ME Afterlife: Комиссар по этике. Глава 4. Вайлет Блад

Уместно вознести хвалу Творцу за то, что создал ее азари — мощные хрящевые складки на ее голове не имеют внутренних нервных окончаний, а в случае таранного удара затылком гарантируют весьма неплохую защиту. Тем не менее, компенсировать последствия биотического удара не смогли даже они, и Алина все равно получила свое — в голове кружилось, перед глазами плыли разноцветные круги, тошнило, а язык пылал пульсирующей болью — азари прикусила его то ли в момент удара биотикой, то ли при торможении головой о кресло. 
Девушка поднялась на ноги и оглядела комнату. Ничего, в общем-то, не изменилось: по-прежнему закрывали окно жалюзи, по-прежнему в центре стояла выпрыгнувшая из пола мебель, и даже входная дверь оказалась закрытой. То ли ее захлопнули за собой незваные гости, то ли сработал автодоводчик. 
Вот только Кайл Бергер, который недавно рукоплескал генетическим особенностям азари, теперь лежал на полу лицом вверх. В отличие от Алины, приходить в себя он не спешил. Девушка было удивилась, с чего бы это он упал, ведь не он летел через полкомнаты до ближайшего кресла, но потом мысли Алины пришли в порядок, и она поняла — былому «арендатору» досталось куда больше, чем компаньонке. 
Она подошла к телу мужчины. 
Без сомнения, чиновник из ЕАСО, или кто он там на самом деле, был мертв. Алина не очень хорошо разбиралась в боевой биотике, поскольку сама ею почти не владела, однако не надо быть экспертом, чтобы узнать последствия Массового Хаоса — боевого умения, помещающего внутрь жертвы небольшой ураган из разнородных масс-полей. Глазные яблоки мужчины просто лопнули, не выдержав перепада давления и брызнув стекловидным телом, а из носа, рта и ушей Бергера вытекло где-то поллитра крови. О том, во что превратился мозг несчастного, даже подумать страшно. 
В общем-то, картина куда как мерзкая, но ясная со всей очевидностью: враги дождались, пока Алина откроет дверь изнутри, биотическим ударом отправили азари в нокаут, после чего совершенно спокойно и хладнокровно убили Бергера. 
Однако даже с помутненным сознанием и шумом в ушах, Алина понимала, что это совершеннейший бред. 
Во-первых, странно, что для убийства использовался столь экзотический метод. В каждом современном здании с публичным доступом, будь то отель или какое еще учреждение, имеются датчики биотического воздействия — так называемые антибиотики. Обмануть их практически невозможно: они тупо сканируют метрику пространства, и в случае возмущений — а при биотической атаке они неминуемы — поднимают тревогу. Разумеется, у них есть свой порог чувствительности, который позволяет обойтись без визита полиции, если кому-нибудь внутри захочется биотическим образом подвинуть себе стакан с коктейлем. Ну, или амортизировать случайное падение на лестнице. В любом случае Массовый Хаос, умение четвертого, а то и пятого класса, никак не укладывается в понятие «сервисная биотика», к которому инертны датчики. 
Черт побери, да проще протащить в отель элементарный пороховой пистолет! Их и раньше использовали на Земле, а сейчас, в связи с дефицитом нулевого элемента, газодинамическое оружие и вовсе переживает второе рождение. 
Вторая причина, заставившая Алину призадуматься на пару секунд, заключалась в том... что она еще способна думать. А также дышать и медленно, не допуская новых вспышек головной боли, идти в сторону такого мягкого, комфортабельного кресла. Звонить в полицию Алина собиралась именно оттуда, причем желательно — из горизонтального положения. Наверняка сия недешевая мебель имеет возможности к трансформации в диван. 

То, что неизвестный, или неизвестные, оставил Алину в живых — весьма удивительно. Этому может быть как минимум три объяснения. Первое и самое вероятное — наемный убийца работает в полном соответствии с неписанным правилом: неоплаченных убийств быть не должно. Вторая причина — ее посчитали не стоящей внимания. Наконец, третья, самая неприятная, заключалась в том, что... 
«Вы набрали номер экстренной службы спасения Марсити. Пожалуйста, не торопясь и внятно объясните на любом из принятых в Ассамблее официальных языков причину звонка, и наш ВИ перенаправит ваш вызов в нужное подразделение. Если вы не имеете возможности произнести причину или не говорите на официальных языках, пожалуйста, нажмите кнопку один или произнесите слово „один". Если...» 
Алина не была расположена играть в игру «кто дальше пройдет по меню автоматизированной системы помощи», и потому спокойно, по возможности без своего евразийского акцента произнесла по-английски всего одну фразу: 
— Совершено убийство в гостинице «Тар». 
В принципе, место можно было не указывать, но все наставления по работе с интерфейсными ВИ рекомендовали давать по возможности конкретную информацию, иначе звонок идет на обработку в сервисные базы данных, и ждать ответа приходится до минуты. Алине повезло, фильтр виртуального интеллекта отработал слово «убийство» моментально, и спустя буквально пару секунд на экране гостиничного коммуникатора появился полицейский. Из коренных: широкое, плоское, скуластое лицо и бледноватая кожа, характерная для жителей купольных колоний. На голове у мужчины покоился оптический сканер-проектор, снабжающий полицейского информацией с доставкой прямо на сетчатку глаза. 
— Вы заявили об убийстве, — без разгона начал полицейский. — Двести шестой сектор, отель «Тан», номер... номер семьсот восемьдесят три. Правильно? 
— Все верно, — подтвердила Алина. — Убитого зовут... 
— Кайл Бергер, я понял, — оборвал мужчина. Полицейский в бешеном темпе получал информацию напрямую от ВИ. — А вы Алина Гэлос, компаньонка с Земли, верно? 
— Альена Г’Рос к вашим услугам. 
— Да... чертова транскрипция... Ждите. Наряд полиции будет через четыре минуты. Не выходите из помещения, ничего не трогайте, а еще лучше, вообще сидите на месте до появления наших людей. Не волнуйтесь, если закрыта дверь — это не проблема. 
Ну разумеется. Когда это закрытые двери частных номеров, где только что грохнули постояльца, становились проблемой для полиции? 
— Я жду, — сказала Алина. — И хотела бы сразу заявить о своей непричастности. Меня саму чуть не вырубили. 
— Оставайтесь на месте, — повторил диспетчер. — До прибытия наряда вам запрещено покидать номер, Алина Гэрос. Считайте это официальным предупреждением. 

Экран коммуникатора погас, скуластое лицо полицейского исчезло, а в затылок Алины влили очередную порцию боли. Самое противное, что кожа даже не оцарапалась, но похоже, зреет мощная гематома... В этом азари чрезвычайно схожи с людьми, с той лишь разницей, что у Алины кровь фиолетовая, а не красная. Зато лучше сворачивается: спасибо меди вместо железа. Но это же играет и против — спазмы заполненных густеющей кровью сосудов куда болезненнее. 
Говорят, лет сто назад евразийская полиция вообще не участвовала в расследованиях — для этого были специальные следственные подразделения. Так это или не так — Алина не знала. Но была в курсе, что полиция западного полушария планеты работала куда оперативнее и самостоятельно, без так называемых следователей. 
Полиция Марса вроде бы, следственные подразделения имела, но несмотря на это, работала быстрее, чем лишенные условностей земные правоохранители. Знай об этом Алина заранее, она бы трижды подумала, стоит ли заявлять о преступлении. И не стоит ли аккуратненько шмыгнуть из номера, пока не поздно... 
Но теперь уже совершенно точно поздно. 
Когда дверь распахнулась, Алина рефлекторно поднялась с кресла — сказывалась вбитая в плоть и кровь школа эскорт-этикета. К сожалению, ворвавшиеся в номер полицейские не оценили этот жест — два здоровых марсианина, едва переступив порог, жахнули по азари чем-то релаксирующим. Алина не успела ничего понять: ноги подкосились, и она рухнула прямо там, где чуть ранее встретилась головой с основанием кресла. Сознание поплыло, и почти сквозь сон она услышала голос от двери: 
— Альена Г’Рос, вы арестованы по подозрению в убийстве господина Бергера, а также покушении на убийство господина Вортана Бздича, попытке неправомерного доступа к секретным правительственным данным Автономии Марс, а также за сокрытие биотических навыков во время штатной процедуры таможенного... 
Там было что-то еще, но это еще оказалось уже по ту сторону накатившей темноты. 

*** 

Вайлет Блад было под семьдесят, и она была здоровой, некрасивой бабенцией. А еще у нее был могучий бас, не каждому бугаю подходящий. Но странное дело, Блад отлично уживалась как со своими девяноста килограммами веса, по марсианской гравитации вполне терпимыми, так и с голосищем, от которого порою дрожали стекла в участке. 
Сегодня ей не повезло дважды за утро. 
Сначала она узнала, что в «Таре» — отеле для всяких шишек и прочих нуворишей — завалили землянина. Вайлет было наплевать на жителя голубой планеты, и она всячески желала бы любому из оных как можно быстрее сгинуть, освободив на Марсе толику места для коренных жителей. Однако Вайлет, подобно многим некрасивым женщинам, слыла дамой разумной, а некоторые даже всерьез называли ее умницей — исключительно за служебные заслуги, разумеется. Поэтому Вайлет Блад быстро поняла, что радоваться убийству землянина, тем более чиновника ЕАСО, опрометчиво. В девятом отделе, где работала Вайлет, как-то преимущественно не случалось простых и понятных уголовных дел. И то, что преступления класса «А» все-таки случилось, причем именно сегодня, иначе как невезением назвать сложно. У Вайлет назревал четырехдневный отгул, но теперь, похоже, с мечтой провести дома больше десяти часов в неделю придется распрощаться. 
Вторично Вайлет Блад не повезло в тот момент, когда ей представили подозреваемого. Точнее, подозреваемую. Азари. 
Азари! 
Азари, черт бы ее подрал. Или его? Однополые инопланетяне больше всего напоминали человеческих женщин, но их отношение к землянам как правило не окрашивалось в гендерные тона, поэтому сложно сказать, была ли синекожая девица собственно девицей, или правильнее называть ее нейтрально — представителем инопланетной гуманоидной расы. 
В отличие от многих и многих женщин, и уж тем более в отличие от подавляющего большинства мужчин, Вайлет не питала пиетета к голубокожим. Они казались ей нелепой ошибкой Господа: в конце концов, если бы Он и в самом деле желал создать однополый народ, то бы взял пример с ангелов, а не с фигуристых синеньких девчонок. 
А еще есть дождевые черви — тоже хороший пример. Для азари, увы, не подходит, а жаль... 
Поваленная в обезъянник голубокожая не особенно походила на зрелую азари. Случаются среди синих инопланетянок девицы и поколоритнее. Но зато азари была натурально выскоой — выше ее, Вайлет, которая со своими ста восемьюдесятью двумя казалась сослуживцам настоящей горой. 

Вайлет смотрела на азари без сожаления, удивления или еще каких-либо чувств. На работе они были запрещены должностной инструкцией, а Вайлет Блад слишком ценила свое место в отделе, чтобы вылетать из него по нарушению писанных правил. Потому и не спешила знакомиться с подозреваемой, стоило азари очнуться сеть на лежанке. Дознавателю было немного интересно, но и только. Примерно так же, как человеку интересно поглядеть, как один жук сожрал другого, поменьше размером — чтобы потом движением ноги раздавить сытого победителя. 
Просто так — чтобы жизнь букашкам сахаром не казалась. 
Азари вела себя на удивление спокойно и не проявляла признаков беспокойства. Инопланетянка встала, подошла к зеркалу, потрогала темно-синюшный, почти черный затылок — фиолетовая кровь налилась так здоровенной шишкой. Потом азари сходила в санузел, где умылась, справила естественные (в том числе и для инопланетян) надобности, тщательно вымыла руки и вернулась в основное помещение камеры. Если азари и удивилась своему попаданию за решетку, то никак этого не проявляла. 
Вайлет Блад подождала еще сорок минут, в течение которых пленница девятого отдела спокойно сидела на раскладной кушетке, глядя куда-то перед собой. Наличие не особенно-то и скрытых камер ее совершенно не волновало. Служебный бот, подавший азари бутыль с питьевой водой, тоже остался без особого внимания. Синекожая механистично отпила полбутылки, поставила полупустую тару на пол рядом с кушеткой, и продолжила смотреть куда-то в стену напротив. 
Инспектору-дознавателю девятого отдела стало понятно, что азари вряд ли как-то еще себя проявит: у этой расы очень, очень много времени на созерцание и осмысление. 
«Решили как-то человек и азари сыграть, кто кого перемолчит, а судьей выбрали саларианца...» 
Вайлет вздохнула, прошла из рубки наблюдения к двери камеры и, подав сигнал сторожевому боту, вошла внутрь. Дверь с тихим шелестом пересобралась за массивной фигурой дознавателя. 
— Меня зовут Вайлет Блад, — сказала женщина, когда азари соизволила повернуться. — Я буду тебя спрашивать, ты будешь честно отвечать. Это понятно, азари? 
— Алина Гросс. 
— Чего? — Вайлет нахмурилась. Других это действие бы загнало в панику, но синелицая осталась совершенно спокойной. 
— Меня зовут Алина Гросс, — сказала инопланетянка. — Я действительно азари, но при том и дочь гражданина Земли, и сама гражданка Ассамблеи. 
— Как тебя зовут, я знаю, — чуть раздраженно ответила Вайлет. — А вот не знаю еще, кто заказал тебе Кайла Бергера. Но я узнаю. Поверь мне, синенькая. 
— Еще раз повторяю, меня зовут Алина Гросс, — устало произнесла азари и отвернулась от дознавателя. 
— Да хоть Пресвятая Богородица, — пожала плечами Вайлет и активировала протокольный ВИ. — Рассказывай, как и кто тебя натаскивал на мокруху. Быстрее сдашь заказчика — быстрее уедешь отбывать срок на свою любимую Землю. 

*** 

Самое смешное, что азари не врала. 
Невероятно? Да не особо. За синекожими никогда не числилось грешка сознательно искажать истину. Замолчать, отвертеться от неудобного вопроса, наконец, просто игнорировать вопрошающего — это да, это азари хлебом не корми. Но врать они не любят, хотя и умеют. 
Эта азари тоже говорит неправду с видимым трудом, почти насилием над собой. Те многочисленные вопросы, которые ушли на настройку полиграфического модуля ВИ, показали со всей очевидностью: вранье азари дается тяжело. Есть, правда, методики, позволяющие обмануть бездушную машину, но вот соврать в глаза Вайлет Блад так, чтобы женщина-дознаватель ничего не заподозрила — это высочайший пилотаж, пятидесятилетней девке, будь она хоть трижды азари, уж точно не под силу. 
Вайлет Блад очень, очень и еще раз очень хотела, чтобы инопланетянка соврала по существу. Не по мелочи там всякой бытовой, а по-настоящему. Чтобы и ВИ всполошился, и у нее самой, у дознавателя второго класса, тоже что-то дернулось где-то там, глубоко-глубоко в сознании. Чтобы выскочило вдруг — азари врет! 
Так ведь нет, черт подери! Все, что рассказала голубокожая, оказалось правдой или почти правдой. Не убивала она чиновника. И дверь не сама открывала. И действительно летела головой в кресло — Вайлет не удержалась и провела скрытую диагностику с помощью медицинского модуля ВИ, все подтвердилось. 
Сам по себе факт, что азари правдива — это еще не проблема. Надо будет, посадим, и не за такое сажали. В конце концов, азари действительно осуществляла промышленный шпионаж, и в этом она чистосердечно раскаялась. Проблема же как раз в том, что азари, будь она неладна, банально не убивала чиновника. 
А камера в номере показала, что именно голубокожая девушка в походном комбинезоне, на лицо вылитая уроженка Земли (вот ведь чума!) по имени Алина Гросс хладнокровно ударила биотическим зарядом в голову Кайла Бергера — того еще типа, стоящего на заметке сразу нескольких спецслужб Марсити, но так до сих пор не пойманного с поличным. 
Собственно, личность Бергера известна давно, и то, что он провернул на этот раз, вполне вписывалась в каноны разведдеятельности ЕАСО. За мужчиной ощущалась серьезная подготовка — дурачил коллег Вайлет он давно и успешно. Однако его убийство само по себе уходило на задний план. Главную же загадку Вайлет сформировала не как «кто убил землянина?», а иначе: «Кто подставил азари?». 
Здесь важно даже не «зачем», а именно «кто». 
Вайлет Блад по пальцам одной руки могла пересчитать заинтересованные организации, которым под силу обмануть системы безопасности дорогого отеля. Одиночкам в этом деле вообще ничего не светило: Марсити слишком заботится о своей независимости от Земли, чтобы позволять подключаться к сетям передачи данных, тем более дважды зашифрованных. На Красной планете давно уже действует закон, позволяющий следить спецслужбам за кем угодно где угодно, вот только поправки к этому закону гарантируют такой уровень криптозащиты, что всерьез рассматривать возможность перехвата и тем более подделки видеосигнала могут лишь мастера промышленного шпионажа. 
Ни азари, ни ее наниматель до такого уровня и близко не подобрались. Да, Бергер не жалел денег, вплетаясь в криминальную среду Марсити, однако даже ему и даже со всей поддержкой теневой экономики Автономии было бы не под силу обмануть полицейские сканеры в коридоре гостиницы. Между тем, они не заметили ничего подозрительного, даже нарушенную метрику пространства. И это при Массовом Хаосе, от которого должны бы взвыть антибиотики всего района! 

Раздумывая об этом, Вайлет все более и более грустнела. Обычное убийство, пусть и шишки, пусть и вечноживущей инопланетянкой, за которую наверняка вступится марсианская община азари, переростало в конкретных таких размеров заговор с привлечением очень крупных игроков. 
Вайлет Блад ненавидела политику всеми фибрами души, и одна только мысль, что ей придется окунуться в политическое дерьмо, выводила женщину из себя. Чтобы разрядиться, Вайлет с размаху двинула в морду «мистеру Неженке» — боксерскому манекену, установленному рядом с дверью из служебной каморки Вайлет. Неженка послушно принял удар, зафиксировал у себя перелом шести костей в основании челюсти и, до кучи, тяжелое сотрясение мозга. После чего также послушно выключился — до новых, так сказать, встреч. 
Выключилась и Вайлет Блад. 
Женщина откинулась на кресле, переведя его в полулежачее положение — эта конфигурация была привычна безмозглому куску пластика. Почти также привычна, как и полностью лежачая: Вайлет не реже трех раз в неделю ночевала в отделении. До малогабаритной квартиры, снимаемой женщиной, было шесть котлованов, и единственным способом добираться до дома, чтобы успеть там выспаться, было аэротакси. Однако зарплата дознавателя, пусть и второго класса, никак не рассчитана на столь дерзкие излишества. Поэтому Вайлет частенько ночевала на рабочем месте. 
В принципе, она могла снять жилье поближе, но это была бы уже хорошо, если комната, а не своя квартира. Или того хуже, поселенческий контейнер-ячейка. Хуже потому, что при всех признаках однокомнатной квартиры, размером ячейка была вдвое меньше, чем одна единственная комната малогабаритной квартиры, в которой Вайла проживала сейчас. С учетом, скажем так, выдающихся антропометрических параметров дознавателя — комментарии излишни. 
Провалявшись примерно с полчаса и даже немного вздремнув, Вайлет заставила себя вскочить, напялить дурацкую полицейскую кепи и метнуться туда, где ее давненько уже никто не ждал. 
— Инспектор, какая честь! — секретарь на ресепшене юридической конторы «Юн и Ян, ООО» развел руки в показном жесте дружелюбия. Примерно также радуется приходу удава кролик, которого привязали к дереву за лапку. 
— Чем могу быть полезен? 
— Боюсь, ничем, Хаян, — сказала Вайлет. — Ты настолько мелок для меня по всем параметрам, что даже не представляю, чем реально можешь мне помочь. 
— Большое видится на расстоянии, мадам, — осклабился названный Хаяном. — Может быть, вам, хм... отойти отсюда подальше? 
— Потаскухе за углом указывай, куда ей идти или как ей стоять, — отрезала дознаватель. — А мне ты сейчас скажешь «да, мэм», после чего организуешь встречу с Супремом. 
— С кем, простите? 
— Вычисти уши, Хаян. А если оглох внезапно, то протри глаза и читай по губам — мне нужно поговорить с Дархатом Самолани. 
Клерк нервно засмеялся. 
— Вы не сказали волшебного слова, инспектор Блад. 
— Быстро! 

Вайлет одним движением врубила глушилку и тут же выхватила пистолет-пулемет. Два азиата, сидящие в креслах чуть дальше в холле, успели вскочить — но и только. Все возможные средства коммуникации торжественно ушли в аут минут на шесть-восемь, а тяжелый, рябой от частого пользования ствол «Ярости» аккуратно заглядывал поочередно в глаз то одного, то другого охранника. 
О том, что инспектор Блад не промахивается даже из такой совершенно безумной по разбросу пушки, как «Ярость», знал, пожалуй, весь преступный мир Северо-восточных секторов Марсити. 
Могли найтись молодые идиоты, которые об этом не в курсе. Но даже им старшие товарищи наверняка втолковали, что одна из величайших милостей Господа нашего, всепрощающего и всепонимающего, в том, что «мадам Блад» вдруг решила уйти с патрульной службы и подалась в дознаватели. Криминалу при этом резко поплохело по части неотвратимости наказания, если уж довелось попасться. Зато на улицах стало куда вольготнее. С тех пор, как единственная реальная альтернатива Вайлет — полковник Картэн — свалила в Службу корпоративной безопасности Марсити, на улицах города практически не осталось настоящих безумцев от закона. Пожалуй, разве что капитан Чень — мужик тоже суровый, но по ярости в нужную минуту уступает Вайлет Блад примерно столько же, насколько он ниже нее ростом. А по этому показателю у нового руководителя шестого отдела решительно никаких способов даже приблизиться к бывшей начальнице: Сижон Чень чуть более полутора метров ростом и весит хорошо, если шестьдесят. 
У этнических марсиан (на Земле их зовут китайцами, хотя в реальности из Поднебесной на Красной планете проживает не более трети населения) из числа криминалитета Марсити вообще как-то плохо с физическими данными, а уж с яростью — совсем туго. В этом смысле Вайлет была натурально взрывоопасна. Она сама, а еще ее любимый М-9, который в могучих руках женщины, словно запуганный хозяйкой, стрелял не только долго и мощно, но и точно. Вот-вот, именно так — точно. Чего от М-9 с рождения никто не видел. 
Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: все перечисленное в одном вооруженном человеке — сумасшедшее сочетание. Поэтому ссориться с «мадам Блад» решались немногие, а те, кто все-таки решались, рассказывать о том не спешили. Если их вообще находили где-нибудь хоть в каком-либо состоянии, позволяющем что-нибудь рассказать. 
— Хаян, угомони шестерок, — спокойно произнесла Вайлет, вытаскивая из-за спины второй пистолет, на этот раз табельный «Страж». Штука опасная в умелых руках, но несоизмеримая с М-9 ни по размерам, ни по пробивной мощности. 
Ствол «Стража» повернулся к клерку и заглянул тому в полуоткрытый рот. 
— Не заставляй меня вводить Супрема в издержки, — сказала женщина. — Вы, этники, конечно, маломерки, но даже компактные гробы недешевы. А целых три в день, причем все три для полных дурилок — это перебор по сопутствующим расходам даже для вашего босса. 
— Давайте не горячиться, — миролюбиво произнес Хаян, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно. Потом клерк повернулся к охранникам, не без опаски подставив «Стражу» висок: 
— Ребята, сядьте. Мы не в туботраме. Уступите мадам Блад место как-нибудь потом. 
Оба мужчины в холле медленно, словно в замедленном показе, уселись обратно в кресла. 
Вайлет усмехнулась и убрала «Страж». 
— На хрен нужно мне их место, — сказала женщина. — Если уж они просрали появление в офисе тяжело вооруженного полицейского, гнить скоро твоим шестеркам в одном из Рукавов. 
— И вам долгой жизни и отличного здоровья, мадам Блад, — ответил мужчина за стойкой. — Дархат ожидает вас. Постарайтесь не размахивать у него в кабинете пистолетом. Я слышал, босс недавно установил нового секьюрити-дрона. 
Женщина, не убирая «Ярость» в кобуру, проследовала к лифту на верхние этажи. Перед тем, как войти в распахнувшиеся створки, Вайлет обернулась к клерку: 
— Почувствуешь вонь паленого ВИ — вызывай пожарный расчет. 
Двери лифта закрылись, и Вайлет Блад вознеслась на одну из верхушек криминального мира. 

Дархат Самолани не был главой преступного мира Марсити. 
Впрочем, таких «должностей» вообще не существовало. Как сам город разбит на бесчисленные большие и малые котлованы, понатыканные порою совершенно без схемы, так и криминалитет Марсити напоминал с трудом сшитое лоскутное одеяло. Местами зияли прорехи — там муниципальная власть крепко взяла все в свои руки, создав или совершенно безопасные для гражданских зоны, или же, наоборот, клоаки, прогнившие коррупционной ржавчиной буквально насквозь. Спросите любого старожила Марсити, и он перечислит все те замечательные места столицы (и до кучи единственного города) Марса, где появляться можно только в сопровождении пары тренированных охранников. А еще лучше — в кинетической броне и со взводом космопехов — для большей гарантии. И то не факт, что удастся выбраться. 
Остальные же, «сбалансированные» районы города представляли собой проверенный тысячелетиями сплав легальной и теневой власти. Одна (вовсе не факт, что хорошая) представляла сторону муниципалитета, другая (вовсе не факт, что плохая) — сторону криминалитета. Порою граница между двумя полями была проведена настолько тонко, что даже Вайлет Блад, насмотревшаяся за свою жизнь немало, и знавшая об этой жизни прилично, с трудом бы определила, где кончается юрисдикция властей и начинается зона преступных синдикатов. И где они ведут свой грязный бизнес рука под руку. 
Дархат Самолани держал кварталы Юго-восточных рукавов — третий по «криминальной престижности» район разлапистой амебы Марсити. 
Отличительной чертой Самолани было его телосложение. При росте хорошо, если сто семьдесят, Дархат весил без малого двести килограммов, причем больше половины из них приходились на жир. Понятное дело, двигаться при такой комплекции он мог только в роботизированном кресле на гравитационной платформе — даже при марсианской силе тяжести. По сравнению с Дархатом массивная, широкоплечая фигура дознавателя Вайлет Блад казалась едва ли не образцом изящности. 
Дархат Самолани принял посетительницу в одиночестве, и даже свежекупленный кибернетический страж покоился в режиме пассивного ожидания. Криминальный лидер слишком хорошо знал Вайлет — куда лучше, чем кто-либо из его подчиненных. Те-то по наивности полагали, что «мадам Блад» — просто двинутая на всю голову тетка из полиции. Дархат Самолани знал чуть больше: в том числе о некогда блестящей карьере Вайлет в космической пехоте. По воинской классификации Блад имела категорию «Би-5» и действующее приглашение на переквалификацию в «Эн-6». Однако Вайлет осталась верна классическим космопехам. 
Верность дорого обошлась женщине — в начисто проигранном Альянсом сражении за Глазго капрал Виолетта Балатони получила обширную контузию, вызвавшую отторжение уже установленных имплантов и дальнейшую несовместимость со всеми улучшениями, кроме биохимических и генетических. Понятно, что при таком диагнозе выше третьего-четвертого класса не подняться никому, и чудом выжившая рослая девушка была комиссована из ВКС. 
Уходила она полной сил, уверенной в себе и даже весьма привлекательной молодой особой. 
Сегодня же только очень проницательные человек прочитает на грубом, напряженном лице женщины оттенки былого очарования. Пожалуй, напоминают об этом лишь еле заметные ямочки на щеках (левая щека отравлена химическим ожогом и восстановлена на скорую руку) да все еще шикарные темные волосы, запакованные в тугой клубок на затылке. 
Дархат Самолани появился в Марсити чуть позже, чем там обосновалась молодая полицейская. Будущий лидер криминального клана тогда тоже был весьма молод — моложе Виолетты Балатони (истинное имя Вайлет) всего лишь на год. Как несложно догадаться, они были соотечественниками, да и эмигрировали на Красную почти одновременно. За Дархатом, правда, не стоял Альянс — он вырос в семье потомственного бизнесмена, и мужчину никогда не привлекала карьера героя. Зато он имел диплом бакалавра математики. Умение считать и просчитывать сослужило ему на Марсе добрую службу. За двадцать лет Самолани сколотил неплохое состояние на торговле всем, чем только можно, а потом открыл юридическую контору, которая обслуживала интересы крупного бизнеса. 
Все бы ничего, вот только на Марсе крупный бизнес неотделим либо от властей, либо от криминального мира. В том коммерческом срезе, которого достиг на тот момент Самолани, разницы между бандами чиновников и бандами криминальных авторитетов не было. Поэтому он, не особо раздумывая, выбрал второе. Это может показаться смешным, однако преступники в большинстве своем куда честнее и порядочнее, чем выхолощенные чинуши из муниципалитета. Грубее? Да. Вспыльчивее? Безусловно. Но от них, в отличие от представителей власти, не разит за два котлована нечистоплотностью и предательством своих же. 
Последствия выбора Дархата — вот они. Двести килограммов плоти, инвалидность черт знает какой степени... и потерянная родственная душа где-то там, в осколках прошлой жизни. Душа, которая все еще рядом, хотя уже трижды объявляла, что планирует «убраться из этого гадюшника на внешний пояс Системы». 
Потерянная душа убрала М-9 в кобуру на бедре и запахнула псевдоюбку своего форменного одеяния. 
— Здравствуй, Дархи. 
— И тебе не хворать, Виола. Я смотрю, Хаян конкретно тебя подзабыл. 
— Смотришь? — Вайлет выгнула дугой правую бровь, как умела только она. Умела и пользовалась этим, вызывая искренний хохот своего низкорослого приятеля. 
— Ну хорошо, хорошо, — мужчина поднял руки. — Съела. Твои технические штучки снова меня удивляют, а мои программисты уже устали искать противодействие полицейским глушилкам. 
— Я не хочу, чтобы наши с тобой добрососедские отношения подверглись огласке, — сказала Вайлет, присаживаясь в кресло напротив письменного стола. — Конечно, не потому, что еще верю в тебя. 
— Да уж, — усмехнулся мужчина. 
— Но давай к делу. О старых деньках как-нибудь потом... С дымящимися стволами и так далее. Ну, ты понял. 
— Что тебе нужно? 
Вайлет откинулась на спинке кресла, и проклятущая мебель тут же включила массаж. 
— Как это отключить? — Вайлет нахмурилась. — Не люблю тайцзы. 
— Педаль под ногой, — подсказал хозяин кабинета. — Нет, под левой. 
— Другое дело, — женщина снова упала спиной в мягкие объятия антикварного, судя по всему, кожаного кресла. — Тут недавно поломали систему безопасности «Тара». Мне нужно имя взломщика. 
Мужчина заинтересованно прищурился. Сложил руки в замок, поставил локти на столешницу и подался вперед. Гравитационный стул взвыл какими-то механизмами. 
— «Тар» нельзя взломать, — произнес Дархан. 
— Почему? — теперь Вайлет удивилась уже по-настоящему. 
— Потому, что систему безопасности ставили мои люди, — сказал мужчина. — Некоторые мои... кхм... бизнес-интересы потребовали полного контроля над этой территорией. 
— Не томи. 
— Ну Виола... — Дархан закашлялся. — Ты же знаешь, некоторые уважаемые люди хотят покоя и места для встреч. Я обеспечиваю и то, и другое. 
— Ты купил «Тар»? 
— Не весь, — мужчина скромно потупил заплывшие жиром глазки. — Около восьмидесяти процентов. В остальное накрепко вцепился инвестор, на деньги которого в свое время эта убыточная хренотень и строилась. 
Вайлет протянула руку и взяла со стола Дархана стакан с какой-то зеленой опалесцирующей жидкостью. Оказалось, что это обычное «Зеленолесье», но с вкусовыми добавками. Неплохая идея — изначально стерильно безвкусный, хоть и до невозможности пряный коктейль заиграл, наконец, вкусовыми оттенками. 
— Неплохо, — констатировала Вайлет. 
— Сам сделал, — ответил Дархан, — хочу запатентовать. Но ты, я смотрю, задумалась. 
— От тебя не скроешь. 
— Еще бы, — улыбнулся мужчина. — Так о чем же думы думаем? 
— В документах по моему подозреваемому есть кое-что, — сказала дознаватель. — То, что в свете сказанного тобой играет новыми оттенками. Как вкус «Зелени» в твоем исполнении. 
Дархан Самолани снова улыбнулся и откинулся от стола. Гравикресло покосилось, обиженно зажужжало и с превеликим трудом выровнялось. 
— Делимся? — спросил мужчина. 
— Не в этот раз, Дархан, — Вайлет Блад поднялась с места. — У тебя есть еще какие-нибудь детали? Ну, по твоему приобретению? 
— Детали всегда есть, — задумчиво произнес мужчина, не сводя глаз с собеседницы. — Вопрос в том, сколько за них платят. 
— Дархан! 
— Да шучу, шучу я, — мужчина засмеялся. — Но если вдруг ты почувствуешь, что у тебя есть что-то для старого друга, то... 
— Друга? — Вайлет внимательно оглядела обстановку кабинета, перекинула взгляд на его хозяина, и снова вернулась к осмотру комнаты. — Нет, пожалуй. Друга тут уже давно тут не было. Лет пятнадцать, наверное. 
Дархан Самолани не ответил. Лишь выразительно глянул на дверь за спиной женщины, и Вайлет поняла, что аудиенция окончена. 

Уже когда она выходила, осторожно прикрывая створку (а то как-то по случаю выломала), лидер криминальной группировки Северо-восточных рукавов бросил короткую фразу. Столь короткую, что она без проблем просвистела сквозь исчезающую дверную щелку. 
Вайлет Блад закрыла дверь и улыбнулась. 
Имя... нет, даже не имя. Выраженная коротким английским словом родовая принадлежность кое-какой персоны, которую с риском для жизни обозначил былой... ну, пусть будет «былой друг». 
Это случайно брошенное короткое слово многое говорило Вайлет. И ставило на место еще один кусочек головоломки. 
Надзиратель Блад стерла улыбку с лица. Ей предстояло еще выйти из конторы без излишнего шума. Вряд ли идиоты в ресепшене задумают что-то, что она не прочитает еще сквозь двери лифта, но все же... Поэтому лучше выходить от «босса» как и положено порядочному копу: с выражением мрачной решимости на лице. И чуть-чуть неудовольствия. Пусть шестерки знают, что их божество, известное в криминальных кругах по кличке Супрем, дало смертный бой настырному полицейскому. И победило. Или хотя бы сыграло в ничью. 
Несмотря на мрачную физиономию, Вайлет Блад в душе улыбалась. Быть может, кусочек души, занесший эту нечаянную улыбку, принадлежал совсем другому человеку — с другим, по-прежнему цветным именем и совершенно иной, красивой фамилией. 
Тот, кто подделал запись в системе безопасности отеля, явно знал, что делал. Ни одна проверка, будь она инициирована хоть на всеобщем собрании глав администрации Марсити, не смогла бы выявить подделку. Системы такого уровня сложности или взламывают виртуозно, или не взламывают вообще. 
Второе куда чаще. Стоимость работы исчисляется в цифрах с шестью, а то и семью нулями. Кому потребовалось вбивать такие гигантские деньги — лишь для того, чтобы грохнуть чиновника и свалить вину на голубокожую? 
Вайлет не питала к азари никаких чувств, а уж отправила бы за решетку куда-нибудь на Землю — с превеликим удовольствием. Слишком уж много пафоса позволяли себе азари, когда люди только готовились занять свое место в Галактике. Кто-то удивится, но в свое время Виолетта Балатони была прилежной курсанткой и штудировала новую историю человечества со всем доступным тщанием. А тщания хватало: высоченная и крепкая, широкоплечая девица ростом с самых здоровых парней своего курса — не лучший объект для ухаживаний. Если помножить это на характер девушки, способной вломить лишь потому, что ей не понравился очередной сальный комплимент, то... Словом, со временем у Вайлет все было хорошо. История унижений человечества от действующих хозяев Галактики накрепко засела в голове Вайлет Блад. 
Именно поэтому она подозревала, что если кто-то уж так умело подставил азари, то этот кто-то — опасен. Куда опаснее всех азари, вместе взятых, пусть и заточенных на орбите Сатурна. И вот этого кого-то неплохо бы действительно взять за жабры. Давненько в рутине девятого отдела не попадалось действительно стоящих дел. Дел, могущих стать настоящим вызовом для немолодого дознавателя. 
Ну и, конечно же, тут своего рода спортивный интерес. Может ли таинственный кто-то обмануть полицию? Отважится ли он утереть нос той, на чьем счету десятки раскрытых дел и сотни трупов? 
Вайлет усмехнулась и прошла к себе в кабинет. Там женщина разложила времянку-переодевалку, разделась (попутно оглядев себя в зеркале и признав, что для восьмого десятка ее фигура еще ого-го) и активировала скрытую панель в вещевом шкафчике. 
Панель послушно ушла в сторону, а из глубин персонального хранилища выехал стенд с «дамскими обновками» госпожи Блад. По идее, в застенном объеме своего шкафчика полицейские хранили личные вещи, а также несколько комплектов служебной формы — от парадного костюма с аксельбантами до штурмовки с бронепластинами. Более тяжелой защиты полиции, тем более девятому отделу — дознавальщикам — не полагалось. 

У Вайлет Блад на этот счет имелось собственное мнение. Женщина решительно повыкидывала все эти «формы номер сколько-то» — за почти девять лет на должности она ни разу не сталкивалась с необходимостью надевать на себя знаки корпоративной культуры. Ну а полицейская броня, пригодная разве что в уличной драке, и вовсе вызывала у Вайлет презрительную усмешку. Освободившееся место Вайлет заняла куда более интересным обмундированием. 
Принято считать, что бронезащита космической пехоты ВКС Альянса никуда не годна в серьезном бою. Конечно, это дичь, но, увы, даже в этой дичи чертовски много правды, слишком много. Вайлет была готова подтвердить это под присягой, если необходимо: слишком уж часто ей приходилось хоронить своих товарищей, понадеявшихся на крепость кинетических щитов и керамических пластин. Однако надо понимать, что одно дело выпячивать геройскую грудь под огнем врага, столетиями отрабатывавшего навыки убивать героев и прочих идиотов. И другое дело — воевать по науке, с головой на плечах. В последнем случае удержать эту самую голову на плечах неповрежденной куда проще, и — удивительное дело! — оказывается, что штатный бронекостюм «Би-2-Эм-4 Блок 2» весьма неплохо выполняет свои прямые обязанности. А именно — подстраховывает носителя, отводя направленные по касательной заряды. А массивная кираса вполне способна остановить и одну-две пули, выпущенных из штурмовой винтовки с расстояния в сотню метров. 
Сегодня, правда, Вайлет не собиралась участвовать в полноценных боях, поэтому ограничилась эластичной основой бронекостюма, несущей излучатели кинетических щитов и кое-какие медицинские приборы. Кто-нибудь знающий удивился бы тому, что вся кинетика сгруппирована на левой стороне, оставив правую часть туловища почти беззащитной. Но опять же, у Вайлет Блад на этот случай было особое мнение. 
Громоздкий шлем и неподъемную некоторыми гражданскими товарищами спинно-грудную бронепластину она оставила на месте. Зато сменила верный М-9 на куда более практичный и астрономически дорогой М-11. Этот элегантный пистолет с нулевым моментом отдачи мало того, что позволял умелому стрелку выбивать монетки с расстояния в двадцать метров, так еще и стрелял почти бесшумно. Собственно, с самого рождения где-то в оружейных лабораториях Альянса машинку окрестили «Глушителем», и оружие оправдывало свое имя на двести процентов. Сто — за бесшумность, и еще сотня — за возможность моментально заглушить противника сколь угодно высокой степени разговорчивости. 
Облачение дознавателя завершил обычный бесформенный комбинезон поселенца, в котором Вайлет Блад вполне походила на крепкого, высокого мужчину. Надев кепи с какой-то рекламной надписью, и предварительно заправив под нее пучок волос, полицейский офицер Блад окончательно превратилась в невзрачного — если не считать роста и фигуры — марсианина родом откуда-нибудь из Северной Евразии. 

*** 

Алина не знала марсианских законов. Вообще. Еще дома, на Земле, она была уверена, что уж кому-кому, а ей-то уж точно не придется доказывать свою невиновность. 
Ведь азари на Земле — почти небожители. Разумеется, пока строго следуют законам, действующим на прародине человечества. 
Закон номер один — азари не люди, хотя и похожи. 
Закон номер два — азари не имеют прав людей, хотя в некоторых других аспектах у них прав поболе, чем у иного человека. 
Закон номер три — в любой момент люди знают местоположение азари и то, чем она занимается, хотя никому еще не приходило в голову использовать это знание во вред азари. 
Собственно, вот и все. Другие законы, в изобилии написанные при символическом участии Автономии Титан, являются лишь уточняющими параграфами к упомянутым трем. 
Но дело-то в том, что Алина — гражданка Ассамблеи, и хотя является синекожей однополой инопланетянкой, в отношении нее эти три закона не работают. Соответственно, отпадает необходимость в чем-то себя ограничивать, и уж тем более совершенно не хочется изучать законы марсианского общества. 
И вот теперь — самое время посокрушаться над юридической неграмотностью. Например, Алина так и не смогла добиться от надзирателей четкого ответа на вопрос, имеет ли она право на звонок домой или нет. Если да, то ей об этом не сказали, и соответственно позвонить она никуда не могла. Если нет — то... В общем, тоже все понятно. 
Относились к синекожей заключенной весьма неплохо. Трижды в день кормили, а с пяти до полшестого по местному времени даже выводили в спортзал поразмяться. Алина выходила из камеры с улыбкой — она знала, что почти все спортивные игры азари, за исключением интеллектуальных, непременно завязаны на биотику. В нашпигованной по самое не хочу датчиками-антибиотиками комнате десять на двенадцать любое существенное шевеление темной энергии способно объявить тревогу высшего уровня. Поэтому Алина сразу же садилась на скамеечку у стены и максимум, что себе позволяла, это покрутить головой да пошевелить плечами. 
На разминку заключенных выпускали максимум по двое. Во всяком случае Алине пока не доводилось «разминаться» в компании более чем из одного человека. Позавчера пару ей составил угрюмый темнокожий бугай, почти с нее ростом и раза в два шире в плечах. Мужчина не без интереса посматривал на необычную заключенную, однако за все полчаса не произнес ни слова, и удалился в свою камеру также молча. 
Днем позже в зале для разминок не было вообще никого, и лишь за минуту до ухода Алины туда пожаловала коротко стриженная женщина средних для человека лет — вся в татуировках. Единственное свободное от картинок (порой совершенно фантасмагорического содержания) место на теле заключенной располагалось на лице. Дамочка не представилась, но живо интересовалась у Алины о ее просиживании в каталажке. Правда, выражалось это через «какого хрена тебе тут надо» и другими, близкими к этому выражениями. Поговорить душевно им не дали охранники, однако Алина увидела за ухом татуированной временный имплант — блокиратор биотических возможностей. Видимо, заключенная была слишком опасна или неуравновешенна, чтобы надеяться лишь на сигнальные датчики. 
На саму Алину никто блокираторов не ставил. Скорее всего, еще при первом допросе кому-то там стало ясно, что опасности Алина не представляет. 

В общем, это недалеко от истины. 
Недалеко, но и не близко. Слабеньких возможностей биотика Алине хватило, чтобы отколупнуть от скамейки в «спортзале» небольшую — едва в десяток сантиметров длиной — щепку из композитного материала. И то сказать, Алина применила биотику лишь для того, чтобы расколоть материал вдоль волокон, причем сознательно старалась не форсировать свое умение, с минуты на минуту ожидая строгого окрика антибиотиков. 
Но видимо, на такие слабые возмущения чувствительности аппаратуры просто не хватало. Поэтому острая пластиковая щепка все-таки оказалась в распоряжении Алины. Еще до того, как ее в третий раз увели в камеру. 
Зачем ей это баловство — Алина сама не знала. Мало того, что тоненьким отколом много не навоюешь, так сама она вообще с трудом понимала, как она может кому-то сознательно принести физический вред. Это не умещалось даже в здоровую голову Алины, и уж тем более в травмированную ударом о кресло. 
Настенные часы показывали без пяти минут семь. Скоро в стене должно будет прорисоваться окно, откуда автоподатчик вынесет ужин. Кормили на Марсе неплохо, и более того, даже добавляли в еду калитал — не иначе, как из реквизированных запасов самой Алины. Без двух минут семь стена послушно растворилась. Но не та, откуда проголодавшаяся Алина ждала ужин, а сбоку — со стороны входа. 
Дверной конструктор освободил проход, в котором — к немалому удивлению Алины — появилась давешняя женщина-полицейский. Та самая, которая вела первый допрос. На этот раз, правда, она меньше всего походила на служителя закона: замызганная, бесформенная одежда, одинаковая для всех малообеспеченных в Солнечной системе, дурацкая шапка с утиным козырьком и просто прорва нуль-элементных излучателей под одеждой. То ли женщина утыкана имплантами, то ли под нелепым костюмом у нее какое-то высокотехнологичное оборудование. 
— Двадцать секунд на сборы, — с порога заявила мужеподобная. Алина припоминала, что звали полицейскую то ли Аллет, то ли Аннет. 
— Я уже была на прогулке, — девушка кивнула на противоположную стену, где открывалась дверь в «спортзал». 
— На такой, какую тебе устрою я, еще не бывала. Ну же, шевели своими синими булками. Мы спешим. 
— Мы? — Алина нахмурилась. — Кто мы и куда спешим? 
— Тринадцать секунд, — полицейская озабоченно посмотрела на стенные часы. — Или ты сейчас идешь со мной, или я выхожу с тобой, но ты этого уже не вспомнишь. Или понравилось валиться на пол обоссанным кулем, как в тот раз? 
Если бы Алина умела краснеть, как люди, она бы вспыхнула и сожгла бы всю тюрьму заодно с нахальной бабищей, что напоминила ей позор трехдневной давности. Алина усиленно старалась вымарать из памяти воспоминания о том моменте, когда она открыла глаза — уже в камере предварительного содержания. Помнится, первое, что почувствовала Алина, когда осознала себя в своем теле — невероятное облегчение. Она была цела, жива и даже чувствовала себя как-то более свободно, чем в беседе с Кайлом Бергером. Секунд через пять стала ясна и причина «облегчения» — тогда Алина и залилась фиолетовой краской. Если бы ей кто-то еще до поездки на Марс сказал, что мышечный релаксант расслабляет решительно все мышцы, включая и блокирующие мочеток, она бы точно сразу же засунула полицейским их релаксанты в самые глубины... мочетока. 

Может быть, даже помогая себе корундовым лезвием правого браслета. 
Несколько часов унижения в ожидании сменной одежды из собственного же чемодана — серьезный удар по чувству собственного достоинства. И как сейчас понимала Алина, ожидание имело вполне практическую цель: щелкнуть по носу задержанного, сбить с него спесь и морально размягчить для первого допроса. Как только Алина поняла эту простую, в сущности, вещь, ее пребывание в заключении разом обрело смысл: ни в коем случае не сдаваться, не признаваться в несодеянном, а при желании — и отомстить таким предприимчивым марсианским полицейским. Яснее ясного, что выстрел релаксатором в момент, когда полиция ворвалась в номер, был совершенно лишним с позиции здравого смысла. Ее, Алины здравого смысла. И далеко не лишним с позиции здравого, так сказать, смысла полицейских. 
— Ну как, ты идешь? — спросила здоровая женщина-полицейский. — Три секунды. 
— Ты и мертвого уговоришь, — прошептала в полголоса Алина и поднялась со своей насиженной кушеточки. — Куда меня? 
— Куда надо, — буркнула женщина и посторонилась в дверях. — Двигай давай. По коридору прямо, потом направо. Я следом, не переживай. 
Все-таки Алину содержали не в тюрьме, а в отдельном блоке полицейского участка. Рослая женщина открыла очередную дверь, и азари оказалась в знакомом коридоре. Чуть правее — кабинет той, которая сейчас куда-то конвоирует Алину. Левее — комната для допросов. Там эта мужеподобная дамочка проверяла правдивость азари. По какой-то совершенно идиотской и до сих пор неведомой Алине причине полиция вдруг решила, что она, Алина Гросс, и есть убийца своего нанимателя. 
Нет, даже кодекс «Тессиары» не способен объяснить такую несоизмеримую со здравым смыслом глупость! 
Компаньонки не только не могут убить клиента, они органически на это неспособны! Любая из лицензированных выпускниц «Тессиары» чуть ли генетически запрограммирована на заботу об объекте текущего контракта. Для этого применяется особый курс психологической обработки в паре с медикаментозным воздействием. В случае с «Тессиарой» — специально подобранными инъекциями, которые активируются при первом контакте с клиентом. Алина почувствовала волну заботливого участия к Кайлу, едва он накормил ее ужином. Нечто совершенно подсознательное и, возможно, свойственное только генетическим азари. 
Правда, Алина не ощутила всего того, что настоящие, зрелые азари ощущают по отношению к своему клиенту. Но это, право слово, даже к лучшему. Обожать престарелых чиновников не входит в список жизненных приоритетов Алины Гросс. 
— Нам вниз, — сообщила полицейская и коснулась плеча Алины. — Вон лестница, давай туда. 
— Куда мы идем? — поинтересовалась Алина, ступая на первую ступеньку длинного пролета. 
— В морг. 
— В морг? 
— У вас, синеньких, у всех проблемы со слухом? — язвительно спросила женщина. — Это из-за того, что ушей нет, что ли? 
— У нас хороший слух, — ответила Алина. — Просто я не понимаю, что мне делать среди трупов, госпожа полицейская. 
— Может, лежать себе спокойненько с биркой на пальце, — хихикнула мужеподобная. — К слову, я Блад. Вайлет Блад. 
— Гросс, Алина... 
— Я знаю, кто ты, азари, — полицейская прервала попытку Алины пошутить в ответ. — Я два дня только и делала, что наводила о тебе справки. Ну и не только о тебе... 
— И что навели? 
— Много чего... Тут в дверь налево, да. Так вот, много чего навела. Хотя бы то, что твой контракт фальсифицирован от и до. 
— Не поняла... 
— Да вы, синенькие, к тому же еще и тупенькие, — усмехнулась Вайлет. — Ладно-ладно, не дергайся. Шучу я. 
Женщина примирительно шлепнула азари по плечу и добавила уже серьезно: 
— Заявка от ЕАСО на сопровождение чиновника девицей из «Тессиары», то есть тобой — липа. 
— Что-о? 
Впервые Алина удивилась по-настоящему. Она даже резко остановилась, да так, что идущая позади полицейская едва не снесла всей своей массой хрупкую фигуру азари. 
— Потом объясню, Гросс, Алина Гросс, — сказала Вайлет. — Нам вон в ту дверь. 
Они вошли в холодноватое, явно стерильное помещение с низкими потолками. Вся противоположная от входа стена была разделена на одинаковые квадратные металлические ячейки, в которых Алина, знакомая с моргами преимущественно по сетевым сериалам, узнала холодильные камеры для трупов. 
Никого, кроме них, в морге не было. Оно и неудивительно: оставленный Алине браслет-информер показывал начало восьмого — ясно, что штатный коронер полицейского морга уже закончил рабочий день. 
Вайлет, не утруждая себя поиском антибактериальных перчаток, чуть ли не наобум открыла один из рефрижераторов и лихо выкатила из него тележку с телом. Откинула белое покрывало с лица, удовлетворенно хмыкнула и позвала Алину поближе. 
— Узнаешь клиента? 
Азари подошла к тележке и не без робости заглянула в лицо покойного. Безусловно, это был Кайл Бергер. Вполне понятная мертвенная бледность не смогла скрыть весьма характерной внешности мужчины и в посмертии. Алина, сама того не желая, передернулась от липкого, гнусного отвращения, стоило лишь вспомнить историю ее появления в каталажке. 
— Ну? — переспросила мужеподобная. 
— Да, это он, — кивнула Алина. — Чуть бледнее, чем был, конечно... 
— Он, да не он, — усмехнулась Вайлет и быстро, Алина даже не успела моргнуть, подняла веко покойника. 
На Алину незряче смотрел совершенно целый левый глаз Кайла Бергера. Светло-серый, в точности такой же, какой запомнился азари еще при первой встрече с клиентом. Но боги и богини, совершенно целый! При том, что Алина готова была под присягой подтвердить, что после атаки неизвестными злоумышленниками оба глаза Кайла Бергера представляли собой колодцы с кровавым киселем. Бр-р-р-р. 
— Я тоже офигела, когда узнала, — сказала Вайлет, закатывая тело обратно в холодильник. — Пришлось провести небольшое расследование, пока ты там вкусно кушала и прохлаждалась в спортзале. 
— Не очень-то и вкусно. 
— Да? Ну ты привереда, — полицейская с улыбкой хлопнула дверцей. — В любом случае нам лихо подменили трупешник, и это меня искренне порадовало. 
— Порадовало? — изумилась Алина. — В чем тут радость-то? 
— Может быть, в том, — Вайлет хитро прищурилась, — что одна чудом выжившая азари, такая высокая статная девушка, испортила кое-кому отлично спроектированную операцию. Я очень люблю, когда проваливаются чужие операции. 
— Я не понимаю... 
— И не надо, синенькая, — Вайлет громко засмеялась. — Теперь понимать буду я. А ты у меня будешь козырной... Ну, назовем тебя ферзем. Высокая, статная, чем не королева? 
Полицейская снова захихикала, но уже через секунду взяла себя в руки и уже совершенно другим, серьезным тоном произнесла: 
— Ты, Алина Гросс, попала в центр планетарного масштаба аферы, равной которой не было с момента объявления декларации независимости Марса. И я, честно говоря, знать не знаю, по какой причине ты еще жива — по всем правилам хорошего тона, принятых среди планетарных аферистов, тебя должны были тихо и мирно устранить сразу же после того, как ты помогла доктору Пассанте спереть информацию об артефакте и смыться вместе с ней. 
— Бред какой-то, — Алина потерла виски, скривившись, едва рука случайно коснулась гематомы на затылке. — Я не помогала доктору! Наоборот, я же говорила, я... 
— Какая же ты молоденькая, — улыбнулась Вайлет Блад, и впервые за всю сознательную жизнь Алине не захотелось дать в морду тому, кто снова напомнил ей о ее откровенно детском еще возрасте по меркам азари. Алина сама не понимала, что ее удерживает от негатива в адрес это некрасивой, хамоватой и откровенно циничной немолодой полицейской стервы. Может быть то, что в словах Вайлет не было снисхождения — лишь классно запрятанная где-то внутри тихая и мирная зависть. Зависть пожившей и, говоря начистоту, уже отжившей свое женщины в адрес совсем еще молодой девушки, перед которой жизненный путь длинною в сотни и сотни лет. 
— Пошли наверх, — сказала Вайлет. — Мне нужно было удостовериться, что фальшивый Кайл Бергер сделан очень качественно. Настолько, что даже ты не заподозришь подмены. 
— Но... 
— Ну да, ну да. Глаза, — полицейская отмахнулась. — Но это случайность, не иначе. Просто наш неведомый убивца в сутолоке не рассчитал сил и ударил Массовым Хаосом сильнее, чем планировал. Осталось только узнать, что заставило его начать нервничать. У тебя есть идеи? 

Отредактировано. DrDre