Истребление. Глава 4. "По совести"

 «Честь — это внешняя совесть, а совесть — это внутренняя честь»
Артур Шопенгауэр

Полчаса спустя мы сидели с Анной на полу, прижавшись спинами к стене. Тело после падения ужасно ныло. Но ничего. Панацелин и не такое может поправить. Правда, всего две ампулы осталось. Ну да ладно. Как-нибудь и это переживём.
Меня сейчас мучили два вопроса. Первый: как оказалась дыра, в которую я провалился? Ведь не вверху, ни здесь не было никакого мусора, ни кусков бетона. Как будто какие-то идиоты растащили весь бетон, и подмели за собой. И второй вопрос нашей викторины: как отсюда выбираться? Вход завален. До края ямы ни дотянутся, не допрыгнуть.
Я шумно выдохнул и обернулся к Анне. Мы всё это время почти не разговаривали. Девочка была напугана, но виду не показывала. Какая молодец. Слюни не пускает, и то хорошо. Сейчас девочка сидела на полу, обхватив своими ручонками ноги, и смотрела на меня своими широкими глазами. Я не хотел устраивать ей допрос, но надо узнать, как она здесь оказалась. Всё-таки, я упал в яму, которая вела в подвал, а в подвале сидела девочка, которую я обещал защитить. Судьба или мне просто везёт? Если везёт, то я с уверенностью могу сказать, что я везучий, словно киношный герой. Ну-с, начнём узнавать.
— Итак, — начал я, — Анна, как ты здесь оказалась? Ты же на экскурсии в Кремле была.
Девочка зевнула и ответила:
— Да. Но мы возвращались в школу, когда началось это... — она прервалась и шмыгнула носом.
— Я понимаю, — сказал я, — Но вопрос в другом. Как ты оказалась в этом подвале?
— Ну, когда всё началось, раздался такой шум ... как в мультиках бывает.
— Да, — сказал я и зевнул.
— И все начали убегать, — продолжила Анна, — Я тоже побежала. И побежала сюда прятаться. И когда я спустилась, сзади раздался такой шум! — она руками попыталась показать мне, какой. — Вот такой. Ничего не было слышно. А потом стало плохо видно. И потом я много чихала. А потом смотрю, а выхода нет. Только дырка в крыше, но я не достала до неё, — сказала она и опустила голову.
Я представил картину, как эта маленькая девочка прыгает и пытается выбраться отсюда. Картина получилась... печальная. Так. Теперь для себя перевод. Началась атака, всё дали дёру, Анна забежала в этот подвал. Выход за ней обрушился. Естественно, поднялась пыль. Девочка чихала. Понятно.
— А ещё, — Анна подняла на меня взгляд, — Я потеряла своего мишку.
Я улыбнулся. Хорошо, что лицо за маской, а то бы девочка обиделась. Я положил ей руку на плечо и сказал:
— Ты не переживай. Найдём твоего мишку, и ещё пяток друзей ему соберём.
Вдруг девочка обхватила мою руку и прижалась к ней. Я сразу не сообразил, что она хочет. А потом понял. Ей вот этого и не хватало. Кого-нибудь рядом. Мы сидели так несколько минут. Девочка не отпускала мою руку. Я попытался руку — то вытащить, но увидел, что девочка уже спит. Пару минут побыл любимой куклой ребёнку и вот результат. Я улыбнулся. Я оставил затею вытащить руку. Просто сел поудобнее и сидел. Делать — то нечего. Пусть девочка отдохнёт. А потом буду думать, как отсюда выбраться. Я думал над вариантами, но для их исполнения у меня просто не было средств. Элементарной верёвки, и той нет. И вот так думая, я, не замечая сам того, тоже провалился в сон. Устал я. Немного. Да.
Снова в глаза ударил обжигающий яркий свет. Я не стал прикрываться. Просто ждал. Я догадывался, что сейчас будет. И я угадал. Свет резко исчез и появилась она. Снова Лиза, снова в этом же платье. Может, у меня галлюцинации от панацелина, или он так действует на мой мозг, но лучше такие сны видеть.
Лиза осмотрела меня внимательным взглядом. Таким взглядом, обычно, копы смотрят.
— Я не коп, — сказала Лиза, словно прочитала мои мысли, и улыбнулась.
Я усмехнулся. Это ведь сон. Тут может случиться всё.
— Я нашёл её, — сказал я.
— Я знаю. Спасибо, что выполняешь обещание.
Её лицо вдруг сделалось грустным.
— Что такое? — спросил я.
— Знаешь, — тихо сказала она и опустила голову, — Я думала, что ты забудешь. Я думала, что ты не станешь.
— Эй, Лиза, — громко сказал я и сделал шаг вперёд. — Я ведь обещал. Я дал слово. Я его сдержал. Но не полностью. Хотя, в данной ситуации, у меня вряд ли получится.
Теперь я опустил голову. Вдруг Лиза оказалась, буквально, в шаге от меня. От неё веяло какой-то... энергией, или чем-то таким. И она дышала. Я слышал, её дыхание. Здесь она была жива. Она взяла меня за руку. Я чувствовал её. Через костюм, но я чувствовал её. Она была как... настоящая.
— Ты сможешь. Я верю в тебя, — сказала Лиза.
— Но что я могу? Ты же знаешь, что твориться в галактике, что твориться здесь. Чаша весов явно не на нашей половине.
— Просто тебе кое-что нужно, — нежным голосом сказала Лиза и улыбнулась.
— И что же? — спросил я и понял на неё взгляд.
Наши взгляды встретились. Её взгляд был как... живой, но в тоже время и мёртвый.
— Капелька удачи и чуть-чуть веры, — сказала Лиза и исчезла.
Тут я почувствовал, как кто-то слабо толкает меня. Я открыл глаза и глянул на Анну. Оказывается, девочка уже проснулась и будила меня. Но её взгляд мне не понравился. Ей было страшно.
— Дядя Анхе, — тихо сказала она и ткнула пальчиком в потолок, — там кто-то есть.
Я прислушался. Действительно. Шум. Кто-то ходит. Шаги слышны.
— Сиди тут и не издавай ни звука. Что бы ни случилось, — тихо сказал я и аккуратно поднялся.
Девочка кивнула. Я поднял автомат и медленно шагнул к дыре. Свет из дыры освещал не весь подвал. И это было мне на руку. Я встал на краю не освещенной зоны и посмотрел наверх. Пока никого и ничего не видно. Пока. Но шаги слышны. Тихие, осторожные, но слышны. Трудно без звука ходить, когда у тебя под ногами столько всякого хлама. Я внимательно следил за краями, готовый в любой момент нажать на курок. Но стрелять не пришлось. К краю подошли два человека: один постарше, другой помоложе. Они остановились и заглянули внутрь. Меня они не видели.
— Есть тут кто? — крикнул тот, что постарше.
— Есть, — крикнул я и вышел на свет.
Парни пару минут смотрели на меня.
— Кварианец? — спросил на этот раз молодой.
— Да, — ответил я.
— Да, друг. Как ты туда угодил?
— Вытащите, расскажу.
— Сейчас. Пару минут подождёшь? Найдём место, где лебёдку прицепить.
— Подожду. Только я не один.
Было заметно, как они напряглись.
— Кто там ещё?
— Девочка. Маленькая. Её сразу вытащите.
— А, так бы сразу и сказал, что у тебя ребёнок, — снова сказал старый и вытер пот со лба.
Я вернулся к Анне.
— Вот, всё хорошо, — сказал я и присел рядом с ней. — Сейчас нас хорошие люди вытащат.
«Вот бы действительно оказались хорошими» — подумал я. Анна улыбнулась и встала. Я тоже поднялся и, взяв девочку за руку, пошёл к дыре. Парни уже прицепили небольшую лебёдку с крепёжным механизмом. Я прицепил его к рюкзаку Анны и её подняли наверх. А через минуту, я тоже был наверху.
Я внимательно осмотрел наших спасителей. Старому на вид было лет сорок. Бритая голова, пухлый нос и крупные мышцы. Бывший солдат или спортсмен. Солдат скорее. Ибо, как он обвешал себя разнообразным оружием,... так обвешиваются только солдаты. Молодой же был парень лет восемнадцати, с длинными волосами, и гордым взглядом. Что тут поделать. Экстремальная ситуация заставляет совершенно разных и непохожих друг на друга людей стать командой. А теперь и нелюдей. Старый протянул мне руку.
— Сергей, — представился он.
Я пожал ему руку.
— Анхе, — ответил я.
 - Это Антон.
Антон кивнул.
— А её как зовут? — спросил Сергей.
— Я Анна, — ответила девочка и широко улыбнулась.
— Вот и познакомились, — весело сказал Сергей. — Ну что, двинули?
И мы отправились подальше от этого здания. Я эту дыру запомню надолго. Если выживу. Стоп. Отставить всякие «если». Я должен выжить. Или хотя бы сделать так, чтобы девочка жила. Это мой долг.
Пожалуй, следующие дней шесть нашего совместного путешествия, я опишу в виде дневника. Итак:
День первый: перебираемся с боями по городу. Куда идти? Где есть выжившие? Надо искать. А вдруг повезёт. Еды нет. Хорошо, хоть вода есть. Анну носим на руках, ибо по таким завалам ей двигаться тяжело. Холодно становиться. Хоть на мне и костюм.
День третий: нашли, пока что, целый продуктовый магазин. Немного разграбленный.... Еда конечно не для меня, но лучше уж так, чем помирать голодной смертью. По пути к магазину нашёл какого-то мишку с оторванной лапой. Не тот. Я сказал Анне, что он будет другом её мишки. Переждём здесь.
День четвёртый: остались в магазине. Начался ужасный ливень. Анна, кажется, заболела. У неё жар и кашляет. Я извлёк из медблока костюма ампулу панацелина и ввёл Анне. Лучше ей стало. Но без лекарств долго не протянет. Хорошо, тут тепло. Уж лучше, чем на улице. У Сергея заметил одну... странность. Он иногда говорит о себе в третьем лице. Ну, у каждого из нас свой прикол, и не всегда мы можем его объяснить.
День пятый: ковырялся в радио. Поймал какой-то сигнал. Вроде что-то эвакуационной записи. Какой-то корабль «Сорос» или не корабль улетает через три дня. Надо туда добраться. Сергей решил двигаться к башне. Вроде называется... Останкино. Там достаточно оборудования. Сигнал, может, будет лучше. Узнаем, хоть куда идти. Анне стало легче.
День шестой: добрались до Останкино. Здание... впечатлило. Хоть и разрушено довольно сильно. Антон сказал, что башня была намного выше. Парни пошли на седьмой, последний этаж. Я с Анной на шестой. Девочку отпускать я не собирался. Оборудования достаточно, но много повреждений. Не уверен, что смогу что-то сделать. Но попробовать стоит. Останемся пока в Останкино. К Земле приближаются Жнецы. И всё больше.
Седьмой день наших гуляний с хорошими парнями. Они смотрели за улицами. Я ковырялся в оборудовании. Только Анна всё смотрела и спрашивала про то, что я делаю. Я отвечал. И мне казалось, что ей интересно. Хотя, это может просто детское любопытство. Хочу всё знать. Да.
Я чинил, замыкал, перебирал всяческие системы и платы. А толку? Толк был. Я поймал короткий радиосигнал. Опять от этого «Сороса» . Хорошо, хоть координаты сказали куда идти. Я сохранил информацию у себя на инструментоне. Сергею решил пока ничего не говорить. Пока. Пусть, пока не знает.
Вот так я провёл почти весь день. Пытаясь ещё раз поймать сигнал. Но последующие попытки оказались безуспешными. Тут сверху раздались выстрелы. Я схватил винтовку, а Анну спрятал за большую панель. Тут буквально пулей по коридору пробежал Антон. Он бежал вниз. Зачем? У него спросите. Если эти... ребятки привели сюда кого-то не того... я их постреляю. Но повезло. Через пару минут всё затихло. Антон снова пробежал по лестнице, но не один и в другую сторону. Бежал он наверх, а того, кто с ним был, я не успел разглядеть. Я подождал где-то минуту и, вытащив девочку, поднялся наверх. На седьмом, последнем, этаже находилось три человека. Наши друзья и одна девушка. Причём, девушка находилась в объятиях Антона. Я глянул на них и подошёл к Сергею. Анну я держал за руку.
— Ну что, Анхе? — спросил меня Сергей, — нашёл что-нибудь?
— Нет. Либо разломано, либо завалено. Ничего не нашёл. Попытался там поковыряться, но ничего не получилось, — ответил я.
— Ладно, — сказал он и сел.
Я кивнул и, взяв девочку под руки, посадил её на коробку.
— Я скоро приду. Никуда не ходи, — сказал я Анне.
Она кивнула, и я подошёл к Сергею и начал ему помогать разводить костёр. Костёр мы не боялись развести. Почти в каждом дому что-то горело. И костёр можно было принять за небольшой пожар. Антон со своей сестрой разговаривали в сторонке, но я их не слушал. Незачем.
Через час уже стало темно. Лена, эта девушка и ещё сестра Антона, вместе с девочкой спали на столах, которые мы нашли и поставили вместе. Сергей достал из рюкзака термоодеяло и дал его девушкам. А мы втроём сидели возле костра. Мы молчали уже долгое время. Ну, а о чём говорить то?
— Когда же всё кончится? — вдруг тихо спросил Антон.
— Что? — переспросил Сергей.
— Когда эта война закончится?
— Война? — подал я голос, — Это, по-твоему, война? Нет. Это совсем не война. Это истребление. Войной не зовут такое. Вот, скажи мне, сколько людей погибло? На Земле. Сколько миллионов? Десять? Двадцать? Сто? Сколько? А в остальной галактике? А теперь ответь, сколько мы их уничтожили? Одну? Две? Пять? Я тебе скажу. Не одной. Мы теряем технику, корабли, людей, а им ничего. Так что, не война это.
Тут я поймал на себе удивлённый взгляд Сергея. Интересно, о чём он подумал?
Тут раздался какой-то гул. Гудело так, что казалось мозг, в черепе, взорвётся и вытечет через уши. Мы с Сергеем кинулись к окну. Девушки проснулись как по команде. Звук шёл от Жнеца, который находился над Кремлём. От его, Жнеца в смысле, шло какое-то странное красное свечение. Тут яркая вспышка света ударила в нашу сторону. Мы с Сергеем отодвинулись от окна.
— Мать твою раз двадцать! Заметили! — прорычал Сергей. На лице была видно, причём отчётливо, злость, — Так. Ахне, Антон, берите дамочек и бегом отсюда.
— Но... — я попытался возразить. Я не собирался никого тут оставлять.
— Бегом! — крикнул Сергей.
Антон кивнул и побежал к выходу. Я с Леной и Анной кинулся следом. У выхода на лестницу Лена остановилась, обернулась и сказала:
— Спасибо, Сергей.
И побежала вниз. Я понял, что Сергей даёт нам шанс. Шанс уйти, добраться до этого «Сороса» . Чёрт. Но какой ценой?
Мы выскочили из башни, словно ошпаренные. Бежали быстро. Насколько могли быстро. мы бежали. Я обернулся и увидел, как из Останкино вылетел электрический заряд и устремился к Жнецу. Я понимал, что это не поможет, но несколько секунд Сергей нам дал.
— Не останавливаться! — прокричал Антон.
Я взял девочку на руки и тут сзади раздался грохот. Я обернулся и увидел, что от Останкино ничего не осталось. Нет. Вру. Осталось. Куча обломков. И тело Сергея. Тело героя. А мы бежали.
Тут со всех сторон раздался до боли знакомый рёв.
— Вот, чёрт! — ругнулся я.
— Опять эти паучки, — сказал Антон.
— Давай в здание. Возьми Анну.
Я передал девочку Антону и достал винтовку. И очень вовремя. Над головой пролетел знакомый луч. Я, не целясь, пустил очередь в ту сторону, откуда он прилетел и крикнул:
— Через дома!
И мы побежали в дом. Первый дом. В одном из коридоров мы остановились. Перевести дух. Мы все тяжело дышали. Бег с препятствиями не самое приятное занятие.
— Зачем? — вдруг спросил Антон непонятно у кого.
— Что? — не понял я.
— Зачем он остался? Это было глупо.
— Он остался, чтобы дать нам шанс. Может Сергей и поступил глупо. Но он поступил по совести.
Антон кивнул. Он то понимал, но не хотел признавать. Может, он считал, что он должен остаться.
— Давайте двигаться. А то они скоро доберутся сюда.
Этот дом мы пробежали. Снова рёв. И на этот раз такой мощный, что я понял, что этих штук там больше сотни. Мы бежали, а я иногда останавливался и стрелял. Чуть-чуть я отстал от остальных. Второй дом. Они буквально на три метра впереди меня. И тут случилась беда. Даже две беды. Потолок обрушился буквально у меня перед носом. Слава предкам, что я успел среагировать. Я отпрыгнул назад и завалился на спину. Воздух затянуло пылевой завесой. Хорошо, что фильтры справляются. Я кинулся к завалу. Чёрт. Я не пробьюсь.
— Антон! — крикнул я.
Тут я заметил небольшую щель. Антон её тоже увидел, и мы встретились лицом к лицо. Весело.
— Чёрт. Завал серьёзный. Мы не разберём, — сказал он и откашлялся.
— Я знаю, — ответил я, — Инструментон есть?
— Да, — ответил Антон и включил свой аппарат.
-Вот тебе координаты. Там должен быть это «Сорос» . Двигайтесь туда.
— А ты?
Рёв раздался такой, что уши заложило.
— А я отвлеку их. Вы бегите. И это... если не вернусь — позаботься о девочке.
Антон кивнул. Данные передал.
— Ну, удачи вам, — сказал я и развернулся.
— Анхе, — окликнул меня Антон.
Я обернулся. В щель пролезла рука Антон. В ней было два термозаряда.
— Мало, но тебе они нужнее, чем мне, — сказал Антон.
Я кивнул и взял термозаряды.
— Береги себя, — сказал Антон и скрылся из виду.
Я определил заряды в карман. "Ну, ладно. Я вам покажу!"- подумал я, заряжая винтовку. Тут раздался голос компьютера.
— Внимание. Воздушные фильтры не работают. Рекомендуется замена.
Вот, чёрт! Час от часу не легче. Я снял маску и сунул её в другой карман своего скафандра. Ввёл в себя последнюю ампулу панацелина. Хоть такая защита иммунитета. Я выскочил через окно. И мне открылась совеем неприятная картина. Десятки, может, сотни этих паучков приближались ко мне медленным шагом.
— Начнём танцы, — тихо сказал я и, прицелившись в ближайшую тварь, нажал на курок.
А дальше всё было как во сне. Как будто, я за собой следил со стороны. Тело двигалось на полном автомате. Я бежал, прятался, перезаряжал винтовку и стрелял. Всё снова и снова. Я не знал, куда я бегу. Я просто двигался. В себя я вернулся, когда мне слабым зарядом попали в левое плечо. Боль вернула меня. Я полностью ощутил, как устал. Вроде, прошло то несколько минут. Плечо как будто обожгли огнём. Я упал на землю и тут же откатился за разбитый аэрокар. Выглянул. Печально. Тут я заметил, что у нескольких паучков начали светиться глаза. Я понял: будет плохо. Я начал отбегать от аэрокара, но далеко не убежал. Они выстрелили в аэрокар, и он взорвался. Меня взрывом подкинуло и я, сделав не самый красивый кульбит в воздухе, шлёпнулся на землю, приложившись затылком об асфальт.
Сознание начало покидать меня. Но перед тем, как отключится, я услышал всего два слова:
— Бей сволочей!