Второй шанс. 28.1

Скотт с некоторым трепетом рассматривал чудовищные механизмы, наполовину скрытые в переплетении кабелей и разнокалиберных трубопроводов, опутывавших устройства и выходивших из одних монументальных переборок, чтобы пропасть в других — всё выглядело настолько непривычно, что не оставляло никакого сомнения в их неземном происхождении. Эта картина — титаническая, нечеловеческая — подавляла своим величием и колоссальностью. А знание возраста корабля, по которому ступали их ноги, окончательно заставляло почувствовать себя ничтожной пылинкой на теле гиганта, настолько незначительной, настолько жалкой, что она недостойна даже и упоминания. Что там до гордости кварианцев с их трёхсотлетними судами, еле ковыляющими по просторам Галактики, когда сейчас его рука касается металла древнее самой разумной жизни на Земле!
— Впечатляет, не правда ли?
Голос профессора Чандана вырвал церберовца из благоговейного восхищения. Руководитель с удовлетворением рассматривал уходящую вдаль палубу. За ним следовали остальные члены исследовательской группы, на ходу сканируя всё вокруг анализаторами, уже начавшие обсуждать и выдвигать какие-то теории.
— Обратите внимание, коллеги! Если дать определённую волю воображению, то трубопроводы начнут напоминать кровеносные сосуды в организме.
— Довольно интересное замечание, Алексей. Тогда стоит рассматривать эти кабели, как нервную систему?
— Именно!
Несколько учёных рассмеялись вслед за выдвинувшим свою теорию коллегой, Скотт бросил короткий взгляд на Чандана, но тот никак не отреагировал на веселье подчинённых. Профессор спокойно шёл по неизвестному материалу палубы, внимательно изучая конструкцию. Пока всё шло, как и предполагалось, и он не видел ничего предосудительного, если его люди полны энтузиазма и, даже не обустроившись, уже готовы выдвигать предположения.
Успокоившись на этот счёт, майор вернулся к мыслям о своих людях. Двое разведчиков уже прошли ещё дальше, достигнув перехода на следующую палубу, но так и не нашли никаких следов ни команды, ни предыдущей группы, обнаружившей судно. С учётом размера корабля, такое не выглядело удивительным, но что-то подспудно заставляло Рейлафа чувствовать тревогу. Всё было не так, как обычно. Размеры коридоров были чересчур огромны, потолок просто терялся в высоте, лишь откуда-то сверху кое-где спускались трубы и кабеля. Ничто не говорило о том, как команда должна была работать здесь, как обслуживать всё это хитросплетение коммуникаций. И нигде не было видно хоть какого-то помещения для персонала. Может быть, им просто ещё предстоит найти жилые палубы?
Командир отряда понимал, что вряд ли создавшие эту громаду были людьми и планировали, что здесь когда-нибудь появится представитель человечества, но всё же хоть что-то же должно говорить о самом наличии экипажа? Или, может быть, они настолько не были похожи на землянина, что даже сам строй их мыслей был другим, недостижимым для понимания простого смертного, и им всем здесь просто не место? Скотт коротко мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли. Пусть об этом голова болит у Чандана и его яйцеголовых, а он сделает то, что должен — развернёт лагерь и обеспечит безопасность работы.
— Мик, Нил, — он вызвал пару бойцов, сейчас продвигавшихся по палубе где-то над ними. — Что там у вас?
— Сэр, мы прошли большое пространство, достаточное, чтобы развернуть полноценную базу. Вышли в следующий сектор. Не знаю, зачем эта площадка, но тут один довольно узкий вход, а с другой стороны провал вниз. Если не врёт дальномер — падать метров сто. Вряд ли кто-то сможет напасть с этой стороны.
— Что-нибудь подозрительное?
— Никак нет, сэр. Чисто и тихо.
— Следы группы Райдера?
— Отрицательно, сэр.
— Принято, возвращайтесь. Конец связи.
— Есть, сэр!

Через восемь часов базовый лагерь был развёрнут, посты охраны выставлены, а первая группа исследователей приступила к работе. Скотт лично дважды проверил работу шлюзов и несколько успокоился, что хоть что-то идёт так, как надо. Скауты отходили всё дальше и дальше, но никаких следов предыдущей группы по-прежнему не было, словно они никогда сюда и не прилетали. И если бы не оставленный стыковочный узел у борта судна, он мог бы так и решить, хотя предположить, что кто-то из своих плюнет на долг — такое просто не укладывалось в голове. Рейлиф коснулся сенсора инструметрона, вызывая сержанта.
— Доклад.
— Герморукава установлены, сэр. Системы жизнеобеспечения подключены к генераторам, идёт продувка основных куполов. Без замечаний.
— Никаких следов?
Коман чуть замешкался с ответом.
— Нет, сэр. Но если хотите моё мнение, то здесь уже был похожий лагерь.
Рейлифу показалось, что его внезапно окатила ледяная волна, мгновенно проморозив с ног до головы, а сержант тем временем продолжал:
— Слишком удачно нашлись места для креплений, отверстия точно подходят для установки болтов, так, словно до нас уже кто-то сверлил эти проклятые переборки. Можете считать меня параноиком, сэр, но это подозрительно. Я не стал никому об этом говорить, но у парней тоже есть глаза.
— Принято.
Мерзкое чувство, посетившее ещё перед тем, как они поднялись на палубы этого гиганта, только лишь усилилось. Скотт облизал пересохшие губы и против воли быстро обернулся, едва не выхватив пистолет, почувствовав чей-то взгляд в спину. Но за ним был лишь серый матовый металл переборки, тускло отражавший свет одного из прожекторов.
— Нервничаете, майор?
Спокойный голос профессора, резко контрастировавший с его тревогой, заставил Рейлифа чертыхнуться про себя. Не хватало ещё показать себя идиотом, боящимся каждой тени, перед руководителем проекта.
— Есть какие-нибудь новости, профессор?
Чандана пожал плечами.
— Так быстро даже кошки не плодятся. У нас есть кое-какие данные от пропавшей группы. Они подтверждаются. Что касается большего, — профессор еле заметно улыбнулся, — то сначала стоит запустить лаборатории и распаковать оборудование.
— Мои люди всё ещё не нашли никаких следов от прошлой экспедиции. Может быть, вы мне скажете что-то, что мне стоит знать? При отправке сюда я получил только «необходимое знание», но как я могу обеспечивать безопасность, если даже не знаю, чего мне здесь опасаться?
Руководитель операции чуть прищурил глаза и уставился на своего офицера.
— Тогда, майор, боюсь мы с вами наравне. Всё, что известно мне, не даст вам ничего, если вы, конечно, не разбираетесь в материаловедении, энергетике или физике полей. К сожалению, охрана не отправляла отчёты по работе, в отличие от научной части.
Профессор коротко кивнул и, развернувшись на каблуках, довольно резко зашагал от своего офицера. Скотту лишь оставалось молча смотреть в удаляющуюся спину и материться про себя на всех тех, кто засекретил эту операцию сверх всякой меры, фактически оставляя его в полной неизвестности. С досадой стукнув по бедру кулаком, Рейлиф зашагал к дальнему посту охраны, через который вышли его разведчики. И почему-то с каждым сделанным шагом ему всё сильнее казалось, что ему в спину смотрят чьи-то глаза. Изучающие, бесстрастные... и безжалостные.

— Так точно, майор.
Коман вскинул руку к виску, отдавая честь, и отключился от канала связи. Скотт устало откинулся на спинку жёсткого кресла в своём импровизированном штабе. Буквально в полутора метрах перед ним, проглядывая через полупрозрачный голоинтерфейс консоли, перемаргивались индикаторами блоки аппаратуры связи и компьютерных модулей ВИ лагеря. За прошедшие несколько дней он уже кое-как свыкся с неприятным ощущением взгляда в спину, никому не обмолвившись об этом. Но судя по тому, что он видел, обходя лагерь и сопровождая группы исследователей в разные места этого корабля — он был не одинок. Время от времени то один, то другой человек, резко, без какого-либо видимого основания начинал оглядываться, хватаясь за всё, что попадалось под руки, чтобы потом недоумённо пожать плечами и вернуться к прерванной работе. Когда это делал кто-то из учёных, Скотт оставался спокоен, лишь отмечая про себя всё учащающиеся случаи, но когда такое произошло с его двумя парнями, выхватившими автоматы — это его всерьёз заставило задуматься. С этим надо было что-то делать. Учёный с анализатором в руках не представлял собой большой угрозы, но вот прошедший профессиональную подготовку солдат с активированным оружием — совсем другое дело.
Внезапно Скотт вскочил, отбрасывая кресло в сторону, и выхватил «Фалангу», трясущимися руками направив ствол прямо в терминал, откуда на него смотрела самая ужасная морда, словно вышедшая из глубин преисподней. Палец на спусковом крючке свело судорогой, и он с трудом не открыл огонь по своему компьютеру, мирно стоявшему перед ним. Никакой морды, или ещё чего, уже не было, были лишь чуть размытые мерцающие светодиоды компьютерных блоков за стоявшим на столе экраном. Но память услужливо напомнила о том кошмаре, смотревшем в него мгновение назад. Рейлиф потряс головой, боясь даже на секунду прикрыть глаза, развеивая морок.
— Т-твою мать..., — он выдохнул, только сейчас поняв, что не дышал эти несколько секунд. — Да что за... здесь творится?!
Убирая пистолет, он не сразу попал в магнитную кобуру, чуть не уронив оружие на пол. С ним такого не было с того самого дня, когда он с тремя ребятами из роты отбивался от стаи ворка на заброшенной, как полагала разведка Альянса, базе «Кровавой Стаи». Выскользнув из шлюзовой двери, Скотт решительно направился к куполу учёных, намереваясь переговорить с доктором Чандана по душам. У него единственного были записи предыдущих исследователей, и, возможно, там найдётся что-то, объясняющее творящееся здесь. Инструметрон неприятно завибрировал, заставив майора передёрнуться как от озноба. Он коснулся сенсора, отвечая на срочный вызов, остановившись буквально в нескольких шагах от двери.
— Сэр! — Кассем облизывал губы, явно напуганный. — Сэр, прошу прощения, но у нас тут творится чёрти что, сэр!
— Спокойно, солдат. На вас напали?
— Нет, сэр, — боец немного успокоился, но что-то его явно тревожило. — Один из учёных, МакФерсон, он... С ним что-то не так, сэр. Он попытался скинуть Асиди вниз, в провал!
Скотт сорвался с места, бросившись к левому коридору, за которым был проход к большой площадке непонятного назначения. Пропасть глубиной в сотню метров ограничивала их с той стороны, не позволяя пробраться в корму судна, и пока ни одна группа не нашла прохода туда. Краем глаза Рейлиф заметил угловатую тень, сливавшуюся с переборкой, но не было времени останавливаться. Проскочив шлюз, он через несколько минут оказался в месте ЧП.
Кассем стоял рядом с лежащим на полу учёным, держа его на прицеле, пока Рошель приводила в себя перепуганную лаборантку. Девушка сидела на палубе, обхватив себя руками, и тряслась от пережитого стресса. Оглядев её, Скотт заметил несколько ссадин за запястье и пальцах, но ран угрожающих её жизни видно не было.
— С ней всё будет хорошо, командир, — Нильсен никогда не следовала уставу, обращаясь к нему. — Мы подоспели вовремя, а она очень крепко цепляется за свою жизнь.
Улыбка на круглом лице лейтенанта несколько успокоила Рейлифа.
— Отведи её в лагерь, пусть доктор осмотрит и обработает повреждения. Не хватало подхватить какой-нибудь инопланетный столбняк.
Скотт помог своей подчинённой поднять на ноги потерпевшею и взял её за плечи, заставляя посмотреть себе в глаза.
— Мисс Асиди, вы меня слышите? — Девушка слабо кивнула, продолжая дрожать. — Лейтенант Нильсен отведёт вас в лагерь к доктору. Вы меня понимаете? Всё будет в порядке, не беспокойтесь. Теперь вы в безопасности, больше нечего опасаться, всё будет хорошо. Слышите меня? Всё будет хорошо!
Рошель кивнула ему и, закинув руку не сопротивляющейся учёной на плечо, медленно направилась в сторону лагеря. Скотт обратил внимание что, несмотря на то, что они здесь были в одиночестве, автомат оставался активированным, и Нильсен его придерживала, готовая немедленно открыть огонь. Проследив глазами за ними, пока они не скрылись за поворотом, Рейлиф обернулся к Кассему.
— Ну, что с этим? Давай по порядку.
Солдат вытянулся перед ним, чуть опустив оружие.
— Мы заняли позиции, всё как обычно. Я заметил какое-то движение в тени, вот там, — Саилид махнул рукой в сторону коридора. — Рош направила прожектор, и тут мы услышали сзади громкий крик.
Он вздрогнул.
— Оборачиваемся, а девчонка уже висит, цепляясь одной рукой за трос, а этот, — Кассем указал дулом на лежавшего мужчину, — стоит над ней, схватившись за голову, и раскачивается.
— Может она просто оступилась?
Боец отрицательно помотал головой.
— Нет, сэр. Я сбил его с ног, ну и, — парень немного замялся, — добавил прикладом, чтобы не рыпался, пока Нильсен удерживала мисс Асиди. После того, как мы её оттуда вытащили, она всё спрашивала: за что, за что? Утверждала, что Рональд толкнул её.
Лежащий на металлической палубе человек зашевелился и застонал, прервав рассказ Кассема.
— Погоди, — Скотт положил руку на ствол автомата, мгновенно уставившегося на пришедшего в себя учёного. — Мне надо поговорить с ним, понять, в чём дело.
— Да, сэр. Только осторожнее, сэр, я с ним еле справился, он крепко сопротивлялся.
Рейлиф кивнул своему подчинённому, благодаря за предупреждение, и предусмотрительно присел на корточки подальше.
— Мистер МакФерсон, вы меня слышите?
Голова мужчины приподнялась с пола, за прозрачным стеклом визора шлема озадаченно моргали серые глаза.
— Я... Что произошло? — Он попытался пошевелиться, но связанные за спиной руки не позволяли много свободы. — Какого... Что всё это значит?
Майор смотрел на учёного, пытаясь понять, что могло сподвигнуть известного весельчака на попытку убийства. Особенно учитывая, что они с Асиди работали уже не первый год и ходили слухи, что Рональд делил с девушкой не только страсть к исследованиям, но и собственную постель. Тем временем, лежавший осторожно оглядывался, словно в первый раз видя это место.
— Где мы? — глаза мужчины широко раскрылись. — Я... Господи! Я...
Он исступлённо задёргался, пытаясь высвободиться.
— Кто вы? Что это за место? Почему вы меня связали?!
Скотт поднял глаза на Кассема, но тот лишь виновато пожал плечами. Дело принимало очень нехороший оборот, и Рейлиф срочно вызвал Нильсен.
— Рош, ты отвела Тайви к доктору?
Лейтенант ответила буквально мгновенно.
— Она потеряла сознание, тащу её на себе. Минут через пять передам Кейну.
— Никому ни слова о происшествии. Мисс Асиди просто оступилась и сорвалась, от случившегося у неё произошёл нервный срыв.
— Поняла, сэр, — Рошель мгновенно посерьёзнела, она всегда понимала его с полуслова.
— Возвращайся немедленно. И захвати с собой старика.
— Так точно. Выполняю.
Лейтенант обернулась за рекордно короткое время, но ничего нового выяснить не удалось. Как и Кассем, она не видела тот момент, когда Асади выпала с площадки, лишь успела рвануть на помощь на крик девушки, распластавшись на палубе и мёртвой хваткой стискивая её запястье. Оставалась ещё одна надежда, но Коман, в своё время работавший в криминальной полиции, осмотрев место, ничем помочь не смог.
— Всё что угодно, сэр. Следов нет.
— Да что здесь происходит, в конце концов?
МакФерсон смог кое-как сесть и теперь возмущённо смотрел на трёх собравшихся военных.
— Надо отвести его к доктору, — не обращая внимания на учёного, Скотт оглядел своих подчинённых. — Держите языки за зубами и смотрите внимательно за всеми. Сдаётся мне, что-то здесь нечисто.
Коман задумчиво смотрел на сидевшего человека, потом поднял глаза на майора.
— Сэр, если позволите, надо обсудить происходящее. Не здесь, но как можно скорее.
Тон старого сержант был мрачным.
— Тогда не будем терять времени даром. Кассем, помоги мне. Рош, Нил — прикрываете.

— Да что сегодня случилось-то? — Кейн заворчал, увидев входящих. — То нет никого, то косяками пошли.
Он осёкся, увидев полицейскую ленту на вывернутых руках МакФерсона, и тотчас бросил быстрый взгляд на койку, где лежала Асиди.
— Что происходит, майор?
Рональд недовольно уселся на кушетку, к которой его отвели военные, с любопытством осматривая лазарет.
— Пока не могу ответить на ваш вопрос, доктор, — Скотт взглянул на девушку с установленной капельницей. — Как она?
Морис коснулся терминала, вызвав как-то файл.
— Если в целом, то ничего опасного жизни мисс Асади не угрожает. Инфекции нет, просто сильный стресс, небольшое растяжение связок правого запястья. Она сейчас спит.
Его глаза нет-нет, да возвращались ко второму пациенту, Рейлиф тоже покосился на учёного.
— У нас ЧП, доктор Кейн. Профессора Чандана я проинформирую немедленно обо всём случившемся. К сожалению, что именно произошло — неизвестно. Но для начала я попрошу соблюдать...
Он резко развернулся на короткий, полный боли стон. Учёный скорчился на кушетке, подтягивая колени к груди, рискуя рухнуть на пол в любой момент.
— Что за...
Кассем был ближе всех и успел подхватить мужчину до мгновения того, как тот полетел вниз, медик тут же оказался рядом, выдернув из кармана какой-то прибор. Тело МакФерсона судорожно сотрясалось, словно в припадке, кожа на лице натянулась и побелела как полотно.
— Уложите его на стол!
Морис уже активировал диагноста, запуская модуль жизнеобеспечения. Гибкие приводы опутывали тело человека, с которого Скотт и Коман спешно срезали ткань скафандра.

— Думаю, вы преувеличиваете, майор Рейлиф, — Чандана сидел в кресле, откинувшись на спинку и вертя в руках какой-то модуль. — Мы здесь все чувствуем себя не в своей тарелке — это бесспорно. Помнится, вы и сами это ощутили, когда разворачивали лагерь. Но ничего опасного я не вижу.
Чёрные глаза следили за майором, изучающе рассматривая лицо военного.
— Так что я уверен, что и мисс Асиди, и доктор МакФерсон, когда придут в себя, не будут возвращаться к этому инциденту. Уверен, никакого преступления там не было. Трагическая случайность — возможно, но не более того. Ваши люди не дали свершиться неисправимому, что лишний раз доказывает их высокую профессиональную подготовку и правильность выбора при подборе команды. Я искренне благодарен мистеру Саилиду и мисс Нильсен за их помощь и реакцию. Прошу вас, майор, передать им мои слова. Со своей стороны я, разумеется, отмечу это в отчёте, уверен, Призрак также высоко оценит их действия.
Профессор наконец положил на стол устройство и сплёл пальцы в замок, опираясь локтями на стол.
— И я полностью поддерживаю ваше решение не придавать огласке этот инцидент. С Кейном я ещё переговорю, но не думаю, что здесь возникнет какая-то проблема. Не будем будоражить людей досужими выдумками или необоснованными предположениями, им это сейчас совершенно не нужно.
Под требовательным взглядом руководителя Рейлиф медленно кивнул, соглашаясь с такой постановкой дела.
— Тогда закончим на этом, майор. Надеюсь, нам больше не придётся решать подобные вопросы и отвлекаться от работы. В качестве некоторой компенсации за все эти проблемы могу сказать вам, Скотт — мы на пороге революционных открытий. И они стоят намного больше, чем любые сложности, с которыми мы тут столкнулись!
Чандана даже встал с кресла и эмоционально продолжил, заходив по небольшому помещению:
— Я хорошо знаю ваше досье, майор, поэтому уверен — вы меня поймёте. Вы проявляли себя как истинный патриот Земли не раз и не два, иначе не присоединились бы к «Церберу». То, что мы можем получить здесь, превосходит уровень науки всех известных рас даже не на порядок — на поколения! Подумайте, Скотт, чего мы сможем добиться и какое место в Галактике занять, когда раскроем все здешние секреты!
Профессор улыбнулся, но что-то в его улыбке было странное, даже отталкивающее.
— Ради такого каждый из нас должен быть готов к любым жертвам. И я уверен в том, что все мои, и ваши, подчинённые согласятся с этим.
Рейлиф вышел от профессора со странным ощущением. Вроде бы всё прошло так, как надо, профессор согласился с ним и поддержал его решения, но концовка беседы вышла совершенно не такой, как он предполагал, заставляя задумываться над сказанным. Чем готов пожертвовать Чандана ради достижения целей. Или кем?
Через неделю, проведённую в бесплодных поисках и наблюдениях, Скотт был готов уже отказаться от своей идеи. Ни Асади, ни МакФерсон, пришедшие в себя через сутки, ничего не могли вспомнить из того, что с ними было на площадке. Они выглядели несколько заторможенными и вялыми, но Кейн списывал это на последствия стресса, реакцией на медикаменты и специфику места, хотя Рейлиф не был так уверен в его словах. И его сомнения лишь возросли, когда он решил проследить за этой парой, после того как Чандана разрешил им вернуться к работе. Их поведение изменилось, они стали иначе разговаривать между собой и с другими участниками экспедиции. Казалось, они совершенно перестали интересовать друг друга, переключившись на всё, что угодно, кроме взаимоотношений.
— Они ведут себя не так, — Рошель постукивала пальцами по прикладу автомата.
— Если кто-то попытается спихнуть тебя в пропасть, ты вряд ли будешь с ним любезничать.
— Ага, и при этом она спит в его персональном куполе.
Кассем покосился на Нильсен.
— Ты-то откуда знаешь?
Лейтенант довольно фыркнула.
— Поставила камеру, когда осматривала помещения.
Рейлиф рассмеялся вместе с солдатом.
— Ну и что нового ты узнала? Какую позу они предпочитают?
Но женщина покачала головой, не разделяя их веселья.
— Вот последняя запись, командир, посмотри сам. И скажи мне, похоже ли это на двух любовников.
Скотт открыл видеофайл, заинтересованный серьёзным тоном Рошель. Запись была довольно тёмной, света откровенно не хватало, но даже увиденное в потёмках заставило споткнуться сердце майора: люди так себя не ведут, особенно если они много лет были вместе. Он поднял глаза на Нильсен.
— А теперь посмотри видео сразу после того, как их выписали из лазарета.
Вторая, вернее первая, если соблюдать хронологию, запись была совершенно иной, включенный свет ярко освещал пару людей, исступлённо совокуплявшихся на полу купола. Оторвавшись от откровенного видео, он снова посмотрел на Нильсен.
— Последние три дня они даже свет не включают, не говоря уж про то, что совершенно не интересуются друг другом. Даже не общаются, ни о чём вообще не разговаривают. А вот во сне издают такие звуки, что мороз по коже.
— Они что, превращаются во что-то? В зомби что ли?
Коман презрительно хмыкнул, услышав страх в голосе Кассема.
— Хватит смотреть голофильмы на ночь, парень. Ни в каких зомби они не превращаются, но здесь что-то нечисто. Стоит их изолировать, сэр.
— Чандана никогда на это не пойдёт. Он и так всё время ворчит, что люди медленно работают.
Сержант поморщился, как от зубной боли.
— Ещё одно, что я заметил, касается как раз нашего главного яйцеголового. Вам не кажется, майор, что поведение профессора Чандара последнее время несколько странно выглядит? Всё носится со своими артефактами, как не знаю с чем. Из рук не выпускает ни на минуту, иногда подносит к уху, словно прислушивается к ним.
Скотт закрыл файл и поднялся с ящика, на котором сидел.
— Он одержим исследованиями, это-то меня как раз не удивляет, — Рейлиф нахмурился, увидев, как несогласно покачал головой сержант. — Рош, тебе задача: установить камеры везде, где сможешь. Коман, поможешь. Кассем, приглядывай за другими группами исследователей, может, что заметишь. И никому не слова, даже остальным ребятам. Это дело уже не пахнет плохо, оно таким дерьмом воняет, что если мы отсюда выберемся живыми — нам просто повезёт.

— Эта экспедиция сделает из меня психа, — Скотт устало перевернулся на спину, переводя дыхание. — Сегодня я снова видел, как из стены выходит какое-то существо. А иногда слышу шёпот, на самой границе, но никак не могу разобрать слов.
Рошель закинула ногу ему на бедро.
— Забудь, — её низкий голос успокаивал. — Ты сделал всё что можно, что ещё надо? Чандана прав, мы должны быть готовы к жертвам. Тайви и Рональд просто должны были больше заниматься делом, а не замыкаться после того инцидента в себе.
Её ногти внезапно прочертили по коже болезненные полосы, сразу покрасневшие, боль подстегнула мужчину.
— Ах ты...
Рейлиф одним движением оказался снова сверху, удерживая её руки, Рошель провела языком по своим узким губам, провоцируя его на действия, заставляя забыться и отстраниться от проблем и тайн. Её ноги обхватили его талию, и он снова ощутил пьянящее чувство, намного более яркое, чем обычно, словно чувствуя всё за двоих.
Утром он поднялся полный сил и решимости действовать, даже если против будет и Чандана и весь свет. Рошель вынырнула из-под одеяла следом, стремительно облачаясь в форменную одежду. Им обоим предстояло много работы.
За пару дней удалось установить камеры во всех модулях, снимая всё, что только происходило на их базе. Как оказалось, Асади и МакФерсон были не одиноки в своих отношениях, и это не было чем-то предосудительным, чтобы вызывать вопросы у остальных, а вот их изменившееся поведение могло спровоцировать конфликт в самое ближайшее время. Коман предлагал разобраться как можно быстрее, и тут Скотт был согласен со стариком — проблему надо было решать, не доводя до беды.
К счастью, профессор был так поглощён исследованиями, что любая потенциальная задержка или, не дай бог, срыв тестирования страшно пугали его. График работ, составленный им, не терпел никаких подвижек, требуя от каждого члена научного блока постоянной полной отдачи. Но сроки выполнения разных этапов казались слишком нереальными.
— Майор, меня волнует только скорость изучения объектов. Личностные проблемы никому не интересны.
— Если мы не изолируем их сейчас, никакого прогресса не будет. Будет самосуд, и с нашей экспедицией можно заканчивать.
Чандана раздражённо взъерошил короткие волосы.
— Ладно, чего вы хотите?
— Асади и МакФерсона надо изолировать от остальных — это успокоит людей. Их считают опасными и боятся.
— Хорошо-хорошо, делайте всё, что считаете необходимым, если это поможет! Надеюсь, больше у вас нет таких идей? У меня и так не хватает персонала!
— Кроме этого, требуется проконтролировать доктора Кейна, он контактировал с ними. Я уже взял под наблюдение Саилида и Нильсен, они постоянно находятся при мне. При любых отклонениях они отправятся в изолятор.
Чандана изучающе смотрел на майора, решая, не издевается ли тот над ним, но, увидев плотно стиснутые губы военного и как будто почувствовав его тревогу, сменил тон.
— Хорошо, Скотт. Это, конечно, всё осложнит, но если вы считаете необходимым...
— Считаю, сэр.
— Тогда вы действуете от моего имени.
Рейлиф лично отконвоировал Тайви и Рональда в изолятор, спешно сооружённый на самом краю лагеря. Они не сопротивлялись и даже не выказывали никаких эмоций, покорно следуя указаниям охраны. В какой-то момент Скотт пересёкся взглядом с лаборанткой и на мгновение замер — абсолютно пустой взгляд был обращён в никуда, она не смотрела на что-то определённое, как бездушный механизм. Коман заметил оторопь командира и тоже посмотрел на Асади. Ёмкое ругательство, произнесённое вполголоса, вырвало Скотта из ступора, и он подтолкнул девушку вперёд, за решётчатую дверь. Сержант молча запер её, убрав ключ в карман костюма.
Никто из научной партии словно и не обратил внимания на отсутствие двух учёных, но сам Рейлиф начал приглядываться уже к каждому, кто хоть как-то контактировал с парой заключённых, не делая исключений даже для своих людей. И чем больше он следил, тем яснее ему становилось, что за первыми могут последовать и другие. Он искренне надеялся, что всё обойдётся, но уверенность постепенно подтачивалась увиденным. Несмотря на слова Чандана о том, что это всё стресс и давление от осознания древности их находок, майор всё больше и больше начинал по настоящему бояться. Скотт продолжал собирать информацию, анализируя записи, сверяя свои наблюдения с рапортами охраны.

В очередной день, когда даже постоянное ощущение наблюдения притупилось, сменившись безразличием, он принимал очередной доклад от вернувшийся группы, совершая рутинный обход лагеря. На площадке у того самого места, где произошёл инцидент, к нему подошёл Кассем, и майор почувствовал тревогу.
— Сэр, — он подождал, когда Коман уйдёт вместе со всеми, участвовавшими в вылазке. — У кого есть ключ от замка изолятора?
Вопрос, заданный напряжённым тоном, заставил тяжко бухнуться в груди сердце.
— Только у сержанта, Кассем. В чём дело?
— Вчера задержался на патрулировании, сэр. И я видел, как доктор Кейн входил в изолятор. Один.
Скотт стиснул кулаки, сдерживая себя, чтобы не заорать.
— Ты уверен в этом?
— Так точно, сэр. Кроме этого, есть видеозапись с камеры изолятора.
— Спасибо, Кассем. Держись рядом, ты можешь понадобиться.
Ему не надо было смотреть на видеозапись камеры, он и так прекрасно знал, что парень не обманывал. Подобное чувство он испытал только один раз, когда его подразделение накрыла банда турианских пиратов и загнала к бункеру. Только тогда было слабое подобие единения, когда Скотт ощущал своих бойцов как самого себя. Сейчас же ощущение было настолько полным и сильным, что его отсутствие было бы самой изощрённой пыткой. Рейлиф как-то отчётливо осознал, что его дальнейшее сопротивление фактам лишь ухудшит ситуацию, заставит её выйти из под контроля с совершенно недопустимыми результатами.
Чандана был прав, говоря о том, что они должны быть готовы к жертвам. Тогда он не понял профессора, но сейчас даже спорить с этим утверждением было глупо, поскольку прямое подтверждение было у него на руках. Он может сколько угодно пытаться найти оправдание, потакая человеческим слабостям, но долг перед человечеством превыше чувств. И он, Скотт Рейлиф, должен выполнить свои обязанности не только перед «Цербером», но и перед всей Землёй. Возможно, не все смогут это принять, некоторые слишком себялюбивы, но он был уверен, что справиться с трудностями.
К вечеру изолятор был наполнен людьми, молча смотревшими на своих тюремщиков. Нильсен и Рейлиф, не считая профессора, следившего за его действиями и запершегося под конец в кабинете, оставались единственными людьми на судне, сохранившими разум, хотя майор уже не был уверен даже в Рошель. Сопротивления почти не было, все, даже его солдаты, прошедшие не одну заварушку, покорно шли и выполняли приказ. Скотт пытался дотянуться до них новым ощущением, но они были ещё слишком далеки от понимания, им только предстояло получить прекрасное чувство общности.
Только Коман выделился из послушной толпы, дисгармонируя на фоне остальных, отказываясь от своего предназначения. Старик сопротивлялся до последнего, предпочтя умереть с оружием в руках, но не пойти в клетку, не получить божественный дар. К счастью для Скотта, Саилид стоял ближе, и автоматная очередь пришлась прямо в него. Ответные выстрелы Нильсен и Рейлифа оборвали жизнь нарушителя порядка.
Майор молча посмотрел на Рошель, осознавая её мысли как свои, убедившись в ошибочности своих подозрений насчёт неё, и направился к шлюзу своего отсека. В голове было пусто, все чувства, эмоции казались неважными и отвлекающими, лишь ощущение какого-то долга продолжало беспокоить его. Темнота окружала его, стирая собой любые детали, казалась воплощением той пустоты, в которой пребывал он сам. Осталось понять, чего от него ждут, что ещё не выполнено и не позволяет ему полностью принять то единение, которое является вершиной эволюции.
Утром Скотт выбрался из кровати с совершенно разбитой головой, с большим трудом приводя себя в порядок. Оставалось сделать последнее. Теперь Рейлиф осознавал совершенно ясно, какое именно неисполненное дело мешает ему, даже удивляясь тому, почему вчера такая ясная мысль ускользала от понимания. Через час он сидел напротив профессора Чандана, наблюдая, как тот вертит непонятное устройство, найденное несколько дней назад.
— Совершенно ясно одно: тем, кто неспособен работать с должной отдачей, нет места среди нас, — он поднёс модуль к уху и замер, словно прислушиваясь к чему-то. — Они не должны тратить наше время и ресурсы, отвлекать от действительно важных дел. Я полностью полагаюсь на вас, майор.
Он смотрел прямо в глаза Скотту, и тот понял недосказанное своим начальником.
— Мы уже стали большим, чем были до прибытия сюда. Но не все оказались достойны такого подарка, — профессор замолчал, снова прислушиваясь к чему-то. — Вот оно, то, зачем нас сюда прислали изначально. Какая ирония! Мы искали такую мелочь, но смогли получить гораздо больше, узнать намного более важное. Но дело всё ещё не закончено.
Учёный положил блок перед Скоттом.
— Вы знаете, что делать, Рейлиф.
Внезапно руководитель наклонился к лицу майора вплотную, словно хотел что-то рассмотреть как можно ближе, и зашептал:
— Оно зовёт. И я знаю, что вы тоже слышите его зов. Бог умер, Скотт, но даже мёртвые боги видят сны. И эти сны ведут нас к цели, ведут к возвышению, к спасению. Мы перестанем бояться, как боялись раньше имшаи, жившие до нас и ставшие им. Они достигли вершины, той, которую ещё предстоит постичь Земле. Мы можем присоединиться к ним первыми.
Его глаза, с увеличившимися зрачками, заполнившими всю радужную оболочку, словно пытались загипнотизировать его, но майор оттолкнул от себя учёного и вытащил пистолет.
— Хватит, профессор!
Коснувшись инструметрона, он вызвал Рошель, ту, которой он доверял больше всех, кто ни разу не задавал вопросы о правильности его действий, не сомневался в решениях. Которая единственная оказалась достойной.
— Отведи его к остальным.
Чандана не сопротивлялся, покорно двинувшись туда, куда направляла его Нильсен. Рейлиф провожал их глазами до тех пор, пока закрывшийся люк не скрыл людей от него и только после этого обернулся к тому, что оставил ему бывший руководитель экспедиции. Небольшой модуль, больше всего похожий на куб с неровными гранями, притягивал к себе, заставляя чувствовать свою ценность. Майор не знал, та ли это вещь, которая нужна Призраку, но это его уже волновало в меньшей степени. Он осторожно взял устройство и запаковал его в небольшой ящик, проложив амортизирующим материалом, чтобы нежная начинка не пострадала от нелепой случайности. Так будет правильно.
— Он получит то, ради чего мы сюда пришли. Это важно.
Он говорил вслух, словно пытаясь доказать самому себе нечто важное, что-то, в реальности чего он уже не был так уверен. Странный различимый шёпот снова стал доноситься откуда-то сзади, еле уловимый, на самой границе слышимости. Чувство единения, столь ярко ощущавшееся вчера, словно отдалилось от него, и ему хотелось вернуть его назад как можно быстрее. Коробка оттягивала руки, словно намекая, что мешает вернуться назад.
— Надо идти, я должен.
Голоса, из которых складывался шёпот, становились всё яснее, но разобрать или понять отдельные слова было по-прежнему невозможно. С коробкой в руках майор вышел из рабочего кабинета профессора в общий коридор лагеря, даже не оглянувшись в сторону Нильсен. Не было беспокойства об отсутствии чувства общности — он знал, что необходимо сделать, чтобы вернуть его. Скотт безразлично прошёл мимо решётки изолятора, за которой всё также не шевелясь стояли члены экспедиции: учёные, солдаты, инженеры — с одинаково пустыми глазами, в которых не осталось ничего осмысленного. Они были не важны, так же, как и он сам, служа лишь крохотной ступенькой к достижению той цели, к которой ещё только предстояло приблизиться человечеству, чтобы занять своё место среди звёзд. Скоро они достигнут своего предназначения, а после того как его долг будет исполнен — он и сам займёт положенное место. Губы майора скривились в подобии гротескной улыбки, теперь он знал, что его предшественники смогли достичь главной цели в жизни до него, но не выполнили долг. Он не потерпит такой неудачи, ему оставалась всего одна палуба, чтобы исполнить приказ.
Рейлиф смотрел на люк человеческого судна, пытаясь понять, что от него требуется. Коробка в руках мешала, но бросить её он почему-то боялся. Наконец, прижав её грудью к металлу шлюза, майор приложил руку в перчатке скафандра к сенсорной панели. Через мгновение, моргнув зелёным индикатором, сенсор пропал, и люк медленно поехал в сторону, едва не заставив человека уронить свою совсем не тяжёлую ношу.
— Добро пожаловать на борт, майор Рейлиф.
Слова, произнесённые синтетическим голосом ВИ, ничего не говорили Скотту. Он смутно понимал, так и должно быть, это должно для него что-то значить, но единственное, действительно важное, было у него в руках. За спиной тонко взвизгнули приводы, закрывая люк, следом зашипел воздух, уравнивая давление в шлюзе. Через минуту перед ним открылась дверь, пропуская его внутрь, в недра судна. Он не собирался идти вперёд, лишь осторожно поставил коробку сразу за срезом люка, чтобы вошедший натолкнулся на неё сразу же, без ненужных поисков. И сразу в голове пропало доставлявшее ему дискомфорт чувство прежнего долга, оставив после себя восхитительную пустоту.

Отредактировано: Архимедовна.