной давно уже покончено. Собственно, работать в атлантический ресорт Лиана приехала только потому, что старые кошмары времен войны и не думали уходить – даже спустя тридцать лет после победы. Думала, что общение с прекрасными голубокожими девочками, многие из которых – талантливые психологи, поможет. Мбана не афишировала своей гомосексуальной ориентации и в среде людей, однако полагала, что это поможет ее общению с женоподобными инопланетянками.
Не сказать, чтобы помогло. Однако отношения с Миссией азари на Земле у Мбаны все-таки сложились более, чем теплые. И вот теперь за эту теплоту приходится расплачиваться.
Пациенты. Только из боя. Боя, черт его побери! В самом центре планетарного курорта! В последний раз массовые перестрелки в Периметре случились двенадцать лет назад, когда Атлантиду пытались подмять под себя европейцы. Не получилось – Ассоциация отстояла право на контроль Острова.
И вот – снова война… Будь она проклята во веки веков.
Мбана тряхнула курчавой шевелюрой и приступила к осмотру новоприбывших, начиная с первого. Того самого, кого привезли на носилках.
Человек. Азиат. Худощавый, в дорогущем костюме, который умудрялся сохранять изязщество, даже будучи наполовину залитым кровью, а наполовину – замызганным белесой пылью. По документам его владельца зовут Дэн Квайчжин. Боже, неужели тот самый Дэн-Прокурор? Если так, то выбор медучжреждения оправдан. Только «Андромеда» может обеспечить достаточную защиту от домыслов и слухов, которые непременно пошли бы, если бы самый известный частный детектив Атлантиды был упрятан в обычный госпиталь.
Состояние пациента очень неприятное. Полевой азарийский автодиагност-реаниматор, пауком присосавшийся к груди мужчины, моргает тревожным красным огоньком. Огромная потеря крови, почти оторванная левая рука и неприятнейшая рана, неумело, но обильно залепленная панацелином. Судя по индикаторам, паук уже выработал почти весь запас автономности. Лиана решительно направила пациента сразу же в предоперационную — с Прокурором точно придется работать очень плотно. Конечность, скорее всего, придется аугментировать, в госпитале по-прежнему нет репликаторов и молекулярных принтеров, способных восстановить столь обширную и сложную биоструктуру. Да и вообще, в «Андромеде» официально нет хирургического, и тем более, реанимационного отделений, но… Это официально. Не все на Острове то, что официально, вы понимаете…
Еще два человека – один идет сам, опираясь на руку молоденькой азари в костюме боевика десантного корпуса. Мужчина в гражданском, но через разорванную на груди одежду видна изуродованная пластина бронежилета военного образца. Судя по отчетливому хрипу человека, баллистическая защита выдержала – что вряд ли можно сказать о раздробленных ребрах и контуженных внутренностях. Как он вообще на ногах стоит – вот вопрос! Мбана не стала интересоваться этим раненым особо – девчонки из приемного отделения не зря хлеб едят, есть там отличные диагносты.
Наконец, третий из числа людей – очень плохой. Его также привезли на аграв-носилках, но никаких кибердиагностов на груди мужчины не было. Как не было и самой груди – в буквальном понимании этого слова. Мбана, растолкав сопровождающих, заглянула в рану и стало понятно, что «Андромеда» – не то место, где могут помочь этому… человеку.
Хотя формально так до сих пор и неизвестно, можно ли называть людьми граждан со столь обильной аугментацией. В проломленной грудине пострадавшего бионики и электроники было куда больше, чем живой плоти, хотя и оставшегося живого материала хватало, чтобы все эти трубочки, колбочки, провода и механизмы вяло шевелились в багрово-алой мешанине разорванных органов и перебитых сосудов. Без сомнения, киборг был еще жив – глаза, вполне человеческие глаза, смотрели в потолок осмысленно. Конечно, боевик давно уже обезболил себя, ну или это сделали электронные системы. Но Мбана не поручилась бы, что сможет даже за пару суток найти на Острове хороших специалистов по биомехатронным системам.
Киборг отправился в реанимационный блок – там к системе жизнеобеспечения подключат хотя бы его мозг (главное, чтобы не оказался тоже протезированным), а там посмотрим.
Ну и, наконец, инопланетяне.
Первая – азари-десантница. Совсем молоденькая девчонка, явно получившая «эрзац-патент» на должность офицера азарийского коммандос, то есть проходящая обучение либо на Титане, либо уже здесь, на Земле. Последнее куда вероятнее.
Девушка зажимает рукой кровящий фиолетовой жидкостью живот. Известно, что обычный, не модифицированный панацелин на голубокожих действует также хорошо, как и на людей… только недолго. Неудивительно, что у азари открылась рана, до этого спешно обработанная и даже залепленная аэрозольным бинтом.
Одна из сестер аккуратно просканировала рану и вывела данные на служебный терминал на стене. Мбана вгляделась в картину – ничего особо серьезного, но вот печень (или то, что азари ее заменяет) явно придется восстанавливать – процесс неприятный и длительный, но с хорошими шансами на полное восстановление. Опять же, организм молодой, выносливый, еще не потерявший свойственной азари-девам ускоренной регенерации. Увы, напечатать новый орган не получится – пресловутая сотовая структура нервной системы крайне сложно реплицируется на биопринтере и требует значительного времени на подготовку к печати. За это время можно обычными способами восстановить три таких печени.
Голубокожую отправили в первую терапию. Пуля, которую словила азари, слава богу, попала на излете, потеряв большую часть гиперзвуковой скорости. Ранение оказалось чистым, навылет. Не закрой голубокожую кинетический щит, принявший большую часть удара, малышке разорвало бы весь бок в кровавый пурпурный винегрет.
Следующий.
Буквально весь покрытый пылью маленький турианец, пошатываясь, идет, опираясь на крогана – такого же красавца, всего в пыли. На турианце много человеческой крови и ни следа турианской. Это хорошо. В госпитале не особо с запасами декстроаминокислотных биокультур… Судя по симптомам, турианец немного контужен, но, вроде бы, в полном сознании и вполне понимает, что произошло и где он находится.
Рядом с турианцем, с другой стороны крогана, стоит азари. Невысокая, на полладони выше совсем уж малорослого гостя с Палавена, но красивая и наверняка влиятельная. Совершенно точно с Голубого острова – как и весь коллектив суровых десатниц, замерший у дверей.
Судя по тому, как девушка прикасается к турианцу, эта парочка, без сомнения, любовники. Уж что-что, а читать жесты и движения голубокожих Спутниц доктор Мбана научилась.
– Как дела, турианец? – спросила Лиана, заглядывая в глубоко посаженные, птичьи глаза инопланетянина. – Стоять можешь?
– Говори громче, человек, – отозвалось дитя Палавена. – После взрыва ракеты в дверях я как-то не очень разбираю английский.
– Этот слабак забыл открыть рот перед акустическим ударом! – демонстративно громко пробурчал кроган. – А еще говорят, турианцы прирожденные воины, ха!
Лиана проинспектировала рефлексы турианца, понаблюдала за активностью зрачковых мышц и пришла к мнению, что ничего страшного с названным Арридой не случится. Да, шок, небольшая дезориентация, возможно, легкая контузия. Но костерожие – крепкий народ. Не пройдет и пары дней, как турианец будет прыгать вокруг лечащего персонала, требуя себе выписку. То есть через недельку даже в домашних условиях будет как новенький.
– Честно говоря, не вижу необходимости в госпитализации, – произнесла главврач. – Ваш турианец вполне может обойтись и лечением на дому. Покой, питье, на третий день начать ОФК – и будет как огурчик.
Турианец, судя по его попыткам разобрать речь Мбаны, в целом разделял мнение врача.
– Док, можно вас на минутку? – раздался голос над плечом.
Мбана повернулась.
Та самая здоровенная бабенция, что до этого шепталась с голубокожей красавицей у дверей. Каким образом эта громадина так незаметно подобралась, позвольте спросить?
У Лианы появилось нехорошее предчувствие, что эта гора плоти, по недопущению Господа рожденная женщиной, не просто так гора плоти. От не особо симпатичной, но чем-то цепляющей особы двух метров ростом ощутимо пахло причастностью к касте тех, кто вправе принимать решения.
Мбана не любила, когда решения в ее присутствии принимал еще кто-то, кроме нее самой.
– Да? – произнесла врач. – Я вас слушаю.
– Мы можем побеседовать наедине? – спросила-приказала здоровячка.
Лиана со своими ста семьюдесятью пятью не считала себя карлицей, но присутствие этого колосса, увешанного бронежилетами, пистолетами и прочей военной ерундой, просто подавляло.
– Как вам будет угодно, – ответила врач. – Пойдемте в третью осмотровую, там сейчас никого. Там и представитесь, к слову.

– Меня зовут Блад, – произнесла комиссар. – Вайлет Блад. Я из Комиссии по этике.
Судя по реакции врача, та пребывала в полной уверенности, что перед ней кто угодно, только не представитель законной власти Ассамблеи. Здесь, на Земле, где Ассамблея не показывалась с момента своего образования на осколках Альянса, отношение к «небожителям» было весьма своеобразным. От восторженного и чуть ли не почтительного до крайне негативного. Все зависит от того, кто формирует это отношение.
Вайлет усмехнулась и продолжила, не дав чернокожей врачихе придти в себя.
– Я привезла сюда раненных по совету моей… Назовем ее хорошей знакомой. Вы ее видели. Азари в инженерном костюме. Ее зовут Трия Нувани. Сразу говорю, она не из Миссии, и даже не с Титана. Будет очень здорово, если ее здесь нахождение останется внутренним делом Ассамблеи.
– А? Да, ну да, – растерянно пробормотала врач. – Хорошо, конечно… Но здесь столько азари вокруг, как вы хотите сохранить тайну?
– Пусть это будет только моей проблемой, госпожа… – ответила Блад и цинично соврала в лицо врачихе: – Простите, я так и не знаю вашего имени.
– А? – чернокожая нахмурилась. – Ах, да. Мбана. Лиана Мбана к вашим услугам.
– Ваши услуги мне пока без надобности, доктор, и надеюсь, такая ситуация сохранится и в дальнейшем, – ответила Блад и уселась на маленький крутящийся стульчик посреди осмотровой. – Надеюсь, вы уже поняли, что пока стоит помалкивать о том, что где-то на Острове начались выяснения отношений с применением тяжелого оружия?
– Разумеется, – женщина скрестила руки на груди и откинулась, прислонившись спиной к одному из многочисленных медицинских приборов в комнате. – Мне только непонятно, что здесь делает Ассамблея, и конкретно – ее спецслужбы.
Блад усмехнулась. Теточка точно приходит в себя.
– Ассамблея бдит, – совершенно серьезно сказала Вайлет. – И Комиссия тоже. Извините, большего не скажу. А то, что я хотела сказать, вы уже слышали. Я налагаю запрет на разглашение любых подробностей о тех персонах, кого вы сегодня приняли на постой. Если не хотите полной экстерминации госпиталя от систем Острова, не стоит распространяться о том, кто у вас тут появился. Я знаю, «Андромеду» много раз использовали в таком вот качестве … То есть защитить информацию о постояльцах тут не проблема.
– Знаете? – врач прервала Блад. – Откуда, позвольте спросить?
– Не у вас одной хорошие отношения с голубокожими инопланетянками, уважаемая, – отрезала Блад. – Азари верны своему слову и данным обещаниям, но уверяю, далеко не все лижут задницу Совету матриархов. То, что «Андромеду» используют как перевалочную базу структуры Земли, близкие к азари, знают многие. Некоторые из этих многих вспоминают о репутации вашего заведения, когда речь касается о жизни и смерти тех, кто им дорог.
– Жизни и смерти? – засмеялась чернокожая. – Вы об этом оглохшем турианце, которого за ручку привела его подружка-азари? Уверяю, турианец весьма далек от смерти.
Блад нахмурилась.
– Я другое имела в виду, – произнесла комиссар. – Словом, вы все слышали. Я запрещаю вам рассказывать кому-либо вне «Андромеды» о новых пациентах. Интеллектуальные фильтры на ваши исходящие коммуникации будут установлены в самое ближайшее время, у меня есть для этого все возможности и, главное, полномочия. Это расследование Комиссии по этике. А я комиссар.
– Атлантида экстерриториальна, – заметила врач. – Юридически мы вне законов какого-либо из государств Земли.
– Юридически вы можете находиться где угодно, – парировала Блад. – Но физически здесь сейчас я, а также отделение десантниц, только сегодня потерявших одну из своих убитой, еще одну раненой, и потому очень, очень злых. Уверяю, у меня более, чем тесные связи как минимум с тремя Миссиями азари в Солнечной системе, и я бы не советовала вам вмешиваться в мое расследование. Это все, госпожа Мбана. Вы меня услышали?
Врач вздохнула и недовольно покачала головой.
– Если вы остро нуждаетесь в объекте командования, то да, сэр, есть, сэр, я вас услышала. Только не надо пафоса и этой вашей исключительности. Я тоже не первый год общаюсь с азари.
– Да мне побоку, – произнесла Блад, вставая со стульчика. – Вы можете и дальше общаться. Но учтите, что если информация о ваших пациентах уйдет дальше стен госпиталя, то ни одна консорт-азари даже не посмотрит в вашу сторону больше, чем это необходимо по чисто деловым вопросам. Вы мне верите, что я могу организовать вам такую услугу?
– У меня есть выбор?
– Нет, выбора у вас нет.
Блад прошла к выходу из осмотровой и бросила через плечо:
– Не влезайте не в свое дело, Лиана Мбана. А еще лучше, позабудьте пока об азари и поспите с человеческими девочками. Я не уверена, что Объятия Вечности не вытащат из вашей кудрявой головки то, что не надо пока оттуда вытаскивать.
Блад вышла из помещения, оставив врачиху в одиночестве.
Сама Вайлет осталась недовольна тем, что ей пришлось сделать. Но чрезвычайное время требует чрезвычайных решений, в том числе и нарочито грубых. Информацию, которую Трия сбросила по этой особе, просто нельзя было не использовать, чтобы хотя бы на время заткнуть рот чернокожей лесбиянке. В этом смысле пусть курчавенькая чуть-чуть помучается душевно, чем раскроет всему Острову, где отлеживаются Прокурор и где находятся Аррида и его друг-кроган. За всеми тремя из которых открыта настоящая охота.
У Блад было большое желание превратить охотника в дичь, и она, засрите ангелы шпиль Собора парижской богоматери, осуществит это превращение.
Еще у Блад не было решительно никакого желания сдавать всех трех тому, кто устроил бойню в акватории северо-западного сектора. То, что в бойне скотом оказалась охрана Прокурора, которого в свою очередь нанял известный кварианский аферист Палладий, лишь путало карты Блад. Сама комиссар была уверена, что расследование уже практически завершено, и что на этот раз она как никогда близка к тому, чтобы выйти, наконец, на Редактора.
Как показал последний день, с выходом на гада придется немного подождать. А все из-за нее…
О, боги реальные и нереальные, да доколе вы будете испытывать ее, Вайлет Блад, терпение? Почему бы вам, боги, не пристрелить комиссара по доброте своей душевной? Комиссар уже сам не рад, что очередное расследование буквально лбом столкнуло ее со своим коллегой… и его компаньоном – голубокожей засранкой по имени Алина Гросс.
Впрочем, сейчас молодую азари зовут иначе. Но это ничего не меняет. Решительно ничего.

– Я до сих пор не понимаю, что я тут делаю, – недовольно пробурчал Аррида, ворочаясь в слишком мягкой, а потому решительно неудобной турианцу койке. К локтю Арриды приклеились трубочки инъектора-диагноста, и турианец то и дело дергал рукой, рефлекторно пытаясь избавиться от медицинской привязи.

– Ты лечишься, – произнесла Нейлина.
Азари спокойно восседала в гостевом кресле, установленном в «палате больного». Хотя больше всего помещение напоминало номер «дабл люкс» в каком-нибудь высококлассном гостиничном номере.
Обстановка действительно балансировала между «очень комфортно» и «шикарно». Мебель из массивов натурального дерева, недешевые картины на стенах, высокотехнологичная техника – мощный терминал, потрясающая аудиосистема, с которой азари уже успела познакомиться от скуки, ожидая, когда Арриду, наконец, отпустят врачи-инквизиторы…
И вот они вместе. Снова, как и… Богиня, это было всего несколько часов назад! А кажется, прошел уже год!
То безумие, в которое турианец вляпался с Прокурором, походило на какой-то кошмарный сон. Попасть под форменный расстрел из тяжелого оружия… Нет, конечно же, азари знала, что Аррида – воин до мозга костей, пусть и в давнем своем прошлом. Но весть о том, что на одном из северо-западных островов азарийский спецназ ведет активную перестрелку с неизвестными вооруженными формированиями, которые до этого разнесли офис компании «Арриго Секьюрити», чуть не подкосила Нейлину. Она, конечно, предприняла определенные меры безопасности – например, сообщила начальнику охраны Голубого острова об угрозе, которая потенциально нависла над Арридой Лабракусом.
Но азари и не представляла, какого уровня эта угроза. Выследить Прокурора и хладнокровно расстрелять одного из самых уважаемых лиц Атлантиды из пулемета – подобного на памяти местных не случалось никогда. Безусловно, Остров далеко не безопасное место, но местная Служба безопасности однажды и навсегда решительно пресекла откровенный бандитизм. Хорошо спланированным, холодным и взвешенным террором эсбешники раз навсегда объяснили, что Ассоциация, неформальный, но объективно единственный владелец Атлантиды, не потерпит никаких гангстерских войн. Разборки в тихих тупиках, неопознаваемые трупы в бухтах, мелкие стычки за раздел сфер влияния и даже заказные убийства – на все эти шалости Периферии СБА смотрела сквозь пальцы. Но такое… Покушение на регионального менеджера самой Ассоциации, да еще столь наглое и громкое!
Капитан Арденис, получив указания от вышестоящего начальства усилить безопасность Голубого острова, быстро смекнула, что к чему, и связала это с визитом турианца к Нейлине. Старая вояка тут же связалась с госпожой Они и по результатам краткого разговора сделала свои выводы. В частности, одна из сотрудников внутренней службы безопасности Голубого острова, одетая в гражданское, проследила за турианцем прямо до его офиса и, когда началась заваруха, вызвала подкрепление азарийского десанта. Голубокожие, наплевав на правила безопасности, примчались как могли быстро – и буквально спасли шкуры и Прокурора, и турианца с кроганом. Десантницы отвлекли на себя огонь второй штурмовой группы атакующих, которые держали задний выход из офиса «Арриго Секьюрити». Правда, девять десантниц не ожидали, что по ним откроют огонь не рядовые бандиты, а хорошо обученные наемники с длинноствольными винтовками военного образца. Одна из голубокожих поплатилась жизнью – выставленный азари биотический барьер был рассчитан на что угодно, но не на шквал гиперзвуковых вольфрамовых игл. Еще одна схватила пулю в печень – с этой девчонкой, слава Богине, все будет хорошо.
Но свое дело азарийский десант сделал – сковал боем вторую, более многочисленную группу нападавших до прибытия охраны Прокурора. Та оказалась вооружена даже еще круче, чем неопознанные боевики. Охранники Прокурора уже понесли потери, в основном, от установленного на глайдере пулемета, поэтому совершенно не мелочились. Среди охранников были четверо бывших космопехов, один из которых в свое время служил в спецназе «Эн-6» Альянса. Неожиданная атака с тыла буквально смяла порядки бандитов, явно не ожидающих столь серьезного отпора. К моменту, когда над местом боя завис орбитальный шаттл Комиссии, в живых оставались всего пятеро нападающих, которые послушно подняли лапки, едва голос из громкоговорителя вежливо попросил прекратить огонь во избежание бомбардировки биотерминатором.
Собственно, все остальные стороны тоже на всякий случай послушались. Ни у одного из воющих не было при себе пустотного скафандра высшей защиты – единственного гарантированного средства защиты от нанотехнологичекой заразы локального действия.
С борта шаттла спустились несколько боевиков Комиссии – плотно запакованные в штурмовые костюмы агенты. Одним из них был их командир – огромная женщина-человек, также в боевой экипировке. Представилась она как Вайлет Блад. Целей своих не называла, но сообщила, что ей известно о возможном покушении на компаньонов из «Арриго Секьюрити». О Прокуроре женщина ничего не знала, пока еле живого человека не вытащили из порядком раскуроченного здания.
После этого на месте появилась – кто бы подумал! – еще одна азари. Нейлина не знала эту особу, и даже имени ее никогда не слышала. Представленная госпожой Нувани, показала себя подозрительно хорошим знатоком Атлантиды и, едва глянув на раненых, тут же рекомендовала отнести их в «Андромеду». Из всех медицинских учреждений Острова этот госпиталь-курорт славился наименее прозрачной историей своих подопечных. Это очень мягко говоря. Если же по существу, то здесь поправляли здоровье и даже проводили не совсем законные операции многие лица из элиты как земного правительства, так и из лагеря инопланетян. В частности, в «Андромеде» располагалась совсем маленькая, но одна из наиболее известных декстро-клиник, в которых проходили лечение кварианцы – из числа наиболее обеспеченных и уважаемых.
Таким образом Аррида с дружком-кроганом, а также раненая коммандос-азари, Прокурор и несколько человек из его охраны, и оказались в «Андромеде». Нейлина пожаловала сюда сразу же, как получила весточку от старины Арденис – мол, ее возлюбленный отдыхает в закрытой частной клинике.
С госпожой комиссаром Нейлина познакомилась уже здесь, и не сказать, что была рада знакомству. Азари недолюбливала Ассамблею и, в особенности, Комиссию по этике. Обе эти конторы не раз и не два ставили Совет матриархов в затруднительное положение. Правда, конкретно эта комиссар на поверку оказалась вполне вменяемым спектром. Например, она лично знала и поддерживала дружеские отношения с матриархом Этитой, а кроме того, внесла определенный вклад в спасение колонии на Титане – именно освобожденный Вайлет Блад кварианский безумец атаковал остатки «Пути предназначения», захваченные кварианскими же радикалами.
Словом, интересная личность. Нейлина пока осторожничала в общении с этой громадиной, но все шло к тому, что они, скорее всего, найдут взаимопонимание. Тем более, в сексуальном следе человеческой женщины отчетливо прослеживались азарийские ароматы. Комиссар или уже была близка с голубокожими, или находилась в состоянии движения на пути к Объятиям Вечности.
– Мне не нужно лечение, – продолжил недовольный Аррида. – Мне нужна встреча с моим контрагентом. Ей грозит опасность.
– Ты про эту Биби-землянку? – улыбнулась Нейлина. – Не беспокойся, о ней позаботятся.
– Кто? – нахмурился Аррида. – Эта здоровячка со значком Комиссии?
– Хотя бы и она.
Нейлина пожала плечами.
– Ничуть не хуже, чем любой другой вариант, включая Палладия. Как видишь, нанятый им Прокурор не смог позаботиться даже о себе.
– Это была ловушка! – воскрикнул турианец. Сильно громче, чем нужно. Аррида до сих пор страдал от накативших после боя последствий контузии.
– Конечно, ловушка, – согласилась Нейлина, переворачивая страницу ресторанного меню, найденного в номере-палате турианца. – Вот пусть ловушками и занимаются те, кто должен их обезвреживать.
Турианец только покачал головой.
– Как глупо, – сказал Аррида уже гораздо тише. – Сначала меня подставляют с этим инженером, дожидаются, когда пожалует человек Палладия, а затем подставляют уже нас обоих. Надо было догадаться, что вся эта ерунда с Лизой Эндекой неспроста!
Нейлина пожала плечами. Ей самой все эти шпионские штучки тоже очень не нравились, но девушка была просто администратором, и никогда не считала, что может справиться с настроенными ловушками. Отчасти она понимала внутреннюю обиду Арриды – какой же он сотрудник охранного агентства, если не может защитить самого себя… С другой стороны, мелкие охранные конторы, паразитирующие на теле Атлантиды, ни в коем образе не были предназначены для противостояния таким силам, которые походя сметают с пути фигуры уровня Прокурора.
Нейлина отложила меню, встала с кресла и подошла к турианцу. Присела на кровать и нежно коснулась жесткой лицевой маски Арриды.
– Успокойся, – произнесла девушка. – Ты не виноват, что попал в слишком уж серьезную заварушку.
– Я виноват, что не предусмотрел возможности нападения!
– Нельзя быть всеведующим, – засмеялась азари. – Оставь это всяким там Палладиям и комиссарам. Ну а что касается твоего контрагента… Я думаю, она переживет этот форс-мажор. В конце концов, ты же не сорвал контракт, верно? У тебя еще как минимум неделя на погдотовку ее путешествия на глубину?
Турианец кивнул.
– Ну вот и отлично. Я поговорю с доктором, завтра-послезавтра тебя точно выпишут, и я помогу тебе с обеспечением контракта. У меня есть кое-какие связи. Уж что-что, а исследовательский батискаф мы тебе точно найдем. Вот только инженеров-подводников у нас тут негусто…
– О какого рода инженерах идет речь? – раздался голос из дверей.
Нейлина и Аррида одновременно повернулись на звук.
На входе замерла здоровенная фигура комиссара по этике. За плечом у суперженщины маячила голубокожая головка ее спутницы – азари по имени Трия Нувани.
– Если что, у нас есть хорошие глубинные инженеры, – произнесла Вайлет Блад. – И мы весьма заинтересованы в том, чтобы господин Лабракус исполнил свой контракт.

Вайлет никогда в жизни не видела столь маленького турианца. В понимании самой Блад, дитя Палавена должно быть матерым солдафоном двух метров ростом, с неприятной «костерожей» наружностью, костлявыми конечностями и бечеловечечной готовностью убивать по первому приказу.
Сама комиссар понимала, что ее убеждения смешны и стереотипны. Но ничего не могла с собой поделать. Случилось так, что на своем жизненном пути Вайлет ни разу не встречалась с турианцами. В космосе их не было просто от слова совсем, а на Земле давненько не бывала уже сама Вайлет. А те немногочисленные аферисты, которые поселялись в Марсити, полностью оправдывали свое реноме холодных, крайне тяжело выходящих на контакт инопланетян-шовинистов. Брошенных своими, отверженных человеческим обществом… В общем, в высшей степени неприятные типы эти турианцы.
Минар-Аррида Лабракус даже внешне был совершенно иным. Малюсенький, едва по плечо Вайлет, худосочный товарищ совершенно не казался опасным инопланетником-шовинистом. Аррида отлично, без малейшего акцента говорил на английском и, как Вайлет успела узнать из спешно затребованного досье на турианца, владел несколькими диалектами китайского. Официально при этом Минар-Аррида Лабракус вообще считался погибшим, поскольку в свое время сбежал из концентрационного гетто в Лондоне. Местные распорядители, не долго думая, «поселили» турианца в списке пропавших без вести. Обычно это означает «погибший», но, как теперь понимала Вайлет, далеко не всегда.
Общаться с турианцем было интересно. Он не скрывал своего неприятия Вайлет, ну это и понятно. Мало кто из детей Палавена рад общению со спецслужбами Ассамблеи. Однако в пусть и холодноватой, но рассудительной манере общения Лабракуса было очень много того, что никогда не было свойственно его народу. Лабракус умен, в меру скрытен, самокритичен, ироничен и, главное, весьма положительно относится и к людям, и к другим народам, населяющим Солнечную систему. Текущие отношения Земли и Марса считает ошибкой, причем принципиально не занимает чью-либо сторону в вяло текущем конфликте метрополии и осознавшей саму себя колонии. К кварианцам относится подчеркнуто дружелюбно – ну, это и понятно. Как-никак, генетические родственники. К тому же, ему должно быть известно, что в противостоянии Альянса и Иерархии кварианцы заняли подчеркнуто нейтральную позицию с очевидным перекосом в сторону поддержки турианцев.
Контракт Лабракуса (и его друга крогана) предусматривал обычную, если не сказать, рядовую поездку на глубину Атлантического океана. Все бы ничего, если бы на другой стороне контрактного листа не стояла Алина Гросс в сопровождении – кто бы мог подумать! – комиссара Алена Мортимера. Учитывая, что Вайлет до недавнего времени ничего не знала о делах Алена на земле, и тем более контактах с Биби-землянкой, все это выглядело в высшей степени подозрительно.

Собственно, о том, что Ассамблея завязала отношения с Алиной Гросс, сама Вайлет узнала из разговора с Трией Нувани. Именно эта азари оказалась подозрительно хорошо информирована о делах Комиссии.
Трию комиссару порекомендовала доктор Айнора Пассанте, с которой Блад связывают давние и далеко не самые простые отношения. Тем не менее, с некоторых пор Вайлет полностью доверяет синекожей азари-параноиду, и рекомендация Айноры посетить госпожу Трию Нувани с официальным визитом пришлась как нельзя кстати.
Трия Нувани – сертифицированный ученый-океанолог. Начинала она свою карьеру еще до войны, причем работала не по водным средам, а по наследию протеан. Говорят, в свое время Трия была дружна с самой Лиарой Т’Сони.
По азарийским меркам доктор Нувани чуть старше Беглянки. Когда Лиара оканчивала Серрайский университет на Тессии, Трии уже было больше ста. Тем не менее, Нувани считает Лиару своей наставницей, поскольку научные достижения Т’Сони говорят о ее безусловном таланте и, главное, упертости в исследованиях. Трия, окончившая университет на десять лет позже Лиары, также практиковала полевую работу, однако путешествовала только по обитаемым мирам и больше внимания уделяла работе с архивами, чем непосредственно раскопкам. В колонии на Фел Прайм она оказалась из духа противоречия – сама Лиара считала планету бесперспективной в плане поиска наследия Протеан. На момент предвоенных событий на этой колонии отношения между Лиарой и Трией были далеки от идеальных, но обе азари-ученых продолжали общаться.
Согласно досье на Трию, которым поделилась всезнайка Пассанте, госпожа Нувани в свое время полюбила легендарного героя Джеймса Вегу, однако тот был морально надломлен трагедией с гибелью колонистов и рвался отомстить за это всем, кому попало. Трия не смогла удержать его на планете, и они расстались.
После расставания с Джеймсом, азари на пару лет прервала свои научные изыскания. Тем более, что данные Коллекционеров, которые они с Джеймсом добыли ценою гибели целой колонии, оказались никому не нужны: во-первых, Цербер все-таки передал большую часть информации Альянсу, а во-вторых, сам Шепард, будучи арестованным после уничтожения батарианской системы, также подробно описал ситуацию с Коллекционерами и то, как его стараниями была уничтожена база этих созданий возле центра Галактики.
С началом войны, после падения Тессии, где остались родители азари, Трие удалось прорваться на флот и даже остаться в живых, но – понятное дело, – быть изолированной в Солнечной системе, когда враг был разбит… вместе с сетью Ретрансляторов. Подобно остальным азари она видела, как лихорадит Альянс, который превращается в нечто неудобоваримое, особенно после демарша турианцев. Трие это особенно печально, поскольку она знала, что Джеймс верил в совершенно другие идеалы человечества.
Через некоторое время после основания колонии на Титане Трие, имеющей большой опыт глубоководных работ, поступило предложение от анонимной азари. Предложение очень сильное: ей предложили возглавить исследовательский проект на Европе, одном из спутников Юпитера. Должно быть, это было удивительно для Нувани, ведь Юпитер и спутники официально принадлежали людям. На это ученая получила недвусмысленное объяснение, что агонизирующему Альянсу сейчас не до промышленных поселений на Юпитере, удержаться бы от скатывания в свалку гражданской войны.
А ведь все к тому шло. Так, колония Марс уже объявила об автономности, в поясе астероидов вовсю царила анархия, а промышленный кластер Юпитера оказался лишен финансирования, и администрация Ганнимеда вообще ввела на спутниках планеты-гиганта режим чрезвычайного положения. Вполне возможно, люди вообще могли откатиться во Внутренний круг, и в этом смысле азари было чрезвычайно важно застолбить место на Европе, которая могла бы стать базой для расширения Автономии азари на все планеты круга Внешнего – от Юпитера и далее, до Нептуна и малых тел танснептуновой зоны.
Вряд ли доктору Нувани была по душе идея разведрейса на не принадлежащую азари Европу, но Трия, в первую очередь, ученый-аналитик, и потому не могла не видеть, во что превращается Альянс. Бояться людей в такой ситуации просто глупо. Ну и отношения к Веге… Голубая душа воспротестовала против такого предания идеалов, в том числе и идеалов Джеймса. В общем, Трия согласилась на участие в проекте.
В ее задачу входило изучение глубинных слоев подледного океана Европы и поиск площадки для основания колонии. Трию известили, что для экономии ресурсов первую жилую секцию новой колонии создали из уничтоженного дредноута класса «Властелин» – их до сих пор достаточно по всей Солнечной системе. Поэтому азари следовало подготовить подледную площадку для затопления двухкилометровой туши мертвого Жнеца.
Трии выдали новейшую яхту межзвездного класса, которая еще до войны была захвачена пиратами Пояса, а впоследствии выкуплена одним из агентов азари на Церере. Для маскировочных и исследовательских целей на яхте установлены сверхмощные ВИ человеческого производства.
Дальнейшая судьба Трии Нувани неизвестна никому, включая информационную маньячку Пассанте. Что-то такое произошло, что накрепко рассорило Трию Нувани с Советом Матриархов. Вновь азари проявилась уже на Земле, в Австралии, где и попалась в ловчие сети Айноры Пассанте. На тот момент она тоже остро конфликтовала с Советом. На этом они и сошлись, и Трия неоднократно выполняла задания Пассанте – самого разного плана. От Пассанте также стало известно, что Трия оставила свою приметную яхту на периферии Солнечной системы перед тем, как отправилась на Землю. ВИ-оборудование было демонтировано, и большая часть из него оказалась в распоряжении Пассанте – Айнора тупо выкупила у Трии простаивающие вычислительные мощности. Впоследствии ячейки ВИ были улучшены Айнорой, став основой ее информационного центра на Церере.
Вайлет Блад могла бы в подробностях рассказать о дальнейшей судьбе яхты Трии Нувани. Как потом корабль попал в распоряжении одного офицера ВКСА, капитана «Бургундии» Рональда Грина, а затем на ней путешествовала сама Вайлет. Путь свой «Белленора» окончила в реакторной зоне восстановленного «Пути назначения», чем спасла восемнадцать тысяч азари от гарантированного уничтожения орудием древнего линкора.
Словом, судьба Вайлет Блад оказалась сплетена с судьбой азари куда сильнее, чем это положено в самых авантюрных и переплетенных по сюжету криминальных романах. Кроме того, их отношения за прошедшие полгода расследования Блад перешли из разряда официальных в категорию дружеских. Это вполне устраивало саму Вайлет. Может быть, устраивало даже больше, если бы Трия выдерживала большую дистанцию… Не то, чтобы Блад сторонилась азари, но внимание голубокожей и желание всегда быть поближе к Вайлет иногда принимало избыточно навязчивый характер.
Вместе с Трией они выследили расположение Редактора с точностью до региона – следы вели на западное побережье Европы. И вместе с Трией, оказавшейся не только глубинным инженером, но и неплохим хакером, взломали информационную базу «Атлантиды». Оттуда и выяснилось, что на Остров прибыла замечательная пара персонажей, крайне хорошо знакомых самой Вайлет.
Да, это было шоком – узнать, что Алина Гросс, оказывается, работает совместно с комиссаром Аленом Мортимером. Причем давно уже, не менее полугода. За те несколько дней, что Вайлет следила за событиями на Атлантиде, она очень, очень много раз железно уже решала официально связаться с Аленом и потребовать объяснений, что ему нужно от Биби-землянки. Но каждый раз раз отступала. Не потому, что над Вайлет довлел пресс служебной субординации, нет.
Просто не хотелось вдруг узнать, что коллега использует азари в качестве рядового инструмента собственного расследования. Вайлет боялась такого объяснения, хотя оно, безусловно, было бы совершенно в традициях Комиссии по этике.
Но куда больший страх Вайлет испытывала перед другой возможной версией. Блад не привыкла врать, даже самой себе, и отлично понимала, что Ален вполне может оказаться между ней и Алиной не только в качестве сотрудника Комиссии. Вполне возможно, что молодая азари и темнокожий коллега делят куда большее, чем просто сотрудничество.
Ситуацию ухудшало то, что официально Ален Мортимер не вел никаких расследований, связанных с азари и Землей. В области ведения темнокожего агента по-прежнему был преимущественно Марс – с тех самых пор, как Алена впервые делегировали на Красную планету. Почему Мортимер при этом пропадает на Земле? Зачем ему Биби-землянка, лишь однажды побывавшая в Марсити и чудом унесшая оттуда ноги?
Вайлет знала, что поступает против правил Комиссии. Но ничего не могла с собой поделать. С одной стороны, ее обязывала просьба доктора Пассанте выяснить планы Этиты, которая тайным образом, в обход решения Совета матриархов отправила на Землю новую знакомую Вайлет. Надо сказать, вот конкретно в этом расследовании Блад далеко не продвинулась. Трия Нувани многократно уверяла, что никаких особых дел на прародине человечества не имеет. Да, скрытная девочка оказалась. Ну ничего, и не таких обламывали…
С другой стороны Вайлет до одури хотелось полного понимания картины и роли Алины Гросс… нет, уже Сарены Войд в этом всем.
Ну и кроме того, все следы Редактора, которые до сих пор удавалось накопать Вайлет, также вели на Землю. Наихудшие подозрения Блад обретали пугающе реалистичные признаки.
Комиссар все чаще вспоминала свою беседу с Аленом Мортимером вскоре после того, как она закончила свое первое дело в должности «условно комиссара». После того, как избавила старую калошу «Салим» от угрозы заражения кодом Жнецов и раскрыла сеть Редактора на корабле кварианского Флота.

– К слову, о моих заслугах, – Вайлет кивнула мужчине, и Мортимер устроился на пуфике у барной стойки. Так их глаза находились почти на одном уровне.
– Вас что-то смущает?
– Да, Мортимер, – кивула Блад, отворачивась от собеседника и глядя на ряды бутылок с алкоголем. – Готова предоставить полный пакет доказательств того, что против «младших народов» Солнечной системы ведется целенаправленная диверсионная деятельность. И началась она не вчера, и не двумя годами ранее, а как минимум полсотни лет назад.
– Все носитесь со своим таинственным Редактором, Вайлет?
– Я не ношусь, – Блад нахмурилась, услышав ироничные нотки в голосе своего куратора. – Я доподлинно знаю, что он пытается стравить как минимум две расы внутри пространства Ассамблеи.
– Отношения между кварианцами и азари уже полвека настолько плохи, – заметил Мортимер, – что испортить их еще больше просто невозможно.
Да, в этом комиссар был прав. Но пожилой спецагент, видимо, не сознавал, что в этом-то и есть корень проблемы. Точнее, корень неправильности, которая остро беспокоила Вайлет. Женщина вообще не любила выпадения из нормы, какой бы ужасной эта норма не была. Любое несоответствие общим, сформированным исторически правилам – повод призадуматься. Посмотреть, кто качает лодку и зачем ему это нужно.
– А вам не приходило в голову, – спросила Вайлет, – что как раз это и есть патология?
– Что именно?
– Полувековая вражда кварианцев с азари.
– Вайлет, – улыбнулся Мортимер, – ну вы же отлично знаете, с чего все началось. Такие вещи, как хладнокровный расстрел двадцати шести кораблей, кварианцы не прощают.
– Кварианцы прощали большее, – не согласилась Блад. – Они даже простили бы гетам Утреннюю войну, если бы Шепард не поддался на мольбы одного молоденького адмирала. Вы знаете реальную историю бойни на орбите Ранноха, там все могло повернуться совершенно в другую сторону.
Мортимер усмехнулся и снова потер лоб.
– Да уж, – произнес мужчина. – Знаю, конечно. Судьба целой цивилизации решилась волей одной влюбленной в человека кварианской девчонки.
– То есть вы признаете, что не окажись Тали столь инфантильной и острой, как ее же засапожный кинжал, не отруби она таким интересным способом канал диалога Общности гетов с Коллегией адмиралов, то все бы могло случиться иначе? Что Шепард мог бы и отказать Тали в ее гетофобии, что стояла на психической травме после смерти отца? Что геты могли бы донести до Создателей свою позицию, и война бы закончилась совершенно иначе? И что кварианцы простили бы синтетикам Утреннюю войну – просто поняв, что это они же сами ее и развязали?
– Вайлет, это было полсотни лет назад.
– Так я про это вам и говорю! – взорвалась женщина и хлопнула ладонью по стойке.
– Мортимер, ну ясно же как божий день, что именно полвека назад все и началось! – с нажимом на слово «именно» произнесла Вайлет. – Именно тогда впервые и стартовало выпадение из нормальности.
– Поясните.
Блад объяснила.
Дознаватель в своей работе всегда исходила из принципа обоснованной причинности. Он гласит: что бы ни случилось, тому есть разумное обоснование. Даже если причина – чей-то феерический бред, это не делает саму причину бредоносной. Это лишь объясняет, что причина – психическое отклонение какой-то конкретной персоны.
Этот принцип наряду с несколькими другими дедуктивными правилами до сих пор ни разу не давал сбоя. Даже пресловутая Бритва Оккама – и та не настолько безупречна, допуская иногда реальную ситуацию, когда какое-то событие может быть объяснимо сразу несколькими моделями, или, по Оккаму, сущностями.
В случае же с Редактором не до конца ясны только высшие цели этого игрока. Его методы теперь понятны, да и средства – тоже. Анализ первого и второго, а также доскональное изучение событий полувековой давности дает вполне недвусмысленный вывод: за событиями с расстрелом кварианской эскадры также стоит Редактор, а вовсе не сумасшедший капитан азарийского дредноута! Ее помешательство – это, возможно, как раз следствие действия внешней силы, а вовсе не причина памятной трагедии.
Да, никуда не делся тот новый капитан «Пути предназначения», о котором говорил Дирак. Но вот он ли отдавал приказ на прорыв через ряды Двадцати шести? Если не он, то к данному конкретному случаю полувековой давности отлично прикладываются методы и средства Редактора. И тогда все встает на свои места, включая и категорически неустранимую нелюбовь кварианцев к азари, и раскол в кварианском обществе, и, как частность, события на «Салиме», которому угораздило найти катер с единственной азари – членом экипажа азарийского дредноута.
– По-моему, у вас навязчивая идея, Вайлет, – покачал головой Мортимер. – Это не самое лучшее состояние для начала карьеры комиссара по этике.
– А по-моему, – снова повернулась к мужчине Блад, – вы погрязли в политкорректности и попытке угодить высшему руководству. Даже если вы этого сами и не сознаете.
– Поясните.
– А что пояснять? – изумилась Блад. – Ясно все, как божий день. Мы, люди, на правах объединителей, мл*ть, Галактики в борьбе со Жнецами, слишком уж распространили свое покровительство над теми, кому по галактическим меркам и в дети не годимся. Это синдром царя болота, Мортимер. Сидим тут в своей луже и громче всех пукаем в воду. У нас, видите ли, самые здоровые пузыри таким образом получаются. Конкретно – пользуясь поломкой Ретрансляторов, мы считаем себя эдакими патриархами, такими, блин, опекунами «младших народов». И не беда, что азари – эти мудрейшие из мудрых – смотрят на нас с едва скрываемой усмешкой и снисхождением. И не беда, что мы разосрались с единственными искренними союзниками – турианцами. В отличие от кварианцев, которые отрабатывали долг перед Шепардом и влюбленной в него дурочкой, турианская Иерархия выделила весь, подчеркиваю, весь свой флот ради помощи нашей планете! Именно по своей воле, без каких-либо обязательств. И как же, вашу мать, объяснить, что именно турианцы были выпнуты из пространства Солнечной системы? Самые независимые, самые сильные, самые непреклонные?
– Что вы хотите сказать, Вайлет? – спокойно спросил Мортимер. – К чему вообще весь этот пафос?
– Да вы прекрасно знаете, Ален, – холодно сказала Блад. – Вы же достаточно высоко летаете, чтобы иметь доступ к этой, мать ее, сверхсекретной какой-нибудь программе по недопущению усиления роли «младших рас» в нашем маленьком солнечном болотце. Если не летаете или не знаете, то я вам вот прямо скажу – я подозреваю, что Редактор – это наш, человеческий проект, направленный на дальнейшее гнобление тех самых «младших рас». Редактор сидит и редактирует реальность с Земли! Это в высшей степени подло, Мортимер! Ослаблять союзников ради тотального контроля над ними. И при этом на словах всячески холить их и лелеять.
Хотите знать, что я называю «холить и лелеять»? Извольте.
Кварианцы. Официально – ни-ни, не трогайте их, бедолагам и так досталось триста лет назад, и незачем усугублять их горе! А по-моему, кварианцы получили по рогам заслуженно – как получает звездюлей от жизни малолетняя дура, родившая в тринадцать и совершенно не готовая стать матерью! Кварианцам нужна шоковая терапия, а не теплые примочки на ночь! Но нет, мы лучше тихо и мирно посеем раздор в их обществе, и таким образом устраним расу фантастически одаренных инженеров от претензий… нет, не на трон, но хотя бы на равноправное управление Солнечной системой. Или кто-то сомневается, что вклад Флота в победу во время битвы на Земле – решающий?
Синекожие. Официально – давайте не ссориться с мудрыми азари! Это старая, уважаемая нами раса. Да, их очень мало, но они очень долго живут и… И поэтому давайте займем их не воспроизводством себе подобных, благо для азари это не проблема, а загоним на Титан, держа где-то далеко-далеко в сверхсекретных хранилищах какой-то дикий компромат на Совет матриархов. Да, Ален, я не могу вот так взять и сказать, чем именно мы угрожаем азари, какой гадостью. Но я отлично знаю, что компромат на азари есть. Я достаточно общалась с этими космическими колдуньями, чтобы напрочь исключить из их сущности стремление к доминированию. В том числе и к больному для азари вопросу – элементарному генетическому разнообразию, в том числе и через разнообразие количественное. И если азари уже больше пятидесяти лет сохраняют свою мизерную популяцию, то уж наверняка не потому, что они сами этого желают.
Кто у нас остался? Турианцы – ну, с этими все ясно. Давить на Иерархию все равно, что злить крогана – ничего, кроме оплеухи, не получишь. Поэтому долой этих неугодных из Солнечной системы!
Саларианцы – вымерли.
Кроганы? Ну, тут все просто. Их после рубки в Лондоне так мало и они настолько прогнозируемы, что контролировать горбатиков можно хоть бы и на Земле.
Я не права?
– Да, вы не правы, – произнес Мортимер и поставил локти на стойку, скрестив кисти в замок и уронив на них подбородок. – Вы отлично рефлексируете ситуацию, Вайлет, за это я вас и ценю. И… погодите, не перебивайте. Так вот, вы отличный рефлектор. Еще вы действительно замечаете, как говорите, выпадение из нормальности. Я рад, что сами осознали эту свою особенность. Не буду скрывать, она тоже повлияла на мое решение взять вас в Комиссию. Однако вы неправы в самом главном – подозревая человечество вставлять палки в колеса «младших народов». Я не могу сказать вам много, Вайлет, но вы это узнаете и сами, причем очень скоро. Мне нет причин врать вам, Блад, или водить за нос.
Мы же не идиоты, Вайлет. Мы здесь, в Комиссии, все отлично видим – в том числе и благодаря вам, Блад. Вы даже не представляете, какие здоровые колеса тут у нас закрутились – и все, повторюсь, благодаря вам. И слава богу, что не представляете, Вайлет. Но поверьте старому спецагенту, все чаще посматривающему в сторону пенсии, – никто из высшего руководства Ассамблеи и в кошмарном сне не может себе представить сознательный саботаж интересов кварианцев или азари. Придет время, и вы сами в этом убедитесь. Я сейчас даже немного нарушу должностную инструкцию, и сообщу, что мы, люди, делаем грандиозную, может быть, самую великую ставку в нашей истории именно на них, на этих наших пришлых варягов. Космические инженеры и галактические колдуньи имеют свой собственный взвод тараканов в голове, это верно. В случае с кварианцами это даже не взвод, а прям дивизия какая-то… Но оба народа заинтересованы в работе с человечеством, и, будьте уверены, уже работают. И пока все, что им в этом мешает – это незакрытая распря друг с другом.
– А турианцы? – прищурилась Блад. – Они тоже заинтересованы в работе с человечеством?
– Я ничего не могу вас сказать на эту тему, – вздохнул Мортимер. – Вот просто и хотел бы, да не могу.
– Потому, что не знаете?
– Потому, что не могу. А еще я не могу пока вам приказывать, да и не стал бы. Но…
Мортимер оберулся к Вайлет.
– Знаете, а даже хорошо, что вы думаете так, как думаете. Это позволит вам смотреть на вещи более критично. Вы ведь уже поняли, что после обучения и стажировки на вас ляжет работа по поиску этого самого Редактора? Да-да, Комиссия сильно обеспокоена его действиями, и это, к слову, одно из доказательств того, что этот ваш Редактор – не правительственный проект.
– Не самое убедительное доказательство.
– Согласен, – Ален кивнул, блеснув своей белоснежной шевелюрой. – Но лучше, чем ничего, верно?

Тот стародавний разговор с Аленом ни в чем не разубедил Вайлет. Но он, что ни говори, показал: уж кто-кто, а Мортимер далек от конфронтации по идеологическим мотивам. Вообще, за это Вайлет и любила Комиссию – ее агенты оказывались бесконечно далеки от всяких иррациональных вещей типа веры, надежды… да и любви тоже, что уж тут говорить. Тот входной фильтр, что отрабатывал по каждому новому кандидату в комиссары, напрочь отрубал все духовные скрепы, что успели приковать будущего комиссара к семье, друзьям, планете…
В этом смысле неистребимые воспоминания самой Блад о первой, и, возможно, самой странной в ее жизни приязни к молодой голубокожей девчонке, то ли оказались не по зубам этим самым фильтрам, то ли были оставлены со вполне определенной целью.
И вот теперь Блад думала – а ведь не просто так она сейчас идет по следам Биби-землянки и ее куратора из Комиссии по этике. Ведь не просто так, черт побери.

Продолжение следует...

Отредактировано. Докторъ Дре