К небу. Глава 3

Меня затолкали снова в шестую камеру. Но в ней никого не было. Я не знал, когда они успели убрать моих соседей и куда. И они даже не обыскали меня. 
Когда дверь за мной закрылась, я, шатаясь, подошел к дальней стене и тяжело опустился, прислонившись к ней спиной. Внутри было пусто. Как так? Мне подвернулась такая удача, все шло как нельзя лучше, я почти выбрался на поверхность… Я не особо задумывался в тот момент, сидя на грязном матрасе камеры, что, поднявшись наверх, я, скорее всего, столкнулся бы с более серьезными трудностями. В худшем случае получил бы пулю в голову от какого-нибудь снайпера. Мне было чертовски больно. Я ведь даже обещал. Это ведь должен был быть я. 
― Твою мать! ― я впечатал кулак в стену. 
Почему они меня не пристрелили на месте? Будут пытать? Наверное, да. Ну, это уже не так важно. Все уже не важно… 
 
Тут вдруг открылась дверь, и в камеру вошла… моя дочь. Невозможно. У меня перехватило дыхание. 
― Нира… Нира! 
Вот что было еще важно для меня! Она посмотрела на меня. В глазах был страх, отчаяние, боль. Моя дочь! Мрази, ублюдки, бездушные твари! 
 
Я вскочил и бросился к ней, она тоже сделала пару неуверенных шагов ко мне. 
― Папа? ― она смотрела на меня широко открытыми глазами. 
Я упал на колени, порывисто обнял ее и услышал звук закрывающейся двери. Я даже не увидел, кто привел ее… 
― Нира, господи, ты жива. Как ты здесь? Нет, не говори. Ты как? Ты здорова? 
Моя дочь подняла на меня глаза. Там уже не было страха, только… сожаление? Она обняла меня за шею своими ручонками, уткнулась носом в плечо, но не заплакала. 
― Пап, они… ― она запнулась, но потом продолжила. ― Они мне что-то вкололи. Самый большой и страшный сказал, что я от этого умру через двадцать минут. Пап, я слабею, у меня кружится голова… 
― Нира… ― я просто не мог больше ничего сказать. Как? Это невозможно. Почему? За что?
Слезы непроизвольно потекли из моих глаз. 
― Девочка моя… Не бойся, я здесь. Тебе не больно? 
― Нет. Только… голова кружится. 
― Ничего, ничего… Давай, ложись, так будет полегче, ― я выговаривал какие-то слова, не особо понимая их смысл. 
Уложив голову дочери себе на колени, я поглаживал ее по темным волосам. Она спокойно смотрела мне в глаза. Чего она натерпелась за эти несколько дней, чтобы так смотреть? Господи, за что это нам? Я смотрел на девочку и не верил в происходящее. Она была здесь и в то же время бесконечно далеко от меня. Жизнь медленно покидала ее, а я не мог ничего сделать. Самое близкое мне существо на свете. Та, ради которой я жил. Я молча смотрел в любимые глаза. Что можно было сказать? Что сказать своему ребенку, умирающему у тебя на руках, когда ты не можешь даже попытаться помочь?! 
― Пап, ― ее голос был совсем тихим, губы еле двигались, ― не скучай… 
 
Я судорожно сглотнул, с ужасом смотря на свою дочь. Я почувствовал, как ее тело обмякло. Приложил дрожащие пальцы к ее шее. Пульса не было. Ее мертвые глаза все еще смотрели в мои. 
 
Я сжал зубы, судорожно выдохнул и осторожно опустил ее веки. 
Потом я положил ее на матрас. Ужасный, отвратительный, грязный матрас. 
 
Я кричал. Я не знаю, сколько я кричал. Мне показалось, что вечность. 
 
Но потом у меня не осталось сил. Я лег рядом с телом своей дочери и закрыл глаза. 
*** 
― Ричард. 
Я поднял голову. Эллис подсела за мой стол и внимательно на меня посмотрела. Я снова уставился в полную тарелку. 
― Давай поговорим, ― мягко сказала она. ― Прошло уже три дня с того вечера, и я только сейчас смогла к тебе пробраться. Ты ничего вокруг не замечаешь. Да, у тебя не получилось, но ты же попытался. Это хорошо, может, кто-то последует за тобой. 
Я не ответил, и она вздохнула. 
― Расскажи, что с тобой произошло. 
― Она умирала, а я ничего не мог поделать… 
― Кто умирала? Ричард? 
Не дождавшись реакции, она осторожно коснулась пальцами моей щеки. Я вздрогнул. 
― Ричард, посмотри на меня. 
Я поднял голову. Она смотрела на меня спокойно и мягко. Ее глаза были оттуда… Из того времени. До того вечера. Я взял ее руку в свою. Она тоже была не отсюда. Она была теплой и мягкой, несмотря на каждодневную работу. Эллис живая. И я живой. 
― Нира мертва, ― пробормотал я и только потом осознал, что произнес это вслух. 
― Нира? 
Я вздохнул. Отпустил ее руку. Ей нужно знать. 
― Лифт отсюда едет только до первого этажа. Я прошел весь этаж и почти добрался до лифта на поверхность. Но в тот момент оттуда вышел Силх. Это тот батарианец, что схватил меня и что вез нас в грузовике. Я не смог противостоять ему. Не знаю, с каких пор он начал командовать… В общем, скоро подоспела подмога, меня привели в мою пустую камеру. Потом…― я сглотнул. ― В камеру вошла моя дочь. Нира. Они вкололи ей что-то, и… она умерла у меня на руках. Это был Силх, я знаю. Он презирает людей… 
Эллис смотрела на меня с ужасом. Но ничего не говорила. Я был ей за это благодарен. 
Какое-то время мы просто молча сидели. Потом она тихо проговорила: 
― Послушай, ты должен успокоиться. Ты же сам говорил, что никогда нельзя сдаваться. Ты очень сильный.
― Успокоиться? ― я перебил ее, переходя на злой шепот. ― Ты предлагаешь мне успокоиться?! Я каждый день должен возвращаться в эту камеру, спать на том полу… И ведь я сплю! И Стив, и старик там. Где лежало ее мертвое тело! 
― Ричард, ― она умоляюще на меня посмотрела. ― Я… я могу понять, как тебе плохо сейчас. Но ты не можешь винить себя. И ты не должен потерять рассудок, ведь тогда ты им проиграешь. 
― Да, может, ты права… Я не должен бросать начатое. Я не должен проиграть… ― я задумчиво смотрел сквозь нее. 
― Пожалуйста, не делай такого, о чем пожалеешь. 
― Мне уже не о чем жалеть, Эл. 
Я встал из-за стола вместе с группой пленников и направился к выходу. 
Когда я зашел в камеру, Стив уже был там, и я сразу сел рядом с ним. 
― Стив, слушай, ты должен мне помочь. 
― Ты что, хочешь попробовать еще раз? ― удивился он. 
― Что я хочу, так это собственноручно свернуть шеи этим ублюдкам. Но да, для начала было бы неплохо просто выбраться отсюда. 
― Ну, я не знаю… Ты мог бы нормально устроиться здесь, знаешь ли. 
― Я не могу. Не могу здесь находиться, понимаешь? ― я сжал его плечо и посмотрел прямо в глаза. ― Но и одному мне сложно справиться. Если бы нас было двое, то мы бы выбрались. Мне просто не повезло. Я должен бежать отсюда, слышишь? 
― Ну, не кипятись! ― он немного отстранился. ― Я же просто пытаюсь поговорить. У тебя есть план? Как ты выбрался в прошлый раз? 
― У меня был модуль обхода, ― неохотно сказал я. ― Больше его нет. 
― Модуль — серьезная штука. Как ты его достал? 
― Мне помогли. 
― Та светловолосая девчонка, да? Да не бойся, я никому не скажу. 
Я помедлил, внимательно смотря на него. 
― Да, она. Эллис. 
― Ну, вот и попроси опять ее. Мне, знаешь ли, не по себе от таких затей. 
― Нет, не могу, ― я покачал головой. ― Стив, я не знаю никого, кто был бы лучшим помощником, чем ты. 
Он вздохнул и задумался. Я немного помолчал, а затем произнес: 
― Я пойму, если ты не захочешь помогать. 
В этот момент в камеру вошел Тиль и устроился рядом с нами. 
― Я подумаю, ладно? ― Стив похлопал меня по плечу и улегся, устраиваясь спать. 

 
Я повернулся, когда направлялся к выходу из столовой после завтрака, почувствовав чью-то руку на плече. Это был Стив. 
― Я решил, ― сказал он, шагая рядом со мной. ― Я помогу тебе. 
― О… Я, признаться, уже не надеялся, ― я сразу оживился. ― Что заставило тебя поменять свое мнение? 
― Хм… По правде говоря, не знаю. Наверное, я просто верю в тебя. И еще у меня появился план. 
― Спасибо, Стив, ― серьезно сказал я. ― Когда расскажешь? 
― Сейчас, когда будем ехать в шахты. 
Мы уже дошли до монорельса и при посадке держались рядом. Устроившись у стены на полу (сидений в вагоне не было), я приготовился слушать. 
― Так, ― начал Стив. ― В общем, план очень далек от совершенства, сразу предупреждаю. Дело в том, что у меня есть одно преимущество: я втерся в доверие к охранникам. Могу спокойно с кем-нибудь поговорить, если приспичит, и не получить за это в челюсть. Или, например, отвести подальше от других четырехглазых и… добыть пароль от замка или инструметрон. Удобнее всего это сделать как раз в шахтах. Но, как видишь, план так себе. Не факт, что меня не поймают с поличным, не факт, что я найду пароль. И ведь мы сможем открыть только лифт отсюда… В общем, мне самому эта идея все меньше нравится, но другой у меня нет. 
― Но это хотя бы что-то. Если мы будем прикрывать друг друга, то может получиться. Нужно пробовать! 
Стив покачал головой и вздохнул. Я немного удивленно посмотрел на собеседника, не понимая, к чему этот жест, но через секунду он снова выглядел уверенным. 
― Хорошо, ― произнес он. ― Когда это сделаем? 
― Я был бы не прочь действовать сейчас. 
― Ладно, ― кивнул Стив, и мы поднялись, чтобы покинуть остановившийся вагон. 
День проходил как обычно, но ближе к вечеру Стив куда-то отлучился, а затем снова нашел меня в толпе, движущейся к монорельсу. Я испытующе посмотрел на него, мне не терпелось услышать хоть что-нибудь. Если у него не получилось… я был готов бежать и без дурацкого пароля, как-нибудь, лишь бы выбраться отсюда. Стив ободряюще улыбнулся: 
― Все есть. Если ты готов, то нужно рвать когти прямо сейчас. 
― Я готов. Я почувствовал облегчение и радость, будто все уже было сделано. Доехав обратно и выйдя из вагона, мы переместились поближе к краю толпы, стараясь в то же время держаться подальше от окружавших нашу группу охранников. Развилка все приближалась. Я напрягся, готовясь к рывку. 
― Сейчас! ― Стив опередил меня, бросаясь через толпу. 
Я устремился за ним. У лифта никого не было. Удача! Стив пробежал мимо комнат охранников, я за ним. И вдруг я оказался на полу. Затем почувствовал боль в скуле. Я вскочил, но тут же ощутил что-то у своего затылка… Дуло пистолета. 
― Дернешься, и твои мозги будут больше не способны на такие гениальные планы, ― усмехнулся голос за спиной. 
― Ну ты даешь! С тобой, оказывается, не соскучишься. 
― Силх… ― прошипел я, смотря на батарианца перед собой. 
Рядом с ним стоял Стив. 
― Я думал, ты сломаешься после того представления, ― продолжил Силх. ― Но нет, ты другой. Предпочитаешь… безумие повиновению? 
Мысли путались у меня в голове, и я слабо понимал, что происходит. 
― Стив, ― пробормотал я. ― Ты меня предал? 
― Я бы не назвал это предательством, ― спокойно ответил тот. ― Это выживание. Меня за это и покормят нормально, и от работы освободят. Подумай, Рич, это разумно. 
― Это не разумно, это трусливо и подло. 
Я уже расслабился, в голове образовалась какая-то пустота. Может, сейчас все кончится, наконец? Я устал. 
― Ну что ж, ― сказал Силх. ― Раз выяснение отношений закончено, я предлагаю привести теперь в исполнение уже мой план. 
Батарианец за моей спиной недобро усмехнулся.